Пока я и Мистган добирались до собора Сердца, Лексас успел сделать новый ход. Над всем городом засияли странные лакримы с центром молнии внутри. Что они делали, я не знал, да и что это за заклинание — тоже. Однако сам факт его появления говорил о том, что теперь в заложниках оказался весь город. Я сильно сомневался, что Лексас просто решил устроить фейерверк. Все-таки мастер был прав, когда не разделил моего оптимизма по поводу этой битвы, но я правда не мог даже предположить, что в настолько дружной гильдии мог оказаться такой человек.
Одно дело — доказать свою силу, выполнив кучу заданий, как это сделал Гилдартс, и совсем другое — вынуждать своих друзей сражаться, чтобы в легкую одолеть изнуренного победителя. Это было даже слишком низко. Не было ничего удивительного в том, что мастер так разозлился, на его месте я бы тоже был вне себя от ярости. Кроме того, меня беспокоило, как обстояли дела в гильдии. Когда я уходил, Нацу был без сознания, а девчонки — окаменевшими.
Так как я победил Ёлочку, можно было предположить, что количество участников увеличилось. Вот только по городу продолжали рыскать два Громовержца, с которыми не так-то легко справиться. Ёлочка в этом трио была, скажем так, слабым звеном, и по сравнению с ней, Фрид и Бикслоу были на порядок сильнее. О Лексасе и говорить нечего. Похоже, нам предстоял тяжелый бой.
Я медленно выдохнул, пытаясь сосредоточиться и незаметно проскочить в собор. Мне повезло, что под крышей обнаружилась внушительная дыра в витраже, видимо, пробитая каким-то шальным заклинанием. Я скользнул в нее, отмечая, что Мистган уже был на подходе. Вообще, он вызывал во мне странное чувство. Я не смог бы внятно объяснить, что именно меня напрягало, но заметил это еще в нашу первую встречу. Его запах неуловимо отличался от запахов других людей. Он будто был чужим, но, разбирая его на составляющие, я так и не смог понять, почему мне так показалось. Сейчас же я снова ощутил это. Мистган был каким-то неправильным, если можно так сказать. Впрочем, для этого мира я тоже был неправильным.
Меня перенес сюда господин, по сути нарушив привычный порядок вещей. Удивительно было, что мир не убил меня, пытаясь исправить ошибку в моем лице. Во многих фентезийных книгах, которые я читал, говорилось, что часто с попаданцами случались всякие странные вещи. Мало того, что они влезали во все неприятности, которые только можно было найти, так от них все время будто что-то пыталось избавиться. Все в тех же книгах авторы предполагали, что таким образом сам мир восстанавливал баланс. То, что не было рождено в нем, должно было исчезнуть. Либо я еще не заметил такого в отношении себя, либо этот мир не был столь критичен. Хотелось надеяться на второе, но нельзя было забывать, что мое тело было искусственно перестроено, и я, наверное, мог считаться зановорожденным здесь.
— А вот и ты, Мистган, — раздался в соборе голос Лексаса. Я замер под потолком, наблюдая за ним. Двигался он немного скованно, но эффект стрелы, к сожалению, уже исчерпал себя. — Странно, что Бел не пришел сюда первым. Мне казалось, он больше всех хотел сразиться со мной.
Я едва удержал себя от фырка. Серьезно? Я лишь не хотел, чтобы Фестиваль был сорван, хотя глупо было об этом говорить сейчас, когда на улицах Магнолии только и болтали, где наши сражались и что порушили. Да и живописно раскиданные повсюду бессознательные тела как бы намекали, что что-то было не так. Гости города с беспокойством все это оглядывали, но жители Магнолии с привычными дежурными улыбками заверяли, что все в порядке. Даже если сами волновались, то виду старались не подавать. Все-таки нашу гильдию они любили, пусть мы и доставляли городу много хлопот.
Впрочем, сейчас меня интересовало не мнение людей о нас, а слова Лексаса. Он проявил несвойственный ему интерес к моей скромной персоне, и это заставляло задуматься. Внук мастера, несмотря на бунт, оставался старшим волшебником и вполне мог почуять меня по характерному магическому фону. Едва ли он знал, что я засел под потолком, готовый выпустить стрелу, скорее предполагал мое присутствие на подступах к собору. В таком случае разумно было атаковать, пока он не обнаружил конкретное местоположение и не нанес удар первым. Вот только в противном случае, если Лексас не имел достоверных данных о том, где я, провокация могла сыграть ему на руку, сорвав наш с Мистганом план.
Взвесив риски, я всё-таки решил затаиться и понаблюдать за ситуациях прежде, чем что-то предпринять.
— Твой противник сейчас я, — тем временем Мистган попытался переключить внимание парня на себя. — Думай только о бое со мной.
— Да-да, — протянул Лексас, явно не настроенный нападать сию же секунду. Он будто просто тянул время. — И все же. Что ты знаешь об этом парне?
А вот эти слова меня конкретно напрягли. Казалось, Лексас мог знать что-то такое, что полностью перевернуло бы мнение согильдийцев обо мне. Правда, я мог только предполагать, чем это было. Едва ли он знал о моей демонической сущности, ведь я слишком хорошо скрывался, чтобы он мог проследить мою связь с Тартаром. Да и сейчас наша гильдия этериасов залегла на дно. Этому не было особой причины, просто братья и сестры решили немного отдохнуть от душегубства. Сейчас у них, так сказать, был запланированный отпуск, поэтому-то меня и перестали дергать тренировками. После того, как мы разнесли лабораторию, они разбрелись по комнатам и неожиданно вышли оттуда с книгами, своими исследованиями и даже с хобби. Моему удивлению тогда не было предела, но Кьека с улыбкой пояснила, что за много десятков лет у каждого появилось какое-то увлечение. Все же заниматься лишь убийствами было довольно скучно.
Тартар на некоторое время затих, так что Лексас не должен был узнать о моей связи с демонами. Тогда вставал вопрос: что он мог знать? Вроде больше никаких секретов от гильдии у меня не было.
— Бел — наш согильдиец, — Мистган явно едва удержался от того, чтобы кинуть взгляд под потолок. На меня. — К чему все это?
— К тому, что он не человек, — меня прошиб холодный пот. Я поджал губы, не веря, что он действительно смог об этом, несмотря на всю проявленную осторожность.
— Тогда ты тоже не человек, — парировал Мистган спокойным голосом, пока у меня сердце бешено колотилось где-то в горле. — Ты монстр, который натравил друзей друг на друга. Пора положить этому конец.
— Но ведь не только Бел другой, не здешний, но и ты…
Я едва не взорвался от негодования: Лексас отлично подготовился, раскопав о нас настолько засекреченные сведения. Если бы только мне не нужно было выждать подходящий момент для атаки, я, не медля ни секунды, бросился бы на него. Даже не со стрелами, а с кулаками. Подобная деморализация противника была слишком подлой, какой бы желанной ни казалась победа. Он поступил низко, особенно, учитывая, в какой гильдии состоял. Хвост Феи всегда славился крепкими узами и тем, что здесь тайны каждого так и оставались тайнами. Мы доверяли друг другу, а потому не боялись открыться. Пусть и не сразу, но каждый в гильдии постепенно становился частью большой и дружной семьи. Но теперь… Лексас разом пошатнул доверие к гильдии, причем не только у меня. Если существовал один такой человек, могли найтись и другие.
Мистган после его слов, как и я недавно, дернулся, будто получив удар, а затем разозлился. Уверен, он тоже считал, что здесь никто не собирался лезть в наши тайны, однако пришел этот паршивец и всё разрушил! Да, мы выглядели весьма подозрительно в своей нелюдимости, но у нас на это были веские причины. Я тоже ощущал Мистгана странно, но даже не думал использовать это против него. Я уважал его право хранить тайны и был благодарен за то, что он тоже не лез ко мне с расспросами.
Мистган вдруг вскинул посох, очевидно, решив прервать затянувшуюся прелюдию.
— Пятеричный Волшебный Круг: Священная Песнь! — он единым движением расставил вокруг себя посохи, а над Лексасом засияли магические круги, правда, и над Мистганом показался один такой. Оба волшебника решили не мелочиться и сразу применять заклинания высшего порядка. Впрочем, для магов их уровня это было своеобразным приветствием.
Обменявшись ударами, Лексас и Мистган отскочили друг от друга, планируя следующую атаку. Пока они занимались друг другом, я тихонько натянул тетиву, прицелившись в зарвавшегося внука мастера. Мне нужна была всего секунда, чтобы выпустить стрелу и вновь парализовать его. Я должен был подгадать правильный момент, и у меня получилось это, когда Мистган погрузил Лексаса в иллюзию. Честно говоря, меня лишь едва не задело, ведь я никогда раньше не сталкивался с магией разума, а потому, если бы мой напарник сам ни прикрыл меня, то бы отправился за Лексасом. Таким образом, Мистган дал мне прекрасную возможность атаковать, чем я и воспользовался.
Стрела со свистом рассекла воздух и вот-вот должна была попасть в Лексаса, как вдруг была сбита молнией.
Я низко рыкнул, когда осознал, что глупо попался в ловушку, поверив, что Лексас действительно угодил в иллюзию. Он лишь сделал вид, будто его задело заклинанием Мистгана, чтобы чтобы мы потеряли бдительность. Потерпев фиаско с провокацией, внук мастера решил действовать иначе, точно зная, что я скрывался где-то в соборе. Лексас не зря носил звание старшего волшебника гильдии: он вовсе не был ни слабаком, ни дураком. К сожалению, в этот раз я облажался и уже предчувствовал, как взбеленится Кьека, узнав о такой неудаче. Сестра точно возобновит спартанские тренировки.
— Так вот, где ты был, — то ли радостно, то ли зло произнес Лексас, и я метнулся влево, уходя от удара молнией. — А выдержки тебе не занимать.
Я огрызнулся:
— А тебе — болтливости.
Лексас умудрялся одинаково хорошо атаковать и меня, и Мистгана. Я пытался наносить ответные удары, беспрерывно натягивая тетиву, однако тот слишком хорошо уклонялся. Благодаря магии молний внук мастера мог за секунду переместиться в любую часть собора, что не позволяло нормально просчитать траекторию его движений. Это изрядно раздражало.
Я метался под крышей до тех пор, пока очередной заряд молнии ни скинул меня оттуда. Приземление вышло ловкое, но чисто кошачье: на руки и ноги. Я привычно оскалил клыки, но вдруг замер, вспомнив недавние слова Лексаса. Появилось иррациональное желание спрятать свою суть, что спровоцировало секундную заминку, которой, разумеется, воспользовался парень. Он метнул заряд молнии, недостаточный, чтобы серьезно навредить, но достаточный, чтобы меня отбросило ко входу в собор. Я мгновенно вскочил на ноги, поморщившись от очевидного факта: раскрытие тайны повлияло на меня сильнее, чем хотелось бы.
Мистган тоже нервничал, постоянно отвлекаясь на то, чтобы поправить лицевую маску. Ему тоже было некомфортно из-за той фразы, но он всеми силами пытался заставить себя не думать об этом. Подлые приемы на то и были подлыми, чтобы дать возможность человеку победить ослабленного врага. Мы оба краем сознания пребывали в своих мыслях и переживаниях, поэтому давали Лексасу простор для действий. Я не удивился бы, узнав, что и против Эльзы у него нашелся бы козырь. Будет совсем тяжко, если и она будет отвлекаться на свои переживания.
Будто прочитав мои мысли, Эльза влетела в собор, лишь на миг опережая Нацу, и они оба застали весьма занятную картину. Все замерли, кто как. Я вообще оказался на четвереньках после последней атаки, которая вынудила меня сделать сальто под потолок. Мистган занес посох, будто собирался огреть им Лексаса безо всякой магии, а сам внук мастера воинственно сжал кулаки. Мы по привычке замерли, ожидая нотаций от Эльзы, но тут же опомнились и отскочили друг от друга. Девушка оглядела нас суровым взглядом и призвала меч. Нацу, бодро кивнув на мой обеспокоенный взгляд, покрыл руку пламенем.
Лишь одним своим приходом эта парочка подняла мой боевой дух. Нацу я в принципе всегда был рад, да и теперь успокоился, что он оказался в относительном порядке, так как лекарство Полюшки наконец подействовало. С Эльзой же я несколько раз сражался бок о бок на заданиях высшей сложности, и как напарник она мне нравилась. Волшебница навязывала противникам ближний бой, отвлекая их, а я в это время стрелял из лука, когда те открывались. У нас сложилась неплохая и весьма эффективная команда. А вот Мистган, наоборот, почему-то сразу попытался прикрыть лицо, хотя там и так ничего нельзя было разглядеть. Я почти успел удивиться этому, когда Лексас бросил в него слабый заряд молнии.
Миг, и лицо Мистгана оказалось открытым.
— Что? — выдохнула Эльза, с ужасом уставившись на парня. — Джерар?
— Я не он, — тут же отозвался Мистган, отводя взгляд. Нацу и Эльза замерли так, будто призрака увидели, а я метнул в ухмыляющегося Лексаса испепеляющий взгляд. Меня уже не просто раздражала деморализация согильдийцев, а откровенно бесила. Я поджал губы, унимая клокочущий внутри гнев, и медленно натянул тетиву, пользуясь тем, что все отвлеклись. — Я видел его, но им не являюсь. Прости, — тело Мистгана стало просвечиваться, и этот момент я выбрал, чтобы выстрелить. — Оставляю всё на вас.
— Тысяча Разрывных Стрел!
Пока Эльза стояла, ошеломленная внезапной встречей, Лексас успешно уклонялся от всех моих стрел, громко смеясь над ее испуганным лицом. Из-за ударной волны от взрывов в соборе разбились все стекла. Однако моя атака была лишь отвлекающим маневром: я бросился вслед за стрелами, призывая кинжал. Нужно было быстрее закончить этот бой, пока Лексас снова не завел песню про наши тайны. Если на счет Мистгана я был почти спокоен — едва ли он решится рассказать кому-то об услышанном, ведь у меня тоже невольно появилась информация на него — то при большем числе людей я не был бы так уверен.
Следуя своему плану, я под прикрытием стрел, подобрался к Лексасу вплотную. С кинжалом меня учила обращаться Кьека, так что навыков должно было хватить на этот бой. Я нападал снова и снова, стараясь хотя бы задеть его, однако парень с помощью своей магии блокировал удары или же уворачивался. Попасть по человеку, тело которого буквально обращалось в молнию, оказалось невероятно сложно. К тому же он сразу понял, что на кинжал был нанесен яд, поэтому не допускал того, чтобы я мог приблизиться.
— Ну давай же, — внезапно выкрикнул Лексас так, чтобы все в соборе услышали. Я почувствовал, как сердце пропустило удар, и тут же усилил напор. Глядя на его мерзкую ухмылку, я молился, чтобы он ничего не говорил о моей тайне. Мне так хотелось еще немного побыть Белом — простым волшебником из Хвоста Феи, который периодически подкармливал согильдийцев и у которого почти на постоянной основе жил Нацу. — Мы оба знаем, что ты не человек. Покажи свою истинную суть.
Гнев достиг пика, и мои глаза опасно сверкнули. Я за мгновение перебрал в голове все ситуации, когда кто-то мог заметить меня с этериасами. Как правило, мы убивали всех случайных свидетелей, и этим лично занималась Кьека. Зная о моем «задании» она тщательно следила, чтобы Бел оставался законопослушным волшебником Хвоста Феи, а Белиар — демоном Тартара. Мог ли кто-то уцелеть после зачистки?..
Из фоновых размышлений вывел голос Нацу.
— Бел! — выкрикнул он, и меня вдруг снесло мощным зарядом молнии, впечатав в стену.
Я непозволительно отвлекся, к тому же из-за раздражения начал допускать ошибки, как и планировал Лексас. Следствием стал пропущенный удар.
— Черт, Лексас, дерись со мной! — Нацу бросился на него, но удар наткнулся на блок. Я приподнялся на дрожащих руках и призвал стрелу. Разрывные эффекта не возымели, поэтому нужно было попробовать что-то еще. К счастью, в голове пролетела шальная мысль, что молнии притягивались к металлу. Если бы мне удалось создать достаточно много этого материала, то с большой долей вероятности удары Лексаса начали бы рассеиваться или даже отклоняться от первоначального направления. Приняв решение, я занял выгодную для себя позицию и приготовился создавать стрелы.
В это время Нацу не прекращал атаковать Лексаса, однако тот будто вовсе не чувствовал ударов. Зато его заклинания жестко проходились по нервной системе, и часто после них было тяжело двигаться. Эльза лишь недавно оклемалась от полученного разряда и попыталась остановить Нацу, взяв внука мастера на себя, но и ей не удавалось его ранить. Было странно видеть вечно сильную волшебницу, не способной одолеть врага, и некстати появилась мысль: насколько же силен был Гилдартс, если Эльза говорила, что никто ему в гильдии и в подметки не годится? Пришлось тряхнуть головой, чтобы прогнать лишние мысли, и сосредоточиться на деле.
Заполнив колчан металлическими стрелами, я, фактически, сделал из себя молниеотвод, а потому вполне мог стать главной мишенью Лексаса. Впрочем, меня это не пугало. Я решительно натянул тетиву и выпустил подряд десяток стрел, когда Эльзу отбросило очередной атакой, а Нацу не успел нанести свой удар.
— Железная Клетка! — прошептал я, зорко следя за поведением яркой желтой молнии. К счастью, план сработал, и заклинание ударило в скопление стрел, а не в согильдийцев. — Заземлился! — радостно воскликнул я, мысленно помечая, что еще один закон физики пока находился вне опасности. Нацу и Эльза бросили в меня удивленный взгляд, не совсем поняв последнее слово, однако же довольно ухмыльнулись, так как атака Лексаса не сработала. Вот только внук мастера оказался совсем не лыком шит, поэтому мгновенно переместился ко мне и ударил со всей силы. Он вложил столько магии, что молниеотвод не справился с задачей полностью. Сдавленно охнув, я отхватил неслабый заряд и вот-вот должен был впечататься в пол, но меня поймал Нацу.
— Ты как? — обеспокоенно спросил он, опуская меня на землю. Молния прошлась по нервам, а это было тем еще удовольствием
— Порядок, — солгал я, однако по глазам Нацу сразу понял, что он мне не сильно поверил. Ну да, конечности, конечно, подрагивали, так и у него не лучше было. — У меня есть план. Металл притягивает молнии, мы можем это использовать, чтобы победить!
— Тогда сделайте это, — сурово сказала Эльза, разворачиваясь. — Я разберусь с Храмом Молний.
— Но заклятье Проводимого Тела… — начал было Нацу, но заткнулся под испепеляющим взглядом волшебницы.
Я знал об этом заклинании, оно, по факту, возвращало урон, нанесенный чему-либо. Если оно было применено на тех лакримах — а их в воздухе было около трех сотен — уничтожить их, не умерев при этом, становилось почти нереально. Однако Эльза была настроена решительно, очевидно, из-за того, что большинство наших до сих пор пребывали в отключке после боев, и ответственность за Магнолию ложилась на плечи тех, кто был еще в сознании. Из нас всех лишь Эльза реально была способна справиться с таким. Возможно, у меня тоже получилось бы, но я не мог оставить Нацу один на один с Лексасом. Как бы ни был силен юный этериас, сейчас было не то время, чтобы позволять ему рисковать собой. Он еще не оправился после Эфириона, и новая нагрузка на тело и магию могла закончиться очень плохо.
— Только не умирай, — сказал я, на что Эльза лишь кивнула с улыбкой. Мы пару секунд смотрели, как ее силуэт отдаляется от нас, а затем перевели взгляды на Лексаса. Он стоял, мерзко ухмыляясь, но нет-нет, а посматривал на таймер из письмен Фрида. Около двух минут осталось до того, как Храм Молний обрушит свою мощь на Магнолию.
— Ну что, Бел, — Нацу протянул мне руку, и я ухватился за нее, вставая. Широкая ухмылка парня не предвещала Лексасу ничего хорошего. — Пора наподдать ему.
— Сделаем это, — кивнул я, отмечая положение металлических стрел. Нужно было создать столько молниеотводов, чтобы Лексас потерял способность нормально колдовать. — Отвлеки его.
Лексас внезапно расхохотался:
— Дурак ты, Нацу, неужели действительно не заметил ничего странного в этом парне? Сейчас я покажу, что ты объединился с монстром!
Я сбился с шага, невольно метнув взгляд в Нацу. Парень нарочно не смотрел на меня, сосредоточившись на противнике, вот только растерянность была заметка в каждом движении. Он привык доверять Лексасу, как старшему товарищу, а потому такие слова оказывали бóльшее влияние, чем хотелось бы. Конечно, юный этериас не собирался сомневаться во мне, но и изменить многолетним привычкам было слишком сложно. Ситуация складывалась не в мою пользу, а потому следовало быстро закончить бой, пока Лексас еще говорил загадками, а не прямым текстом.
Я, сжимая лук до побеления костяшек, выпустил первую стрелу, пока Нацу с хмурым видом навязывал ближний бой. Моей задачей по-прежнему оставалось создание молниеотводов, которые помогали рассеивать силу Лексаса. К сожалению, полностью перенаправить ту или иную атаку на себя, им не удавалось, но мы радовались и ослаблению ударов. К тому же внук мастера теперь не мог телепортироваться из одной части собора в другую, так как несколько раз его едва не затягивало в одну из металлических зон.
Для наиболее эффективного ослабления противника, нужно было сформировать несколько десятков молниеотводов, однако Лексас, разгадав мой план, решил вывести меня из игры первым. Нацу, как мог, страховал меня, но этого было недостаточно. Я не мог одновременно уклоняться от атак и формировать металлические зоны. Немного легче стало с появлением Гажила, вот только полностью слетевший с резьбы внук мастера совсем перестал контролировать себя. В какой-то момент он стал вкладывать в удары столько магии, что вполне мог убить нас, да и навыки рукопашного боя оказались у него на высоте.
— Мне надоели эти игры! — взревел он, мощным ударом отбрасывая парней. Те рухнули на пол с подрагивающими конечностями, и в это время Лексас рванул ко мне. Не желая вновь слушать его крики о моих тайнах и странном поведении, я выстрелил, ослепляя его на миг, и сократил дистанцию.
Несмотря на мою неожиданную атаку, парень не растерялся и успешно отразил удар. Сжав зубы, я провел серию мощных выпадов, которые показывала Кьека, и каждый раз оказывался в миллиметре от победы. Нацу и Гажил застыли, наблюдая за схваткой, которая велась на запредельных скоростях, и даже не пытались влезть. Сейчас они бы только помешали, попав под перекрестный огонь. Я изворачивался, не давая молниям Лексаса достать себя, и хотел обойти его сзади, когда вдруг надо мной засиял магический круг. Тем же заклинанием парень поприветствовал Мистгана в начале сражения. К несчастью, мне не хватило скорости, чтобы полноценно уйти от атаки, а потому перед глазами вдруг потемнело и в ушах раздался звон.
Покачнувшись от боли, я инстинктивно вскинул руку, чтобы потереть веки, однако Лексас схватил меня за нее. Потребовалась секунда, чтобы разгадать его задумку, а затем меня прошиб такой заряд, что кожа мгновенно покрылась ожогами. Молниеотводы смогли перетянуть часть атаки на себя, но оплавились после этого. Когда внук мастера повторил заклинание, мне едва удалось сдержать вскрик, а руки и ноги почти перестали слушаться. Я сам не понимал, как мне удавалось стоять напротив Лексаса, получив столько ударов. Вероятно, помогало улучшенное господином Зерефом тело, ведь обычный человек давно погиб бы.
Я скосил взгляд на вскочившего Нацу, который ринулся на помощь, но тут же оказался сбит очередной молнией, и поморщился. Юному этериасу больше нельзя было сражаться, ведь в противном случае он мог снова получить магическое истощение. Он лишь недавно начал оправляться от боя в Райской Башне, а потому я должен был его защитить. Четкая цель придала сил, а потому я резко двинул Лексаса в челюсть. Парень думал, что одолел меня, а потому атака оказалась неожиданной и эффективной. Он рефлекторно разжал пальцы, выпуская мою руку из захвата, и я нанес еще несколько ударов в рукопашную. Кинжал валялся где-то на полу, а потому у меня не было времени, чтобы его искать.
Лексас рухнул на пол, но быстро поднялся, вытирая кровь из рассеченной губы. В его глазах отражалось безумие. Я, чуть покачиваясь, занял боевую стойку, готовясь продолжить бой, вот только внезапно внук мастера переместился мне за спину. Молниеотводы расплавились и больше не сдерживали его магию, а потому телепортация оказалась вновь ему доступна. Лексас схватил меня за шею, приподнимая над землей, и прошипел:
— Ты чертов монстр, — он снова дал по мне заряд, сотрясший тело. — Любой человек уже умер бы, и это только доказывает, что я прав! — несмотря на боль, до меня внезапно дошла разумная мысль. Лексас действительно пытался меня убить, и сила его ударов зашкаливала. Вот только сколько бы раз он не наносил «смертельных» ударов, я не просто продолжал сражение, но даже не терял сознание. — Так значит, это всё-таки ты разнес ту темную гильдию. Ты наслаждался, загоняя волшебников, как скот. Смеялся, разрывая людей на куски. Я видел это! Видел! Ты и твоя шайка чудовищ сравняли Змеиный клык с землей и уничтожили всех, кто стал свидетелем этого.
Меня будто холодной водой окатило. Да, мы как-то раз уничтожили эту гильдию, и Кьека после боя выглядела немного обеспокоенной. Сказала тогда, что почувствовала чье-то присутствие, но не смогла никого заметить. Вероятно, это был Лексас, ведь с его силой можно было легко переместиться на большое расстояние, не оставляя никаких следов. Я не придал ее опасениям большого значения, а Кьека и Сейра, тщательно поискав в округе, так никого и не нашли. На этом мы успокоились, но, как выяснилось, напрасно.
Скорее всего, в тот день Лексас оказался там по случайности, например, возвращаясь с задания. Его привлекли крики наших жертв и пожар, который мы почти не нарочно устроили. Когда он приблизился, то в одном из нападавших опознал меня благодаря довольно примечательному оружию и тактике боя. Это бы всё объяснило. Впрочем, размышлять, какая версия событий выглядела наиболее вероятной не было времени. Ситуация ухудшалась с каждой минутой, и больше всего меня напрягало то, что благодаря острейшему слуху убийц драконов Нацу и Гажил услышали каждое слово.
Мир будто замер на мгновение. Я перебрал в голове всё, что мог сделать в этой ситуации. Попытка оправдаться выглядела бы жалко, или, что еще хуже, неправдоподобно. Доверие юного этериаса могло пошатнуться, ведь он сам никогда не радовался чужой смерти. Нацу никогда не убивал на заданиях людей, даже чудовищ вроде Вулканов, и тех щадил. Слова Лексаса заставили его по-другому взглянуть на меня, и от его изучающего взгляда мне стало не по себе. Парень, сам того не замечая, в фоновом режиме анализировал собственные воспоминания в поисках подтверждения громкого обвинения. Я должен был что-то сделать до того, как юный этериас пришел бы к какому-либо выводу.
— Не понимаю, о чем ты, — с вызовом бросил я и резко атаковал. Уж не знаю, чего ожидал Лексас, но падать на колени и молить о пощаде я не собирался. Как мне показалось, лучшим выходом из ситуации было игнорирование тех слов. Если мне удастся достаточно хорошо сделать вид, будто я действительно впервые услышал о Змеином клыке, то моя уверенность могла передаться Нацу. Тогда сомнения отступят на время, а я уж прослежу, чтобы так было ровно до той поры, пока он не станет достаточно сильным, чтобы узнать правду. — Ты тут порядком наговорил, Лексас. Всех затронул: Мистгана, Эльзу, меня. Взял в заложники гильдию, а потом и весь город. Кто из нас больший монстр?
Бой продолжился. Нацу и Гажил, наконец, очухались и рванули к Лексасу, пока я прикрывал их. Вот только ситуация ничуть не менялась в лучшую сторону до тех пор, пока Эльза не разобралась с лакримами в небе. Уверен, ей прилетело не слабо, но я точно знал, что она жива. Парни приободрились и стали атаковать чаще, вот только малышка Леви пусть и ненамеренно умудрилась всего одной фразой деморализовать нас. Мастер уже был стар, и сердце стало у него совсем слабое. Полюшка поручила волшебнице принести нам неутешительные новости: старик умирал. Вот только Лексаса не только не остановила жуткая информация, но, казалось, только приободрила.
Он медленно — будто издеваясь — сложил руки в знакомом жесте. Мы все синхронно сглотнули, но понимали, что не успеем прервать заклинание. Это был Закон Феи. Вопреки традициям гильдии Лексас не стал считать до трех, ведь хотел перебить всех нас только потому, что ему собственная магия ударила в голову.
Я не мог позволить этому случиться.
— Что ты задумал? — успел выкрикнуть Нацу, когда я на полной скорости рванул в сторону Лексаса. Плана не было, была лишь задумка, но и этого хватало. Сияние из его рук все нарастало, а это значило, что он почти готов был поразить всех, кого считал врагами. Загвоздка состояла в том, что сейчас его врагами были все из Хвоста Феи. Возможно, даже жители Магнолии. Я не мог допустить смерти Нацу, который одним из первых должен был попасть под удар. Когда сияние уже слепило глаза и заставило всех инстинктивно зажмуриться, я приблизился к Лексасу со спины.
— Прерви заклинание, — прорычал я, будучи уже не Белом, а Белиаром. — С этого мига ты больше даже не подумаешь навредить Хвосту Феи. Ты будешь защищать всех его членов, даже если покинешь гильдию. И забудешь о том, что было в Змеином Клыке. Приказ ясен?
Парень заторможено кивнул, с шоком смотря на меня. Закон Феи постепенно гас, в отличие от моей ярости. По всему виду парня я понимал, что он не может осознать, что вообще происходит. Однако внутри себя уже начинает бороться. Еще бы, ведь я забрал его дорогую свободу и нарушил планы. Однако то, что его решительность воспротивилась моей воле, мне не понравилось. Я помнил, что об этом предупреждал господин Зереф — сильные люди могли бороться с приказами, однако до сегодняшнего дня я не встречал таких. Лексас же едва не разрывался от желания скинуть мой контроль. Ослепленный собственной силой, он уже не понимал, что хорошо, а что плохо. Он просто хотел уничтожить меня за то, что я посмел прервать его Закон Феи. Это могло привести к печальным последствиям, ведь парень мог банально сойти с ума. Потерять такого сильного бойца гильдии не хотелось, поэтому нужно было быстро вырубить его, чтобы мое проклятье закончило дело.
Как только сияние от заклинания полностью пропало, я со всей силы врезал Лексасу, отправляя того в полет до ближайшей стены. Нацу тут же подскочил, будто не он только что валялся едва живой после особенно сокрушительного удара, и бросился мне помогать. Он ничего не спрашивал у меня, ничего не говорил и даже не смотрел в мою сторону. Кажется, он слишком задумался над словами Лексаса, и мне это решительно не нравилось. Я медленно выдохнул, атакуя с Нацу в паре, но в то же время сам по себе. Стало как-то противно на душе, поэтому не было ничего удивительного, что я пропустил удар Лексаса, который из-за конфликта своей воли и моего приказа немного слетел с катушек и просто кинулся всех убивать. Меня с силой впечатало в стену, а бой парней продолжился на крыше собора.
На несколько минут я оказался дезориентированным из-за того, что не слабо приложился затылком. Когда же я смог снова четко видеть мир, то тут же выбежал на улицу. Нацу там проигрывал чисто в грубой силе. Он слишком устал, а последствия Эфириона только усугубляли ситуацию. Он уже едва держался на ногах, а Лексас же, напротив, готов был одним ударом решить исход боя.
— Нет, Лексас! — закричала рядом со мной малышка Леви, из глаз которой катились крупные слезы. — Это убьет его!
Я медленно выдохнул и бросился на крышу. Когти легко входили в знатно порушенные стены собора, поэтому я забрался туда в рекордные сроки. Лексас уже выпустил молнию, и времени на создание хотя бы одного молниеотвода не было. Я просто метнулся к Нацу, широко расставляя руки, чтобы точно закрыть его. Смерти юного этериаса я не мог допустить ни при каких обстоятельствах, а то, что сам поджарился до хрустящей корочки, было не такой большой ценой за его спасение.
Парень уставился на меня, не веря глазам.
— Запомни, Нацу, — едва дыша от боли, хрипло произнес я, устало опуская руки. — Я никогда не предам тебя. Я всегда буду рядом. И, что бы ни говорили люди вокруг, я не опущусь до простого убийства. Ты же веришь мне?
— Я… — голос Нацу был хриплым, а в глазах отразилась такая вина, что я не удержался и мягко потрепал его по волосам. Парень тут же сдвинул брови и решительно сжал кулаки. — Я верю тебе, Бел.
— Х-хорошо, — выдохнул я, оседая на разрушенную крышу. После всего пройденного хотелось просто упасть и уснуть на несколько дней кряду. Глаза сами закрылись, и я, кажется, потерял сознание.
Я уже не увидел, чем завершился бой. Люси позже рассказала, что Нацу, разъярившись, бросился на Лексаса, выдав весь арсенал убийц драконов. Против такого нельзя было устоять, и юный этериас победил. Всех раненных, валяющихся по городу, собрали и отнести к гильдии, где Полюшка оказала нам медицинскую помощь. Мастер очнулся, и стараниями целительницы его жизни уже ничего не угрожало. Согильдийцы потихоньку продолжили готовиться к параду, дожидаясь, когда все раненные придут в себя.
А у меня за всеми этими событиями как-то вылетело из головы, что я не отдал Лексасу самый важный приказ: забыть, что именно я остановил Закон Феи своим проклятьем…