Мишель лежала на диване и смотрела какой-то старый черно-белый фильм, сюжет которого уловить не удавалось. Мозг отказывался воспринимать и анализировать информацию, а постоянная беготня по городу для сбора необходимых документов привела к ноющим ногам. И все это ради открытия собственной студии. В итоге, усталость, собранная в теле, и ноющая головная боль взяли верх, и девушка не заметила, как умудрилась заснуть.
Из очарования сна ее вырвали прикосновения теплых пальцев к щеке. Тяжелые веки отказывались подниматься, но желание увидеть единственного человека, способного так делать, было сильнее. Увидев любимые голубые глаза, наблюдающие за ней, невольно улыбнулась. Они не договаривались о встрече, поскольку у парня было много работы сегодня, и она прекрасно это знала и принимала их частые разлуки. В конце концов, о том, что дела не будут ждать, знала прекрасно. Но он был здесь, сидел рядом и нежно гладил ее щеку, и это радовало.
— Привет, — тихо, почти шепотом, промолвила девушка с нотками нежности, что позволяла проявлять лишь к нему.
— Привет, лапуля, — его губы коснулась легкая улыбка. В глазах было озорство, что было присуще Брэндону лишь в те моменты, когда он что-то задумывал втайне от нее.
Мишель положила свою ладонь на его. Ей нравилось чувствовать его горячую кожу под своими пальцами, и иногда, когда они оставались наедине, она с удовольствием исследовала его тело руками. Брэндон стойко это переносил и старался наслаждаться каждым ее касанием, не переводя это в горизонтальное положение. Даже сейчас, когда она взяла его ладонь в свою и поцеловала ее несколько раз, он лишь улыбался.
Когда дымка после сна спала, девушка заметила, что у парня было приподнято настроение, хотя у него были какие-то важные переговоры. Это было очевидно по черной рубашке и брюках, которые он ненавидел и надевал лишь для важных мероприятий. Видимо, все прошло успешно, и она порадовалась за него.
— Не думала, что ты сегодня придешь, — в тихом голосе слышна радость от его присутствия, и парень ухмыляется.
— А ты не рада меня видеть?
— Конечно, рада, — Мишель резко села на диване, от чего голова немного закружилась, но она постаралась не показывать этого. — Просто удивлена. Ты же говорил, что у тебя сегодня какая-то важная встреча, вот я и подумала…
— Встреча была действительно важная, — свободной рукой он вновь прикоснулся к щеке, не отводя взгляд от глаз девушки. — Но я освободился раньше и решил прийти к тебе. Если бы знал, что решишь уснуть до начала детского времени, то не стал бы беспокоить.
-Не говори ерунду. Сам прекрасно знаешь, что я хочу видеть тебя как можно чаще.
— Рад слышать.
Брэндон, придвинувшись ближе, поцеловал ее в лоб, легко и нежно, словно перед ним была хрустальная статуя и любое неловкое движение может ее разбить. И ей безумно нравились его приливы нежности, когда они оставались наедине. Казалось, парень все еще пытается загладить вину за постоянные исчезновения и ошибки в прошлом.
Губы скользнули ниже и коснулись носа, а после невесомой дорожкой прошлись по щеке и, тронув подбородок, прильнули к пухлым губам Мишель. Но уже через секунду отстранился и с умилением стал наблюдать, как девушка тянулась следом заним, требуя большего.
— Собирайся, мы идем на прогулку.
— Может, дома побудем? Посмотрим фильм, поваляемся на диване. За день так набегалась, что не хочется никуда идти, — захныкала Мишель, надув губы. Ей просто хотелось побыть дома в его объятиях, а не идти неизвестно куда просто так.
— Мы и не будем долго ходить. Проедимся на машине, посидим в красивом месте. Считай, что я пригласил тебя на свидание.
— Ты знаешь, что о таком предупреждают заранее?
— На будущее учту, — Брэндон нежно обхватило ее недовольное лицо ладонями и, в очередной раз поцеловал в нос. — А теперь иди и оденься, иначе я унесу тебя в машину в этих милых коротких шортах.
Показывая свое возмущение, девушка фыркнула, однако все же встала с удобного дивана, чтобы переодеться в комнате. Она прекрасно знала, что, несмотря на всю ту нежность и заботу, которую парень стал проявлять все чаще, он сделает так, как задумал. И помешать ему сможет разве что комета, упавшая ему на голову.
Она не стала особо наряжаться, поскольку надеялась, что они вернуться домой как можно быстрее. Поэтому когда столкнулась со сдержанным смехом Брэндона, молча развернулась, чтобы надеть что-то более нарядное. Видимо, ее планам не суждено сбыться, и любимый диван в этот вечер будет без нее.
Вновь выйдя на его суд, Мишель была готова развернуться обратно и уже из спальни послать его гулять в одиночестве, но парень удовлетворенно хмыкнул и, взяв за руку, молча повел ее к машине. На удивление, он был молчалив и в машине, хотя обычно им было о чем рассказать или просто поговорить ни о чем. Лишь изредка он бросал на нее короткие взгляды и чему-то улыбался. И это пугало.
Остановившись возле какого-то небоскреба, Брэндон достал из бардачка черную атласную ленту и, продолжая свою игру в молчанку, завязал ей глаза девушки. Несмотря на то, что она была уверена в парне и доверяла ему полностью, сердце в груди предательски заныло. Предчувствие, что сегодня их отношения должны пережить очередной крутой поворот, засияло в мыслях и подначивало страх, что в этот раз они могут его не пережить.
— Может, перестанешь играть в таинственного столетнего вампира и расскажешь нормально, что происходит? — сдерживая возмущение, поинтересовалась Мишель. Не знать, а тем более не иметь возможности контролировать происходящее сводило с ума.
— Просто доверься мне и расслабься, — его теплое дыхание щекочет ее шею, и она поджимает губы, сдерживая собственный стон отчаяния и удовольствия.
Машина вновь тронулась с места, останавливалась на светофорах и вновь ехала. Парень часто поворачивал, запутывая и без того дезориентированную девушку, от чего расслабиться не удавалось. От напряжения, что накапливалось в теле, она сжала ткань платья так сильно, что чувствовала, как ногти впиваются в ладони.
Минут через десять Брэндон заглушил мотор, и, надеясь, что они прибыли в место назначения, девушка потянулась к ненавистной ленте. Но в тот же миг, как ее пальцы коснулись прохладного атласа, попытка была прервана.
— Потерпи еще немного, лапуля.
В мужском голосе слышалась улыбка, и осознание этого факта помогло тревоге отступить. Если он так спокоен, то почему бы не довериться и позволить ему контролировать происходящее, не на пытки же парень ее привез и не бандитам ее отдавать, чтобы спасти свою шкуры.
Дверь с ее стороны распахнулась, и девушка оказалась в руках Брэндона. Почувствовав его тепло, Мишель начала медленно успокаиваться. Ее тонкая ладонь аккуратно легла на его грудь. Туда, где она могла почувствовать биение его сердца. Сейчас она казалась самой себе маленькой девочкой, которую мог защитить, как ни странно, этот непредсказуемый парень.
Они поднялись куда-то на лифте, а после шли еще какое-то время. И каждую секунду Брэндон тихо напевал незнакомый мотив. За все время, что они общались, это было впервые, но ей она подумала, что это самый красивый звук из всех, что она слышала.
Мишель поняла, что они пришли, когда прохладный ветерок коснулся ее обнаженной кожи. Поежившись на его руках, она лишь сильнее прижалась к парню, но он поставил ее на пол. Развязав ленту, повернул ее к себе спиной и крепко обнял, удобно положив подбородок на ее плечо.
— Можешь открыть глаза, — прошептал Брэндон и девушка без промедлений подчинилась.
Перед ее глазами простирался ковер из тысячи огней города, похожие на далекие звезды, что именно из-за яркого городского света видно не было. Это было красиво, и на короткое мгновение ей удалось восхититься, но воспоминания о грустных моментах прошлого, убранные очень далеко от нее, вырвались наружу.
— Ты замерзла? — вопрос ворвался в ворох мрачных воспоминаний, и она заметила, что дрожит.
Не в силах ответить, Мишель просто кивнула. Брэндон тут же отстранился и, взяв со светлого дивана яркий красный плед, укутал в него дрожащую девушку, прижимая к себе вновь. Не задумываясь, она развернулась и уткнулась в его грудь, пытаясь таким образом успокоить сердце, вырывающееся из груди, и нарастающую тревогу.
Он не оставит ее, не поступит так вновь. У него просто скудная память и плохая фантазия, вот и причина настолько похожей обстановки. Разве стоит так возиться, ради того, чтобы сделать больно? Только тихий голосок сомнений напоминал о его мести Джастину, где парень, несмотря на то, что покалечил Хиро и предавал всю команду, все равно совершил задуманное.
Усмехаясь, Брэндон подвел ее к небольшому диванчику и, посадив на него Мишель, взял чайник, на который она не обратила внимания до этого момента. Через стекло можно было наблюдать, как чайные листья плавно раскачивались из стороны в сторону в красной жидкости. Замерев, она следила за тем, как чай разливался в подготовленные заранее кружки, которые так же изначально были упущены из вида.
«У него просто плохая память и фантазия. Плохая фантазия и память, только и всего», — повторяла Мишель, стараясь успокоить поднимающуюся панику.
— Надеюсь, ты не против чая? — голос Брэндона ворвался в круговорот повторяющихся слов в ее голове.
Девушка резко подняла на него взгляд. Он с интересом смотрел на нее, не скрывая собственного веселья. Каждое его действие было естественным и лишенным напряжения, но что-то продолжало смущать. Только понять, что именно, никак не удавалось.
— С имбирем? — вопрос был странным. Но вкус того самого чая преследовал ее еще несколько месяцев после прошлого свидания, напоминая о той горечи прощания, что пришлось ощутить на следующий день.
— Да. Для такой погоды он очень подходит.
— Брэндон, что происходит? — слова слетели с губ быстрее, чем девушка успела осознать. Однако желание узнать правду было сильнее неловкости, так что, гордо вскинув голову, она посмотрела в голубые глаза, сложив руки на груди.
— Свидание? — прозвучал ответ, после которого вырвался тихий смешок.
— Ты можешь ответить нормально?
— Мишель, я просто хотел провести с тобой вечер, который оставит приятные воспоминания.
Брэндон сел рядом с девушкой и, обхватив ее талию руками, прижал к себе и зарылся в волосы, что источали легкий аромат фиалок. Ладони медленно скользнули ниже, оказываясь на бедре. Зачем он это делал, она не знала, но скопившаяся тревога постепенно утихала.
— Тогда почему здесь и именно в такой обстановке? Нельзя было просто сходить в ресторан или, на крайний случай, выехать за город?
Парень отстранился и удивленно посмотрел на нее. Морщинки на лбу стали глубже, глаза были чуть шире, чем обычно. «Что не так-то?» — буквально кричало выражение его лица. И если в любой другой день Мишель бы громко посмеялась надо этим, то сейчас не получалось даже улыбнуться.
— А что в этой обстановке тебя не устраивает?
— Ты снова уходишь от меня? — наконец задала девушка вопрос, тревожащий ее все то время, что они находились на этом балконе.
— Что? Мишель, с чего ты это…
— Просто ответь мне.
— Мишель… — устало произнес парень, прикрыв глаза и двумя пальцами массируя переносицу.
— Брэндон! — не выдержав, выкрикнула она его имя.
— Ладно! Знал же, что ты не терпеливая и стараешься контролировать свою жизнь. Держи.
Парень достал с боку черную коробку с красным бантом и протянул ей. Дрожащими руками, она приняла ее и удивилась ее весу. Она была довольно легкой для своего размера, поэтому предположить, что ему взбрело в голову положить в нее, не представлялось возможным.
— Что это? — не скрывая сомнений, поинтересовалась девушка, искоса посмотрев на него.
— Подарок.
— В честь чего? — допытывалась Мишель. Все это казалось слишком подозрительно, и темные объятия тревоги, что успели немного отступить, вновь ловили в свой капкан.
— Считай, что я прошу прощения за наши частые вечера порознь.
Сняв алую ленту, завязанную в большой бант, она старалась аккуратно снять оберточную бумагу. Это было не столько из-за не любви к мусору, сколько способом успокоения чувств, бравших верх над разумом. Абсолютно черная коробка не давала даже намека на то, что находилось внутри нее, но почему-то девушка медлила открывать ее. Подняв взгляд на Брэндона, Мишель надеялась увидеть подсказку, но он лишь молчал, смотря на нее с ожиданием ее следующих действий и реакции.
Подняв крышку, она увидела очередную бумагу, под которой обнаружились туфли. Белоснежного цвета, с крупными камнями, что были выложены в виде красивого цветку на тонкой серебристой шпильке, они буквально кричали о большом торжестве. Стараясь сдержать недоумение от подарка, девушка несмело посмотрела на парня.
— Белые туфли? Они красивые, но не думаю, что у меня будет повод надеть их.
— Я хочу, чтобы ты их померила.
— Брэндон… — жалобный голос едва не переходит на писк. Ей слишком неловко принимать от него подарки, учитывая все то, что он уже для нее сделал. А, принимая во внимание ее смешенные чувства по поводу вечера, неловкость увеличилась в разы.
— Примерь их. Сейчас. Пожалуйста, — прошептал парень просьбу ей на ухо, после чего легко поцеловал в шею, вызывая волну мурашек по телу.
Закусив губу, Мишель кивнула, не в силах сопротивляться его влиянию, о котором ему прекрасно известно и было очень часто используемо. Ей нравилось как с помощью нежности, что была спрятана ото всех, но была видна ей, он просил о безобидных вещах. И иногда, чтобы получить дополнительную порцию ласки, сопротивлялась в незначительных мелочах.
Как только его губы отстранились, оставляя после себя тепло, она, вдохнув прохладный воздух, чтобы стравиться с нахлынувшим желанием, достала туфли. Это был ее размер и, несмотря на каблук, выглядели они довольно устойчивыми, но все же они чем-то ее смущали. Даже когда ноги оказались в них, она не могла расслабиться. Но увидев довольный взгляд Брэндона, Мишель неуверенно улыбнулась в ответ.
Уже когда она намеревалась снять туфли и поблагодарить за них, прекрасно понимая, что вряд ли у нее появиться повод надеть их, взгляд зацепился за белый конверт, лежавший на дне коробки. Перебарывая нарастающие сомнения, девушка взяла его и, не спрашивая ни о чем, открыла его.
Внутри были пять белых листов, аккуратно сложенных трижды. Не было ни рисунка, ни слова, ни даже какого-нибудь символа или случайной точки. Идеальные белые листы, исключая сгибы.
— Это белые листы? Я должна чем-то посветить, чтобы узнать, что здесь написано? — поинтересовалась Мишель, поднимая глаза, выражающие непонимание происходящего.
— Это предложение начать с чистого, пусть слега помятого, листа. Вместе. С общей фамилией, — голос, обычно спокойный и немного насмешливый, сейчас слегка дрожал.
В голове — пустота. Сегодня она была готова ко многому, и даже, если бы это требовалось, попрощалась с ним в очередной раз, невзирая на ноющее в груди сердце. Однако даже по ночам ей не снилось, что непостоянный парень, в которого ее угораздило влюбиться, и кому теперь принадлежала ее истерзанная душа, сделает столь серьезный для него шаг.
— Что?
— Я хочу, чтобы не только мое имущество, но моя фамилия стали твоими. А ты, в свою очередь, стала моей и только моей.
— Ты хочешь сказать, что… — но девушка не успела договорить, как прозвучал заветный вопрос.
— Станешь моей женой?
Из кармана брюк парень достал маленькую черную коробочку, после чего открыл ее, демонстрируя кольцо, находившееся внутри. С одним крупным по центру и несколькими, расположенных вокруг него, маленькими бриллиантами на тонком ободке из белого золота оно выглядело настолько маленьким и хрупким, что, казалось, любое прикосновение превратит его в пыль.
Из глаз хлынули слезы. Впервые за долгое время Мишель плакала от переполняющего ее счастья. Придя сюда, опасалась, что вновь потеряет его, даже ждала с неким удовольствием, словно расплата за собственные неверные решения догнала ее. Но, в итоге, он хотел остаться с ней навсегда.
Девушка бросилась к нему на шею, прижимая его к себе как можно ближе, и уткнулась в его плечо. Слезы не прекращали бежать, и уже через несколько секунд его рубашка была мокрой. Его свободная рука, оказавшись на талии, медленно поглаживала ее, стараясь успокоить.
— Я надеюсь, что это да, — прошептал Брэндон на ухо, обжигая его дыханием.
— Да, конечно, это да. На всех языках мира тысячу раз да, — оторвавшись от него, она улыбается, не обращая внимания на его самодовольную ухмылку.
Она целует пылко, быстро и несколько раз подряд, зарываясь пальцами в его жесткие волосы. Любовь, что она старалась сдерживать и не проявлять лишний раз, вырвалась наружу, снося ураганом все препятствия на своем пути. Парень отзывался на каждое прикосновение, позволяя себе ненадолго убрать извечную самоуверенность.
Оторвавшись друг от друга, Брэндон провел по ее щекам большим пальцем, убирая слезы, что все еще продолжали скатываться по лицу, и периодически касался опухших губ. Осторожно взяв ее левую руку Мишель, он аккуратно надел на безымянный палец кольцо и улыбнулся. Теперь она была его практически на законных основаниях.
— Подожди, — девушка резко вырвала руку. Ее взгляд был тяжелым и не предвещающим ничего хорошего, от чего парень немного напрягся.
— Что?
— Ты же говорил, что в твои планы на жизнь точно не входят серьезные отношения.
Это фраза, кинутая им так давно, но впервые ранившая гордость и сердце, всплыла в воспоминаниях ядовитыми каплями. Даже спустя пять лет, она помнила, как спокоен был Брэндон в тот момент. Они оба ни на что не рассчитывали, но ростки ее чувств к нему это подкосило.
— Ты сейчас серьезно? — со смехом поинтересовался Брэндон.
— Абсолютно.
— Знаешь, думаю, мне стоит забрать мой подарок, — прищурившись, парень потянулся к ней, чтобы притянуть к себе. Однако девушка уже сама, довольно мурлыкая, прижалась щекой к его груди.
— Нет, он мой и я его никому не отдам. И ты теперь тоже только мой.
— Ты же понимаешь, что я до конца жизни буду изводить тебя? — смеясь, спросил Брэндон и поцеловал в макушку.
— Мне все равно. Главное, что теперь ты всегда будешь рядом.