Несколько раз в неделю Клод Фролло освобождал вечера и спешил к Эсмеральде на улицу Тиршап. Теперь, когда она немного пообвыклась и эмоции утихли, проводить с ней время было не так тяжело: уже не требовалось напрягать все силы, чтобы не сорваться. Она конечно огрызалась и язвила, но, кажется, больше для порядка. Клод же продолжал покупать ей фрукты и сладости в надежде хоть немного смягчить её, и Эсмеральда, поначалу отвергавшая все его дары, постепенно привыкла и однажды даже попросила его купить немного печенья.

В этот день он тоже решил навестить её. Он зашёл по пути в несколько лавок и, кроме необходимо, купил ещё и вафли. Эсмеральда встретила его сдержанно, но от её вида и звука её голоса больше не обдавало холодом. Её глаза загорелись при виде мяса, но особенно — при виде фруктов и вафель. Она она ещё не успела привыкнуть к тому, что всё это можно позволить себе каждый день, а не только по праздникам. Она унесла продукты в погреб и, заварив травяной чай, принялась за лакомства. Клод же сидел напротив, пил чай и смотрел на неё.

— Вы разве не хотите? — удивлённо взглянула на него Эсмеральда, доев вафлю.

— Мне не положено, — ровным голосом ответил Клод.

— Спать со мной — тоже, — она нарочито равнодушно пожала плечами. — Или это меньший грех?

— Нет. И этого вполне достаточно, чтобы моя душа потом горела в адском пламени целую вечность.

— И вы так спокойно про это говорите? Но зачем вам это?

— Потому что…

Потому что без неё от умрёт? Чушь какая. Не будет этого. Но без неё у него не останется ничего важного в этой жизни. Всё остальное — давно уже превратилось в пыль. Так что если и не умрёт, то жизнь превратится в обычное поддержание нормального состояния телесной оболочки.

— Потому что без тебя мне невыносимо плохо, — тихо ответил он, отвернувшись.

Когда с едой было покончено, они поднялись в спальню, легли в кровать, и Фролло наклонился поцеловать Эсмеральду в шею, но она мягко отстранила его:

— Сегодня я могу, — еле слышно сказала она. — У меня…

— Я понял, можешь не продолжать.

Тогда он протянул её к себе, Эсмеральда опустила голову на него плечо, и Клод с закрытыми глазами наслаждался её присутствием.

— Мне не спится, — расстроенно протянула она. — Расскажете мне что-нибудь?

— Что именно? Что тебе интересно?

— Не знаю, — она пожала плечами. — Про что хотите. Вас же не просто так называют чернокнижником и колдуном, — хихикнула она.

— Я пытаюсь получить золото. Если бы это удалось, наша страна решила бы многие проблемы. Но это ведь тебя не очень интересует, верно? — Эсмеральда помотала головой. — Я могу рассказать тебе про звёзды.

— Вы и про них знаете? — удивилась она.

— Да, я заинтересовался астрономией в шесть лет. Помимо прочего. Меня тогда отдали в коллеж. 

— В шесть лет? Но это же очень мало!

— Моим родителям так не казалось. Да и для меня почти ничего не изменилось, но так я мог заниматься учёбой.

Эсмеральда повернулась и вопросительно посмотрела на Клода.

— Не смотри на меня так. Я был третьим сыном не в самой богатой семье. И стать наследником шансов практически не было. Так что родители сдали не самого любимого ребёнка в коллеж, а я получил доступ к знаниям.

— И вы жили в четырёх стенах годами?

— Да. Но когда мне было девятнадцать, мои родители умерли, старшие братья умерли незадолго до этого, и родители решились на ещё одного ребёнка. Мне пришлось оставить науку и стать священником. И я никогда даже не помышлял о подобном… Пока не встретил тебя.

— А я никогда не думала, что буду жить взаперти, — со злостью выпалила Эсмеральда.

— Тогда не стоило ложиться в постель к первому встречному в мундире, — процедил Клод. — Но не будем о нём, расскажи лучше про себя. Ты родилась в таборе?

— О, нет. Я родилась во Франции. У меня была ладанка, которая могла помочь отыскать мою мать. Но теперь…

— Ты в самом деле веришь, что это зависело от твоей невинности?!

— Конечно! — воскликнула Эсмеральда и добавила уже с сомнением: — А вы, что же, думаете иначе?

— В цыганских кознях я плохо разбираюсь, но могу сказать, что я не видел ни одного неопровержимого доказательства колдовства.

— Но вы же судья в духовном суде, — непонимающе ответила Эсмеральда.

— Именно поэтому, — усмехнулся Клод и легко поцеловал её в макушку. — Я думаю, у этого есть более простое и более… корыстное объяснение. А про невинность… они всего лишь воспользовались твоей детской доверчивостью.

— О чём это вы? — напрягаясь Эсмеральда.

— Скажи, как много в вашем таборе девушек твоего возраста незамужних и без детей?

— Кажется… никого… — задумчиво проговорила Эсмеральда.

— Вот именно. Тебя хотели… прости мне мою грубость, всего лишь подороже продать. Ты слишком красива, чтобы стать женой какого-нибудь цыгана и сгинуть в бесконечных родах, голоде и побоях, — холодно сказал Клод. — Так что они бы продали тебя какому-нибудь вельможе, чиновнику или даже епископу.

— Как это может быть правдой? — потрясённо прошептала Эсмеральда.

— Тебе не нужно об этом волноваться. Я не избавлюсь от тебя через несколько лет, как они.

Внутренний голос напомнил, что так же Клод когда-то думал о нарушениях обетов. И вот он лежит в обнимку со своей любовницей! Но в этом вопросе он мог за себя поручиться: ветреностью он никогда не славился.

— Может, я когда-нибудь вас прощу, — сказала Эсмеральда и уснула.

А Клод машинально гладил её волосы и думал о том, что первый шаг к душевной близости наконец сделан.