Лучи полуденного солнца проникали сквозь зазор между задернутыми шторами и ложились прямо на веко спящей девушки, заставляя ее инстинктивно зажмуриться и отвернуться. Досмотреть приятный сон было намного важнее, чем отреагировать на свечение, оповещающее о начале второй половины дня. Она и не думала просыпаться, пока вместо родного человеческого тепла не обняла холодную подушку, что так удачно оказалась под рукой. Анна медленно открыла глаза, фокусируя зрение спросонья, а затем лениво взяла телефон и посмотрела на время.
– Теперь понятно, почему никого нет… – сонно произнесла рыжеволосая девушка, положив телефон обратно на место.
Она обняла подушку, уткнувшись в неё носом, и постепенно просыпалась, несмотря на то, что вновь закрыла глаза. Приходить в себя таким образом было намного приятнее, плюс девушка могла обдумать планы на сегодняшний день без спешки. Она уже заранее знала, что на улице слишком жарко для прогулки, значит, придется сидеть дома, а вечером… Спонтанная мысль, прилетевшая в голову, оказалась наиболее правильной из всех прочих и Анна улыбнулась. Вечером она навестит Марко в студии и чтобы убедить, что она пришла не зря, купит пакет пирожных и – конечно же – бутылочку “Колы”. От такого комбо будет невозможно отказаться. Девушка сладко потянулась от солнечного утра (обеда) и не менее трепетного предвкушения вечера, собравшись с духом все-таки проснуться, а не проваляться еще дольше.
Неспешный завтрак, чтобы немного побездельничать и обдумать мысли, неожиданно прервало SMS, пришедшее на телефон. Анна сделала глоток кофе, отставила чашку на место и сразу потянулась за мобильником. Когда девушка открыла письмо, уголки ее губ потянулись вверх сами собой, а в груди стало безмерно тепло, но отнюдь не от кофе. Произвести такое впечатление могло не столь текстовое сообщение, сколь имя отправителя: "Марко".
Ответ последовал незамедлительно со встречными вопросами, как продвигается работа и почему SMS такое небольшое, на что Анна получила фотографию. На ней был изображен микрофон, за которым на стене висели листки с предполагаемыми текстами песен. Значит, перерыв выдался всего на пару минут и отпускать кого-либо Кэп не собирался, с явным намерением дописать необходимые партии до самого конца. Хоть Марко и был главным, перечить звукорежиссеру мало кто осмеливался во время творческого процесса, и девушка прекрасно понимала почему. Она сделала ещё один глоток кофе, увеличивая присланную фотографию в попытках разобрать написанную лирику, но ничего не получилось. Среди рукописного почерка с острыми углами она смогла разобрать лишь несколько рифм в сносках, так как основной текст был подозрительно размыт. На губах Анны проскочила понимающая усмешка. Процесс создания альбома даже для нее был тайной, а Марко особо не распространялся об этом, держа все в секрете и лишь вежливо улыбаясь на вопросы. Нет, он не не доверял девушке – она уже достаточно раз показывала свою преданность – но… привычка в общении с журналистами обязывала что-то недоговаривать, а врать близкому человеку он не мог. Анна и не выпытывала всех подробностей: ей хватало, что песни пишутся – ведь она все равно их услышит рано или поздно, – а Марко занят любимым делом, сосредоточенно перечеркивая строчки на листках бумаги. В такие моменты она старалась не мешать и не беспокоить, наблюдая за ним издалека – словно до сих пор узнавала что-то новое – следила, как меняются выражения лица, или как неожиданно реализуется "та самая идея", что так долго вертелась в голове. Нечаянная улыбка девушки замечалась Марко и смотря на нее, он улыбался в ответ, вселяя чувство чего-то теплого и родного.
Приятным размышлениям подошёл конец, стоило Анне плавно перевести взгляд на часы и поспешно опомниться. Кофе давно закончился, но пробуждение так и не хотело наступать, усиливая желание вернуться в постель и поплотнее закрыть шторы, однако, это совсем не входило в планы. Сладкие потягивания оказались, на редкость, эффективнее, прогнав оставшуюся дремоту, и девушка с чистой совестью направилась к рабочему месту, по пути разминая пальцы…
… Когда отщелкнула последняя кнопка на клавиатуре Анна, сняв очки и откинувшись на спинку кресла, закрыла глаза, чтобы дать им отдохнуть. Она никогда не думала, не представляла, что ее жизнь будет связана с написанием текстов, но это одно из немногих, что получалось у нее лучше всего. Слова помогали выразить свои эмоции, чувства, когда они переполняли изнутри и рвались наружу в виде бесконечного потока, бесформенных предложений, которые в итоге превращались во что-то… красивое. Но она понимала, что единственный, кто преуспевал в красоте слов был Марко. Девушка иногда завидовала его умению так легко выражать свои мысли на бумаге независимо от времени суток и на вопрос в чем успех, он отвечал что не стремится к идеалу. Так просто, так понятно.
– Неидеальный идеал… – иронично усмехнулась Анна своим мыслям. Она вытянула руки, а после подошла к окну, косо взглянув на часы – время есть, можно и отдохнуть немного. Может быть, жара спадет…
Надежды на прохладную погоду не совсем оправдались, но выйдя из магазина, девушка полагала, что крем на пирожных не растает, когда она доберется до места назначения. А вот “Кола” грозила согреться и это было бы большим ударом для ее преданного любителя. Перехватив пакет в другую руку, Анна поправила на носу съезжающие очки от пота, и прикинула, что завалявшаяся формочка для льда вполне пригодится для нее самой.
Оказавшись у нужной двери, девушка протянула руку, чтобы постучать, но остановила ее в сантиметре от поверхности. Сомнения на счёт правильности сделанного решения пришли неожиданно: а вдруг она не вовремя? Что если ребята слишком заняты или не в духе? Может надо было позвонить, предупредить? Может… стоит уйти? Звякнувшие бутылки в пакете и вздрогнувшее сердце при появлении этой мысли сполна оправдали цель визита. Если что, она сразу уйдет и не будет мешать. Глубоко вздохнув, девушка все же решила постучать, однако, ее опередили – дверь тут же открылась. На пороге стоял взъерошенный Яска.
– О, Анна. Какими судьбами? Просто так или… - удивлённый взгляд бас-гитариста быстро сменился на любопытный.
– Обычная доставка провианта голодающим и изможденным после долгого рабочего дня, – простодушно ответила девушка, подняв пакет с покупками. Чуткий нос еще одного сладкоежки сразу же учуял запах свежей выпечки.
– Мне нужно отлучиться, но ты проходи, – сообщил Яска, отходя в сторону. Перед уходом он заговорщицки подмигнул: – Обязательно оставьте что нибудь мне. Я проверю. Увидимся!
Анна лишь помахала рукой на прощание и тихо засмеялась, закрывая дверь за собой. Она осторожно прошла вглубь студии, где все были заняты делом и преимущественно наигрывали в наушниках, потому о ее появлении никто не знал. Никто, кроме Марко. Записывая очередную вокальную партию он посмотрел в сторону и заметил девушку в дверном проеме, прервав запись своим молчанием. Она робко заправила выбившуюся прядь волос обратно за ухо, а он мягко улыбнулся, вновь заставляя ее сердце биться чаще с невообразимой легкостью. Капитан за микшерным пультом снял наушники и ловко развернулся, воочию зрея причину неожиданного прерывания записи. Он задумчиво приложил пальцы к подбородку, оперевшись локтем о ручку стула.
– Стоило бы догадаться, что это ты. Здравствуй, Анна, – добродушно ухмыльнулся клавишник. – Ты с приветом? Мы немного заняты, но проходи, располагайся.
Девушка кивнула, и как только сделала несколько шагов по направлению к кухне, услышала наставление Кэпа, чтобы до окончания работы она не отвлекала и не маячила. Анну удивило такое замечание, однако она пообещала не лезть. Она редко приходит, чтобы мешать и ей стало любопытно, чем так успела запомниться здесь. Первым делом девушка обнаружила холодильник и поставила туда “Колу”, а купленные пирожные положила на стол, отодвинув немного в сторону. Анна счастливо вздохнула, прислушиваясь к звукам, а заодно и осматривая место. Ее настигли воспоминания, когда она в первый раз посетила эту студию. Разумеется, по приглашению. Описать словами вереницу эмоций, чувств невозможно, когда внутри все играло яркими красками, а внешне необходимо было вести себя… прилично и не казаться сумасшедшей фанаткой. Девушка долго не верила, что она стала свидетельницей того, как создавалась ее любимая музыка, слова, песни… такие ценные и такие любимые многими людьми, кто впустил мотылька в свое сердце. В тот раз Яни шутливо допытывал Анну не принесла ли она скрытую камеру или диктофон, но Олли пресек "допрос", убеждая всех, что если Марко ей верит, значит это не обсуждается. С тех пор больше никто не сомневался в том, стоит ли вообще пускать девушку в студию, но она и не навязывалась. Понимала, что не нужно злоупотреблять доверием и вызывать неуместную подозрительность, дабы не чувствовать себя "не в своей тарелке".
Рассматривая обложки альбомов на стенах с описанными достижениями в золотой раме, девушка не заметила, как к ней подошёл Олли с полотенцем в руках. Погода на улице была теплая, а в студии – ещё жарче.
– Привет, не ожидал тебя здесь встретить. Я мельком видел рыжую копну волос, но думал это Яни где-то откопал старые парики, решив… вспомнить молодость, – улыбнулся гитарист, наливая в стакан холодную воду из-под крана. – Какими судьбами? Ты просто так, или…
– Вы сговорились?
– Ты про что?
– Когда я пришла, то встретила на пороге Яску и он мне задал тот же вопрос.
– Ах, это… – усмехнулся Олли, чуть ли не залпом выпив весь стакан. В добавлении ко всему прочему, он смочил полотенце и приложил ко лбу. – Ты знаешь, Яска у нас знаток девушек, а я… знаток Марко.
– И много ты о нем знаешь? – скептически спросила девушка, сложив руки на груди, однако, она знала ответ. "Больше, чем остальные".
– Анна, у нас на работе не принято обсуждать личную жизнь, – подметил Олли с более твердой интонацией в голосе. - Достаточно, хорошо, чтобы понять, что его вдохновило на…
Он неловко улыбнулся и на этом оставил недоумевающую девушку одну со своими мыслями. Она поняла, что Олли чуть не проболтался о чем-то важном и либо это касалось Марко, либо нового альбома, создание которого держится за семью печатями. "Вдохновил на что?... На стихи? Он… писал стихи… обо мне?" – хаотичные мысли в голове постепенно принимали осязаемую форму в то время, как Анна краснела на глазах. Если бы ее кто нибудь видел. Она не верила своей теории, но действовала по собственному принципу, вспоминая какое количество стихов написала в честь Марко и это только в первое время. Да и сейчас не упускает возможности чтобы записать пару строк, которые приходят порой неожиданно и… в правильное время. Но кто Марко, и кто она…
Девушка отнюдь не считала себя объектом вдохновения, особенно со стороны такого талантливого, очаровательного и умного человека, поэтому просто выкинула мысль из головы. Скорее всего, Олли имел ввиду что то другое…
Прошло полтора часа – или чуть больше – когда “немного заняты” подошло к концу. За это время Анна успела сделать чашку кофе, съесть одно из купленных пирожных и проверить ленту соцсетей. Из гостиной доносились звуки инструментов, какие то слова, возня, а затем – шаги по направлению к кухне. Девушка заглянула в холодильник, когда над головой раздался голос:
– Что-то ищешь? Лучше спросить ребят, где что находится, однако Кэп с ними доделывает последние штрихи и в ближайшее время тебе придется прибегать к моим услугам. – Марко устроился на высоком стуле, вытирая с лица и шеи пот влажным полотенцем, облегченно выдыхая. Наконец-то, спасительная прохлада после душной кабинки.
– Может, это я помогу тебе? – заботливо спросила Анна, поставив на стол “Колу” прямо из холодильника. Стеклянная бутылка немножко обледенела, но это не помешало взять ее в руки и легким движением открыть крышку с приятным чпоком.
Марко обошелся без стакана, опустошив чуть ли не все прямо из горлышка. Поставив бутылку на стол, он откинул голову назад и блаженно прикрыл глаза, будто дожидаясь когда газировка всосется в клетки тела. Во всяком случае, Анне так казалось, пока она с плохо скрываемым любопытством рассматривала родинки на напряженной шее, наблюдала за бегающим кадыком вверх-вниз, смотрела, как темные капли сладкой газировки исчезают от одного движения языком по тонким губам, а ресницы мелко и рефлекторно дрожат. Анна томно вздохнула: ей никогда не надоест любоваться этим человеком.
– Спасибо за помощь, – произнес Марко, скосив на девушку сощуренный взгляд. Он успел заметить, как она коротко вздрогнула и поспешила отвести свое внимание в сторону. Расцветший румянец на щеках только убеждал, что столь занятное наблюдение было прервано неожиданно. – Почему ты долго смотришь на меня, а потом сразу отворачиваешься, когда я это замечаю?
Прозвучавший вопрос застал девушку врасплох, заставив сердце биться чаще. Она не хотела юлить, врать, в первую очередь ответив честно самой себе:
– Не знаю. Наверно… это привычка. Ты знаешь, как от них трудно избавиться, – Анна неловко пожала плечами, смотря на свои пальцы, перебирающие край футболки. – Я привыкла смотреть на тебя издалека, подмечать детали, не привлекая к себе лишнего внимания. Ведь тогда… тогда это показалось бы странным и неприличным.
– И сейчас так кажется? После того, что было "странного и неприличного"? – озорная улыбка на любимом лице приводила девушку в смятение, однако теперь отвернуться она не могла. Лишь снова покраснела от не вовремя появившихся воспоминаний. Марко подсел ближе. – Вот это мне в тебе и нравится. Ты умеешь сохранять скромность, всегда искренна и любопытна, но даже не представляешь сколько в тебе уверенности, которую способна внушать. И не только ее. – За многозначительным взглядом последовало прикосновение к запястью. – Идём, хочу тебе кое-что показать.
Анна удивлённо приподняла бровь, не совсем понимая о чем речь, но последовала за Марко. Тот привел ее в гостиную, где Капитан все еще сидел в наушниках за пультом, но увидев подходящего вокалиста, снял их.
– Ты уже закончил?
– Еще нет, – ответил Кэп, возвращаясь к работе. Он нажал на одну кнопку, а затем повернулся обратно. – Теперь да. Что-то нужно?
– Включи, пожалуйста, демоверсию песни, что записывали в последний раз. Хочу дать Анне послушать.
Клавишник взглянул на девушку, у которой был ошеломленный не меньше его вид, а значит "массовику-затейнику" снова удалось всех удивить.
– Ты уверен?
– Если бы не был, я бы не просил, – ухмыльнулся Марко, затем обратился к Анне: – Пойдём, я дам тебе свои наушники, а потом Капу включит запись и ты все услышишь, как если бы слушала обычную музыку.
Она кивнула и с предвкушением в груди зашла в ту самую записывающую кабинку, где стоял микрофон, висели листки с лирикой, но… сейчас их уже не было.
– Их уже здесь нет, – невольно рассмеялся Марко, наблюдая за тем, как девушка вертит головой. – Но то, что потеряно, может быть найдено в целости и сохранности.
Он загадочно подмигнул, протягивая наушники и уже через пару секунд дал Кэпу знак включить запись. Анна постаралась прислушаться к случайным звукам, что проскакивали в тишине, а затем зазвучала тихая музыка. Баллада? Девушка прикрыла глаза, сразу догадавшись, что песня не знакома, но вот игра на гитаре и голос уже давно стали родными.
I think it’s funny but it seems to heal me
Seems to take the weight of the world right off my shoulders
When you look at me with a smile
I feel stronger. You show me a
World of truth will never falter, yeah
Качество записи не сравнить с готовой студийной, где все возводится в абсолют, однако такого Марко слушать было даже интереснее. Немного хриплый голос, как всегда вибрирующий на конце слов, но здесь Анна все равно слышала скрытую улыбку в манере исполнения. Уже с самого начала ее поразила одна из пропетых строчек, в реальность которой она не верила и хотела попросить промотать назад, но это было бы невежливо. Она открыла глаза и посмотрела на Марко, который уперся спиной о дверной косяк со сложенными руками на груди, и склонив голову, чему-то улыбался. "Это твоя улыбка делает меня сильнее. И всегда делала. Осознаешь ли ты это?" – с щемящей теплотой в сердце подумала девушка.
I think it’s funny but it seems to deal me
A better hand of cards to play this round of poker
A full house with a pair of aces and soldiers
When your kiss on my lips still
Cools and smolders, ah ah
Сравнение поцелуя с лучшей игрой в покер? Почему бы и нет? Анна на мгновение пожалела, что ничего не соображает в картах, а вот в лирике Марко они встречаются постоянно – тузы, джокеры, красные, черные, различные комбинации… Может, это и не так важно знать, иначе песню никто бы не понял? Впрочем, ее истинный смысл все равно понимает только автор.
После длинного гитарного соло и трогательного припева прозвучала та самая поговорка о чем то потерянном, что может быть найдено. О вновь обнаруженном верном пути, что был утрачен в веренице сомнений. И снова призыв надежды, которая затерялась где то во мраке…
When I feel so alone out here
And freedom means I am lost
Still everyday I keep
The faith that it will be alright
For you reignite my lust for life
Последний аккорд прозвучал вместе с каким то странным звуком – свистом или шорохом – после чего, все оборвалась в безмолвную тишину. Анна ещё несколько секунд сидела с закрытыми глазами, обдумывая услышанное, цепляясь – практически – за все услышанные слова, пока в голове не образовалась такая каша, что каждая мысль попадала в тупик. Она сняла наушники, бережно повесила их на стойку и изумленно вышла из кабинки.
– Ну… как тебе? – осторожно спросил Марко.
– Это… это было прекрасно… – ответила Анна, пытаясь найти слова для описания своих эмоций, но как назло, ничего не приходило осмысленного. Она постаралась сосредоточиться. – Очень красивые слова. Это ведь из предстоящего альбома, верно? Я уверена, она тронет сердца многих людей.
– Да, это новый материал, но финальная запись ещё миксуется Капу. Там будет пару новых фишек и более чистое звучание, чем ты слышала, так что… – Марко почесал затылок, поворачиваясь к Капитану: – От меня ещё что-то надо, или… по домам?
– Как видишь, – клавишник развел руками. – Уже все ушли, так что да, по домам.
– Отлично, тогда до завтра! Пойдём, Анна. Не забудь сказать дяде "пока".
– До свидания, Кэп, – девушка коротко хихикнула, прощаясь, – Спасибо, что пропустил.
– Перестань, я не такой грозный, как обо мне слухи распускают. Некоторые. – Капитан с ухмылкой взглянул на Марко, раскручиваясь на своем стуле. – Приходи когда хочешь. Бывай. – подмигнув Анне напоследок, он снова натянул наушники, возвращаясь к пульту.
Ближе к вечеру – когда золотистые лучи солнца просвечивали между зданиями и скользили по лиственной кроне – на улице стояла теплая погода с небольшим прохладным ветерком. Это было то что надо после душного, жаркого дня, когда спасительным средством являлась вода со льдом и желательно в ванне, а не в бутылке. Почувствовав комфортные условия для прогулок по городу, люди высыпали на улицу в надежде скрасить убывающий день, после пребывания в четырёх стенах.
Анна в молчании следовала за Марко, пока они не пришли в сквер, на удачу обнаружив свободную лавочку, так как все остальные спешно оказались заняты. Кроны деревьев над скамейками создавали тенек и придавали дополнительную прохладу, но между листьями все же проникал солнечный свет. Вдохнув свежего воздуха полной грудью, Марко посмотрел на сидящую рядом девушку и по привычке заправил рыжий локон ей за ухо.
– Как тебе удается писать такие слова? – неожиданно выпалила Анна, – Романтичные, сентиментальные… Я всегда думала, что вещать их на весь мир это просто преступление. Такое послание… признание? Должно было быть адресовано только одному человеку, тому единственному и родному.
– А почему толпа фанатов не может быть теми "родными и единственными"? Я слышал и читал, что они обо мне говорят, вознося выше небес что – честно говоря – меня смущает… – и он правда смутился, запнувшись на полуслове. – В конце концов, когда человек влюблен его чувства отличаются от других только степенью искренности, и… меня это вдохновляет.
– На новую песню тоже они тебя вдохновили? "Улыбка делает сильнее", "разжигание жизни", "вера в лучшее, когда все мрачно"... Кстати, а как она называется?
– "Жажда жизни". И на нее меня вдохновила… ты. – Широкая и обаятельная улыбка сияла ярче солнца.
– Я?...
Ветер неожиданно стих, а небо заволокло тучами, предвещая дождь. Он последовал очень скоро, накрапывал то тут, то там, но совсем не разгонял людей обратно по домам. Кроны деревьев и козырьки местных кафе защищали от возможности промокнуть, однако Анна отчего-то съежилась. Марко придвинулся ближе и приобнял ее.
– Ты не удивлена. Ты просто не веришь. Тебе что-то сказали? Хотя… я ничего такого никому не говорил… – Минута задумчивости обернулась непредвиденным озарением: – Олли?
Девушка прикусила губу.
– Ну ничего, подкручу я ему колки на следующем концерте… – притворный грозным вид только позабавил. Уж что-что, а злодеем Марко не быть.
– Не нужно ничего крутить. Люди и так недоумевают, почему на сцене звук другой. Обвиняли звуковиков, а потом очередь до тебя дошла, – рассмеялась девушка, скосив подозрительный взгляд, после чего расслабилась. – Олли мне ничего не рассказывал. Он лишь намекнул – и то случайно, – а я додумала остальное, но… посчитала, что речь была о другом.
– Почему?
Анна рассеянно пожала плечами.
– Потому что кто ты, а кто я. Я не отличаюсь такими талантливыми качествами и совсем не похожа на музу. У меня даже флейты и лиры нет.
– Мне не нужна древнегреческая муза. Мне нужна ты.
Дождь усилился и под козырьками зданий собралось уже больше людей. Под подошвами торопящихся небольшие лужи расплескивались в стороны, в то время, как мимолетный ветер разгонял по дорожке опавшие листья. Один из них Анна провожала взглядом, пока тот не взметнулся ввысь и не улетел. Она посмотрела на Марко, когда тот накрыл ее ладонь своей и отчаянное желание что-то породило в груди обоих.
– Тебе не обязательно быть такой, как я. Ты – особенная, индивидуальная личность и такой больше нет, – бархатный голос понизился до шепота, а руки нежно обхватили лицо девушки. – В тебе есть много качеств ничуть не хуже моих, но я-то их вижу, а вот ты – недооцениваешь. Совершенство в несовершенстве, помнишь?
Анна с грустной ухмылкой опустила голову. Она вспоминала, как когда-то давно размышляла почему Марко не признает того, что он делает, не верит в то, каким чудодейственным образом действует на людей. А также пыталась следовать тому, что идеальности в чем-либо не должно быть априори. Однако… она знала человека, который был идеален во всем.
– Источником вдохновения всегда служит что-то прекрасное и неподдельное, то, что цепляет за душу сильнее всего. Или проникает прямо в сердце. – Марко загадочно улыбнулся, подхватив подбородок девушки и мягко поцеловал ее в губы.
Под шум накрапывающего дождя в безлюдном сквере, Анна не чувствовала холода. Ей было тепло и уютно, как ни с кем не бывало до этого и все благодаря одному поцелую, которого она жаждала еще после прослушивания песни. Все сомнения и предубеждения отошли на второй план, когда ее бережно обхватили за талию и прижали к себе, продолжая все также неспешно целовать, но девушке было мало. Она скользнула губами вниз по подбородку, оставляя нечаянный поцелуй на щетине, которая так приятно колола, лукаво усмехнулась, и провела пальцем по краю чужой футболки с намерением забраться под неё, но сильная рука перехватила хрупкое запястье.
– Анни…
Хриплый, но властный голос Марко подействовал отрезвляюще. Она осознала, что собиралась сделать и тут её цвет лица стал неотличим от цвета волос. Девушка стянула очки, закрыв лицо руками с желанием провалиться под землю. Мало того, что она хотела, так ещё и… кругом люди, пусть и сравнительно далеко.
– Если ЭТО пробуждает в тебе уверенность, то… я согласен помочь, – с притворной скромностью предложил Марко, смеясь в душе. Нет, эта девушка уникальна. Он помог надеть на нее очки и обратно прижал к себе, положив голову себе на плечо. – Все-все, успокойся, ты просто… немного забылась. Пока.
– И в этом виноват ты, – буркнула Анна, шутливо ткнув пальцем в чужую грудь.
– Конечно-конечно, не сомневаюсь.
Марко понимающе улыбнулся, поглаживая девушку по плечу, а она тесно прижималась к нему, в попытках согреться, так как на улице действительно стало прохладно. Да и посиделки под дождем ни к чему хорошему не приведут… Он поднялся вместе с Анной и, приобнимая ее, пошёл по тропинке.
– Марко?...
– Ммм?
– Научишь меня играть в карты?
– Это ещё зачем? Чтобы ты меня обыгрывала?
– Думаешь, я способная ученица?
– А как же! Просто верь в себя, как я в тебя… – он чмокнул девушку в макушку, шепнув на выдохе, – ...моя жажда жизни.