Отовсюду доносился лёгкий аромат набухших на ветвях деревьев почек. Маленькие зеленоватые побеги были ещё до смешного крошечными, но даже такие, они предзнаменовали уход холодов и начало пробуждения всего живого. Хотя снег всё ещё лежал небольшими сугробами, укрывая землю мягким белым пледом, но температура днём начала постепенно расти, и вот уже весь зимний мороз начал сходить на нет. Вечером, стоя на балконе, было до невозможного хорошо, легкая прохлада дарила лишь свежесть, ничуть не заставляя ёжиться. Горячий латте, заваренный в большой кружке стащенной ещё с прошлого места работы, приятно грел руки.
Мужчина стоял на балконе, кутаясь в шерстяную шаль что немного колола голые руки, и всматривался в вечернюю темноту покрывшую город. Несколько фонарей освещали улицу своим холодным светом. В это время по небольшому городку ещё прогуливались редкие прохожие.
В доме напротив загорелось окно на втором этаже, тусклая люстра осветила двух пожилых людей. Фрау Мюллер держала в руках небольшой чайничек, наверняка из старинного сервиза, коих у неё была целая коллекция. Заботливо наливая в чашку мужа заваренный чай, она что-то увлеченно рассказывала. Наблюдающий за парой мужчина улыбнулся такой идеалистичной картине. Старички не так давно переехали в Бахарах, но уже обжили свою квартиру, так что всё выглядело так, словно они уже давно поселились тут. В городе сама по себе стояла спокойная атмосфера, разбавляемая разве что приезжими туристами, но иногда это спокойствие казалось почти что тягучим, подобно постепенно застывающей только что сваренной карамели.
Раздался скрежет ключей в замочной скважине, и мужчина, оставив на подоконнике кружку, поспешил в прихожую. В полнейшей тьме коридора зашуршали пакетами.
– Ты сегодня задержался, – вместо приветствия сказал Дилюк, включив бра и облокотившись на дверной косяк.
– Не серчай на меня, о мой господин, твой вассал всего лишь зашёл после работы в магазин за продуктами, – весело ответил ему Кэйа, растирая замёрзшие щёки, и, легонько, скорее показательно, пнув стоявшие на полу пакеты. – А ты скучал? – спросил мужчина лукаво смотря на мужа.
– Скучал, – не повелся на провокацию Рагнвиндр.
Обойдя сумки занявшие почти весь узкий коридор, он подошёл к мужу, мягко сжимая его в кольце рук и утыкаясь в изгиб шеи. Кэйа обнял того в ответ, мягко усмехаясь в плечо. Постояв так с минуту, Дилюк наконец смог оторваться от мужчины, всё ещё чувствуя аромат его парфюма. Подхватив пакеты, он понёс их на кухню, чтобы разобрать продукты. Альберих сняв кашемировое пальто, аккуратно повесил его на плечики в шкаф, после чего ушёл в гостиную переодеваться.
Закончив с продуктами, мужчина заварил две свежих кружки кофе, и, добавив в одну из них сверху маршмеллоу, понёс напитки в комнату. Придя, он обнаружил мужа, запускающим маленький переносной проектор.
– Ну, что, получилось? – спросил Дилюк, садясь на диван и ставя кружки на столик рядом.
– Ага… Ммм, всё! Запускаю, – объявил восторженный новой покупкой мужчина, присаживаясь рядом. Кэйа похлопал по коленям, приглашая лечь. Рагнвиндр придвинул мужу кружку латте, с мягкими, уже расплавившимися, зефирками, после чего лёг, укрывая их обоих шалью и кладя голову на колени. Кэйа распустил ему волосы и зарылся в длинные локоны пальцами, мягко массируя кожу головы.
Нажав «пуск» на пульте от проектора, Дилюк тем самым запустил слайд шоу. На появившихся снимках были запечатлены двое парней в разные периоды их жизни. На более старых фотографиях мелькали мальчики, часто на фоне родового поместья или зарослей винограда. Изображения сменялись одни за другими, и вот парням на фотографиях было уже около семнадцати-восемнадцати лет. Но тут же такие фотографии сменились теми, на которых, уже мужчинам, было по двадцать четыре года. Именно тогда, спустя годы игнорирования друг-друга, Дилюк и Кэйа наконец помирились, и начали учиться вновь общаться друг с другом. Наконец, появилось множество снимков мужчин в чёрных свадебных костюмах, сделанных на фоне пышных кустов сирени различных сортов. Кусты переливались многочисленными оттенками фиолетового: где-то лиловыми, пурпурными, местами слегка бордового и нежно-лавандового. На этих фотографиях слайд шоу не закончилось, демонстрируя недавно сделанные снимки путешествия мужчин по разным странам. Спустя одно латте с зефирками и одно латте без них, презентация кончилась. Кэйа сонно потянулся, задавая вопрос, который крутился у него на языке уже какое-то время:
– Дилюк, когда в этом году зацветёт сирень?
– В конце весны, Кэйа, в мае, – засыпая на коленях мужа, тихо ответил ему мужчина.