«Нам нужно расстаться. Прости», — гласило сообщение, на которое я смотрела уже минут пятнадцать. Наконец, я просто ответила «Ок» и удалила номер этого придурка.

Уже второй день я никуда не выходила и не отвечала на звонки. Окна были закрыты жалюзи, на полу валялись упаковки от сладкого и банки пива. Создавалось ощущение, что здесь живёт не девушка, а сороколетний холостяк.

Я судорожно листала профиль Антона, где он уже с другой и успел удалить все наши фото. Одна мысль от том, что она намного лучше разъедала меня.

Вдруг раздался дверной звонок. Я притихла, надеясь, что человек по ту сторону скоро уйдёт. Но звонки не прекращались и вскоре послышался знакомый голос:

— Тари, мы знаем, что ты дома. Открой, пожалуйста.

Я пулей метнулась к двери и резко открыла её. На пороге стояли родители.

— Мама! Папа! Я так рада вас видеть! — я улыбнулась.

— Мы всё знаем — холодно ответил папа — Где этот сукин сын? Я сверну ему шею.

— Рауль, перестань, пожалуйста. Лучше на дочь посмотри. Вся осунулась, похудела, глаза красные. Ну ничего, пойдём, мама что-нибудь приготовит, — мама всегда относилась ко мне, как к малышу, будь мне четыре или двадцать четыре.

Но как только они прошли в квартиру её настроение сразу ухудшилось.

— Это что ещё такое? А ну быстро порядок навели — мама строго посмотрела на

меня с отцом и ушла на кухню.

— Рассказывай. Как так получилось? — папа не унимался, хотя говорил уже мягче.

— Пап, я не хочу об этом говорить — я собрала весь мусор в пакет и кинула в угол комнаты. Отец улыбнулся и полез в карман.

— Я знал, что ты так скажешь, но нам с мамой очень больно смотреть, как наша ромашка увядает на глазах — он достал конверт и протянул его мне. Я открыла его и увидела билет на концерт группы «Rammstein».

— Но пап… — на глазах выступили слёзы — это не моя любимая группа, а Антона…

Улыбка отца резко сменилась на испуг и удивление.

— Тари, ну… ты извини, хочешь, я сдам его? — он принялся меня успокаивать, хотя я сама до конца не поняла почему я расплакалась. На мои «сопли» прибежала мама.

Родители принялись вместе меня успокаивать, говоря, что все образуется и не надо так огорчаться. Спустя несколько минут мы сидели на кухне, уплетали мамину курицу и я с набитым ртом, увлечённо рассказывала о том какой Антон придурок и лучше я его вообще не встречала. Мама охала и приговаривала, чтобы я сначала поела, а папа молча наблюдал за всем этим.

***

Проснувшись рано утром, я почувствала жуткую головную боль, будто кто-то меня хорошенько огрел битой. Я потянулась за таблетками, но нащупала только записку. В ней родители ещё раз извинились за билет и рекомендовали мне поесть, а в самом низу была приписка от мамы:

«Вещи погладила и убрала по шкафам, завтрак на столе, обед и ужин в холодильнике, не забывай дышать свежим воздухом. Мама».

После двадцатиминутного залипания в потолок, головная боль пошла на спад.

«Как хорошо, что у меня отпуск»

На кухне меня ждала шарлотка и яблочный сок, что очень подняло настроение.

После завтрака я наворачивала круги по дому в поисках великого «что бы поделать». С одной стороны не плохо было б прибраться, но мне жутко лень. Может проверить работы учащихся? Пф… Кто это вообще станет делать в отпуске?

Тут мой взгляд упал на тумбочку, где лежал несчастный билет. Я покрутила его в руках и вдруг, неожиданно для самой себя решила сходить на этот концерт.

«В конце концов, родители не зря тратили деньги на билет. Да и общение с носителями языка мне тоже не помешает».