Венди всегда казалось, что у Бебе блеск для губ со вкусом вишни.
Не то чтобы эта мысль, такая маленькая и незначительная, её преследовала. Не давала покоя. Будила по ночам, держа в цепких объятиях инсомнии до тех самых пор, как будильник не возвестит о необходимости начинать наносить свой "не макияж" — мальчикам нравится, когда ты красива "без косметики".
О, нет. Вовсе не преследовала.
Просто Венди считала, что этот вкус подходит Бебе больше клубничного – так описывал вкус её губ Клайд Донован ещё классе в пятом, после "Бутылочки". Или после "Семи минут в раю"?..
Стэн Марш — храбрый, заботливый и чувствительный. Что Барбара находила в Клайде, когда перемерила уже всю доступную в магазине Донованов обувь — одна из тех немногих загадок, так и оставшихся для умницы Венди неразрешимыми. Единственная твёрдая "F" в ровном ряду её идеальных "A".
Идеальные "A", идеальные волосы, идеально прямой курс по жизни. Идеальный искусственный распорядок дня, мыслей и вкусов. Венди не идеальна. Но старается быть таковой изо всех своих сил, а сил у неё, как известно всем и вся в средней школе Южного Парка, немало.
Потому что Хайди сама разберётся, с кем ей встречаться, и желание поговорить с ней об этом — признак неуважения её женской самостоятельности. Потому что очарование Николь — не более, чем остаточный флёр дружелюбной "новенькой", пусть она и учится с ними уже несколько лет кряду. Потому что взмах волос Ребекки, проходящей мимо шкафчика Венди — всего лишь новый шампунь, а не какое-нибудь там наваждение...
Потому что у Бебе вишнёвый блеск для губ. Вот они и выглядят так мягко, влажно и соблазнительно.
Na-na, na-na, na-na-na, no!
Наушник выдёрнут чужой рукой, чтобы вынудить слушать знакомый смех её владелицы. Пятачок коридора, захваченный Венди и Бебе, наполняется звуками "Let it be": единственные, кому Тестабургер позволит заглушить голос Пола МакКартни в своей голове, это родители, Стэн и Бебе.
Она трещит об уроках, о новой палетке Бенефит и о том, как они с Клайдом провели выходные. Смешливая колкость, которую Венди уже забыла, встречена хохотом: Бебе не боится самоиронии.
Бебе замечательная...
You can't risk falling off your throne!
***
Венди всегда казалось, что у Бебе блеск для губ со вкусом вишни. Но нет, клубничный.
Когда остатки пиццы сохнут в открытой коробке, а миссис Стивенс, наконец, отстаёт с расспросами о мальчишках, ссылаясь на "её-то годы", и уезжает к сестре на день рождения, спать всё ещё совершенно не хочется. Когда подруга достаёт бутылку дешёвого коктейля из сока и водки, единственная сумев взять Венди на слабо, хочется танцевать, слушать музыку и немного кусаться. Когда выпитое стучит в висках, на коже головы мурашки от расчёски Барбары, а вместо музыки — её не замолкающий голос, думать сложно, а держать курс — и того сложнее. Особенно прямой.
И кажется, что просто не нужно.
La-la, la-la, la-la-la, love...
Тихо. Мягко. Тепло. Кисло-сладко. И всего на секунду томительного, по-детски наивного счастья.
Is something you don't even know.
Блеск для губ у Бебе клубничный. Венди очень обидно. А ещё её бесит Клайд, и миссис Стивенс её очень бесит, и немного Стэн, Хайди и все остальные, но куда больше — в исступлении двигать губами по плотно сомкнутому рту.
***
— Ты о чём?
Сердце Тестабургер, и без того отбивающее чечётку в районе пяток, падает куда-то ниже. Если Сатана пожалуется Дэмиену на дождь из внутренних органов девочки-подростка, то Венди знает, на кого сыну дьявола стоит направить свой гнев.
За доклад у Венди "B", волосы в беспорядке, а всё, о чём может думать бедняжка — события ночи с субботы на воскресенье, после которой она упорхнула из дома Стивенсов до пробуждения лучшей подруги. Они не обменялись ни сообщением, ни звоночком с тех самых пор, как уснули, и рёбра измученной старосты класса вот-вот затрещат, не справляясь с давлением.
— В субботу, это...
В глубине души Венди всегда казалось, что это – правильно. В глубине души Венди позволяла себе думать, что Бебе считает так же. Что вместе они найдут в себе силы принять то, что для обеих давно очевидно, и если Бебе будет достаточно смелой, то рано или поздно Венди тоже сумеет...
Rewind, induce amnesia.
— А, когда ты наклюкалась и упала, чуть не пробив мне носом мордаху? — вкрадчиво посмеиваясь, уточнила Барбара. Венди медленно моргнула. — Расслабься, принцесса, мы же подружки. Я никому не скажу, как легко тебя опоить. Даже Маршу.
Deny the truth, that's easier.
Звонкий смех Барбары так убедителен, что Венди пристыженно улыбается и кивает, заводя за ухо чёрную прядь. Её зубы ровненькие, белые, блестящие. И губы блестящие.
Венди казалось, они со вкусом вишни, но...
You're just confused, believe her
— Конечно, Бебе. А вот я обязательно твитну, что у тебя на трусах обезьянка.
— О боже! Тестабургер! Ты, мать твою, не посмеешь!
When she says there's nothing there...
It's never worth it...
***
Скользнув в спальню, Барбара жмётся спиной к зеркалу на двери и оседает вниз. Сумочки болтаются над головой, погребая кудри восьмиклассницы под мягкими объемами полиуретана. Пальцы давят на щёки до белых пятен, до полумесяцев аккуратного острого маникюра.
– Ну зачем же ты... – сипло шепчет Стивенс, сводя согнутые впереди колени и всхлипывая как можно тише – не хватало ещё мамаше услышать и пристать с расспросами.
Na-na, na-na, na-na-na, no...
Бебе всегда казалось, что у Венди блеск для губ со вкусом черники. Но нет, ежевичный.