О мироходстве

Два мироходца сидят, задумчиво смотря каждый в свою сторону. Неловкая тишина так и просит заполнить её, на этот шаг решается Лололошка:

— Так… Ты не можешь контролировать когда и куда перемещаешься, но и всю память не теряешь, а только моменты…

Карл, не ожидавший никаких слов, вырывается из своих мыслей и с опозданием отвечает.

— Да.

— И тебе, при всём этом, даётся буквальный выбор: остановить эту потерю памяти ради своего же блага, либо продолжить, скорее всего потеряв всю свою прошлую жизнь, но в долгосрочной перспективе помогать другим…

Кудрявая голова подскакивает, чтобы непонимающе уставиться на собеседника.

— Эм, да?

— …И ты реально ещё думаешь какую из сторон принять? — звучит тихое и упрекающее.

Теперь очередь Карла быть возмущённым.

— Слушай, это сложнее, чем кажется. Если у меня есть сила, с которой я могу помочь людям, но не делаю этого, то какой в этом вообще смысл?

— У тебя ведь есть дорогие люди, верно? — ставится неожиданный смущающий вопрос.

— Это. не должно сейчас касаться нашего обсуждения, — брови сходятся ближе и опускаются. Ему не особо хотелось поднимать тему своих возлюбленных сейчас. Но весомый аргумент ставит в тупик

— Очень даже должно. И знаешь, я может и не самый умный человек в мире, но не заметить два кольца, смею предположить обручальных, у тебя на безымянном пальце, это надо постараться. Потому немного изменю вопрос, у тебя есть, как минимум, два дорогих тебе человека, так?

Карл молчит.

— И ты действительно готов их бросить, забыть о их существовании, лишь бы быть способным помогать другим? — с искренним желанием понять спрашивает Лололошка.

— Всё не так! Я уверен что смогу– — Карл сжимает руки в кулаки и прижимает их скамье.

Другой мироходец не отступает.

— Сохранить память о них и при этом помогать другим? Не смеши меня. Ты лучше меня должен знать, что это не сработает. Память работает не так. И даже если у тебя будет уйма записей о том, чего ты не хочешь забыть — это не восстановит память и не остановит её потерю.

Руки в разноцветных рукавах взлетают в воздух.

— Знаешь ли! Звучит немного лицемерно с твоей стороны. Сам ведь этим же занимаешься!

Секунда молчания отделяет ответ.

— Не спорю. Вот только есть один момент: я эту судьбу не выбирал.

Возмущение сменяется непониманием. В смысле «не выбирал»?

— Что…

Лололошка тяжело вздыхает и поправляет клетчатую бандану. Ему тяжело вспоминать о столь далёком.

— У меня изначально не было выбора. У меня не спрашивали, хочу ли я этим заниматься. Это… просто в один момент случилось и мне пришлось приспосабливаться. Ты — другое. Тебе дают выбор. Тебе дают шанс вернуться к себе домой и быть счастливым с дорогими людьми. Я, скорее всего, никогда не смогу снова увидеть тех, кого называл семьёй ещё до того, как стал мироходцем, при учёте того, что я даже не помню когда это произошло и не уверен, живы ли вообще ещё те люди.

Карл нервно крутит кольца на пальце. Нервная привычка, появившаяся с тех пор, как он и начал носить кольца.

— Ты прекрасно всё понимаешь. И пусть это неприятно, но я бы на твоём месте выбрал эгоизм. У тебя не будет отдыха от твоей миссии, скорее всего ты даже не сможешь найти кого-то близкого, с кем ты сможешь остаться. Эта «геройская доля» того не стоит.

Неприятно слышать правду. Хочется возразить, сказать что это не так, и выбор и правда настолько сложен, но оба теперь молчат.

А может, ответ и правда не нужен?