Тёплый ветерок приятно ласкал тело, оставляя после себя ощущение лёгких мурашек. На улице было шумно: тут и там мимо пробегали люди, разговаривая между с собой или, что было чаще, с телефоном у уха. С проезжей части доносились частые сигналы машин, рёв моторов и крики велосипедистов. Глазам было неожиданно приятно от столь яркого освещения. Идеальный баланс между немного тёмной стороной проезжей части и слишком яркой – торговых центров. Вечерний Токио поражал своей красотой, величием и вместе с тем дикостью. Он совсем непохож на такую тихую префектуру, как Мияги. 

Это место по-своему чудесно, и даже хотелось бы побыть здесь немного дольше, чем планировалось. Но сознание вновь и вновь подкидывало воспоминания из дома. Вот здесь всё было какое-то... неправильное. Необычное. Инопланетянское. А вот дома... Дома было комфортно. Уютно. Тепло. Никаких инопланетян. Дома можно было посидеть во дворе, полежать на траве, покачаться на качели, подвешенной к дереву. Дома можно было пройтись до детской площадки и поиграть там с другими детьми, со своими друзьями. Дома можно было выйти с мамой на прогулку и дойти до речки. Дома было много зелени, солнца и свежести. В Токио было много чёрного, душного и... неправильного.

Разве не должно всё складываться так, что внук из города едет к бабушке в деревню? Почему в её жизни всё получается наоборот? Почему из мирной, тихой жизни в Мияги родители вечно вытаскивают её в шумный Токио? Почему бабушка живёт здесь? Они ведь могли просто оставить её одну дома... В самом деле, она уже не ребёнок, может и сама прожить несколько дней в гордом одиночестве.

Уже не ребёнок. Ей придётся привыкнуть, что сейчас она самое настоящее дитё, которого ответственные родители ни за что не оставят одного на такое длительное время.

Девочка тяжело вздохнула и подняла взгляд к небу. "Звёзд совсем не видно", подумала она, с тоской пытаясь высмотреть в небе хотя бы малейшее напоминание звезды. Из ярких точек был только пролетающий самолёт, но и тот через минуту скрылся за соседней высоткой. Взгляд девочки немного опустился. Перед ней – целый тоннель, стены которого состояли преимущественно из высотных зданий. Ему словно конца и края не было. То ли дело у неё, там, дома. Её дом, как и почти все соседние, был двухэтажным. Можно было забраться на крышу и осмотреть округу. Посмотреть вдаль.

Вот! Вот что важно для человека. Смотреть вдаль. Видеть хоть что-то. А что видят люди в Токио? Бесконечные дома? Недовольные лица в машинах, попавших в очередную пробку? Ужасно. Здесь люди не смотрят вперёд. Они ничего не видят дальше своего носа. И все такие шумные, крикливые... Нет, дома совсем не так. Дома спокойные и улыбчивые люди.

Девочка тускло улыбнулась. Когда она начала считать это место своим домом? Когда начала называть этих людей мамой и папой, даже не чувствуя вины перед теми родителями из прошлой жизни? Что происходит в этой жизни, почему она помнит своё прошлое? В голове крутились сотни вопросов, ответы на которые было сложно и даже невозможно найти, и все они давили на неё всё это время. Разве это правильно? Разве должно быть так? Может ли быть это сном, который просто поражал своей реальностью? А если это всё же происходит в действительности... то куда она попала? Что это за место? 

Япония... Сейчас она живёт именно здесь. Благодаря телевизору, некоторым книгам и родителям, девочка поняла, что это всё та же её родная планета Земля. Но было что-то неправильное здесь. Например, в Японии, которую она знала, крашенные в яркие цвета волосы не поощрялись обществом, особенно учебными заведениями. Однако тут и там она высматривала в толпе людей разноцветные головы – фиолетовый, красный, зелёный. И пусть такие случаи были в той Японии, хоть и единичные, но её рыжие волосы?.. И можно было бы списать всё на очередную моду, но разве будут красить волосы дети? В Мияги она встречала нескольких ребят, чьи волосы не были натурально чёрными, как это обычно бывает у японцев. И что больше всего удивляло – это никого не волновало и не шокировало. Все относились к людям с цветными волосами также, как и ко всем. Это точно та Япония, которую она знает? И точно ли это её родная Земля? 

— Хина! Хина! - в один миг рядом с девочкой оказалась её мать. Это было понятно сразу: такие же рыжие волосы, тот же немного приподнятый нос.

Женщина суетливо присела на корточки возле своей дочери и взволнованно посмотрела ей в глаза. Расслышать её голос в таком суматошном человейнике получилось только тогда, когда женщина вплотную подошла к ней, потому девочка в очередной раз нахмурилась, мысленно ставя Токио ещё один минус.

– Что же ты, не слышишь? Стою, кричу...

— Здесь и мысли свои не услышишь, не то, чтобы чей-то крик, - нахмурилась Хина, стараясь всем своим видом показать, что здесь ей быть не хочется. – Почему ты так долго?

Лицо женщины озарила улыбка, глаза радостно сощурились. 

— Я договорилась с репетитором. В следующий раз, когда приедем, тебя будет ждать пробное бесплатное занятие! Тебе точно понравится, у этого человека хорошие отзывы от всех его клиентов! 

Девочка нахмурилась ещё сильнее, с обидой смотря на мать. Та же воодушевленно рассказывала о каком-то человеке, который должен вести какие-то дурацкие занятия. И почему она не слушает свою дочь? Или слушает, но не слышит. Сдались ей, Хине, эти дурацкие занятия на гитаре. Вот скажите, для чего ей это нужно? Ей бы на улице побегать, с ребятами в прятки поиграть или придумать новый вид шалашей. И вообще у неё в планах построить дом на дереве! Зря, что ли, дерево растёт на их участке? А мама всё заладила со своей гитарой, словно вот он – смысл жизни Хины. Её дочь просто хочет побыть ребёнком, живя без забот, однако родительница считала, что так будет лучше.

— Мам, - женщина, замолчав на полуслове, непонимающе уставилась на свою дочь, - я домой хочу.

Недовольно поджав губы, та набрала полную грудную клетку воздуха и тяжело выдохнула через нос. Отбарабанив ладонями какой-то быстрый мотив на своих коленях, женщина встала с корточек и, взяв дочь за руку, быстро проговорила что-то о том, что завтра утром они поедут на поезде обратно в Мияги. Хмурое выражение лица девочки сменилось блаженной улыбкой.

Быстрым шагом они стали пробираться через толпу бешеных людей. Нет, ну серьёзно, чего они все шумные такие? Кричат на кого-то, ходят с кислыми лицами, не замечают, что чуть ниже них, вообще-то, тоже люди ходят. Девочка и так старалась держаться чуть позади мамы, чтобы та, словно бульдозер зимой, расчищающий дорогу от снега, точно так же прокладывала путь между людьми. Ками-сама, как много здесь людей! И разве можно к этому привыкнуть? И разве можно здесь спокойно жить? Наверное, существуй игра "Токио vs Мияги: плюсы и минусы", Хина точно принесла бы победу спокойной префектуре, да и не один раз. Мияги был гораздо лучше противного Токио.

По дороге из центра города обратно к бабушке, девочка дала самой себе обещание, что если и будет приезжать в этот город, то по собственному желанию она ни шагу не сделает с более менее тихого бабушкиного района. Там у неё, вроде, и подруги есть. Вот с ними и можно гулять, развлекаться. Но съездить куда-то с родителями по делам или по магазинам? Ну уж нет, теперь её точно никто не уговорит, и пусть даже не старается. С этого момента на шумном Токио стоит большой красный крест.