Первый день Виза на работе.
— Хааа… – слышится тяжелый и протяжный вздох.
«Без отца так одиноко.»
Лоране смотрит в окно, в небо, где парят птицы. Сегодня Виедзе вернулся к своим рабочим обязанностям и они с Велесаком снова остались предоставленными сами себе. Только вот, её младший брат почти не выходит из комнаты, что заставляет беспокоиться, а мама уехала во "Дворец Виктории", чтобы проверить, все ли готово к званному ужину.
И, конечно же, без её отца было действительно одиноко.
Последний месяц они очень много времени проводили вместе. Так много, что теперь долгое отсутствие Виедзе приносит неприятные ощущения.
Они много читали вместе, гуляли по саду, пили чай у озера. А ещё посадили вместе первый цветок. Из-за их неопытности он быстро засох, что очень расстроило Лоране. Однако, её отец вместо сетования принес книг по садоводству. Это было настолько неожиданно и приятно, что Лоране даже не смогла сдержать слез. Отец действительно хочет проводить с ней время!
Лоране чувствует себя плохо, когда думает об этом, но она так благодарит судьбу за ту аварию. За тот день, изменивший Виедзе почти до неузнаваемости.
Она наконец-то получила отца, который правда её любит. Она чувствует это. В его словах и действиях она ощущает эту любовь.
Лоране молиться, чтобы так осталось навсегда, каждый вечер, перед сном. Молится, потому что боится снова увидеть тот отчужденный и холодный взгляд карих глаз отца. Она в ужасе от самой мысли, что может снова потерять ласку и тепло, к которым уже так привыкла. Возможно она излишне эгоистична, но… она не хочет лишиться только обретенной с отцом связи.
Девочка откладывает куклу в сторону, вздыхает и поднимается на ноги. Сегодня такая хорошая погода! Упускать столь прекрасный шанс прогуляться по саду, сродни преступлению.
Лоране поправляет юбку и быстрыми шажками, выходит из комнаты, а оттуда направляется к выходу из поместья. По пути приветливо здоровается с прислугой, хотя сама все больше уходит в свои мысли.
Интересно, чем сейчас занимается отец? Как там Велесак? Когда вернется мама?
— Лоране. – в какой-то момент слышит оклик она. Девочка останавливается и оборачивается на звук голоса.
— Здравствуйте, дядя Галлагер! – поздоровалась девочка. – Привет, Тия.
— Привет Лоране! – Фирентия отпускает ладонь отца и бежит к кузине.
— Лоране, сегодня очень хорошая погода. Не хочешь сходить на пикник со мной и Тией? – мягко интересуется Галлагер, приподнимая руку с корзинкой.
— Ах! Да. – тихо ответила девочка, опустив глаза от смущения.
Фирентия быстро хватается за её ладошку, с веселой улыбкой.
— Тогда пойдем скорее в сад! Папа закончил с работой, так что можно немного отдохнуть всем вместе! – весело щебечет кузина, смотря на Лоране своими большими зелеными глазами.
— Хорошо…
Галлагер улыбнулся и погладил Фирентию по голове. Девочка в последнее время такая активная и мужчине приятно видеть, что у неё хорошие отношения с другими детьми… с большинством.
Они вышли в сад и направились в сторону небольшой цветочной поляны. Однако, даже расположившись Лоране не смогла найти успокоения в компании Фирентии и Галлагера. Её мысли, так или иначе, возвращались к младшему брату.
— Тия, дядя Галлагер, простите меня, но мне нужно идти… – смущенно сказала Лоране, вставая с расстеленного пледа.
— Уже? – расстроенно переспросила Тия, но Лоране, с необычной твердостью, кивнула ей. Даже не испытала привычного укола вины.
— Вот как… тогда не могла бы ты передать эту записку своему отцу? – Галлагер вытаскивает из-за пазухи небольшой белый конверт.
— Конечно! – Лоране поспешно забирает у дяди конверт и пару раз ещё попрощавшись, быстро, почти бегом, возвращается в резиденцию родителей.
— Ай! – послышался чей-то вскрик, когда Лоране на полном ходу врезалась в кого-то.
— Ой! Асталиу, прости, ты в порядке? – взволновано защебетала девочка, помогая двоюродному брату подняться. – Не сильно больно ударился? Нога не пострадала?
— Нет, Лоране, все нормально… – с легкой улыбкой ответил Асталиу, отряхивая свою одежду от пыли. – Куда ты так несешься, сестра?
— К Велесаку. – быстро ответила девочка. – Ты тоже к нему?
— Д-да… я слышал о произошедшем, но из-за ноги не мог какое-то время прийти к нему… а сам он так и не зашёл ко мне… – Асталиу сник, опустив голову и начав мять край своей рубашки.
— Тогда пошли к нему вместе! – вскрикнула Лоране, хватаясь за руки кузена. Велесак ведь не прогонит их двоих, верно?
Асталиу только благосклонно кивнул. Он сжал ладонь Лоране в своей и они вместе двинулись к Велесаку. В голове у обоих вертелся вопрос о том, как поднять ему настроение. Видеть обычно бодрого Велесака в таком состоянии тяжело.
— Велесак? – мягко позвала Лоране, постучавшись в дверь брату.
— Уходи!
— Брат, мы пришли навестить тебя! – почти кричит Асталиу, прижав руки и груди. – Позволь нам зайти!
Пару мгновений за дверью больше ничего не слышно, а потом дверь едва приоткрывается, показывая Велесака. Он все ещё был в пижаме, растрепанные волосы торчали в разные стороны, лицо было опухшим и усталым, словно мальчик не спал всю ночь, красным носом и глазами. Лоране мягко толкнула дверь, распахивая её шире, и протянула руки к младшему брату, обхватывая. Удивительно, но Велесак не стал её отталкивать. А через мгновение к объятиям подключился уже и Асталиу.
Они стояли так какое-то время, затем зашли в комнату Велесака и сели на его кровать.
— Он даже не взглянул на меня… – всхлипнул мальчик, сдерживая новый позыв слез. Вытер рукавом пижамы сопливый нос и зажмурился, смаргивая соленые капли. – И все из-за этой полукровки!
— Велесак, в этом нет чьей либо вины… – мягко осекает нарастающий пыл брата Лоране.
— Отец сказал, что принц был очень груб даже с близнецами и дедушкой… – тихо добавил Асталиу, положив ладонь на плечо Велесака. – Так что не расстраивайся так…
— Верно! У тебя будет ещё много шансов увидеться с принцем. – кивает несколько раз Лоране, вытирая слезы братишки своим носовым платком. – Не стоит так грустить из-за этого.
— Ум… – Велесак не смог сказать ничего более, вновь заключенный в крепкие объятия сестры и кузена.
Стало легче. Правда, намного легче.
Он уткнулся в плечо Лоране сопливым носом и прикрыл болящие глаза. Они неприятно ныли и зудели. Но это не играло особой роли, пока он был в этих теплых руках.
— Брат, давай ты сейчас сходишь и умоешься, а потом мы поиграем во все, что захочешь! – предложил Асталиу, потеревшись щекой о спину кузена.
— Х-хорошо… я скоро вернусь! – Велесак выпутался из объятий и побежал к выходу из спальни, где его уже ждала Лиза. Одна из служанок Виедзе.
— Добрый день, юный господин, пойдемте, я вас умою и переодену. – приветливо говорит девушка.
Возвращается Велесак уже куда более спокойный. Волосы причесали, одежду сменили. Хоть мальчик все ещё выглядит подавленным, но уже не настолько печальным. Кажется, приход Асталиу и Лоране чуть привел его в чувство.
Сил на активные игры не было, так что дети начали коротать время за беседами обо все и ни о чем, пока не вернулась Сераль.
Женщина явно удивилась присутствию Асталиу, однако с мягкой улыбкой предложила племяннику остаться ночевать в их резиденции. Последний же моментально согласился на это предложение, лишь бы не оставлять Велесака в таком состоянии одного.
Ближе к вечеру разговор немного сменил русло.
— Хочу послушать сказки отца! – немного капризно и потирая глаз сказал Велесак.
— Ох, его истории такие интересные. – поддержала Лоране, намотав на палец локон. – Особенно та про воздушный шар… такая романтичная!
— Тебе бы только о романтике, Лоране! Устройство самого шара намного интереснее! – фыркнул Велесак, скрестив руки на груди. – Эх вы, девчонки! Только о принцах и думаете!
— Прямо как ты? – поддел кузена Асталиу, со смешливой улыбкой, за что сразу получил от, зардевшегося, Велесака подушкой по лицу.
— Хм… похоже он задерживается. – пока дети спорят, задумчиво сказала Сераль, посмотрев на время. Рабочий день уже должен был кончиться. – Вы можете подождать его, у него в спальне.
Дети сразу притихли, словно обдумывая слова Сераль. Первым отмер Асталиу.
— Да! Давайте так и сделаем! Пойдемте подождем дядю у него!
— Так, сначала в ванну и переодеться. Не полезете же вы в этой одежде в кровать к отцу! – ультимативно сказала Сераль. – Быстро, быстро!
Сераль даже себе не позволила бы признаться, что надоумила на это детей лишь потому что хотела провести время с мужем. Она не знает, когда он вернется и в каком состоянии. Однако даже если Виз и почитает что-то детям, спать он с ними не сможет и… придет к ней.
Сераль ни за что не признается себе, что из-за этой мысли её сердце готово было выпрыгнуть из груди.
***
— Не тот кто заботится о людях.
Слова ударили по сердцу так сильно и больно, что Рулак вот уже несколько часов не может успокоиться. Он не плачет, нет, конечно нет, однако в груди все адски больно скручивает. Виедзе, скорее всего, вовсе не стремился его обидеть. Это было понятно ещё там, в карете, по сонному виду сына. Однако слова сильно ранили.
Мужчина резко садится на кровати, понимая, что уснуть точно не сможет и смотрит в окно. Ночное небо было темным и затянутым облаками, словно поддерживая Рулака в его тяжелых мыслях.
Патриарх старательно избегал взгляда на бюст жены, что совсем недавно подарила ему Фирентия. Казалось, что если взглянет на него, увидит знакомый осуждающий взгляд, красивых и родных глаз Наталии. А на душе и так слишком уж тошно.
— <i>Ты прав.</i> – коротко ответил тогда Рулак и сейчас жалеет об этом.
Гордость не позволила воспротивиться словам Виедзе. Таким одновременно неоправданным и оправданно жестоким.
Если быть уж совсем откровенным, Рулаку хотелось прямо сейчас рвануть к сыну и сказать, что он не прав. Что он заботится! Заботится так, как может, так, как умеет!
Патриарх прижал ладони к груди и тихо выдохнул, жмурясь от боли. Она концентрировалась где-то в области сплетения и поднималась вверх, к горлу, неприятным комком.
Сейчас, как никогда понятно, этого было недостаточно. Рулака всегда было недостаточно в жизнях его детей. О чем сам Глава неоднократно сожалел, ведь всегда выбирал Ломбарди, а не семью.
Он не увидел, как его дети сделали первые шаги, не хвалил их за хорошие оценки на занятиях. Ведь они тоже Ломбарди. Для Ломбарди быть идеальными в порядке вещей.
Он безбожно проморгал момент, когда Наталия серьезно заболела, стремительно лишаясь всяких сил. Пустил на самотек свадьбы старших сыновей, позволив своему отцу — Капрису Ломбарди — решать за него, пока тот был жив. Пропустил рождения собственных внуков. Отпустил младшенького, когда от него просили немного. Лишь признать мать Фирентии, кажется её звали Шан, частью семьи Ломбарди.
Внезапно, Рулак осознал, что совершенно не знает своих детей. Он так мало с ними общается, полностью погруженный в дела рода. Поэтому неожиданное тепло со стороны Виедзе, того кто отдалился от него сильнее всех, стало почти наркотиком. Необходимая доза, нужная для жизни без ломки. Но даже это со временем, пусть и небольшим, начало восприниматься, как должное.
Раз Виедзе рад ему сейчас, то почему не будет в любой другой момент времени?
Поэтому слова старшего сына были ударом поддых. Отрезвляющей пощечиной. Они все ещё слишком далеки друг от друга. Настолько, что его интерес словно приправлен подвохом. Ощущается, как злость.
А он позорно сбежал, лишь подтвердив слова Виедзе, пусть они и не были правдой.
— Угх! – Рулак закусил губу, чтобы сдержать накатившую боль. Получилось. Староват он, для таких переживаний. Пару раз вдохнул и выдохнул, пытаясь успокоить самого себя. – Уже поздно что-то менять…