- Хён, что ты задумал?.. Я правда умру? - заполошно спросил Чонгук, хватаясь за него, как за соломинку. - Хён, этот человек, он… что происходит? Что ты ему пообещал?
- Себя, - ответил Тэхён просто. - Я дал тебе обещание, малыш. Что это всё закончится. Так или иначе, я его сдержу.
- Нет, - Чонгук затряс головой. - Нет, так нельзя, хён… ты не можешь, ты не… это будет не то без тебя. Ты не можешь оказаться здесь снова, нет. Ты обещал, что мы будем вместе… я не пущу тебя. Ты один из последних хэчи…
- А ты - один-единственный Чонгуки на весь мир, - Тэхён ласково улыбнулся ему. - Намджун присмотрит за тобой.
- Хён, я не позволю! Оставь меня здесь и уходи, - Чонгук стукнул его кулаком по груди. - Раз уж я всё равно бесполезен, значит, мир в безопасности…
- Чш… - палец Тэхёна прижался к губам Чонгука. - Я не собираюсь бросать тебя здесь. Никогда.
- А как я тебя здесь брошу? - гневно воскликнул Чонгук, сотрясаясь всем телом и вцепившись в рубашку Тэхёна с такой силой, что кожа на костяшках чуть не лопалась. Тэхён вздохнул, прижимая его к себе. Такой живой и тёплый… и такой хороший. Хотелось в последний раз его крепко обнять, и не видеть, как он дрожит. И верить, что решение, которое он принял - правильное. Потому что сердце заходилось и так болело при виде его страданий. Это не была выплата давнего долга. Это была его любовь.
- Чонгуки, - шепнул Тэхён. - Ты моя радость. Ты сделал меня… таким счастливым. Прости меня, что не уберёг.
- Хён, это я сглупил, я не должен был уходить, я не должен был им верить, - разрыдался Чонгук. - Не поступай так… я не хочу, чтобы ты снова был в клетке… это моя ошибка, пожалуйста, уходи…
- Прости меня, - повторил Тэхён, гладя его по мокрым щекам и осторожно убирая дорожки слёз - сам не замечал, что его лицо тоже мокрое. Чонгук замотал головой.
- Нет… не прощу. Я не прощу тебя… ты не можешь…
Тэхён мог. А после - Чонгук не будет его помнить. И снова будет жить своей жизнью. Сокджин и Намджун расскажут ему, что произошло, но больно уже не будет.
- Чонгук, я собираюсь уйти, - сказал Тэхён. - Посмотри на меня… пожалуйста.
Ему хотелось запомнить ещё больше. Эти дрожащие губы и реснички, побледневшие щёки и опухшие глаза. Он так напуган.
- Улыбнёшься для меня?..
- Хён, нет, я не пущу, - Чонгук прижал его ладонь к своей щеке и зажмурился. - Я ведь л-люблю тебя… я люблю тебя…
Он выдохнул, тяжело смотря на Тэхёна.
- Как я могу тебя отпустить, хён.
Тот притянул его к себе ближе и поцеловал, обхватив заплаканное лицо ладонями.
Посторонние звуки исчезли, и словно мир перестал существовать. Чонгук мог поклясться, что он слышит биение сердца Тэхёна, и его сердце билось в унисон - хотелось раствориться в этом звуке, в тепле его рук, заморозить это мгновение, и проживать его снова и снова. Его чувства взаимны. И именно поэтому Тэхён выменивает его жизнь на свою. Именно поэтому Чонгук поступил бы так же.
Тэхён с влажным звуком неторопливо разорвал поцелуй и ещё раз коротко коснулся губами уголка рта Чонгука. Некоторое время они стояли, не двигаясь, прижимаясь лбами друг к другу.
- Я всегда думал, что мой сын, к сожалению, ошибка природы, но вы не представляете, как приятно видеть вас, двух педиков, в клетке, - похлопал в ладоши сенатор Чон. - Я и так в выигрыше, но вы двое принесли мне ещё и настоящее удовольствие морального превосходство. Я словно мир от заразы очищаю.
- Ты должен сохранить ему жизнь, - предупредил Тэхён, обеими руками держась за предплечья Чонгука. - Договор заключается на высоких ставках. Если ты будешь преследовать Чонгука, причинять ему любой вред, или люди, которые работают на тебя, будут причинять ему вред по твоему приказу или в результате твоего бездействия, отдача может тебя убить.
- Ерунда, - отмахнулся сенатор Чон. - Я хоть охрану ему могу организовать, чтобы даже волос с его головы не слетел. В глубине души мне глубоко наплевать на это. Главное - моя выгода.
- Ты отвратителен, и удивительно, что от твоего семени родился такой замечательный человек, как я, - заявил Чонгук. - Я думал, что мои родители умерли, но реальность оказалось куда хуже. Лучше бы ты гнил в земле или плесневел в колумбарии! Отрыжка комариная. И член у тебя небось мелкий.
Выражение лица сенатора немного изменилось.
- Выходи, Тэхён. Помиловались и хватит.
- Чт - Нет, я сказал, Тэхён никуда не пойдёт, - Чонгук схватил какую-то книгу с полки и швырнул её в стекло - оно загудело, и на секунду все присели.
- Чонгук! - воскликнул Тэхён. - Хочешь сгореть, что ли?
- Я лучше умру, чем отпущу тебя к этому уроду, я не позволю тебе заключить контракт с ним, - процедил Чонгук сквозь зубы. Тэхён вздохнул и снова взял его за предплечья, скользя ладонями вверх.
- Тебе не придётся выбирать.
С этими словами он вдруг воткнул пальцы в пару точек на шее Чонгука, и тот осел в его руках, теряя сознание. Тэхён аккуратно подхватил его и отнёс на постель, укладывая и нежно убирая прядки с бледного лица. Напоследок он склонился и ещё раз коснулся губами его лица.
- Заканчивай уже, пока он не очнулся, - поторопил его сенатор. - Ты же не последний раз его видишь, после того, как мы заключим контракт, я не собираюсь сажать тебя в клетку.
- Я сам не собираюсь с ним видеться после заключения контракта, - глухо проговорил Тэхён и направился к выходу.
- Контракт можно будет разорвать только по обоюдному желанию или в случае смерти одного из нас, - начал он. - Мы двое не имеем права вредить друг другу, а также приказывать или просить кого-то сделать это. Мои условия - свобода и безопасность Чонгука от тебя или твоих людей. Твои условия - я повинуюсь тебе во всём, если только это не противоречит моим условиям. Нарушение условий может повлечь за собой отдачу, вплоть до смерти одного из нас. Всё верно?
- Верно, - сенатор протянул ему руку. - Давай!
- Нет! - Чонгук проснулся и бросился на стекло, молотя кулаком по нему, игнорируя удары током. - Хён, не делай этого! Не делай!
Тэхён сжал ладонь сенатора, и их грудь пронзила чёрная вспышка. Сенатор, не удержавшись, распахнул на себе белую рубашку - по центру, чуть ниже ключичной впадины, виднелась небольшая метка чёрного цвета.
- Она чёрная, потому что такова природа нашего контракта, - проговорил Тэхён. - Это нормально для таких сделок.
Он отнял руку.
- Теперь отпусти Чонгука. Я сотру ему память и провожу наверх, а затем вернуть для дальнейших указаний.
- Так и быть, - милостиво кивнул сенатор.
- Я никуда не пойду! - закричал Чонгук. - Отпусти его, ты, паскуда! Не трогайте меня!
В камеру зашли люди, облачённые в тяжёлую форму - им двоим было проще простого вывести Чонгука под руки из камеры.
- Уберите руки! - Чонгук кричал и брыкался, безуспешно пытаясь пнуть закованных в броню наёмников. - Хён! Не делай этого, не надо!
Он умолял. С каждым воплем словно умирала частичка Тэхёна, с каждым шагом к нему сердце леденело. Он сделает то, что его мальчик умолял его не делать.
- Хён, это мои воспоминания, оставь мне хотя бы их, - Чонгук замотал головой. - Прошу, не надо, я не хочу!
- Так надо, это для твоей безопасности, - проговорил Тэхён.
- Поторопись уже, - недовольно сказал сенатор. - У меня нет времени на вашу растянутую драму.
Чонгук завизжал оглушительно, с силой пытаясь вырваться из железной хватки, его глаза безумно вращались, пот градом сыпался по его лицу.
- Нет!
Словно горячая волна разошлась от него, поселившись противным писком в ушах. Воцарилась тишина.
Тэхён потянулся к нему и вдруг понял, что больше не может шагнуть вперёд.
- Что за… - сенатор Чон обернулся.
Чонгук плюхнулся на пол, отползая от Тэхёна подальше. Двое, что держали его, застыли - их тяжёлая броня превратилась в золото!
Тяжёлый металл окутал их целиком, гибкие части стали неподвижными - живые люди оказались закованы в металлические гробы. Тэхён посмотрел на свои ноги и охнул: его брюки и туфли стали металлическими, сплавившись с полом. Он был пойман в ловушку по пояс!
Чонгук громко и рвано дышал, его зрачки всё так же вращались, а белки налились кровью.
- Чонгук, - позвал Тэхён. - Успокойся. Ты не должен, если ты продолжишь, то умрёшь. Остановись сейчас.
Чонгук тихо сглотнул. Тишина давила на уши, никто не рисковал двигаться, все замерли, ожидая следующего шага.
- Ха-ха-ха-ха-ха, - мелко расхохотался Чонгук, поднимаясь на ноги и пошатываясь. - Теперь тебе не очень смешно, верно? - обратился он к сенатору. - Посмотри на себя…
- Не стрелять! - заорал сенатор, осознав своё положение. - Нельзя его убивать! Остановите его, но не навредите!
Чонгук рявкнул, обойдя Тэхёна, и ударив кулаками по воздуху. Новая горячая волна пронеслась по лаборатории, заставив стекло зазвенеть, а компьютеры - запищать. Огромные рваные листы серебристого металла вздыбились прямо из пола, словно шипастые обломки, заключая людей в свои тесные объятия.
- Чонгук, остановись, прошу! - закричал Тэхён, кое-как развернувшись в его сторону. - Ты умрёшь! Ты уже умираешь!
Чонгук обернулся, уставившись на Тэхёна своими почерневшими от крови глазами.
- Ты меня не послушал, когда я тебя просил, - сказал он наконец. - И я тебя не послушаю. Я же сказал, что…
Из его носа потекла кровь, кожа на руках лопнула, словно он расслаивался на части. Чонгук удивлённо посмотрел на свои пальцы, как они искажаются, словно картинка в испорченном телевизоре. Он вытер кровь с лица, скорее только больше размазав её.
- Я скорее умру, чем позволю заключить с ним контракт, - закончил он, снова взмахивая руками. Сенатор, который уже пытался сбежать, был пойман в металлические клешни, словно крыса в ловушку. Чонгук медленно приближался к нему, пошатываясь: кровь уже пропитала насквозь его одежду, и трудно было понять, насколько серьёзны его повреждения, но на видимых участках и кожа, и плоть рассекались глубокими трещинами, словно отходя от кости. Едва держась от боли на ногах, Чонгук улыбнулся, с кровью, пузырящейся на его губах:
- Ты мог бы просто поддаться Тэхёну. Он бы безболезненно стёр тебе память, и ты продолжил бы свои сраные делишки, не трогая нас. Но ты выбрал другой путь. Я накажу тебя смертью.
- Чего ты стоишь! - заорал сенатор Тэхёну. - Останови его!!
- Я.. не могу, - Тэхён и так пытался выбраться из металлической хватки, но он не мог управлять всем этим, как Намджун, и Чонгук, зная о его невероятной физической силе и способности менять свою форму, заковал его не в золото.
Он заковал его в стерлинг.
- Чонгук, одумайся, - снова закричал он. - Хватит, довольно! Освободи меня, и мы просто уйдём, ты и я! Достаточно! Чонгук, пожалуйста, ты умираешь!
Чонгук его не слышал.
- Что происходит?! - послышался знакомый голос. - Что…
Тэхён чуть не расплакался, услышав своего брата.
- Намджун, быстрее, освободи меня! - закричал он. - Нужно остановить Чонгука!
- Сейчас, сейчас, - Намджун подбежал поближе. - Господи боже…
- Скорее, вызволи меня, - поторопил Тэхён его.
- Чонгуки, послушай своего хёна, - сенатор залебезил, видя, как смерть приближается к нему. - Я отпущу, отпущу вас всех, я всех отпущу, вы можете уйти! Я уеду из страны, ты же хороший мальчик, ты не станешь убивать своего папу, верно? Ты слишком хороший человек, ты не будешь этого делать, ты не станешь убийцей, зачем я тебе? Сам посуди, стоит ли отдавать свою жизнь за такую жалкую вошь, как я… ну же, мальчик мой, я же твой папа…
- Ты мне не отец, - сипло отрезал Чонгук. - И никогда им не был. Не… нужно делать вид, что ты меня знаешь. Я… хороший ч-человек, это правда. Именно поэтому я тебя уб…
Он замер, не сделав последнего шага. Его тело выгнулось, словно пронзённое током, и из спины с чвокающим звуком вырвалось два тонких, длинных ростка, покрытых кровью.
Намджун замер, смотря на него, Тэхён охнул, беспомощно хватая воздух руками.
Это были не крылья. Возможно, должны были быть ими, но это не было похоже на красивые, оперённые чёрным крылья Тэхёна. Это были окровавленные, тонкие изломанные ветви, с ошмётками осыпающейся плоти на них. Нити сгустков крови, облепившие эти хрупкие, покрытые влажными струпьями длинные косточки, капали вниз.
Чонгук пошатнулся, обернулся назад, удивлённо смотря на то, что вылезло из него, а затем на заплаканного Тэхёна, тянущегося к нему.
- Вот оно как, - пробормотал он и рухнул, ломая свои крылья. Вокруг его изломанного тела растекалась лужа крови, медленно соединяясь с уже оставленными на полу кровавыми пятнами.
- Сдохни! - завопил сенатор. - Сдохни, дьявольское отродье! Сдохни, сдохни!!
- Заткнись! - рявкнул Намджун, освобождая наконец Тэхёна. - Что ты за тварь такая!
Тэхён тут же кинулся к Чонгуку, ощупывая его тело и пачкая руки в крови. Он был бледен как смерть и не дышал.
- Надо… надо закрыть раны, - пробормотал Тэхён, руками пытаясь закрыть хоть что-то.
- Освободите меня! - раздался чей-то голос. - Я врач! Я попробую помочь.
Намджун резко отогнул кусок металла, выпуская женщину из созданной Чонгуком клетки.
- Быстрее, - велел он ей. - Эй вы! Кто здесь ещё есть?!
- Я… могу зашить раны, я бывший хирург…
- Выходи. Остальные, бегите прочь отсюда! Я спалю это место к чертям! - рявкнул он.
Люди подорвались и принялись бежать, два раза их просить было не нужно: побежали все, и работники, и ассистенты, и менеджеры, и охрана.
- В кубах внизу ещё есть пленники, - сказала женщина. - Они не смогут выйти сами, эти кубы превращаются в духовку, если их взломать…
- Уже нет, - раздался чей-то низкий, сухой голос.
С влажным звуком длинное лезвие вышло и груди сенатора.
- Это тебе за мою дочь, - мужчина, оказавшийся у клетки, снова вонзил ему в грудь клинок. - А это… за моего внука… скотина. А это, - он воткнул кончик лезвия ему в глаз и повернул. - За меня.
Сенатор захрипел, бессильно хватаясь за дыры в груди.
- Ты… как ты…
- Ты сам выпустил, когда пообещал «всех отпустить», - ухмыльнулся мужчина. - Не стоило быть таким опрометчивым в словах, Хванхо. Гори в аду.
Сенатор осел на металлических шипах, словно марионетка с обрезанными нитями. Он был мёртв.
- Боюсь, я не могу ничего сделать, - хирург покачал головой, осмотрев Чонгука. - Раны слишком большие. И их слишком много, он потерял много крови и… его уже не спасти.
- Его сердце остановилось, - констатировала женщина.
- Уходите, - глухо велел Намджун.
- Простите…
Тэхён, плача, огладил ладонями лицо Чонгука и прижался к нему лбом.
- Хён, - хрипло прорыдал он. - Я хочу умереть…
Он лёг на пол рядом с Чонгуком и прижал его к себе.
- Тэхён…
Намджун сел на пол рядом с ними, гладя мальчика по голове. Чонгука было не узнать - весь покрытый кровью, словно демон, с развалившимися руками и ногами, с поплывшим лицом, но Тэхён всё равно прижимал его к себе, баюкая, и тихонько уговаривал вернуться к нему.
- Отставить смерть, - раздался сухой голос рядом. - Вы двое, вы что, не знаете, что делать? Который из вас ян?
Тэхён поднял голову.
- Прикажи ему исцелиться, - незнакомый мужчина словно втянул внутрь своей руки металлический клинок. Он тоже был хэчи!
- Ну, чего ты ждёшь?! Пока его мозг умрёт?! У нас всего есть несколько секунд!
- Но он… человек, - Намджун удивлённо посмотрел на него.
- Ага, и крылья у моего внука по приколу из спины вылезли! Возьмите меня за руки и его тоже. Я научу вас. Скорее. Ты, инь, собери его кровь. А ты, прикажи ему восстанавливаться!
Построй его заново.
Тэхён схватился за чужую руку, словно утопающий за соломинку. Намджун последовал этому примеру. Трое хэчи образовали связь, которая давным-давно не появлялась в этом мире, быстро передавая информацию и работая сообща, словно единым разумом. Кровь медленно собиралась обратно, сливаясь в раны… которые медленно закрывались.
Прикажи его сердцу биться, прикажи его диафрагме работать. Научи его, как залечивать свои раны. Нащупай ту часть, которая роднит нас всех.
Тэхён застонал. Он заставлял Чонгука делать это, заново собирал его таким, каким он его помнил, каким он его знал.
Чонгук сделал крошечный вдох.