Зал прямой трансляции задыхался от смеха.

【Поймайте его, ах! Это ты оказался тем, кого поймали!!! Ахахаха!!! 】

【Моя мама, пффф, ха-ха-ха-ха-ха, имя «пощечина КК», действительно заслуженное.】

【Это больше не сцена опрокидывания автомобиля, это сцена разрушения автомобиля.】

【Уровень демонстрируемого позора достаточен, чтобы войти в историю прямого вещания MengMao TV.】

【КК, поверь мне, ты больше не можешь жить. Передайте мне сестру Лян, и уходи с миром.】

Хотя атмосфера в зале прямого эфира была теплой и оживленной, Кан Шэнчжэ чувствовал себя очень холодно внутри. Его ленивое лицо разваливалось на части, и на нем было написано слово «депрессия» в верхнем регистре. Он сказал Ю Лянсин: «Я редко проигрываю, я проигрываю только одну из десяти тысяч игр. Лян Лян, ты не должен портить или разрушать стойкий и возвышенный образ меня, который ты сохранил в своем сердце».

Ю Лянсин не мог не рассмеяться, и прямая трансляция отреагировала быстро.

【Вэй вэй вэй! Не издевайся над сестрой Лян только потому, что она не говорит! 】

【??? У KK есть фундаментальное непонимание того, что такое стойкий образ? 】

【Как ты смеешь называть себя высокомерным со своей собачьей внешностью! Наступаю на твою собачью голову! 】

【Нет, «возвышенный» относится только к вашей личности, а не к вашему образу, спасибо.】

Несмотря на то, что Кан Шэнчжэ не принимал комментариев в зале прямой трансляции, он все еще был способен контролировать ритм и продвигаться вперед. Поскольку матч закончился, он сказал с некоторой грустью: «Давайте откроем еще один раунд».

Он снова вошел в командный интерфейс. И Ю Лянсин, который до сих пор не произнес и не напечатал ни одного слова, наконец ответил. Еще до того, как начался процесс подбора партнеров, он написал: — Не приеду.

Кан Шэнчжэ: — А?

Не говоря уже о Кан Шэнчжэ, даже комната прямой трансляции показала большую реакцию.

【Ха!!!!!! 】

【Нет, нет, нет! Не уходи! 】

【Сыграй еще один раунд! 】

【? В чем ситуация, почему она не играет в другую игру? 】

Несмотря на нежелание бесчисленного множества людей, Ю Лянсин не изменил своего решения. Это было не потому, что он не хотел играть или потому, что ему нужно было чем-то заняться, скорее, когда Ю Лянсин только что играл в игру, его веки стали подскакивать.

Предчувствия Ю Лянсина всегда были очень точными; всякий раз, когда его веки начинали подскакивать, это означало, что вот-вот должно было произойти что-то раздражающее, и это приводило его мысли в смятение. Следовательно, ему было трудно собраться с мыслями, чтобы играть в игру, и если бы это было так, он мог бы вообще перестать играть.

Причина, по правде говоря, была так проста, но перед лицом вопроса Кан Шэнчжэ это вызвало редкое шутливое настроение у Ю Лянсина. В ответ Кан Шэнчжэ, который в настоящее время вел себя избалованно, когда просил другую игру, Ю Лянсин усмехнулся, печатая: — Забудь об этом.

Кан Шэнчжэ: — Почему?

Ю Лянсин: — Не могу нести тебя.

【Умоляющая психологическая тень КК.】

【У нас обоих есть девять лет обязательного образования, но сестра Лян, как ты так здорово! 】

【Ты это слышал?! Мусор КК, она не может нести тебя! Даже небесное существо не может сдвинуть тебя с места! 】

【Молодец, оставь его! Смейся над ним! 】

Кан Шэнчжэ надул губы: «Ин-ин-ин».

Высокая номинальная стоимость Кан Шэнчжэ сопровождалась жестокой летальностью; в то время как Ю Лянсин не проявил видимой реакции на нее, она показала мгновенные результаты, когда ее поместили перед поклонниками, которые впервые увидели ее вблизи. Многие люди были сбиты с толку его надутыми губами и фальшивым криком, только чтобы вскоре прийти в себя и начать лакать его лицо.

【Ин, какой ин! Мне больше не хочется смеяться над тобой, как только ты начинаешь! ……Ладно, я перестану смеяться! 】

【Такой крупный мужчина, как ты, не должен притворяться милым! Это действительно отвратительно! Ах, этот милый КК действительно милый! 】

Ю Лянсин ушел так же внезапно, как и пришел. Его появление, возможно, было поспешным как при входе, так и при выходе, но оно оказало длительное влияние; по мере продолжения трансляции фанаты не только отказались оставить вопрос о сестре Лян, ярлык KK, являющийся позором для мира ношения девочек, спокойно использовал сохраняющееся очарование, которое обеспечивала предыдущая совместная трансляция, и снова вошел в горячий поиск поздно ночью. Таким образом, в течение одной ночи все знали о существовании «сестры Лян», которой был Ю Лянсин.

【После просмотра трансляции KK я так сильно смеялся, что у меня началась эпилепсия! 】

【Эта сестра Лян действительно способна! 】

【Я не мог перестать смотреть! Ха-ха-ха-ха, мне хочется съесть этот КП! 】

【Мы должны сообщить об этом, неся девушек якоря!!! У меня даже нет девушки, которую можно было бы нести! Почему эта острая курица якоря получает такую! Это потому, что он хорошо выглядит?! 】

【Стою на коленях и умоляю сестру Лян появляться почаще! 】

Прямая трансляция подтолкнула Кан Шэнчжэ к очередному всплеску огня, и в дополнение к этому фанаты KK постоянно и часто упоминали сестру Лян. Конечно, это были дела, которые произошли позже. В настоящее время Ю Лянсин, который отодвинул в сторону Королевскую Славу, разговаривал с Кан Шэнчжэ, пока ведущий делил свое внимание между трансляцией и расспросами о его обстоятельствах, пока у него было для этого время.

[А-Шен]: — Что-то случилось?

Естественно, Кан Шэнчжэ не принял шутку Ю Лянсина близко к сердцу. После того, как Ю Лянсин вышел из игры, он сразу же последовал за ним, чтобы задать ему этот вопрос.

Ю Лянсин ответил: — Нет, я просто чувствую, что что-то забыл.

[А-Шен]: — Это очень важно?

Ю Лянсин не мог ответить в тот момент. Его левое веко все еще дрожало, и зловещее предчувствие, которое он испытывал, только усиливалось. Он мог только сказать: — Я не уверен. Вернись к своим делам и проводи трансляцию.

Действительно, Кан Шэнчжэ не мог уйти со своей работы; после ответа «хорошо» он послушно вышел из WeChat.

Положив трубку, Ю Лянсин все еще чувствовал себя ужасно странно. Однако, прежде чем он смог разобраться в чувствах, раздался внезапный стук в дверь.

Было девять часов, и он жил один в квартире на одного человека. Никто не должен приходить в гости. Чувствуя себя странно, Ю Лянсин посмотрел в дверной глазок, и в тот момент, когда он ясно различил, кто был за дверью, его веки перестали прыгать, а брови вместо этого начали подергиваться.

Когда он открыл дверь, в поле зрения протиснулся молодой и крепкий мужчина с короткой стрижкой.

Медленно Ю Лянсин произнес: «…Почему ты здесь».

У этого человека были сильные черты лица, и его внешность можно было считать привлекательной. Только цвет его лица был немного темнее, и он был полон энергии. Когда их взгляды встретились, натянутое напряженное выражение, которое человек в экипаже исказил, сменилось гневом. Он протянул ногу к двери и просунул ее в щель, скорбный вопль вырвался из его горла.

«Ты даже обижаешься на меня за то, что я пришел! Если бы я не пришел, я бы не знал о том, сколько дел ты скрывал от меня, бессердечный и вероломный негодяй, который начал унижать своих друзей только потому, что встретил бога! Два года мы жили с тобой в одном общежитии, и все же ты плохо обращаешься со мной! Хмпф, ты самый хладнокровный, самый безжалостный! Тот, кто доставляет больше всего хлопот!»

Ю Лянсин: «......»

Ю Лянсин протянул руку, чтобы закрыть дверь, и это заставило Ляо Су прервать свою тираду пополам и замолчать, потому что его нога застряла в двери. Испытывая боль, он опустился на одно колено и схватился за раненую ногу, не обращая никакого внимания на свой образ. Чувствуя себя уязвленным и обиженным, он сказал: «Я пришел за тысячу ли, чтобы увидеть тебя, и вот как ты обращаешься с моей длинной и стройной ногой?!»

Ю Лянсин: «......»

Голова болит, Ю Лянсин вздохнул и сказал: «Назови мне причину своего внезапного безумия».

Ляо Су проигнорировал слова «внезапное безумие», немедленно выхватил свой телефон и высоко поднял его. На экране шла прямая трансляция, и это оказалась трансляция Кан Шэнчжэ, из которой Ю Лянсин только что вышел.

Ляо Су: «Что ты можешь сказать по этому поводу!» Как только он выплюнул свои справедливые и убедительные слова, Ляо Су почувствовал еще одну волну боли в своем сердце. «Ты снова сменил пароль Wi-Fi? Сейчас я использую свою мобильную сеть!»

Ю Лянсин: «......»

Ю Лянсин замолчал, но, по крайней мере, он осознал, откуда взялось его подскакивание век. Беспомощно он открыл свою дверь и легко сказал: «…Заткнись и войди в дом».

Ляо Су поднялся с того места, где стоял на коленях, и вкатился в гостиную, как струйка дыма.

* * *

Говоря о визите Ляо Су на этот раз, это было не специально из-за вопроса, касающегося КК. Его характер всегда был таким; он не был из тех, кто сидит на месте во время отпуска, и он уже намеревался навестить Ю Лянсина, как только тот вернется в город А. Это было совершенно случайно, что он увидел, как Ю Лянсин вел передачу с Богом КК таким неожиданным образом.

Независимо от того, что он обычно думал, или даже если бы он уделил этому больше внимания, он никогда бы не ожидал, что Ю Лянсин молча свяжешься с Великим Богом КК. Это было особенно важно, когда он порылся в своих воспоминаниях только для того, чтобы понять, что они уже давно знакомы, и, как это ни абсурдно, он не обращал внимания на то, что тогда играл в игры с КК!

КК!

Это был КК!

Фанатский менталитет в Ляо Су взорвался. Таким образом, когда он встретил Ю Лянсина, ему пришлось действовать первым. И Ю Лянсин, понимая, что у него практически не было оправданий тому, почему он должен был хранить молчание, грубо объяснил ситуацию Ляо Су в нескольких предложениях.

Ляо Су был взрослым мужчиной — его эмоции приходили как ветер и уходили как молния. В мгновение ока он полностью забыл о своей прежней досаде, когда на него снизошло внезапное озарение: «Ранее вы упоминали, что постоянно разговаривали с онлайн-другом, это был Бог КК?»

У Ю Лянсина было несколько мнений относительно титула «Бог КК», когда он вспомнил о том, как Кан Шэнчжэ перевернул свою машину. Он сделал паузу, прежде чем в конце концов ответил: «Мгм».

«О… Неудивительно». Ляо Су был фанатом, и его страсть к КК подавляла все остальное до такой степени, что он чувствовал, что если другая сторона была КК, то представление о двух мужчинах, ежедневно разговаривающих друг с другом, было чрезвычайно нормальным. На самом деле, больше, чем понимание, он почувствовал особую зависть.

«Ааааа, я тоже хочу поговорить с Богом КК и поиграть вместе с ним! Вау, теперь, когда я думаю об этом, я действительно сыграл несколько игр с KK, и мне достаточно хвастаться этим в течение года!»

Ляо Су был очень заинтересован и продолжал задавать еще несколько вопросов. После того, как он узнал от Ю Лянсина о том, что Кан Шэнчжэ также учился в университете, он сразу же отказался от жалоб, которые были у него во время их первой встречи. К счастью, он заявил: «На самом деле я учусь в том же месте, что и КК, поступление в университет действительно того стоило!»

Было очевидно, что Кан Шэнчжэ вошел вслед за ними, но Ляо Су произнес это так, как будто он приложил дополнительные усилия, чтобы встретиться с КК. Ю Лянсин слушал его, не произнося ни слова, и вот так он преодолел кризис, от которого его веки прыгали как сумасшедшие, в непоколебимой, спокойной и собранной манере.

После того, как ветер улегся и волны утихли, они положили конец делу, натянув на него простыню, и Ляо Су перешел к основной причине, по которой он позвонил на этот раз, а именно, чтобы спросить о расписании Ю Лянсина, помимо того, что он занимал свое место. У них были очень крепкие отношения из-за многих факторов: они не только были друзьями в течение двух лет, они сблизились из-за их взаимной страсти к физическим тренировкам. Хотя Ляо Су мог раздражать его до ушей всякий раз, когда они сожительствовали, на самом деле он был порядочным в других аспектах.

После всего Ю Лянсин убрал комнату для Ляо Су. Затем они кратко распланировали свои следующие несколько дней. Ляо Су спросил: «Что ты хочешь сделать в ближайшие несколько дней?»

Ю Лянсин подумал об этом: «Бокс?»

Ляо Су сказал: «Боксировать весь день в боксерском зале?»

Ю Лянсин: «Более или менее, я не практиковался в течение определенного периода времени, это неудобно».

Как человек, который питал глубокую любовь к спорту, Ляо Су сочувственно кивнул: «Тогда все решено. Боксерский зал, в который мы раньше ходили, довольно большой, ты будешь боксировать, пока я тренируюсь».

Ю Лянсин кивнул. Ляо Су, казалось, все еще хотел сказать несколько слов, это заставило Ю Лянсина спросить: «Что случилось?»

Ляо Су усмехнулся, прежде чем сказал: «Поскольку мы все в городе А, и в будущем мы будем учиться в одном университете, мы должны налаживать некоторые связи, не так ли? Попроси КК пойти с нами».

Ю Лянсин мгновенно напрягся, когда он нахмурился: «Попросить его потренироваться?»

Ляо Су кивнул, и Ю Лянсин спокойно махнул рукой в ответ: «Невозможно».

Попросите Кан Шэнчжэ, ленивого человека, который никогда бы не сел, если бы мог лечь, который никогда бы не встал, если бы мог сидеть, заняться спортом?

Невозможно.

Ляо Су отказался оставить этот вопрос: «Почему бы и нет? Даже если ему не нравится тренироваться, он обязательно начнет, как только я его уговорю. Спорт — это величайшая радость, которую люди могут найти в жизни, и ему нужен кто-то, кто будет его направлять. Я думаю, я смогу быть таким человеком, на самом деле, я думаю, что я особенно способный. Эй, тебе не кажется, что это звучит особенно убедительно от меня?»

Ю Лянсин: «Нет».

Ляо Су: «Видишь, ты все еще мне не веришь. Может, заключим пари?»

Как человек, который считал ставки ниже своего достоинства, Ю Лянсин не имел склонности делать ставки. Однако, когда дело дошло до вопроса о том, будет ли Кан Шэнчжэ заниматься спортом, Ю Лянсин был абсолютно уверен, что это невозможно. Поэтому он не видел ничего плохого в том, чтобы временно подавить эту свою характеристику, сказав: «На что ты хочешь поставить?»

Ляо Су обдумал свои варианты: «Мы сделаем ставку на то, захочет ли Бог КК упражняться или нет. Если я проиграю, я заткнусь всякий раз, когда ты скажешь мне заткнуться в будущем».

С таким замечательным условием Ю Лянсин должен был со стыдом признать, что он был немного соблазнен. Ю Лянсин сказал: «А если ты победишь?»

Ляо Су намеренно изобразил озорную улыбку: «Если ты проиграешь, то приветственная речь для первокурсников перед всей школой станет твоей обязанностью».

Необходимость произносить приветственную речь и даже требовать, чтобы Ю Лянсин говорил перед всей школой своим нежным и девчачьим голосом, в то время как он все еще был коронован как легендарный красавец в университете?

Условия были совершенно равными.

Вспомнив белый живот Кан Шэнчжэ, Ю Лянсин сказал: «Договорились».