забота о наследнике

саша глубоко, дима щекой жмется к простыни, задыхается натурально. и жмурится стыдливо, когда колени ползут неконтролируемо в стороны, как по мановению волшебной палочки. и не сдвинуть, не только из-за хватки на бедрах, из-за которой, дима уверен на все сто, останутся следы на пару дней, а если сашин контроль опять пойдет в тартарары – царапины от обращения появятся поверх, но и из-за собственного понимания – не хочется. димины бедра подтягивают наверх и тот пытается найти удобный упор руками, но забивает в секунды, все равно сил на то, чтоб устоять, не хватит. саша толкается вперед, и дима неконтролируемо вскрикивает. хорошо. хорошо, как же, черт его дери, хорошо. бурдуков срывается в всхлип и лицом утыкается в простынь, подхватывая зубами, лишь бы заставить себя быть хоть на тон тише. не хочешь, чтобы увидели, как само его величество наследника приходуют в его же постели, да, дорогуша? бурдуков от своих мыслей бежит и тянет руку назад, секундно касаясь сашиного бедра, пытаясь полноценно скрыться в ощущения. на языке стынет просящее еще-еще-еще, и саша будто мысленно ловит эту просьбу. ловит за руку и прижимает к диминой спине, прогиная ее и сильнее диму вжимая в кровать. дима расцепляет челюсть, вдыхает, и тут же – задыхается, когда толчки становятся быстрее, и дима действительно чувствует, как любая мысль просто выбивается из сознания. есть только он, саша, мокрая мятая простынь и член в диминой заднице. а присыпкой сверху – абсолютное, пульсирующее в каждом нерве ощущение "хорошо ".

саша вбивается хаотично, без темпа, но каждый раз – жестко и бедрами касаясь диминой задницы, и бурдуков, сам себя не контролируя, уже даже не пытается быть потише и лишь прячется в сгибе локтя, выстанывая, всхлипывая, шепча беспрестанно "пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста". саша отпускает димину руку и сам опускается грудью диме на спину, максимизируя точки соприкосновения. и принц будто еще обнаженней становится в своих собственных ощущениях, от чувства тяжести на нем и от того насколько мокро. волосы липнут ко лбу, спина, грудь потные, смесь пота и предэакулята по бедрам каплями оседает.

саша руками останавливается то на бедрах, то по бокам проходится совсем быстро и наконец – оседает на шее, от чего дима вдыхает встревоженно, и кадык дергается под сашиными пальцами. саша аккуратно пальцами давит на него, удивительно контролируя себя, чтобы и ощутимо было, и чтобы вреда не доставить. дима мельком думает о том, что он мог бы вполне переломить ему шею. бурдуков хочет испугаться, честно, но вместо этого – скулит прерывисто от кружащегося в голове осознания, насколько сейчас плевать на его царский статус и саше, и самому диме. ситуация сейчас движется чисто сашиными руками, и диме это нравится до состояния опьянения. сашины пальцы аккуратно поглаживают под самой челюстью и на этот раз заботливо до безобразия, нежели на бедрах. шея на виду, опасно, нельзя. саша задирает димину голову и пальцами идет выше, большим давя на нижнюю губу и раскрывая димин рот шире. и тот ни на секунду не думает его остановить, открывает и выскуливает громче вслед грубому толчку. и потом, честно, дима правда так хочет думать, вспоминая это на утро, по нелепой случайности и вовсе не от собственного желания, вбирает палец в рот, языком проходясь и отчетливо слыша тихое порыкивание саши сзади. палец выскальзывает и опять проходится по губам и подбородку, размазывая слюну. а на место ему – средний и безымянный палец, и дима послушно пробегается по ним, меж ними языком и позволяет буквально трахать свой рот пальцами, пока его имеют уже по настоящему позади.

пальцы пропадают, и руки сашины опять на заднице и бедрах. дима благоговейно жмется к простыням и толкается то от саши, то навстречу, создавая еще более хаотичный темп. и старается бедрами ближе к постели опуститься, трясь членом о нее. и это пресекается, когда саша дергает диму выше, на себя, заставляя встать на коленки, что так бессильно дрожат и ни капельки не держат. дима тянет руку, чтоб хотя бы самостоятельно невыносимую тягость утолить внизу, но руки перехвачены и прижаты к простыням. саша мокро жмется ртом к плечу и дима крохами сознания напрягается. клыки. ровно, как при обращении. ебанный свет. на то, чтобы выстроить логическую цепочку, никакой возможности, и у димы лишь ощущения остаются.

хватка на запястьях – сильнее. клыки на плече жмутся, но не кусают – лишь угрожают. и.. блядский бог.

саша ощущается действительно больше. и быстрее, явно подбираясь к пику, вбиваясь жестко и глубоко, так, что у димы ощущение, что саша прямиком у него в глотке. дима пытается двинуться от саши чуть вперед, и сашины руки уходят на димины бока, не давая двинуться. дима клянется, что саша срывается на ебучее рычание, вбиваясь особенно жестко и сделав последнее движение, застывает. димины нервы активизируются замедленно и бурдуков стонет на последние единицы энергии в подушку, чувствуя, как кончает до дрожащих бедер и мысли, что ни разу себя не коснулся. диме кажется, он готов себя убить. от одного члена в заднице да пальцев во рту, да быть не может! и лишь димины чувства балансируются, так вновь затапливаются. ножом по обнаженным нервам – саша, не выходя, запирает его узлом звериным, от чего задницу распирает больше и дима задыхается, хватая ртом воздух. и дальше внутри – горячо и так много-много. саша из-за недообращения кончает много, и дима вслед за первым оргазмом чувствует, как его добивает вторая волна и он понимает, как всхлипывания обращаются настоящими глазами на мокром месте. дима скулит натурально, когда саша опускается рядом на бок и узел внутри него сдвигается на пару миллиметров. много, так чертовски много. и дима никогда в жизни не подумал бы, насколько ему от этого хорошо.

дима жмурится и с теплом от тела позади и всеобъемлющей усталости засыпает, словно по щелчку.