-Гриша, Гриша, Гриша, Гриша! — Женя захлопнул входную дверь скинул ботинки и упал на пол на колени около стола.

-Я, я, я, я, — Гриша отвлёкся от ноутбука.

-Смотри!

Женя гордо запрокинул голову, показывая новую тату, заклеенное плёнкой, — большое сердце вокруг кадыка.

-О-о-о!

-Мне так нравится! И новый татуировщик довольно милый, — Гриша вскинул бровь. — Не в этом плане, просто спрашивал, надо ли сделать перерыв, а ещё принёс воду в конце, потому что меня опять развезло в соплю.

-Мне явно стало проще.

-Ой камон. Тебе много ещё делать?

-Пятнадцать минут и поедем.

-Хорошо, давай.

Оставив Гришу дальше писать свои коды и считать циферки, Женя с размаху упал на диван и взял с подоконника за ним скетчбук и пенал. Теперь, кстати, в этой квартире тоже жил свой набор.

После всего пережитого у Жени рисунки изменились, теперь они были легче и ярче. А даже если картинки оказывались теми же, то сюжеты в них менялись.

Сейчас Женя снова рисовал Монстра. У него всё ещё были грузы на ногах, он не мог двинуться сам, но было одно отличие: теперь у Монстра были помощники. Маленькие существа, которые по своей воле, несмотря на рёв Монстра, вышли из леса, посуетились, и начали помогать двигать грузы. Сначала все вместе налегали на один, продвигая тонкую ногу Монстра на шаг, потом переходили к другой ноге, передвигали груз на ней, и вот так передвигали Монстра всё ближе к чему-то, о чём он однажды мечтал. Маленькими шагами, очень медленно, но Монстр двигался, в какой-то момент он даже ушёл от ветров, его тело, наконец, перестало болеть. Временами, когда существа внизу уставали, Монстр ложился на землю, говорил с ними и позволял на себя опереться. Постепенно он даже отодвинул на задний план мысль о том, что все обязательно должны его бояться, и перестал напрягаться, когда существа пытались завести с ним разговор или ложились ему на спину, чтобы поспать. Он полюбил этих существ.

-Всё, я закончил, можем ехать.

-Ура!

Отложив открытый скетчбук с рисунком, Женя соскочил с дивана, моментально обулся и накинул на плечо сумку, Гриша за это время успел аж встать со стула и неохотно закрыть ноутбук.

До машины они добрались только минут через десять, учитывая то, что она стояла в нескольких метрах от подъезда.

-Гриш, хочешь инсайт.

-Давай, — Гриша недовольно цыкнул на плохо припаркованный Опель, но всё же смог выехать.

-Вокруг меня, оказывается, столько людей.

-Хм?

-Ты меня любишь, твоя мама меня любит, мои девочки меня любят. Для меня правда открытие, что не все вокруг злые. Что вы готовы мне помочь и сделать что-то без моей прямой просьбы, — Женя уставился в свои перчатки. Сегодня он надел белые, со вставкой под тату. — А если бы Тиндер мне тебя не выдал? Или если бы я тебя отмёл?

Выехав на Волоколамское шоссе, Гриша взял Женю за руку.

-Поверь мне, даже если бы Тиндера не существовало, я б тебя из-под земли достал.

-Романтично.

-Нет, правда, мы бы не смогли проучиться все годы, ни разу не встретившись. Судьба всё же.

-Ты думаешь, мы бы обратили друг на друга внимание? Ты на фрика, а я на пресловутого «главного красавца группы»?

-Зачем думать о возможных исходах ситуации из прошлого? Ты хочешь или можешь что-то изменить?

Женя помотал головой.

-Это был полнейший провал примерно на 90%, но вышло клёво. Друзья познаются в беде, всякое такое.

-Как жаль, что мы до сих пор друзья.

-Да ты задрал, ей Богу. У тебя фетиш на мои слова «мы не друзья»? Мы не друзья, Гришенька, мы встречаемся, ты мой парень, я тебя люблю, хватило?

-Дней на пять.

Отвернувшись к окну, Женя выдохнул.

-На самом деле, вот ты спросил зачем думать об исходах. Дело не в этом. Я мог увериться в том, что ты персонаж, которого я сдуру себе придумал. Сначала мне это часто приходило в голову, просто я не давал ходу мысли о том, что ты можешь быть выдуманным. Да как я не люблю свои закидоны объяснять, это фу.

-Я что-то читал об этом, да. В Интернете очень не любят конкретно писать про психические расстройства, но общую суть я понял. Тебе не нужно объяснять, если это не что-то специфическое для тебя конкретно, просто дай мне кодовое слово, а уж информацию я найду, не дурак же.

-Ну вот и всё, не будем больше, я и так на измене сижу.

-Да ладно, ромашка, всё будет хорошо, не переживай ты так. Мама всё сделает в наилучшем виде, а ещё наверняка меня запряжёт, будешь смотреть, как меня по квартире гоняют, чтобы я нашёл фотоальбомы, приготовил новый чай и принёс пакетик на зиплоке, в котором мама до сих пор нахера-то хранит мою кудряшку лет с пяти, у неё это одна из важнейших достопримечательностей.

-А это мило. Странно, но мило.

Женя мягко высвободил свою руку и достал из кармана телефон. Гришина речь опять напомнила ему о глобальном различии между его и Жениной мамой, так что, немного поколебавшись, Женя решил позвонить своей, поставив на громкую связь.

-Алло.

-Здрасьте, Алла Дмитриевна Кулешова, звоним уведомить о задолженности по кредиту.

-Привет, Жень, — мама вздохнула.

-Привет, мам. Как ты там?

-Да вот, сижу, проверяю конспект статьи у одной из групп.

-Опять все хрень написали?

-Ага. Так и не научились выделять главную информацию.

-Видел я твои статьи, мам, там Вассерман на второй строчке заплачет и свихнётся.

-Так и они не на безработных долбоящеров учатся, — судя по звукам, мама закрыла тетрадь, отодвинула её по столу и придвинула к себе новую. — Я же не прошу идеальный конспект, его и не сделать, но хотя бы немного что-то похожее на то, что я хочу.

-А у тебя в этом году экстрасенсы на курсе, должны догадываться о том, чего ты там хочешь, по крепости твоего кофе и цвету нижнего белья?

-Ты позвонил мои методы преподавания покритиковать? Не дорос ещё.

-Критикую я тебя 364 дня в году. А сегодня звоню сказать, что люблю тебя.

Мама замолчала. И это было ожидаемо, Женя вообще не был уверен, что они с мамой хоть раз такое друг другу говорили. Если бы мама сказала ему «я тебя люблю» — он бы, как минимум, испугался, что она собралась вешаться.

-Что-то случилось?

-Не-а. Вернее, весь кошмар случился раньше, но сейчас ничего, сейчас я искренне. Просто потому что ты моя мама, хоть и не самая лучшая женщина в мире.

-А раньше что было?

-Ой, там история потрясающая, я поехал чердаком, потом вскрылся, потом в психушке лежал, у меня плюс четыре новых тату, а ещё, кстати, я гей, и у меня есть парень, тут в Москве так весело, Содом и Гоморра.

Мама молчала ещё дольше, а Женя уже начал нервно трясти ногой, неосознанно задерживая дыхание. Секунды на экране телефона менялись для него с громким стуком, Гриша опять взял его за руку, и Женя сжал её слишком сильно.

-И я тебя люблю, Жень. Ты всё равно мой сын, несмотря ни на что, мы и так достаточно пережили. Мне надо будет время, чтобы принять, что ты…гей. Но я всё равно тебя люблю.

-Хорошо, — Женя сдержано кивнул. — Идёшь продолжать проверять конспекты?

-Ага.

-Терпения тебе. Пока.

-Спасибо. Пока.

И Женя убрал телефон в карман, от греха подальше.

-Ты огромный молодец, Геш. Теперь кроме меня, мамы и девочек у тебя есть и твоя мама. Жизнь налаживается.

-Налаживается.

До конца маршрута в машине висело молчание. Женя до сих пор был под впечатлением от цели поездки и диалога со своей мамой, а Гриша за рулём по своей воле не болтал, вероятно, это было связано с его боязнью водить. Он всегда очень сильно сосредотачивался на дороге, водил, прям как по инструкции, но Женя, почему-то, представлял плохие исходы всего на свете, даже похода в магазин за минералкой, но ни разу не засомневался в Гришином вождении, аварии в голову не приходили.

У машины он решил не тянуть, сразу подхватил знавшего код от подъезда Гришу и пошёл в дом. Елена Фёдоровна обещала выгнать Александра Имрановича и Гошу, но у Жени было плохое предчувствие. Оправдалось оно практически моментально: Гриша открыл дверь в квартиру и наткнулся прямиком на своих одевающихся папу и брата.

-Ты! — сразу громко отреагировал Гоша, показывая на Женю пальцем, как на странное животное в зоопарке. — Папа!

Гриша сразу заслонил Женю собой, но ему это не особо помогло. Шрам на ладони зачесался.

-Это кто такой?

Александр Имранович оказался коренастым и довольно мощным мужиком, такой бы мог дерево одним ударом топора разрубить. Даже говор у него был жёстким.

-Саша, идите куда шли.

В коридоре появилась Елена Фёдоровна, ну, по крайней мере её голос. Её саму Женя видеть не мог.

-А ты чего, мать, змею на груди пригрела, пока нас сплавила?

-Мам, возьми Женю, я тут поговорю.

-Я ему не позволю быть в этой квартире, — Александр Имранович заслонил собой весь проём.

-А я твоего мнения не спрашивал.

В секунду Женя понял, почему Егор так боялся злого Гришу. Один только метал в голосе чего стоил. Сейчас пререкался с отцом Гриша на татарском, Женя его, конечно, не понимал, но по интонациям ничего хорошего там не было. В какой-то момент Женю выхватили из-за его спины, протащили в квартиру и запихнули в какую-то комнату, закрыв дверь.

-Посидим тут пока, не волнуйся. Это Гришкина старая комната.

Даже не слишком задумываясь, Женя сразу снял ботинки, чтобы не пачкать пол. Агрессивный разговор на повышенных тонах, хоть и за дверью, ему не очень нравился.

-Я могу сесть на кровать?

-Конечно, я схожу ботинки в коридор выставлю.

Скинув куртку, Женя залез на кровать и сел к стене, поджав ноги. Он не чувствовал панической атаки, не чувствовал флешбэков, просто противно внутри было. Вместо Гриши и Александра Имрановича, он слышал «Вася, я устала от тебя», «подумай о сыне», «не замахивайся на меня» и любимое «я в полицию заявление напишу, там побои снимут, и ты сядешь». В маминых угрозах отцу полиция вообще была вторым домом, иногда, когда Женя сильно не хотел домой, он приходил к полицейскому участку и сидел около него на лавочке, будто полицейские могли поймать его мысль и избавить их семью от такого отца.

-Давненько они так не ругались, ух, аж стены дрожат.

Елена Фёдоровна села на крутящийся стул у стола. В кого Гриша пошёл ростом — непонятно, потому что и мама у него тоже была не особо высокой. Маленькая, пухленькая, с тёмными волнистыми волосами и каре-зелёными глазами, такая же милая, как и по телефону. Весь эффект дополнял синий домашний халат с какими-то красными большими цветами, с ним она выглядела прям стереотипной мамой СНГ.

-Да уж, дрожат, не то слово.

-Это ничего, поругаются и перестанут. Вот слышишь? Уже реже реплики идут.

И правда, скоро крик затих, хлопнула входная дверь. Следом на пороге комнаты появился разгорячённый спором Гриша, он тяжело дышал и держался за косяк. Женя увидел, как эмоции у него на лице сменились с решимости и победы на осознание и испуг.

-О Боже, Геш, прости! — Гриша быстро упал рядом на кровать и придвинул Женю к себе. — Прости пожалуйста, я не подумал.

-В целом ничего, но приятного мало. Я под колёсами, моя душа, я не настолько задет, как ты сейчас переживаешь. Чем всё решилось-то?

-Папа больше выпал с того, что я на него орал, чем с моего посыла. Но они с Гошей свалили туда, куда они там изначально валили.

-Да?

-Ага.

-И я до сих пор в этой квартире не под прицелом пяти снайперов?

-Нет, ромашка, ты в безопасности. Мама, вон, уже слилась делать чай, сейчас всё будет.

-Ой, она уже ушла? Талантливо как, я вообще не заметил.

-Она такая, — Гриша улыбнулся и, поцеловав Женю в висок, встал с кровати. — Кстати о «не заметил». Я помню, что ты не любишь сюрпризы, подарки и дни рождения, но я всё же не мог проигнорировать сегодняшний день, прости уж.

-А сегодня… — Жене даже задуматься пришлось. — А, блять. 17 ноября.

-Точно. Я не запаковывал, ничего такого, чтобы тебя не нервировать.

Взяв откуда-то с полок белую коробку, Гриша подошёл и протянул её Жене. В целом, наверное, нет ни единого подростка в 21 веке, который не узнал бы коробку продукции Apple, поэтому у Жени случился полный шок, он даже рот закрыть не мог.

-А 60 тысяч — это совсем не нервирует? — даже голос сорвался.

-Да не. С денег на обеды откладывал.

-Гриш, да ты чего…

Дрожащими руками Женя взял коробку. Она была очень даже увесистой.

-Ты хотел продавать арты и рисовать в цифровом формате. А я хотел что-нибудь подарить тебе на день рождения. Так что я поизучал рынок этот ваш и сошёлся на мысли, что айпад очень даже хорош для художников. К нему же, кстати, стилус.

Гриша взял и отдал Жене ещё одну коробку, только узкую и тонкую.

-Ахуеть. Я ничего настолько роскошного в руках никогда не держал.

-Ну вот, — Гриша опять сел рядом. — Теперь это абсолютно полностью твоё.

Отложив стилус, Женя открыл коробку с айпадом. И он там правда лежал, такой большой, блестящий, с фиолетовым корпусом. Стилус от Apple Женя вживую уже видел, но поразил он его от этого не меньше.

-У меня мозги всмятку.

-Ничего, ты адаптируешься.

-Спасибо просто неподъёмное, Гриш, спасибо, — Женя обнял Гришу так крепко, как смог. — Спасибо, спасибо, спасибо.

-Да не за что, главное, что тебе понравилось.

-Очень! Это безумие какое-то.

-Мальчики! — в дверь постучала Гришина мама. — Чай готов, идите на кухню!

-Идём! — Гриша отложил айпад и стилус с Жениных коленей на кровать. — Пойдём, моя любовь, у неё ожидание пять секунд, а дальше она идёт на таран.

Кухня в этой квартире была довольно маленькой. Женю сразу усадили за стол с клеёнкой, а Гриша с Еленой Фёдоровной развели какую-то совместную суету, ходя туда-сюда и шаря по каким-то шкафчикам. По итогу этой деятельности стол оказался заставлен полностью, какие-то мисочки, баночки, блюдечки, Женя даже не всё, что они содержали, опознать мог. То ли самодельный джем, то ли что-то, украденное из кунсткамеры в Питере.

-О, можем папин портвейн открыть, — Елена Фёдоровна полезла в очередной шкафчик.

-Не, мам, не начинай, я за рулём, а Женя не пьёт.

-Даже немножко?

-Сядь за стол. Геш, мыть руки.

-Угу.

Следом за Гришей Женя ушёл в ванную мыть руки. Обычно ради этого он отворачивал перчатки до запястий, вытирал руки насухо и надевал обратно. В этот раз, немного постояв и пособиравшись, он дождался, пока Гриша уйдёт на кухню, и снял перчатки полностью. Шрамы до сих пор были красными и очень чёткими, Женя их осмотрел, вздохнул и пошёл на кухню, прижимая голые руки к телу. Как-то он отвык от них.

-Ой, какие у тебя руки тоненькие! — сразу отреагировала Елена Фёдоровна. — Садись ешь срочно.

Пока Женя только остановился на пороге кухни, скованно прижимая руки к себе, и смотрел на Гришу, будто он мог его спасти. Гриша в ответ тоже внимательно смотрел. Когда стоять тупить ещё больше уже было невозможно, Женя всё же встряхнул руками и сел за стол.

-О, у меня у соседки есть крем хороший, шрамы как рукой снимает, давай я у неё спрошу название?

-Давайте, — кивнул Женя.

-Хорошо! Гришка, корми его, тощий совсем.

-За один приём пищи он не потолстеет.

-Корми сказала.

И Елена Фёдоровна ушла куда-то из квартиры.

-Выпей чаю, лучше будет.

-Не могу, — Женя замотал головой, опять прижимая руки и смотря в стол. — Тошнит.

-Так, — Гриша передвинул свою табуретку, развернул Женю к себе и взял за руки. — Что именно волнует?

-Не знаю, честно. Просто когда руки открыты очень страшно и некомфортно. Слишком мало времени прошло, я пока не могу, мне очень сложно на них смотреть, а ещё сложнее понимать, что их видит кто-то, кроме меня и тебя.

-Тогда зачем себя мучить? Даже ради мамы.

-Она должна знать риски.

-Она увидела всё, что нужно, ромашка, сходи надень перчатки, если тебе так лучше. Поверь мне, сейчас, — Гриша красноречиво обвёл рукой стол, — твоя тошнота будет ох как не в кассу. Я с тобой, если что, мы в любой момент можем уйти.

-Хорошо. Хорошо.

Женя быстро достал из кармана штанов и натянул перчатки. Сразу стало сильно легче жить.

-Ну как?

-Проще. Мне перчатки уже как кожа.

-Пока и правда мало времени прошло, это нормально, — Гриша улыбнулся, опираясь руками на колени. — Как говорили мудрецы, вчера не догонишь, а от завтра не уйдёшь.

-А знаешь чё ещё мудрецы говорят?

-Что?

-Boys are either good at math or have a big dick.

Гриша засмеялся и одной рукой убрал назад волосы, подсаживаясь ближе.

-Боже, какой ты потрясающий.

И опять поцеловал. Ему после того поцелуя на улице, кстати, смущение отбило напрочь, Женя даже больше него смущаться стал.

-Твоя мама там за кремом пошла в соседний город?

-Ой, это пройденная тема, скорее всего, она пошла на три этажа наверх к тёте Юле, а у неё она всегда заседает на полчаса минимум. Поэтому и сказала мне кормить тебя, потому что сама она там чёрт пойми на сколько.

-Херово ты с задачей своей справляешься. Я уж думал не спрашивать Елену Фёдоровну про Диснейлэнд, но щас снова задумался.

-Ой-ой-ой, — Гриша ответственно взял вафлю и сунул её Жене в зубы. — Геш, ты чудо.

-Какое ещё чудо? — Женя откусил и отложил вафлю.

-Самое настоящее. Я говорил когда то, что если из-за чего-то или кого-то комфортно чувствовать себя в своих эмоциях — это будет чудо. Так вот сообщаю.

-Мальчики, я пришла! — в коридоре хлопнула дверь, и Гриша в момент оказался на изначальном месте. — Женечка, я крем сфотографировала, тебе отправила, посмотришь потом.

-Спасибо, Елена Фёдоровна.

-Да не за что! Вы чай-то пейте, пейте, а то чего как не родные? Ой, когда по лестнице шла, одну историю вспомнила!

И дальше Елена Фёдоровна пустилась в долгий эмоциональный рассказ. Женя честно слушал, даже реагировал, но его никак не отпускало осознание уюта. Он после всего кошмара сидит на маленькой пошарпанной кухоньке со своим любимым человеком, он отдалился от своего прошлого и, наконец, позволяет себя любить без ощущения того, что он за это будет должен. Все вокруг всё знают, про руки, про его болезни, про его жизнь, но ему не страшно, потому что есть кому его защитить. Если бы Жене месяц назад сказали, что однажды с ним будет происходить такое, он бы засмеялся и послал говорящего известно куда. А оно вот как бывает. Поразительно.