Самое первое воспоминание Саске - яркое, как солнечная вспышка. Словно до этого в его жизни была лишь одна обсидиановая темнота, а потом он прозрел. Мир вокруг заискрился от ослепительного света, резавшего глаза до слёз. Пятилетний Саске изумлённо раскрыл рот, забыв о всяких манерах, которые ему так усердно прививал отец. Его маленькое и хрупкое сердечко впервые сделало кульбит в груди, когда он увидел, как девочка напротив него упорно выбивала совочком песчаный кулич на голову какого-то хулигана.
Саске ещё никогда не видел таких, как она. Её светлые от природы волосы очаровательно завивались на концах в забавные колечки и подпрыгивали от каждого движения. На какой-то краткий миг из-за игры света ему показался ореол вокруг её головы. Если бы тогда Учиха мог подобрать сравнение, то непременно бы сказал, что она состояла из солнечных капель, что так неосмотрительно разлились на землю, и ирисок. Потому что именно такую сладость напоминал смуглый оттенок её кожи с россыпью конопушек. Однако таких сравнений в пять лет он не знал, поэтому продолжал изумлённо наблюдать за детской потасовкой, плавно перетекавшей в драку до кровавых соплей.
Откинув обидчика и утерев кровь со своего розового сарафанчика в крупный белый горошек, девочка с вызовом посмотрела прямо в глаза Саске. Мальчик смутился, но взгляд не отвёл.
- Ты тоже хочешь подраться? – подходя вплотную, деловито поинтересовалась девочка. Она была готова в любой момент отвесить оплеуху Учихе, скажи он хоть что-то.
- Почему вы дрались? – спокойно поинтересовался Саске, переживая целую бурю эмоций внутри.
- Он сказал, что мои волосы странные, а сарафан дурацкий. – Она стрельнула глазами в сторону рыдающего ребёнка, отчаянно искавшего утешения у маминой юбки.
Почему-то, смотря в её горящие праведным гневом глаза, Учиха вспоминал ценную коллекцию стеклянных шариков его старшего брата. Они все были необычайно красивыми и переливались на солнце всеми оттенками, которых не было даже в радуге из его учебника. Такими же были глаза этой девчонки: все оттенки голубой лазури (и даже больше) в одном взгляде. И вдруг стало так безразлично на эти стекляшки, которые он из раза в раз пытался стащить из комнаты Итачи. Ведь он только что нашёл что-то прекрасней этого.
- Я считаю, что твой сарафан очень красивый, - искренне ответил Саске, едва заметно краснея. В силу своего возраста, он придавал голосу смешной важности, стараясь говорить как Фугаку.
- А волосы? – резко сменив гнев на милость, она озорно блеснула глазами, не сдерживая улыбки.
- Они вроде тоже ничего, - хмыкнул в ответ Саске, не зная, как правильно можно выразить весь спектр переполняющих его чувств.
- Ты такой странный, - расхохоталась в голос девчонка, запрокидывая голову назад, держась за живот. Кудряшки на её волосах пружинили в такт смеху. Было красиво. – Меня зовут Наруто, давай дружить?
- Конечно, - он принял её протянутую ладонь и едва крепко сжал. – Саске.
- Ну что же, Саске, - она достала из бокового кармана своего сарафана конфету и сунула ему в свободную руку. – Пошли играть, пока за мной не пришли?
- Ага, - кивнул Учиха, который был готов последовать за ней куда угодно – даже в другой двор. И пока она беззаботно рассказывала ему детали сражения с рыдающем в углу хулиганом, он краем глаза посмотрел на только что вручённую ему конфету.
И впрямь ириска…
Неоднозначно хмыкнув он нахлынувших воспоминаний, Саске привлёк внимание вальяжно развалившегося на кровати Наруто. Оторвавшись от раритетного тома Дораэмона, тот скосил взгляд на довольного Учиху.
- Чего это ты так радуешься? – свесился с краю Узумаки и положил голову на плечо сидевшему на полу Саске, так удобно облокотившемуся спиной о кровать. – Аж жуть берёт.
- Наруто, какое у тебя самое первое воспоминание? – Саске закрыл книгу Рампо, в которую смотрел уже минут пятнадцать, но ни строчки не прочитал.
- Ну, наверное, это мой первый шторм? – замялся Наруто, задумавшись. – Тогда рыболовный корабль налетел на рифы и пробил себе дно. Один из моряков выпал за борт и пошёл топориком прямёхонько ко дну. Мне было лет пять или шесть, когда я дотащил этого болезненного до ближайшего берега. Он вырывался и кричал, что я плотоядная морская корова, а потом вломил мне кулаком по лицу. У меня синяк две недели не сходил. Знатно ржали с меня все жители глубины. Дразнили Ариэль. Собственно, поэтому я терпеть не могу слово «русалочка» и этот дурацкий мультфильм. А, ну и рыбаков тоже не жалую. Встретился бы мне, я бы ему медузу в штаны засунул.
- Почему-то я не удивлён, - искренне ответил Саске, представляя Наруто в купальнике из ракушек и чешуе.
- К чему ты вообще задумался о таких вещах? – на манер сонной кошки, Наруто вытянулся на кровати. Светлые вихри волос разметались по тёмным простыням, намагничиваясь от трения.
- Вспомнил время, когда ты носил платья, - улыбнулся Учиха, видя едва заметное смущение со стороны друга.
- Просто скажи, что я был тогда опупенной красоткой, и твоё угольное сердечко проняло. Я был просто мегаочаровательным! – пошёл в наступление Узумаки, агрессивно бодая Саске макушкой в плечо. – Ты влюбился в меня с первого взгляда!
- Да, ты прав, влюбился, - согласился Учиха, поглаживая буйного Наруто по голове, успокаивая.
Ни для кого из их семей не было секретом, что самой первой любовью в жизни Саске стал Наруто. Тогда ещё, пусть и не по годам развитый, но такой маленький ребёнок был по-настоящему очарован бойкой девчонкой. Яркая и такая отличительная внешность притягивала внимание, она была чем-то диковинным, что хотелось изучить и понять. Самый первый друг, первая любовь и первые попытки наладить отношения. Он хотел дружить с ней не потому что так было принято в обществе и нужно, а потому что ему самому хотелось. Будучи воспитанным в жёстких традиционных рамках и от рождения скупым на проявление эмоций, внешне он всегда казался излишне спокойным и даже скучающим. То ли от интеллектуальной развитости, опережающей сверстников на годы вперёд, то ли от каких-то физиологических особенностей. Зная об этой проблеме, мальчик не знал, как правильно выразить свою симпатию, и без посторонней помощи ему было не обойтись. Саске до жути смущался спрашивать у старшего брата о том, как нужно ухаживать за девчонками и что им нравится. Итачи на это удивлённо вскидывал брови, после чего заливисто смеялся, но каждый раз отвечал на все почемучки младшего.
Когда Саске впервые сделал венок из одуванчиков и подарил Узумаки, она странно на него посмотрела, но подарок приняла. Следующим шагом была плюшевая огненная лисица с девятью хвостами, которую мальчишка заприметил на одной из ярмарок рукоделия. Она была такой же необычной, как и сама Наруто. Девчонка вновь рассмеялась, но всё же и этот подарок приняла. Тогда в голове Саске появилась мысль, что самое время признаться в своих чувствах, раз уж ни один из знаков его внимания не был отринут. Всё, как по наставлениям Итачи. Набрав в лёгкие побольше воздуха, со всей уверенностью он решился произнести заветные слова. Однако, внимание Наруто привлекло рядом стоящее дерево, и задрав подол своего цветочного сарафанчика, она начала стоя справлять нужду. Саске ошарашенно смотрел на «тот самый орган», который должен отсутствовать у девочек по всем физиологическим каноном. Шок был настолько сильным, что Учиха застыл недвижимым изваянием прямо посреди площадки. Тогда в его хрупком сердечке что-то надломилось, а шестерёнки в голове как-то по-иному заходили, запуская мыслительный процесс.
– И какого же было моё удивление, что моя первая любовь писает стоя и является мальчиком. – Саске, не знал можно ли это воспоминание отнести к психологической травме.
- Аха-ха, я, наверное, никогда не видел большего изумления на твоём лице! – гоготал в одеяло Учихи Наруто, праздно веселясь.
- Почему ты вообще тогда одевался как девочка?
Чуть откатившись от края, Наруто лёг на спину и невидящим взглядом упёрся в деревянный потолок комнаты Саске. Всё здесь было пропитано запахом Учихи: постельное бельё и подушки, школьная форма и дзюдоги, висевшие на шкафу. Казалось, даже сами стены пропитались этим ненавязчивым ароматом сандала и перечной мятой. Минималистичная комната с педантичным порядком, где только вещи самого Наруто валялись инородной массой по углам, стала убежищем от всех страхов Узумаки. Здесь он чувствовал себя дома, как если бы вернулся в глубокие воды.
- Ну, я с трёх до пяти лет провёл с отцом на глубине, учась жить под водой. А когда вернулся Дей, он разругался со своим парнем в пух и прах, так что времени у него было много. Его переклинило, и на своих курсах он начал шить всякие платьица с рюшами и бантиками. Продавать это добро он не хотел, а я как раз был миловидным в детстве, да и волосы отрасли за время пребывания на глубине. Мама всегда хотела девочку, поэтому особо против не была. Мои фото быстро разошлись по журналам и интернету, сделав брата до отвращения популярным. Можно сказать, что на твоей детской травме Дей сделал бизнес. Хотя потом матери надавали по шапке, когда она привела меня на подготовительные курсы в платье и с ленточками в волосах. Но какое-то время я ещё позировал для каталога Дея, – под конец Наруто пожал плечами, словно сам не до конца верил в эту историю.
- Тебя это не смущало? – оглянулся на него Саске, расслабляясь.
- М? Нет, - отрицательно покачал головой Наруто, озорно сверкнув глазами. – Я два года прожил абсолютно голым под водой, естественно меня не волновали рюши и оборки.
Приглушённый голос Узумаки делал последние слова отчего-то интимно-личными, словно он старался принести в них чуть больше смысла, чем казалось на первый взгляд. С годами от миловидной блондинки с лоснящимися длинными волосами не осталось и следа. Волосы стали короткими, а черты лица у Наруто к пятнадцати годам стали жёстче, лишая его детской округлости. Плечи шире, да и само тело сильнее развилось, чем у многих парней того же возраста из додзё. Его никак нельзя было перепутать с очаровательной девчонкой. Вот только одно оставалось всегда неизменным: сколько бы Саске ни смотрел на него, мир вокруг Узумаки менялся. Как бы излишне слащаво и романтизированно это ни звучало, но всё вокруг Наруто словно сверкало и было до краёв переполнено красками. Будто кто-то до предела выкрутил кнопку с контрастом. Чего бы он ни касался – везде оставлял свои отпечатки, которые Саске не мог игнорировать. Собственная комната, где всегда царил минимализм и порядок, была заполнена вещами Наруто. Его разноцветные футболки выглядывали из шкафов, как яркие кляксы в чёрно-серой палитре. Манга, которую он не дочитывал, плеер, который слушал последний раз месяц назад и фотоплёнки. Всё в жизни Саске было пропитано Наруто. Влюблённый в этот сверкающий мир, наполненный солнцем, Саске боялся, закрыв глаза, увидеть темноту, что окружала его с уходом Узумаки.
... и дело вовсе не в рюшах.