Ю Лянсин сказал: «Я знаю.»

Двое были чрезвычайно серьезны. Кан Шэнчжэ обнял Ю Лянсина за талию, не собираясь отпускать, и в этот момент Ю Лянсин больше не сопротивлялся и позволил ему обнять себя. Хотя в комнате воцарилась тишина, они полностью — без малейшего изъяна — обменялись мнениями и поняли душевное состояние друг друга.

Кан Шэнчжэ нарушил тишину: «Когда ты уезжаешь?»

«Через два или три дня», — ответил Ю Лянсин.

Ответив сдавленным «о», Кан Шэнчжэ поднял голову и сказал: «Лян Лян, я не уверен в том, что тебе придется уехать на два месяца.»

Столкнувшись с такой прямой тревогой, Ю Лянсин не мог не быть заметно тронут. «О чем тут беспокоиться, я уже взрослый, и столица — мой дом…» Он произнес только половину своих слов, прежде чем Кан Шэнчжэ, казалось, внезапно собрался с духом в этот момент, когда он решительно сказал:

«Как насчет этого, прежде чем ты уйдешь, возьми мою вещицу, чтобы защитить свое тело.»

Ю Лянсин не знал, почему его брови подскочили от дурного предчувствия.

…Защитить мое тело?

Не дав себе времени обдумать эту сбивающую с толку фразу, Ю Лянсин последовал за вопросом: «Что?»

Кан Шэнчжэ поджал губы и, казалось, немного смутился: «Моя первая кровь.»

Ю Лянсин почувствовал, что какой-то корень или струны его мозга оборвались, когда он попытался подтвердить свои слова. «Твой кто?»

Кан Шэнчжэ: «Первая кровь.»

Ю Лянсин: «......»

Боясь, что Ю Лянсин не понял его, Кан Шэнчжэ добродушно продолжал объяснять: «Первая кровь, которая является моей первой…»

Ю Лянсин не произнес ни единого слова, прежде чем ударил Кан Шэнчжэ ладонью по голове, чисто отбросив оставшуюся «ночью», которую хотел сказать Кан Шэнчжэ.

(а, подруги, они про девственность)

После того, как Кан Шэнчжэ долго причитал, он со слезами на глазах пожаловался: «Лян Лян, у меня немного кружится голова.»

Ю Лянсин был так зол, что у него свело веки. «Как у тебя хватает наглости нести чушь, если ты боишься, что у тебя закружится голова!»

Кан Шенчжэ: «Кто несет чушь, я говорю очень серьезно, ах. Я очень серьезно отношусь к этому, Лян Лян, ты действительно не хочешь это принять?»

Ю Лянсин: «Не хочу принимать это!»

«Как только ты упустишь эту возможность, тебе будет очень трудно встретиться с ней снова.»

Ю Лянсин: «…Ты можешь заткнуться!»

Кан Шэнчжэ ясно выразил свое сожаление в своих словах и манерах. «Лян Лян, в такие трудные времена ты не можешь быть застенчивым. Если ты не хочешь проявлять инициативу, я могу проявить инициативу.»

Сказав это, он стянул рубашку с короткими рукавами, которую только что надел. Ю Лянсин не знал, что происходит с этим человеком, и он не мог понять, как Кан Шэнчжэ мог волноваться, дрожать и испытывать заметное учащенное сердцебиение только от произнесения этих слов. Но даже когда его болезнь дала о себе знать, он все еще был чрезвычайно бесстыден. Перед его глазами открылся белый живот, с которым он уже был когда-то знаком, и Ю Лянсин поспешно протянул руки, чтобы остановить его.

Но в тот момент, когда он схватился за угол рубашки Кан Шэнчжэ, Кан Шэнчжэ перевернул их, как соленую рыбу, и прижал Ю Лянсина к двухъярусной кровати, не заботясь о том, как это выглядит.

Ю Лянсин был застигнут врасплох: «Кан Шэнчжэ…»

Затем его слова были перекрыты мягким и теплым ощущением. Их температуры смешались, но тепло Кан Шэнчжэ чувствовалось особенно. Через полсекунды Кан Шэнчжэ отодвинулся от губ Ю Лянсина и торжественно произнес угрозу, которая, по его мнению, обладала наибольшей смертоносностью.

«Товарищ Ю Лянсин, не мог бы ты, пожалуйста, немного посодействовать, иначе мой зуб будет болеть, когда я буду целовать тебя. Нет, он будет очень сильно болеть.»

Ю Лянсин: «......»

Кан Шэнчжэ: «Приготовься, я сейчас продолжу.»

Ю Лянсин: «Не подходи ко мне близко, можешь убираться».

Он мог бы сказать это, но когда Кан Шэнчжэ снова поцеловал его, покраснев, Ю Лянсин не уклонился от него и не оттолкнул. На самом деле, его рука на мгновение заколебалась, прежде чем он решительно положил ее на чужую спину. И со спины молодого человека Ю Лянсин мог ясно почувствовать, что по сравнению с неразумным и наглым поведением, которое Кан Шэнчжэ демонстрировал внешне, его спина на самом деле дрожала.

Насколько он нервничал?

Ю Лянсин разрывался между желанием смеяться и плакать. Он действительно не понимал Кан Шэнчжэ как личность, но в то же время чувствовал, что не имеет значения, если он не понимал его каждый раз, когда сталкивался с проблемой. Честно говоря, Ю Лянсин никак не мог справиться с этим человеком, и он только боялся, что когда-нибудь заболеет из-за раздражения, вызванного Кан Шэнчжэ.

Поцелуи, которыми они обменивались, стали затягиваться все дольше, а температура становилась все более высокой. У Ю Лянсина не было свободного пространства, чтобы слишком много думать об этих вещах, поскольку он, естественно, открыл рот. Как раз в этот момент его уши уловили тихий шум.

«Кан, Кан Шэнчжэ…»

Кан Шэнчжэ промурлыкал: «Мгм?»

Задыхаясь, Ю Лянсин заметил: «Кажется, там есть движение.»

Кан Шэнчжэ сказал: «Какое движение, никакого движения нет.»

Ю Лянсин покачал головой. «Там кто-то за дверью».

(ох, это я, простите за шум, это просто звук моего дыхания.........)

В горле пересохло, Кан Шэнчжэ бросил затуманенный взгляд на дверь, но не увидел человеческой тени. Его глаза поспешно прищурились, а в голосе прозвучали двусмысленные нотки, и он даже немного умолял, когда дошел до конца своего предложения. «Там никого нет, ты неправильно понял, Лян Лян… Лян Лян… плевать на других, открой рот, открой рот, пожалуйста.»

Тяжесть, давившая на его тело, становилась все более явственной, и он не знал, было ли это из-за того, что нагретый вес был слишком резким, или из-за того, что голос у его уха был слишком завораживающим, но Ю Лянсин закрыл глаза и бессознательно поплыл вместе с приливами и отливами.

Горячо.

Очень горячо.

В то время как они целовались друг с другом до такой степени, что вокруг прыгали искры, разделенный тонкой дверью и странно уставившийся на них Ляо Су, в настоящее время выглядел как человек с болезнью Альцгеймера и параличом на одной стороне тела.

Верно, Ю Лянсин не ослышался; в дверях действительно кто-то был.

Это был Ляо Су, который только что получил сильный удар и съежился, превратившись в перепела.

…Что же, черт возьми, он только что видел, может быть, ему это приснилось? Брат Лян и Бог КК, эти два человека, они дрались своими ртами… должно быть, он неправильно понял, верно?!

Ляо Су — настоящий человек, который теперь был сродни сите*, — не мог перестать дрожать. Набравшись храбрости, он взглянул еще раз, но тут же отвел взгляд и зажмурился.

(АХАХАХХАХА ОН РЕАЛЬНО ПОСМОТРЕЛ ЕЩЁ РАЗ ВХАХАХАХ МАЛЫЫЫШ простите за комментарии и капс но мне пофиг че хочу то и пишу)

*"Сродни сите" означает, что Ляо Су был так же испуган и трясся, как лист на ветру. Сравнение с ситом может указывать на его нервозность и неуверенность.

Его зрение не подводило его!!! Это было реально!!!

Эти два тягловых животных с высокими показателями привлекательности катались на кровати!

Когда, черт возьми, это начало происходить! Занимались ли эти двое друг другом? Были ли у них отношения??? Ляо Су испытал гигантский удар по своей психике; чем больше он думал об этом, тем больше он был ошеломлен, чем дольше он думал об этом, тем больше ему становилось страшно. Он тщательно просмотрел хронологию взаимодействия его друзей друг с другом — Кан Шэнчжэ переехал в другое место, они даже были соседями, и они взаимно касались друг друга. Тогда он этого не осознавал, но осознание этого сейчас делало это просто ужасающим.

Какой стадии они достигли за его спиной!

Что именно смущало этих двоих, оба они выглядели так, как будто были созданы для того, чтобы быть главными героями мужского пола, но они решили производить и продавать свои собственные продукты внутри страны и переваривать их как таковые… В университете было так много больших красавиц, разве они вообще не планировали сорвать несколько…!

Он не мог конкретно объяснить мнения, живущие в его сердце, и был в полном беспорядке, когда дергал и рвал непостижимые куски нити. Когда Ляо Су присел на корточки у входа в дверь и глубже погрузился в свои мысли, ему потребовалось несколько минут, чтобы выглядеть как мученик, высушенный на воздухе, окаменевший и весь в костях.

«Брат Ляо?»

Услышав это, Ляо Су пришел в себя после своего тупого и деревянного состояния. Лян Чулинь заламывал рукава, уставившись на него, и Ляо Су произнес: «…Сяо Линцзы? Почему ты здесь?»

Лицо Лян Чулиня было полно вопросительных знаков. «Мгм? Разве не ты позвал меня сюда?»

Ход мыслей Ляо Су вернулся в нужное русло после некоторого заикания. «О, о, верно, верно, я был в легком оцепенении, мой мозг на самом деле не функционировал.»

Лян Чулинь нашел это довольно забавным. Будучи студентом физкультуры и с выбранной им прической в виде короткой стрижки, Ляо Су не только выглядел как горячий молодой человек, он действительно был настоящим горячим молодым человеком, и его внешний вид и внутренние мысли были последовательны во всем. Возможно, ему было что сказать, но, без сомнения, он был достоин того, чтобы на него можно было положиться. Лян Чулинь знал его всего несколько последних дней, но это был первый раз, когда он видел Ляо Су с таким растерянным выражением лица вместо его обычного глупого смеха, когда он брал на себя управление всеми делами.

Он постоянно чувствовал, что это было немного… немного симпатично в необъяснимой манере.

Неуклюжая привлекательность, достойная восхищения.

Ляо Су сказал: «Я милый? Ты единственный, кто симпатичен. Ты такой милый, что иногда мне хочется ущипнуть тебя.»

Лян Чулинь замер, наконец осознав, что он подсознательно озвучил мысли в своей голове. Это уже было неловко с самого начала, но, услышав комментарии Ляо Су, это заставило его взволнованно опустить голову.

Двое погрузились в едва уловимое молчание.

Неловко Лян Чулинь сменил тему. «Где брат Лян Лян?»

Как только был упомянут Ю Лянсин, лицо Ляо Су напряглось: «В комнате… Кан Шэнчжэ тоже внутри.»

Поначалу Лян Чулинь не слишком задумывался об этом, но, заметив странное выражение лица Ляо Су, он резко напрягся и, казалось, что-то понял. «Кан Шэнчжэ! Этот большой ублюдок снова издевается над моим Братом Лян Ляном!»

Сказав это, он попытался ворваться в комнату, и как Ляо Су мог позволить ему войти? Таким образом, он держал его за талию прямо здесь и сейчас. «Не надо, не надо, не надо! Не входи, они вдвоем…»

Лян Чулинь был близок к смерти от беспокойства. «Что они вдвоем делают?»

Ляо Су стиснул зубы и сказал: «Эти двое поспорили из-за чего-то, они дерутся!»

В растерянности все тело Лян Чулиня расслабилось, когда он сказал: «…Дерутся?»

Ляо Су: «…Да, дерутся.»

Лян Чулинь сказал: «Тогда почему ты не пошел и не остановил их?»

Ляо Су ответил: «Они мужчины, разве это не нормально — иметь некоторые ссоры? Позволь им решить это самостоятельно, через некоторое время с ними все будет в порядке.»

Если бы это сказал кто-то другой, Лян Чулинь, вероятно, не поверил бы. Однако Ляо Су всегда вел себя честно и пользовался абсолютным доверием общественности. Теперь, когда он тщательно обдумал это, как человек, который мог бы стабильно быть правой рукой Ю Лянсина, не совершая никаких ошибок в течение двух лет, как мог такой человек с такой «достойной репутацией» обладать способностью обманывать других?

Поэтому Лян Чулинь больше ни в малейшей степени не сомневался в нем.

«Это так?» Неудивительно, что у Ляо Су сейчас было такое странное выражение лица. У Ляо Су были хорошие отношения с братом Лян Ляном и Кан Шэнчжэ; если они вдвоем поссорились, для Ляо Су было нормально беспокоиться. Несмотря на то, что это было так, ему все еще нужно было задать очень важный вопрос. Лян Чулинь сказал: «Между ними двумя, у кого преимущество? С братом Лян Ляном все в порядке?»

После того, как Ляо Су сошел с ума от увиденного, он был обеспокоен только своей собственной паникой — как он мог иметь способность различать, кто был сверху, а кто снизу? Таким образом, он увиливал: «С ним все в порядке, с ним все в порядке, КК, то есть Кан Шэнчжэ и брат Лян были повсюду друг над другом, но определенно брат Лян одерживает верх.»

Как только он услышал, что это Ю Лянсин, Лян Чулинь сразу же успокоил свое сердце. «Это хорошо, это хорошо, будет лучше, если он забьет этого Кан Шэнчжэ до смерти».

Смертельно боясь, что во время их разговора из его комнаты раздастся что-то ужасное, Ляо Су убеждал его: «На улице идет дождь. Иди пока к себе переодеться, а потом мы пойдем и перекусим что-нибудь через некоторое время.»

Лян Чулинь улыбнулся и сказал: «Конечно.»

Одарив Лян Чулиня вымученной улыбкой, Ляо Су оттащил парня в сторону. Когда они спустились на два этажа, в голове Ляо Су внезапно возникла мысль, и он вспомнил об одном особенно важном деле.

Где были Ю Лянсин и Кан Шэнчжэ, если память его не подводила, это была нижняя койка, нижняя койка… разве это не была его кровать…!

…Черт!

Лицо Ляо Су сморщилось. Открыв рот, он крикнул: «Блять!»

Лян Чулинь подпрыгнул в испуге, спрашивая: «Что случилось?»

Ляо Су: «…Я должен немедленно вернуться в комнату.»

Лян Чулинь: «Почему?»

Это было не похоже на то, что Ляо Су мог сказать, что он боялся, что эти двое парней будут трахаться на его кровати, и он мог только выкопать оправдание из своего мозга. «Теперь, когда я думаю об этом, это не годится. В конце концов, Кан Шэнчжэ все еще новичок, и всего несколько дней назад брат Лян выбил ему зуб. Это было бы довольно ужасно, если бы его избили, а мы — студенты третьего курса, нам следует опасаться последствий своих действий.»

Лян Чулинь откровенно желал, чтобы Кан Шэнчжэ получил еще несколько ударов. Потянув за Ляо Су, он сказал: «Что ты подразумеваешь под ударом, Кан Шэнчжэ заслуживает этого. Брат Лян Лян всегда хорошо относился к людям, он никогда бы случайно не ударил никого.»

Ляо Су: «Но…»

Лян Чулинь использовал предыдущие слова убеждения Ляо Су, чтобы противостоять ему. «Они мужчины, разве это не нормально — иметь некоторые ссоры? Позволь им решить это самостоятельно, через некоторое время с ними все будет в порядке.»

Моргнув на него, он продолжил: «Разве это не так?»

Ляо Су: «…Это слишком правильно.»

Лян Чулинь дружелюбно кивнул головой, и они вдвоем постепенно отошли от общежития. Когда они шли, Лян Чулинь был поражен и спросил: «Брат Ляо, почему ты плачешь?»

Ляо Су: «Я не плачу, эти две мои слезинки не слушают моих приказов».