Когда в комнату ввалилось что-то громкое, пыхтящее и матерящееся себе под нос, Ома пожелал, чтобы он не просыпался — а потому первые несколько мгновений, пока источник шума носился вокруг футона и всячески пытался привлечь внимание, мастерски изображал сон. Однако спустя пять минут ему это надоело — а поганец уходить явно не собирался — а потому он неохотно приоткрыл один глаз.
Райан был к нему так близко, что Ома едва не вмазал ему в ебальник — едва удержался. Ханафуса сказал, что рано еще физической активностью заниматься, стоило подождать хотя бы полгодика после операции, сердце там, понимаете ли, но с таким соседством едва получалось.
У того на лице читались разные эмоции, включая попытку размышлять (редкое зрелище). Райан выжидающе смотрел на Ому, и тот, понимая, что уже не отмажется, вяло пробормотал:
— Ну?
— Баранку гну. Ты же сейчас не занят, а?
Ома скептическим взглядом одарил Райана, после чего развел руки — в комнате было пусто, а все, что он делал последние несколько дней, это хорошо спал. Можно было намекнуть, что кое-кто тут мешается, но сон начинал откровенно надоедать, хотелось поделать что-то, аж руки чесались — даже несмотря на запрет Ханафусы и обещание воткнуть скальпель в задницу.
Подобный ответ Райана явно устроил, и он с довольной ухмылкой вывалил что-то на одеяло Оме, отчего у того бровь начала подниматься все выше и выше, пока, наконец, он искренне не поинтересовался:
— Ты читать умеешь?
— А ты — шутить? — огрызнулся Райан и хмыкнул. Он деловито уселся рядом. — Мне нужно, бля, к экзамену подготовиться.
Ома взглянул на него еще раз — видимо, настолько недоверчиво, что Райан оскалился и зарычал:
— Ну-ну, шути давай, хуютник. Жду.
— Я вообще-то не знал, что ты учишься, — честно проговорил Ома и покосился на тетрадь. — Неужели старик решил и тебя, обезьяну такую, грамоте научить? Похвальное решение, честно, — когда взгляд Райана доложил о том, что за следующее оскорбление кто-то точно полетит из окна, Ома лишь весело усмехнулся и добавил серьезным тоном: — Ладно, без шуток. Нахуя ты ко мне приперся?
— Чтобы ты помог, уродец.
— Помог в чем, налажать? — передразнил его тон Ома и цыкнул. — Напомню, что я родился в самой огромной помойной яме, а пока Карла не рассказала мне про ее шарагу, я понятия не имел, что такое университет в принципе.
— Да не в этом плане, бля! Морально!
Раздраженно отмахнувшись, Райан — любо-дорого было видеть его таким злым — впихнул первую тетрадь Оме и ткнул пальцем в аккуратно заполненный список вопросов с ответами. Попытка осознать, что, скорее всего, почерк принадлежал именно ему, а не Фусуи, провалилась — и Ома предпочел делать вид, что знать не знает, что эта обезьяна, оказывается, пишет красивей, чем половина дамочек, что когда-то оставляли ему свои телефоны для связи.
С кем он, конечно же, никогда не связывался, потому что мобильного у Омы не было до сих пор.
Потерев виски, Райан вздохнул и закрыл глаза. Вся его сгорбленная фигура излучала боль и страдание.
— Я, конечно, несколько раз по этому говну пробегался, на средний балл хватит, но дед сказал, что если я сдам хуево, то он мне анус разорвет. Что, конечно, было бы весело... — Райан заметил, как Ома широко распахнул глаза, после чего спешно добавил: — Весело посмотреть на его жалкие попытки, но что-то, знаешь, мне не очень хочется делать это сейчас.
— И поэтому ты приперся ко мне.
— Ага.
Ома страдальчески закатил глаза.
— Хуевый план, откровенно говоря.
— Нормальный!
— Съеби, умоляю. Сил нет твою тупую рожу видеть. На турнире насмотрелся.
— Ой, мля, хорош комедию ломать! — Ома даже ухом не повел, когда мимо его уха просвистел учебник. Хотя, признаться честно, его начинало откровенно веселить то, как часто Райан стал к нему захаживать. — Ты знаешь, что такое «метод резиновой уточки»? Я тут за этим.
— Да, естественно. Я беру резиновую утку и засовываю ее тебе в рот, как кляп, чтобы ты дал мне отдохнуть, — когда лицо Райана свело судорогой, Ома растянул губы в довольной ухмылке. — Ну-ну, не злись. А то вторая окажется в заднем проходе.
— Посмотрите на этого юмориста хуева! Брависсимо! Тебе бы в утренних шоу выступать, млять, все рейтинги побьешь с такими хуевыми шуточками, самое то для долбоебов!
Бесить Райана, когда тот пришел к нему сам за такой, пусть и немного странной, помощью, было откровенно говоря весело, но Ома хорошо знал границы чужого терпения. Легче всего было отмерить их по Эрио — он довольно легко вспыхивал, в отличие от Райана. Поэтому все, что уже свело с ума бы старика, было для Омой границей — дальше будет опасно, кто знает, когда угроза Ханафусы станет явью, только не для Омы, а для Райана, что попытается его придушить? А Ома вроде как обещал старику больше не бить его непоседливого внучка, а то и так все мозги вышиб.
Пока Райан буравил его злым взглядом, Ома улыбнулся еще шире.
— Расслабь булки. Ну? Что за уточка?
— Это когда ты рассказываешь что-то резиновой утке, и потом сам в своих словах замечаешь несостыковку, — неохотно проговорил тот и провел ладонью по коротким волосам. — В общем, мне нужно просто рассказать тебе это. Для самопроверки. Ебало попроще сделай, уеба.
— Я рад, что в трудную минуту ты пришел за помощью ко мне, — со смешком проговорил Ома.
У Райана лицо было такое, словно он лимон съел.
Ладно, границы допустимых шуток можно было и расширить.
— ... и вот Фусуй меня уломала посмотреть этот кинчик. Такой себе, я тебе скажу, но там был поехавший еблан в черном костюме, который по ночам пиздил преступников, и я такой, ба-а-атюшки, еб твою мать, это ж как тот ебанутый коп с турнира! Я как сказал это Фусуй, она возьми и начни ржать. Как его там...
— Акойя.
— Ага, вот этот хуй. Ебанный супергерой завелся. Пизда.
— А как фильм?
— Да говорю, не очень, но если хочется мозг отключить, то сойдет. Так, блять, че за ебало! Пошутишь — я тебя рылом в костер ткну!
Бумага в огне приятно хрустела. Ома скосил взгляд, когда что-то в костре треснуло.
Райан отключать мозги умел хорошо, но перспектива убегать от огненной расправы как-то не особо прельщала.
— Как вспыхнуло... Уверен, что тебе это больше не понадобится?
— Да я, бля, гарантирую! Ахуенно все помню! А эту муть видеть больше не могу!
Конспекты и учебники горели красиво.
Ома с довольным лицом втянул воздух носом — напоминало о том, как они с Нико жгли газеты по вечерам, когда готовили мясо. Последнее ему пока было нельзя, во всяком случае так много, а потому он мог только предаваться воспоминаниям о сочных окорочках, тушеном филе и прочих яствах, которые сможет попробовать лишь через полгода.
Райан рядом потирал руки, греясь об огонь.
Они сидели в саду особняка Курэ — Эрио им за такой пикник скорее всего дал бы по шее, но их это волновало мало. Райан был самонадеянным идиотом, ну а Ома просто хорошо помнил, что Ханафуса грозил не только ему — а деду в том числе. Чудесно, правда.
Когда сзади на энгаве раздались шаркающие шаги, Ома напрягся. Колошматить Эрио его не мог, но вот выебать мозг — легко. В этом он был мастак, на Мецудо явно наловчился.
Они с Райаном синхронно обернулись — нарочито медленно, словно для лишнего драматичного эффекта.
Впрочем, Эрио выглядел на удивление спокойно. Идущий позади него Холлис выразил и то большее удивление на костерок, чем старик. Ома лишь недоуменно вскинул бровь.
— Что вы делаете, бестолочи?
— Сжигаем доказательства! — загоготал Райан.
Эрио лишь скептически взглянул на них двоих, отвернувшихся и подкинувших еще книжек в пламя.
Однако, говорить ничего не стал — в голове всплыли приятные воспоминания о том, как они с Мецудо в юности жгли налоговые документы, которые им тоннами присылали все подряд. А потом бегали от коллекторов... Воспоминания о том, как его приятелю заехали трубой по голове до сих пор приятно грели душу, и Эрио смахнул невидимую слезу, после чего направился прочь, попутно советуя Холлису поискать что-нибудь тяжелое.
Сжигание документов — это хорошо.
Лишь бы трубой в этот раз заехали не Райану.
Ну, если принесет плохой результат с экзамена — то пусть пеняет на себя.