Дин не мог дышать. Казалось, лёгкое движение воздуха — и всё исчезнет. Сэм исчезнет. Растает, как наваждение или иллюзия, мираж, рождённый воспалённым сознанием и игрой света.

Он вглядывался, впившись взглядом, и искал хоть что-то, любую мелочь, которая бы доказала, что это не Сэм, подспудно боясь её найти. Потому что так хотелось, чтобы это было правдой, чтобы не померещилось, не показалось. Чтобы и впрямь он самый, живой, здоровый, с дурацкой — самой прекрасной и великолепной — причёской, этими ямочками и термосом для кофе.

Это было странно. Так странно, почти нелепо. Как будто Дин оказался в каком-то Зазеркалье.

Потому что это был Сэм, определённо, несомненно. Но вёл себя так… не по-сэмовски и по-сэмовски одновременно. Он улыбался с утра пораньше, вежливо, даже мило общался с официанткой, которая возвращала ему термос, уже с кофе, и протягивала бумажный пакет с завтраком, поправлял волосы за ухо именно так, как делал это всегда, и смеялся, качая головой, как Сэм. И в то же время всё это было так… нетипично для него. Место, время, атмосфера.

И всё же это был Сэм.

Сэм, господи…

И когда он махнул официантке, прощаясь, и направился в сторону выхода, Дин сорвался с места за ним.

— Сэмми? — позвал он, и в груди заныло. Он так давно не произносил его имени вслух, не позволял себе, даже шёпотом, даже беззвучно. И всё равно оно легло на губы, словно всегда там было, словно не существовало последних месяцев.

Сэм не шелохнулся, толкая двери кафе.

— Сэм! — уже громче признес Дин, нагнав его и коснувшись плеча. От прикосновения тело обожгло — реальный, настоящий, боже. Не сон, не галюцинация, и правда он. Живой, прямо здесь. И словно ничего не было: крови на руках, холодных пальцев, пламени, пожирающего самое дорогое и драгоценное. Теперь всё в прошлом, теперь это не важно. Он всё исправит, он сделает что угодно.

Сэм вздрогнул и повернулся, оглядывая Дина с ног до головы. Как незнакомца.

— Вам чем-то помочь? — спросил он и смущённо улыбнулся, отступая на шаг.

— Это… это я, — протянул Дин, едва сдерживая желание обнять, притянуть к себе, ближе, чтобы не отпускать, чтобы ощутить тепло и биение сердца. Голос дрожал, тихий, больше похожий на скулёж побитой собаки. А в голове стучало лишь «Пожалуйста, Сэмми, пожалуйста». Он не понимал, о чём просит, молит, но не мог остановиться. — Я, Дин, ты не?..

— Прошу прощения, — покачал головой Сэм. Его улыбка стала почти жалостливой, сочувствующей, как для сотен свидетелей и жертв, с которыми им приходилось общаться. И что-то внутри Дина рухнуло ледяной глыбой в ноги. — Боюсь, вы ошиблись. Я вас впервые вижу.

— Я… — Дин тяжело сглотнул, не зная, что делать, как быть. Сэм его не помнит. Не знает. Он для Сэма посторонний, чужой человек, лицо в толпе, которое ничего не значит. Никто. Без имени. Без общей истории. Без… Без всего. — Простите, — наконец выдавил Дин, с трудом найдя силы взять себя в руки. — Обознался. Вы просто так похожи…

— Ничего страшного, бывает, — пожал плечом Сэм. — Хорошего вам дня. — И развернулся, уходя вверх по улице.

А Дин стоял, не в силах сдвинуться с места, и всё смотрел и смотрел. Может, он сошёл с ума? Может, и правда обознался? Но ведь внешность, голос, походка — всё в нём, самая крошечная деталь были так знакомы. Даже то, как он прямо сейчас, зажав в зубах пакет с завтраком, открывал дверь ключом в какой-то магазин или что это было, напоминало Сэма.

Он потерял память?

Или это и впрямь не Сэм, а просто его двойник? Ведь бывает такое в жизни — люди с разных уголков планеты, похожие друг на друга.

Похожие — да, но не абсолютно одинаковые.

Наверное, он всё же сошёл с ума. И теперь его мозг издевается над ним. Ему просто надо отдохнуть, выспаться. Завтра он зайдёт в тот магазин и увидит, что это не Сэм. Лишь парень, похожий на него. Наверное, так будет лучше.

Это была ужасная мысль, но жить в мире, где Сэма нет, где он просто обознался, казалось проще, чем в мире, где для Сэма он — пустое место.

Дин тряхнул головой и вздохнул. Тот порыв, всплеск адреналина сошёл на нет, и теперь он чувствовал себя выжатым досуха. Нужно покончить с охотой и уехать отсюда как можно дальше. И желательно больше не возвращаться никогда. Иначе он окончательно потеряет связь с реальностью.

Может, стоит навестить Бобби, тот всё равно предлагал, заманивая какой-то машиной, которую нужно восстановить. Кажется, «Камаро». Хотя наверняка это лишь предлог, чтобы проверить, не спился ли он.

С трудом открыв дверь кафе, Дин пошёл к столику, собираясь просто расплатиться и убраться подальше с испорченным на весь день аппетитом, но застыл у диванчика. На его месте сидел Чак Ширли и с удовольствием поедал вафли.

— Здравствуй, Дин, — улыбнулся он и указал на место напротив. — Присаживайся, прошу.

— Какого?.. — Дин всё же сел, не желая привлекать к себе внимания больше, чем уже привлёк. — Что ты тут делаешь?

— А-а-а, — перебил Чак, подняв руку, и вытер рот салфеткой. Дин нахмурился, как можно незаметнее приподнимая ногу и нащупывая складной нож в ботинке. — Пока ты не разошёлся и не наговорил лишнего, советую взглянуть на амулет.

Дин стиснул челюсти, начиная терять терпение, но взгляд сам опустился на грудь и замер. Амулет светился, словно маленький огонёк рождественской гирлянды, ярким белым светом.

— Что за?..

«Он горит в присутствии Бога», — пронеслось в голове голосом Каса.

В присутствии…

— Ты? Хочешь сказать, что ты…

— Бог? Да, — с раздражающе довольным видом кивнул Чак. — И да, это был Сэм. И давай-ка ты пока помолчишь, потому что твои бестолковые однотипные вопросы начинают надоедать. — Дин сжал под столом кулаки, но промолчал. Вряд ли его истерика и попытка выбить ответы из этого парня — насрать, если в самом деле Бога, — сработает. Но может сделать хуже. Плевать на себя. Но кто знает, что он сделает с Сэмом.

Значит, не показалось, не почудилось. Значит, в самом деле правда. Значит, он, Сэмми, живой.

— Знаешь, вы, Винчестеры, мои любимчики. И когда Сэм умер, я, признаться, расстроился. Это было так трагично и трогательно… А его прощальная речь меня почти довела до слёз. — Чак прижал руку к сердцу — у него вообще было сердце? желудок-то явно был, судя по почти пустой тарелке — и состроил отвратительно жалостливое лицо, что Дин был готов блевануть прямо здесь, в его вафли. Этот шут гороховый говорил так, словно речь шла не об их жизнях, а о каком-то сопливом сериале. Ублюдок. — И я просто не смог оставить всё как есть, поэтому вернул его.

— Он меня не узнал. Так что хреново получилось, — ответил Дин, стирая самодовольство с лица Чака, и тут же замолк. Нужно держать себя в руках, ради Сэмми.

— Ах, это… — протянул Чак, никак не отреагировав на вспышку, и Дин выдохнул. — Видишь ли, дело в том, что этот Сэм тебя не знает. У этого Сэма никогда не было брата. Его мать никогда не убивал демон, а отец не заключал сделку. Этот Сэм вообще не знает о сверхъестественном. Он прожил обычную жизнь, выучился в университете, а теперь живёт здесь и управляет книжным магазином. Он примерный горожанин и гражданин, который платит налоги, ходит на выборы и местные фестивали. В общем, живёт тихой, но счастливой жизнью. Не благодари.

— Благодарить? — выплюнул Дин, не сдержавшись. Чак сразу же изменился в лице и теперь выглядел искренне удивлённым. — За что? Это не Сэм! Ты просто… запихнул в его тело кого-то другого!

— Я понимаю, что так выглядит со стороны, но это Сэм, — отрезал Чак, словно оскорблённый тем, что его посмели критиковать. — Именно таким стал бы Сэм, если бы ваши жизни сложились иначе. Да, есть различия, но в целом он тот же.

— Ты… — Дин закачал головой, едва сдерживая гнев. Да кем себя возомнил этот придурок — и чёрт с ним, что он настоящий Бог! — раз решил, что может играть с ними, как с марионетками? Менять их жизни и прошлое как ему хочется? — Верни Сэма. Верни ему память.

— Ты меня плохо расслышал? Он счастлив. У него дом, машина, магазин и законный доход. Друзья, собака. Ни одного ареста, даже штрафа. Он доволен жизнью и радуется каждому дню. Скажи-ка, его жизнь будет такой, если я верну ему память? — усмехнулся Чак и откинулся на спинку дивана. — Очень сомневаюсь. Его последние месяцы жизни с тобой были похожи на агонию. Даже Ад его так не сломал, как ты. Он ненавидел себя. Он каждый день мечтал лечь спать и не проснуться. Однажды чуть не покончил с собой, пустив пулю в голову, едва сдержавшись. А на следующее утро ты его избил до полусмерти и чуть не придушил. Такую жизнь ты ему хочешь вернуть?

Дин заледенел. Каждое слово Чака выбивало воздух из лёгких и било под дых.

Сэмми на земле, с ним, страдал сильнее, чем в Аду с Люцифером. Сэмми, его маленький брат, хотел убить себя, потому что не мог терпеть боль, которую он ему причинял.

Дин прикрыл рот рукой, сдерживая тошноту.

— А ты, оказывается, жесток. Из-за уязвлённой гордости и эгоизма обречь его на страдания? Потому что он не помнит тебя и потому что он больше не принадлежит тебе? Даже я на такое не решился бы, а меня часто называют жестоким и безжалостным. — Чак хмыкнул и вернулся к вафлям, доедая их в полной тишине.

Дин прикрыл глаза.

Сэм достоин лучшего. Счастливой и нормальной жизни. Покоя и стабильности, безопасности и простых радостей, которых не могла дать охота. И уж точно не мог дать Дин, по крайней мере в последнее время.

Это всё ещё неправильно, нечестно, но…

— Он правда счастлив? — тихо спросил Дин.

— Да, — ответил Чак, отложив вилку и нож.

— Ладно, — кивнул Дин и провёл рукой по лицу. — Спасибо, — всё же поблагодарил он, и, может, это звучало не очень искренне, но Дин и правда был благодарен. Потому что Сэм жив. Большего ему никогда и не надо было.

— Что ж, вот и чудно, — взмахнул руками Чак и, улыбаясь, словно ничего не произошло, поднялся с дивана. — А насчёт местной охоты: тебе нужна могила Пола Джонсона. Всегда пожалуйста. — Подмигнув, он исчез.

На Дина обрушился шум кафе и улицы, и он понял, что весь их разговор стояла тишина, словно мир замер, как в фильме про Людей Икс.

Он глубоко вдохнул и низко опустил голову, запуская пальцы в волосы.

Это было слишком. Встреча с Сэмом. Чак. Узнать, что для Сэма он теперь посторонний. И узнать — снова, — какой он ужасный брат и человек.

Ему нужно было выпить, чтобы осознать всё и переварить. Не возвращаться в лапы запоя, но хотя бы сегодня просто…

— Вы в порядке? — раздалось сбоку. Дин выпрямился. У стола стояла официантка, неловко улыбаясь и сжимая кофейник.

— Да, это всё жара, — усмехнулся Дин. Женщина — Хелен, судя по бейджу, — та самая, с которой болтал Сэм, расслабилась, наверняка радуясь, что не придётся выслушивать его нытьё или давать душевные советы.

— Вам что-то ещё нужно?

— Нет, только счёт, — ответил Дин. Хелен кивнула и отправилась к кассе.

Дин потёр виски. Голова как будто была набита камнями. Он знал, что к обеду это неприятное ощущение перерастёт в нестерпимую боль. Кажется, у него ещё оставалось несколько таблеток болеутоляющего, но всё равно лучше зайти в аптеку. И тот факт, что аптека находилась недалеко от магазина Сэма, тут не при чём.

***

Дин так и не набрался смелости заглянуть в магазин, даже с улицы сквозь окно. Пролетел мимо, не поворачивая головы, а потом уехал в мотель и отсиживался там до ночи. Трус.

Мерил шагами крохотную комнату, три раза перебрал пистолет, пытался посмотреть телек, но спустя полчаса выключил, потому что тот больше раздражал, чем отвлекал. Выбрался за пиццей, которая потом лежала нетронутой на столе, потому что кусок в горло не лез. И всё порывался позвонить Бобби и рассказать о Сэме.

Но так и не решился. Бобби заслуживал знать правду, вот только…

Сэм его всё равно не помнит. И этого не исправить. Зато Дин уже видел, чем это для него обернётся. Мог представить слона в комнате, который будет постоянно с ними. Мог предвидеть крошечные намёки, не слышал ли Дин чего о Сэме, не проезжал ли мимо.

Это его убьёт.

Когда перевалило заполночь, Дин сорвался из мотеля в сторону кладбища.

Он никогда не любил эту часть охоты. Копать могилы, особенно в такую жару — полный отстой. Пот, кладбищенская грязь, которая оказывается везде, боль в руках и плечах и едкий запах горящих костей, который въедается на несколько дней. Но сейчас он ждал этого почти с нетерпением - возможность выплеснуть нервную энергию.

Он закончил, когда начало светать. Вернулся в мотель, принял душ и отрубился, как только голова коснулась подушки.

Проснулся около девяти и лежал в кровати, не зная, что делать дальше.

Он знал, как будет правильно: уехать как можно скорее, оставляя этот город в зеркале заднего вида навсегда. И всю Индиану желательно тоже. Это разумно и безопасно.

Но Дин никогда не был разумным и осторожным, когда дело касалось Сэма.

Именно поэтому он стоял сейчас в магазине Сэма со стаканчиком кофе и выпечкой в пакете, проклиная себя на чём свет стоит.

Он уже был готов уйти, когда увидел его. Сэм выходил из-за стеллажа, толкая перед собой небольшую тележку с книгами, внимательно смотрел на какой-то список в руках, бормотал под нос, как делал всегда, проверяя, не забыл ли что-то, и ставил заметки карандашом, который потом заправил за ухо.

Дин не мог оторвать взгляд и дышал через раз. И совсем перестал дышать, когда Сэм повернулся и посмотрел на него, определённо узнав.

Дин разрывался между желанием испуганно сбежать, как какой-то мальчишка, пойманный с поличным, и броситься вперёд и стиснуть в объятиях.

Сэм решил всё за него, отложив лист на тележку и направившись к нему.

— Это ты! — улыбнулся он, в раз не смущённо или сочувственно, а радостно, до ямочек, словно и правда был рад его видеть. Дин с трудом сглотнул ком в горле и улыбнулся в ответ.

— Да, эм… — Соберись, ты выглядишь идиотом. — Я хотел ещё раз извиниться за вчерашнее, — прохрипел он, протягивая кофе и пончики в качестве доказательства, что не просто так зашёл попялиться. — Неудобно вышло.

— О, это ерунда, со всеми случается, — махнул рукой Сэм и забрал стакан и пакет. На секунду воцарилось неловкое молчание, пока Дин не сводил с него глаз, а потом Сэм прочистил горло и спросил: — Ты в нашем городе недавно? Не видел тебя раньше.

— Да-да, я тут проездом, — кивнул он. В ушах гудело от шума крови. Дин весь горел и не мог нормально думать. В голове не осталось ни одной внятной мысли, и он лишь надеялся, что Сэм не посчитает его каким-то сумасшедшим и не выставит вон. Хотя Сэм никогда бы так не поступил. — Скоро уже уезжаю.

Так будет лучше, повторял он себе снова и снова, но с каждой секундой всё меньше понимал почему.

— Ясно. Очень жаль, — ответил Сэм. Улыбка пропала с его лица. Дин моментально пожалел о своих словах и лихорадочно думал, что бы сделать, чтобы она вернулась. Он так по ней скучал, господи. Сэм бросил беглый взгляд на часы. — Просто у меня как раз обед, и я подумал… Если ты не против, мы могли бы выпить кофе вместе?

— Я… — протянул растерянно Дин. Он этого не ожидал, совершенно. Чтобы Сэм вот так взял и пригласил незнакомца? Неужели он всегда был таким, а Дин просто не замечал?

Но важнее было другое: он понимал, что должен отказать. Должен.

Должен ли?

Это просто кофе. Ничего страшного. Он просто убедится, что у Сэма всё действительно хорошо, что Чак не соврал. Это банальное беспокойство и ничего больше. Разве это плохо?

— Это было глупо, прости, — пробормотал Сэм, возвращая Дина в реальность. Он тряхнул головой, возможно, пытаясь скрыть румянец, но Дин заметил. — Ты наверняка торопишься.

— Нет, — выпалил он, неожиданно и для себя, и для Сэма, судя по расширившимся глазам. — Нет, я с удовольствием.

Внутренний голос твердил, что он об этом ещё пожалеет, но было легко его игнорировать, когда Сэм расцвёл в улыбке.

***

Дин думал, что они пойдут к то же кафе, что и вчера, но Сэм повёл его в кофейню на соседней улице. Вообще, это сложно было назвать кофейней. Маленькая будка и несколько крохотных столиков без стульев на улице.

— Поверь, тут лучший кофе, что я когда-либо пробовал, — заверил Сэм, когда заметил сомнение на лице Дина. — Я такого не пил даже в Калифорнии, а там просто какой-то культ кофе. Все эти хипстерские кофейни на каждом шагу.

— Ты бывал в Калифорнии? — спросил Дин. Если Чак не врал, это было ожидаемо, и всё равно желудок свело спазмом от совпадения. Дин уже начал сомневаться, что идея выпить и поесть чего-нибудь была удачной. Если его вырвет перед Сэмом…

— Да, я там учился и работал какое-то время, — ответил Сэм и подошёл к окошку. — Привет, Пит! Как ты? — Кивнув ответу Пита, Сэм повернулся к Дину. — Какой ты будешь кофе? Я плачу. — И, заметив, что Дин собирается протестовать, закачал головой. — Нет-нет, это же я тебя пригласил, так что и плачу я. Даже в нашей глуши мы знаем про этикет.

И Дин не стал спорить. Если уж на то пошло, он бы сейчас согласился со всем и на всё, лишь бы только… Он и сам не решил, что именно, и боялся разбираться, потому что это уже было ненормально. То есть вся их жизнь была ненормальной, но даже среди того безумия Дин прежде находил какие-то рамки и границы. Его нынешнее состояние смутно напоминало одержимость, манию. Он и раньше был готов для Сэма на всё, а теперь, когда чувство вины и потери добавили масла в огонь…

Как только его кофе — чёрный, с двумя порциями сахара и молоком, — был готов, Сэм указал на скамейку неподалёку. С неё открывался отличный вид на сквер или парк — Дин в этом не разбирался, — где носились и кричали дети. Каникулы, точно.

— Итак, — начал Сэм, отпив кофе, который принёс ему Дин. Даже если тот был не лучшим в городе. — Значит, ты здесь проездом. По работе?

Обычно Дин всегда отвечал, что да, и на вопрос «Что за работа?» говорил про страховку или ещё какую-нибудь скучную ерунду, лишь бы собеседник отвязался. Но Дин знал, что с Сэмом — если он всё тот же — такое не прокатит. Парень всегда был слишком умным, порой себе же на беду.

— Э-э, нет, я сейчас вроде как безработный, — ответил Дин, почему-то смущённый тем, что об этом подумает Сэм, будет ли осуждать. Не хотелось в его глазах выглядеть каким-то бездельником, но и врать казалось неправильным. — Кое-что произошло, и я решил немного… развеяться. Поэтому просто катаюсь туда-сюда. Вроде как.

— Ох, мне жаль. Надеюсь, ты с этим разберёшься, — с сочувствием произнёс Сэм, и Дин отвёл взгляд. Он и забыл, каким чутким тот всегда был, даже по отношению к совершенно незнакомым людям. — Хотя, должен признать, меня смущает твой выбор городов, — уже бодро добавил он с лёгкой ухмылкой. Дин расслабленно выдохнул, радуясь смене настроения разговора. — Я имею в виду, что ты можешь поехать куда угодно. Что ты нашёл в нашей глухомани?

— Эй, чувак! Не надо принижать прелесть маленьких городов! — шутливо возмутился Дин. — И вообще, странно такое слышать от того, кто променял работу в Калифорнии на это, — махнул он рукой и сделал глоток. Сердце бешено колотилось. Руки мелко подрагивали — удивительно, как Дин умудрился не пролить на себя кофе. Эта пустая перепалка так напоминала о прежних временах, когда у них всё было хорошо и казалось, что так будет и дальше. Дин глубоко вздохнул и постарался успокоиться.

— Ты только что назвал меня чуваком? — Сэм рассмеялся. — Это мило. И, наверное, ожидаемо, — добавил он, уже чуть смущённо. — Мы ведь не представились. Я Сэм. — Он протянул ладонь для пожатия, и Дин схватил её почти моментально, словно только и ждал. Отчасти так и было. Прикосновение кожа к коже, чтобы ощутить тепло, — он хотел этого с того момента, как его увидел.

— Дин, — прохрипел он, удерживая руку Сэма дольше, чем было прилично. Но даже этого оказалось невыносимо мало. Дин с трудом разжал ладонь и впился пальцами в бедро так, чтобы Сэм не заметил. Там, где его коснулись пальцы Сэма, всё горело. — Так что заставило тебя сюда переехать? — спросил он, чтобы сгладить неловкость. — Ты не обязан отвечать, если не хочешь, — тут же добавил он, вспоминая, что толкнуло Сэма вернуться к охоте.

— Нет, ничего, — успокоил Сэм. — Я просто… разочаровался, — пожал он плечами и замолк. Не потому, что не хотел говорить больше, а словно обдумывал ответ. Дин молча ждал, стараясь не пялиться слишком пристально, и впитывал его образ. Спустя несколько секунд Сэм продолжил: — Когда я был подростком, это место мне казалось таким унылым, что ли. Тесным. Бесперспективным. Я рвался в большой город, в большой мир, думая, что там жизнь бьёт ключом и все возможности перед тобой. И, когда получил стипендию в Стэнфорде, не думал ни минуты, несмотря на отца, который воспринял эту новость в штыки. — Сэм чуть поморщился, как будто вспомнил что-то не очень приятное, и Дин примерно догадывался, что это могло быть. Реакция Джона тоже была совсем не радостной. — Я уехал, не оглядываясь и не жалея. Встретил там девушку, отучился, устроился на работу в отличную фирму. Сделал предложение, на которое она согласилась. А потом всё… Не знаю даже. Взрослая жизнь оказалась не такой радужной, как я представлял. Не пойми меня неправильно, — осёкся Сэм, бросив беглый взгляд на Дина, как будто думал, что тот его за эти слова посчитает дурачком, который ждал всех благ на блюдечке. — Я знал, что нужно много работать, и не боялся этого. Я вкалывал и не ныл, как это трудно, просто… Я пропадал на работе чуть ли не сутками — начинающим адвокатам иначе нельзя, если хочешь добиться хоть чего-то, — Джесс тоже пропадала на работе сутками, потому что медикам ещё сложнее. Мы не виделись толком неделями и в конце концов сами не заметили, как стали друг другу всего лишь соседями по квартире. — Сэм на мгновение замолчал, на его лице промелькнула грусть, но исчезла так же быстро. — И сама работа оказалась совсем не такой. Я шёл в адвокаты с желанием помогать, защищать тех, кто невиновен. Оказалось, что в хорошие адвокатские конторы обращаются в основном те, кто как раз-таки заслуживает наказания и просто хочет отмазаться. А уйти и работать pro bono за крохотную зарплату… Не то чтобы я гнался за деньгами, но… Когда ты мелкая сошка и у тебя ни денег, ни репутации, будь ты хоть трижды гениальным адвокатом, тебя задвинут, если захотят. А потом… Потом отец погиб, и я… Когда я приехал сюда, чтобы уладить все дела, то понял, что это место, этот город — то, что мне нужно. На накопленные деньги и наследство купил магазин. И ни о чём не жалею. Мне нравится такая жизнь. — Сэм пожал плечами и смущённо опустил голову. — Прости, я немного разошёлся. Обычно я не так многословен.

— Эй, всё нормально, — тут же заверил его Дин. Он и не заметил, что почти не дышал во время речи Сэма. В груди потеплело от мысли, что и этот Сэм вернулся в конце концов домой. Без вмешательства сверхъестественного, без манипуляций со стороны. Долгие годы он винил себя за то, что лишил Сэм шанса на нормальность, за то, что вырвал его из тёплых объятий Джесс из-за собственного эгоизма и страха остаться одному. Но узнать, что Сэм всё равно бы передумал… Это было приятно. — Всем иногда нужно выговориться, — добавил он и впился зубами в купленный Сэмом пончик. Сэм посмотрел с благодарностью и, видимо, вспомнив про свою выпечку, достал рогалик из пакета.

Какое-то время они ели в тишине. Дин позволил себе в полной мере наслаждаться этими минутами. Пусть это ещё ему аукнется — плевать. Здесь и сейчас он хотел просто быть.

— Так ты колесишь по стране, — наконец произнёс Сэм, покончив с рогаликом. — Давно?

— Несколько месяцев, — ответил Дин, внутренне сжимаясь от страха перед следующими вопросами и лихорадочно пытаясь придумать себе какую-нибудь легенду. Лучше всего было придерживаться правды насколько возможно — тогда не придётся много врать и легче будет не запутаться, — но говорить о потере и боли, снова ворошить их в груди… Он не знал, хватит ли ему сил. Не разреветься, не броситься на Сэма с объятиями.

— Ого, прилично. — Сэм поёрзал, как будто не решался спросить дальше, не знал, может ли. — И тебе не захотелось ни разу вернуться домой?

— Я… — Дин сглотнул и бросил взгляд на беззаботно резвящихся детей. — У меня нет дома. Есть место, — сразу же добавил он, чтобы Сэм не подумал, что он какой-то бомж, хотя Дин им и был. — Место, куда я в любой момент могу вернуться. — Бобби его всегда примет, и пусть его свалка никогда не была домом, она была местом, максимально похожим на него. — Но…

— Прости. — Лицо Сэма сморщилось, брови изогнулись домиком в выражении вселенской печали, как будто он только что пнул котёнка, и Дин нежно улыбнулся. Он всегда посмеивался над его лицом человеческого лабрадора, но в душе искренне любил. — Прости, я не… Это был бестактный вопрос.

— Эй, всё в порядке. Если бы я не хотел, я бы не отвечал, верно? — попытался успокоить Дин. Сэм расслабился, но всё равно выглядел как побитый щенок. — Да и я привык к жизни в дороге, так что… Наверное, я никогда толком и не задумывался о том, чтобы осесть по-настоящему.

— Может, просто не было повода? — осторожно спросил Сэм, поведя плечом. — Тяжело начинать новую жизнь в незнакомом месте среди незнакомых людей. Совсем другое дело, когда есть кто-то… Ну знаешь, тот, кто поддержит и поможет. Словом и делом. Человеку нужен человек.

— Да, возможно, — протянул Дин, вспоминая Лизу и Бена. Тогда, после прыжка Сэма в Клетку, у Дина получилось только благодаря им. Как Сэм только что сказал — поддержка и помощь. Лиза давала их сполна. Даже больше, чем должна была и порой могла. Без неё и Бена он бы не смог. Порой ему хотелось их навестить, хотя бы краем глаза посмотреть, как они, в порядке ли всё, но он так и не решался.

— Что ж. Мой перерыв закончился, — тихо произнёс Сэм, вырывая Дина из размышлений. — Было приятно с тобой поговорить. Надеюсь, я не перегнул. — Он потёр затылок и явно чувствовал себя неуютно.

— Нет, совсем нет, — покачал головой Дин. Не хотелось отпускать его. Хотелось сидеть здесь и дальше, говорить ни о чём, просто слушать голос Сэма и чувствовать его присутствие. Казалось, без них уже никак не выжить. — Я хорошо провёл время, — признался Дин. Сэм от этих слов успокоился и легко улыбнулся. — Я тебя провожу?

— Конечно.

Они выбросили пустые стаканы и пакеты и двинулись к магазину. И, как бы Дин ни старался идти медленнее, уже спустя пять минут они дошли.

Прощание было неловким. Дин с трудом сдержался от объятий, вместо этого протянув руку, а после несколько мгновений наблюдал, как Сэм открывает дверь и убирает табличку. Заставить себя сесть в «Импалу» оказалось почти так же сложно, как покинуть кладбище Сталл.

Он едва помнил дорогу до мотеля и, словно в тумане, зашёл в номер.

Ему потребовался весь день, пол ночи и упаковка пива, чтобы решить остаться. Внутренний голос — голос разума, жутко похожий, как ни странно, на голос Сэма — твердил, что это самая ужасная его идея их всех, но Дин не обращал на него внимания, помня ощущение кожи Сэма, его тепло на своих пальцах.

***

Дин стоял у магазина — тот назывался «Дирижабль» [на английском дирижабль — zeppelin], он только сейчас заметил вывеску и усмехнулся — и поджидал, когда Сэм выйдет на обед. В этот раз он был с пустыми руками, надеясь, что Сэм не откажется от компании и Дин сможет его угостить нормальной едой.

Сэм вышел, уткнувшись в планшет и что-то усердно читая — на лбу появились морщинки, — и свободной рукой закрыл дверь на ключ и повесил табличку. Он не замечал Дина, пока тот не кашлянул, привлекая внимание.

Сэм почти испуганно вскинулся, но, увидев его, расплылся в удивлённой улыбке.

— Дин? Привет! Ты… — Он убрал планшет и ключи в рюкзак и покачал головой. — Я думал, ты уже уехал.

— Привет, — кивнул Дин и еле удержал руки при себе. — Да-а-а, насчёт этого… Знаешь, вчерашний разговор заставил меня задуматься, и я решил, что ты прав. Нельзя вечно убегать от прошлого и себя, верно? Стоит хотя бы попробовать.

— О, это… — Сэм опустил взгляд и поправил волосы, словно нервничал; по его щекам пополз румянец, и Дин внезапно вспомнил их разговор и осознал, как это выглядело. Как будто Дин решил остаться из-за него, Сэма. Разумеется, в этом и дело, но для Сэма всё было немного иначе. Для Сэма они два незнакомых человека, которые встретились совершенно случайно, и внезапно один говорит другому подобные вещи. Он мог бы подумать, что Дин, ну, запал? Это звучало отвратительно подростково, но…

Но Дин вдруг понял, что ему, честно говоря, всё равно. Или, может, не всё равно, но это точно не настолько важно, чтобы пытаться что-то объяснять и выкручиваться.

— Это здорово, — наконец произнёс Сэм. Дин пригляделся, внимательно ища признаки того, что Сэму такое неприятно, но тот казался лишь удивлённым, в хорошем смысле. — Чем планируешь заняться? Не то чтобы у нас тут большой выбор, — поморщившись, добавил он.

— Вообще-то, именно об этом я и хотел поговорить, — ответил Дин, надеясь, что это не слишком навязчиво. В последнюю очередь он хотел бы отпугнуть Сэма.

— Что ж, раз уж мне выпала эта ответственная роль, — усмехнулся Сэм, — я с радостью отвечу на все твои вопросы и помогу, чем смогу. Только давай где-нибудь, где есть еда. Я ужасно голоден.

Словно в подтверждение, его живот заурчал, и Сэм смущённо скривился. Дин на это только рассмеялся.

— Без проблем. Но в этот раз угощаю я, — предупредил Дин. Сэм закатил глаза, но согласился и направился в сторону кафе.

Внутри было немноголюдно. Они выбрали дальний стол у окна. Сэм немного поболтал с официанткой, той самой Хелен, представил ей Дина и заказал как обычно. Дин понятия не имел, что за этим кроется, и очень хотел узнать. Этот Сэм тоже питался кроличьей едой или всё-таки нормальной?

Сам он заказал бургер с картошкой и, отложив меню, нервно потёр ладони под столом. Он никогда ещё не чувствовал себя таким растерянным, не зная, что говорить и как себя вести. Благо Сэм, кажется, всерьёз подошёл к своей задаче и взял инициативу на себя.

— Итак, расскажи о себе. — Он положил локти на стол и чуть подался вперёд. — Я имею в виду, что ты умеешь. Чем хотел бы заниматься?

— Я… — Дин вытер вспотевшие ладони о колени и мысленно выругался. Вздохнул и попытался успокоиться. Это был Сэм, в конце концов. Уж с кем он и должен чувствовать себя комфортно, так с ним. — Ну, я неплохо работаю руками. Что-то починить и всё в таком духе, понимаешь? Но лучше всего, наверное, у меня получается с машинами.

— Ты механик? — спросил Сэм и, не дав ответить, продолжил: — Это просто потрясающе. Старик Картер — у него автомастерская, единственная на всю округу, — постоянно жалуется на Джереми. Тот у него работает, но — и я сейчас цитирую Картера — всегда через жопу, так что приходится проверять. — Сэм рассмеялся чему-то, как будто вспомнил этого самого Картера, и после добавил: — Если ты и правда так хорош, он тебя точно возьмёт.

— Звучит неплохо, — ответил Дин. Это было приятно — видеть Сэма воодушевленым, полным жизни. Он и впрямь казался счастливым. Дин так и представлял, как он мило болтает с посетителями своего магазина, находя к каждому подход, разговаривает о жизни и бытовых мелочах с официантками и продавцами, здоровается на улице с каждым встречным. — Надеюсь только, этот Джереми меня не возненавидит.

— О, он переживёт, — махнул рукой Сэм. Видимо, этот парень ему не очень нравился, а это значит, он наверняка придурок. Почему-то Дин был уверен, что иначе Сэм бы так не реагировал. — А насчёт жилья я поспрашиваю, так что не переживай, найдём тебе что-то приличное.

Не то чтобы Дин переживал на этот счёт — в конце концов он жил в таких местах, что страшно вспоминать. Но Сэм так заботился о его комфорте, что у Дина язык не повернулся его останавливать.

Через некоторое время принесли их еду. На тарелке Сэма были овощи и зелень, но ещё там лежало мясо, пусть и курица, что не могло не радовать.

Они ели, разговаривая о всяком. Точнее, в основном говорил Сэм. О себе и своей жизни. Никаких сокровенных тайн, но всякие мелочи. И больше всего о своей собаке. Боже, парень её просто обожал.

И Дин не мог за него не радоваться. Сэмми всегда мечтал о собаке. Или кошке. Да вообще любом домашнем питомце. Но это было невозможно. Раньше было невозможно. Но теперь Сэм, если верить его словам, словно компенсировал все годы нерастраченной любви на Холли.

Дину, при всём его равнодушии к животным, не терпелось с ней встретиться.

После обеда они разошлись, договорившись встретиться в конце рабочего дня Сэма, и Дин направился в автомастерскую.

Это было не первое в его жизни собеседование или типа того, но никогда он ещё так не нервничал. Просто ещё никогда это не было так важно.

Конечно, он мог бы найти что-то другое, возможно, в соседних городах, но Дин хотел эту работу. Возможно, потому, что её предложил Сэм. Это была странная мысль, и Дин обрадовался, что не успел её обдумать, подъехав к мастерской.

Старик Картер и правда был стариком. Не дряхлой развалиной, совсем нет. Бывший морпех, суровый дед — тот чем-то напоминал Дину Клинта Иствуда, отчего сразу же ему понравился.

Картер, стоило только ему увидеть «Импалу», взял его без раздумий. И хоть зарплату предлагал скромную, Дин согласился. Он никогда не был избалованным цветочком и не нуждался во многом. Крыша над головой, подушка, простая еда — вполне достаточно. А если это будет означать ещё и Сэма рядом… Что ж, ответ очевиден.

Старик, явно довольный решением Дина, мягко хлопнул капот «Импалы» и сказал, что ждёт его завтра в девять.

Дин вздохнул, расстроенный на секунду тем, что придётся теперь каждый день просыпаться по будильнику, а потом сел в машину и поехал в мотель. Он решил пока не выписываться — мало ли — и остаток рабочего дня провёл на диване перед телевизором, то проваливаясь в сон, то просыпаясь.

***

Сэм стоял на улице у входа, разговаривая по телефону. Заметив Дина, он улыбнулся и, попрощавшись с собеседником, повесил трубку.

— Я нашёл тебе квартиру, — довольно произнёс он. — Не отель пять звёзд, конечно, но она чистая, со всей мебелью и даже посудой. И, что тоже важно, недорогая.

— Вау, — наигранно впечатлился Дин. — И как же тебе удалось заполучить такую роскошь?

— Просто миссис Мантгомери меня обожает, — подмигнул Сэм. — Я обещал ей, что мы подойдём к шести, так что время ещё есть. Как прошло с Картером?

— Он интересный, должен сказать, — отметил Дин, на что Сэм только рассмеялся. — И отлично, он меня принял. Думаю, у него не было выбора, когда он увидел мою детку, — с гордостью добавил он.

— Детку? — смутился Сэм, вздёрнув брови.

— Ага, — довольно улыбнулся Дин и отошёл в сторону, демонстрируя «Импалу» на другой стороне улицы. — Моя малышка может растопить сердце любого.

— Так это твоя? Вау, — без особого энтузиазма ответил Сэм, подходя к ней и осматривая, но всё так же довольно равнодушно. — Неплохо.

— Неплохо? — Всё внутри Дина возмутилось такой реакции. Сэм, конечно, никогда не испытывал особой любви к «Импале», но такая вопиюще холодная реакция задевала за живое. — Она великолепна, ясно? Я бы сказал, идеальна.

— Ну прости, — пожал плечами Сэм, хотя и не казался по-настоящему виноватым. — Я никогда не понимал этого благоговения перед старьём. — Он оборонительно поднял руки, отступая на шаг. — Прости, классикой американского автопрома. Просто… Для меня машина — это всего лишь машина. Хотя мой отец был бы в восторге.

— Он любил масл-кары? — спросил Дин, надеясь узнать больше. Он никак не мог унять любопытства: был ли отец этого Сэма похож на Джона? Странно, почему его вообще это волновало, но Дин не мог перестать об этом думать.

— О, да, — усмехнулся Сэм, закатывая глаза, и всё же в его реакции было что-то… нежное? Как будто воспоминания об отце вызывали приятные эмоции. — Знаешь, я тебе потом покажу его машину. Думаю, ты оценишь.

— Жду-не дождусь, — ответил Дин, теперь по-настоящему заинтригованный.

***

Квартира миссис Мантгомери была и правда пристойной. Определённо лучше большинства мотельных номеров, в которых он останавливался. Сама старушка — ей, на взгляд Дина, было около шестидесяти пяти или типа того — оказалось милой и приятной. И да, она однозначно обожала Сэма, без конца называла его мальчиком или милым, отчего Сэм краснел, и не упускала возможности погладить по руке или спине. Дин едва сдерживал смех.

Почему-то старушки всегда млели перед Сэмом.

Когда с квартирой было улажено, Дин подвёз Сэма до его дома. Отчасти в качестве благодарности за помощь. Но ещё он просто хотел увидеть, где тот живёт.

Дом Сэма был обычным. Типичным для такого городка. Один этаж, свежая краска, веранда с белым забором, небольшая лужайка перед домом с ровно подстриженным газоном. Сам дом казался не новым, но аккуратным: Сэм явно за ним следил и ремонтировал вовремя. Около дорожки к крыльцу стоял почтовый ящик с фамилией Ругер [американская компания-производитель огнестрельного оружия, как Смит&Вессон или Винчестер]. Дин про себя усмехнулся. Этого почти стоило ожидать.

Он отказался зайти и выпить, хотя очень хотелось. Но Сэм не выглядел расстроенным: должно быть, понимал, что у Дина выдался трудный день и ему ещё престояло освоиться на новом месте. Не то чтобы у Дина много вещей, но он не стал этого говорить.

После Дин собрался, выписался из мотеля, заехал в местный хозяйственный магазин, купив два комплекта постельного белья и пару полотенец, зашёл в продуктовый, купил кое-какие продукты и всякие бытовые мелочи и затащил всё в квартиру.

Это было странно — по-настоящему обживаться. Но, ложась спать, перед этим поставив будильник — Иисусе, — Дин осознал, что ему это нравится.