Не было во всем Хогвартсе урока прекраснее, чем история магии. Профессор Сайган восхищалась своим предметом, ее приводили в восторг затянутые паутиной события и пыльные волшебники прошлого, и она вполне справедливо считала, что оценить красоту и изящество параллелей истории могут только избранные.

Факультет Йо в эту категорию не входил.

Сати Сайган раскрывала, как многослойный бутон, древние интриги перед Слизерином. Она с сияющими глазами заставляла Гриффиндор разыгрывать сцены великих сражений в ролях. Перед Равенкло она ставила торговые задачи, решения которых становились темой для обсуждений не на один урок.

Что мог Хаффлпафф на страницах истории? Правильно. Ничего. А потому и спросу с них не было никакого.

 — Ну кто-то же должен мыть посуду за героями, — мило шутила Сайган, когда кто-то из них в очередной раз перепутал Сигерика Сивобородого с Сигередом Малоухим.

Или если кто-то отвечал верно:

 — Я всегда знала, что когда-нибудь и вы запомните. Трудолюбие берет там, где нет места логике, силе и мудрости.

Анна ткнула его сзади в спину, не выдержав после очередного раза.

 — Это должно быть ужасно обидно! — шепнула она ему. — Йо!

Йо не ответил. Он прощал Сайган абсолютно все, потому что урок, на котором можно безнаказанно спать, — лучший урок по определению. Сайган только качала головой с улыбкой и вела урок для Слизерина.

 — Хао! — она ткнула сзади его соседа. — Хоть ты ему скажи!

Ответа не последовало снова. Впадать в спящий транс с открытыми глазами было самым главным талантом их прославленной семьи.

 — Ну и черт с вами, конспекты потом у меня не просите.

От составления плана мести ее отвлекла длинная профессорская тень, накрывшая свиток. Анна поняла, что говорила слишком громко.

 — Мистер Асакура! Будьте добры, повторите мою последнюю фразу.

Йо нервно дернулся, но зря. Казнящий взгляд и требовательный вид Сайган предназначались исключительно Хао, будто бы Йо был пустым местом.

Хао стрельнул глазами на доску с темой. Разобрать ровный почерк не составило труда.

 — Что-то об основании Хогвартса, я полагаю? — ничуть не смутился Хао.

Йо двинул его под партой ногой, чтобы брат сменил хамовитый тон, но он даже ухом не повел на его виноватый взгляд.

 — Простите, профессор, мы просто…

Сайган вцепилась в него уничтожающим взглядом, как орлы вцепляются в тушу дрожащей мыши.

 — Я не с вами разговариваю, — и она снова обратилась к Хао: — Вы, конечно же, прекрасно знаете эту тему, раз позволяете себе спать на моем уроке. Может быть, проведете его вместо меня, а я отдохну?

Некоторое время Хао молчал, а после опустил глаза, проиграв игру в гляделки. Сайган едва успела победоносно улыбнуться, как он встал с места.

 — Я не готовился вести лекцию, — с совершенно невозмутимым видом ответил Хао, — и опыта у вас больше. По вашему виду видно, что намного больше. Но я могу попытаться.

Лицо Сайган стало напоминать непроницаемую маску. Даже золотые украшения внезапно замерли.

 — Итак, — продолжил Хао, не обращая внимания, — Хогвартс, точнее первый факультет Слизерин, основал волшебник-ученый по имени Асаха. В те времена не было централизованных школ для волшебников. Дети учились у наставников, которые тщательно скрывали секреты друг от друга, поэтому научная магия никак не развивалась. Спасаясь от гонений на волшебников в Киото, он прибыл в Англию и решил исправить эту ситуацию. Конечно, работать в таком странном, по тем временам, месте на голом энтузиазме желающих не было, и первое время студентами становились дети только из чистокровных семей, которым было чем платить за обучение. Их называли слизеринцами, потому что в Запретном лесу водилось много видов магических змей, в том числе вымершие василиски. — Хао говорил свободно, словно пересказывал сюжет любимой книги. — Со временем и саму школу стали называть Слизерином, это название прижилось не только в народе и вскоре змея появилась на гербе. Через несколько лет, когда острая потребность в богатых клиентах отпала и детей начали отбирать не по толстоте родительского кошелька, а по способностям, студентов стало слишком много. Асаха с неудовольствием понял, что не справляется в одиночку, и ему пришлось искать себе помощников. Ими стали известные основатели трех других факультетов. К сожалению, гармония между ними длилась недолго. Волшебников стесняли те знания, которые получали слизеринцы на своих уроках. В Англии они считались темными, когда как в Японии никогда не было подобного разделения. Для Асахи не существовало табуированных тем. Он говорил, что Свет и Тьма — это два крыла, на которых парит магия, и обрубать любое из них нельзя. Эта разница в менталитетах стала для Асахи роковой. Его приговорили к поцелую дементора, но он перед казнью разделил свою душу на множество частей, и дементору досталась лишь малая часть его сознания. Одним из сильнейших крестражей является наша распределяющая шляпа.

Когда Хао замолк, в аудитории стало очень тихо. Йо только сейчас осознал, что до сих пор сидит на стуле, а не ходит по коридорам новенького замка с мыслью, насколько много мрачных тайн скрывают в себе озорные лестницы и шепчущие картины на стенах. Судя по притихшим одногруппникам, все думали примерно об одном и том же.

Выражение лица Сайган было скучающим.

 — Такая версия событий действительно существует, но она отличается от традиционной, — с неохотным признанием сказала она. — Скорее это просто легенда, которой не нашлось весомых доказательств.

Хао вскинулся, будто бы услышал что-то оскорбительное в свой адрес.

 — Дневник основателя не считается весомым доказательством?

 — Дневник основателя? — удивилась Сайган. Ее правая бровь изогнулась в горизонтальный вопросительный знак. — Один из крестражей, который могут прочесть только потомки Асахи?

— Именно! — позволив себе победоносную улыбку, сказал Хао.

На Сайган это впечатления не произвело.

 — Что ж, доверять заинтересованным лицам в этом вопросе я бы тоже не стала. А у вас, мистер Асакура, лицо очень заинтересованное. Я снимаю десять очков со Слизерина за распространение лжи на моем уроке. Сядьте на место и в следующий раз спите ночью.

 — Но это правда! — Хао сжал кулаки от ярости.

 — Вы будете спорить со всем миром?

 — Это не я спорю с миром, а мир спорит со мной, профессор.

 — Сядь на место! — зашипели на него хором Йо и Анна.

Йо потащил Хао за рукав, потому что не хотел ссоры с деканом, а Анна прожигала его взглядом, потому что не хотела новых штрафов. Скрипнув зубами, Хао сел на свой стул и уставился в конспект, от невысказанных эмоций перекладывая перо туда-сюда. Йо впервые видел его в таком неспокойном состоянии.

 — На чем я остановилась? — спросила Сайган у группы.

 — На том, что в Хогвартсе начали погибать нечистокровные студенты, профессор, — подсказал исправно ведущий конспект Чоколав. — Виновником признали Асаху: во время следствия было установлено, что он натравливал на них василиска.

Сайган кивнула ему и продолжила лекцию.

 — А зачем он тогда принимал их на учебу? — злобно пробубнел Хао себе под нос.

Йо порылся в карманах.

 — На, только помолчи, — шепнул Йо и протянул ему лакрично-медового барсука. И, чуть подумав, добавил: — Теперь понятно, почему ты такой злой. Лучше бы ты мангу на ночь читал, как я, а не с крестражами в обнимку спал.

Хао закинул в рот конфету и глубоко вздохнул, успокаиваясь. Он взял перо и начал что-то писать на своем свитке с самым безмятежным видом. Он внимательного вглядывался в Сайган, потом склонялся над свитком. Со стороны выглядело так, будто он исправно ведет конспект. Остаток урока прошел без происшествий, и Йо, только собирая вещи, увидел творение Хао.

Привязанная к столбу Сати Сайган, нарисованная со скрупулезной точностью, вместе со всеми легкими тканями и золотыми украшениями, горела заживо.