Шесть часов до рассвета

Тёмный колдовский замок возвышается над озером. Лия знает, что придти туда – значит умереть, но упрямо идёт. Она ведь должна, она ведь Избранная, и финал её жизни известен давно. У этого похода смертельный исход, но это ведь небольшая цена, правда? Когда на одной чаше весов её жизнь вместе с жизнью мага из замка, а на другой – жизни всего мира… выбор очевиден. А она ведь не хотела рождаться Избранной ни Светом, ни Тьмой.

Под ногами шуршит галька, рассыпанная по пляжу, волны с тихим плеском бьются о причал. Где-то вдалеке будто бы играет музыка. Или она существует только в голове Лии? Лия не знает. Лие всё равно, она наслаждается тихим звучанием мелодии, последним спокойным, что она слышит в своей жизни. Что её ждёт дальше? Вряд ли светские разговоры. Бой. Смертельный бой, на который их обрекли ещё в младенчестве.

На небе сияют луны – две, и обе полные. Двойное полнолуние случается раз в несколько сотен лет и означает какое-то происшествие. Какое будет этой ночью, до рассвета? Просто два Избранных убьют друг друга, как было сказано двадцать лет назад. Хотят ли они этого? А разве их кто-то спрашивал, хоть тогда, хоть сейчас. Готовы ли они к этому? Лия знает, что её ответ – нет. Смотрящий на неё с площадки самой высокой башни замка маг тоже знает, что он не готов умирать.

Пляж остаётся за спиной, впереди высокая лестница. Лия шагает по ступенькам, ветер раздувает подол белого – погребального – платья. Их похоронили заранее и уже готовы праздновать. Это ведь ненормально, такая вера в пророчество? Лия не хочет думать о том, что все изначально видели в ней только свинью на убой. Она хочет верить в доброту, любовь и сострадание… но даже любимый Том, с которым они вечерами сидели на берегу этого самого озера, смущенно отводил взгляд и что-то мямлил после прямого вопроса о том, знал ли он. Видимо, знал.

Лие интересно, будет ли смерть быстрой. Ведь “злой волшебник”, которым пугают детей – и которому всего двадцать лет, её ровесник – призывает демонов из ада, проводит тёмные зловещие ритуалы и уже настолько очерствел душой, что ему ничего не страшно. Да, она повторила слово в слово те легенды, что ей рассказывали буквально с пелёнок. Интересно, этот “злой волшебник” стал злым вот с самого рождения? Ещё молоком матери чертил зловещие пентаграммы и вызывал демонов?

Лия усмехается. Поздно. Она могла бы попытаться в этом разобраться заранее, если бы догадалась, но сейчас уже поздно. Ей никто не ответит даже на прямой вопрос. Да и… кого спрашивать-то? В такую ночь все сидят по домам и молятся Спасителю, чтобы их дом беда обошла стороной. Обойдёт, пусть не волнуются, все беды этой ночью они, Избранные, возьмут на себя, как и должно героям.

Лия жалеет того неизвестного мага, что в замке. Она хотя бы росла в полной семье и в любви или хотя бы в её иллюзии. У неё было всё, чего она могла пожелать, лучшие наряды, украшения, подарки, питомцы… Единственное, чего от неё требовали – это молиться и учиться. А она ведь послушная дочь, она ведь это делала с таким усердием. Жаль только, что её точили как одноразовое оружие. Она ведь ещё удивлялась, что никто не приходит с предложениями помолвки… Знали.

Но она Избранная Света, а тот маг – Избранный Тьмы. Его не могли оставить среди обычных людей. И потому довольно скоро в городе появился тёмный – о, случайность и совпадение – архимаг, ищущий себе ученика, которого он собирался взрастить с пелёнок. Мило, правда? И выбор его, разумеется, был очевиден и предрешён. Разве мог он пропустить мимо своего внимательного ока ребёнка с печатью Тьмы на груди?

У самой Лии тоже была печать. Печать Света. Но ей никогда не говорили о том, к чему это приведёт, к чему это её обяжет. А она и не интересовалась. Дурочка, малолетняя и наивная дурочка. Впрочем… а какая сейчас уже разница? Умрёт она дурочкой или умной – всё равно же умрёт. Пусть и не хотелось бы. Ей хотелось о многом поговорить с другим несчастным, Избранным Тьмой, но она не была уверена, что тот решится с ней разговаривать, а не проклянёт с порога. Хотя кто мешает попробовать? Терять-то уже нечего.

Чем выше лестница, тем обветшалее и заросшее ступени. Разумеется, за ней ведь никто не ухаживает. Внизу ещё крутятся, иногда лазают, но наверх к самому замку не лезут. А сам маг и его учитель, пока здесь жил, вниз в город особо-то и не спускались, явно обеспечивая себя почти всем самостоятельно. Интересно, а хлеб им демоны доставляли? Лия снова усмехается. Какие глупые мысли лезут ей в голову… но почему бы и не спросить того мага. Интересно же.

Лестница заканчивается неожиданно. Вот ещё были ступеньки, а вот Лия уже ступает по узкой тропинке, ведущей к воротам неприступного замка. Вот интересно, как они рассчитывали, что она убьёт мага? Он-то её убить может без проблем, достаточно встать во-он на той стене, прицелиться и швырнуть каким-нибудь убойным заклинанием. Что она сможет ему противопоставить? Молитву? Или, быть может, рассказ о тайном смысле, заложенном в картину Вульфа Тайсара? Она ведь “светлая”, она ведь не должна драться. А убивать мага, наверное, надо силой любви.

Лия поднимает голову и смотрит на фигурку, застывшую на вершине башни. Она его видела, он там давно стоит. За ней наблюдает? Скорее всего. Лия усмехается и машет рукой в приветствии, чуть не подскальзываясь на мокрой от росы траве. Она не знает, увидел ли её маг, но ей смешно. Столько планов на жизнь, столько всего было… И от всего пришлось отказаться во имя пророчества.

Ей не дали никаких инструкций, ничего не посоветовали, просто сообщили – через месяц ты идёшь убивать злого волшебника. И заперли в комнате, чтобы не сбежала. Она ведь пыталась, она не совсем дурочка, она жить хочет. Но стражу там поставили хорошую, позаботились. Она истерила, она била посуду об стены, она рвала одежду… Без толку. Ей дали месяц, чтобы смириться. Она смирилась. Интересно, а когда этому магу сказали о пророчестве? Было ли у него время смириться?

Лия отпинывает в сторону попавшийся под ноги мелкий камушек и подходит к воротам. Постучать? Можно и постучать. Она барабанит кулачком по толстому дереву и отступает назад, щурясь. Откроет, не откроет? Быть может, если он не откроет и они не встретятся, то и ничего не произойдёт, не надо будет исполнять пророчество? Лия смеётся. Какая глупость, это же проро-очество, оно исполнится в любом случае, хочет она того или нет.

Ворота скрипят, отворяясь. Лия замирает, замечая во дворе ту же самую фигуру, что и стояла на башне. А вот и маг, вот и второй участник спектакля, который им долженствует разыграть. Не называть же это на самом деле битвой?.. Лия молчит, разглядывая мага, маг молчит, разглядывая её. Тишина. Быть может, её всё же удастся позадавать вопросы и хотя бы одну ночь провести в компании того, кто её отлично поймёт?

— Заходи, — юношеский голос разрезает повисшую тишину.

Лия кивает и пересекает ту незримую черту, из-за которой уже нет возврата. За её спиной захлопываются ворота, а мелодия, так и звучавшая в голове, стихает. Маг манит за собой, направляясь в замок. Что ж… Лия улыбается и шагает следом. Он нравится ей намного больше, чем все остальные жители мира. И впереди у него ещё целая ночь, чтобы понравиться ей ещё больше. А потом… потом будет “потом”. До рассвета остаётся ещё шесть часов.