Наблюдая через замёрзшее окно плывущую полосу жилых улиц, Франциск почувствовал на душе подозрительный покой. Хотя в салоне кэба он был не один — напротив него, закинув ногу на ногу, сидел Артур Кеннет. Глядя на его огромную лупу, что по каким-то причинам заменяла ему глаз, Франциск задался весьма любопытным вопросом — и как этот молодой человек не страшится ходить по улицам Лондона? Уж наверняка его странный вид вызывал в умах людей массу вопросов…

Их молчание длилось больше получаса. За это время кэб успел несколько раз повернуть на дороге и один раз даже попасть в небольшую пробку. Вскоре людный столичный центр остался совсем далеко позади. Это было заметно по архитектуре зданий, которая с каждым мгновением становилась всё скучнее и грязнее.

— Что-то не так? — англичанин заметил, что Франциск очень пристально его изучает. — Мне начинает казаться, что вы меня немного… побаиваетесь.

— Что? Нет! — Франциск почувствовал, что его лицо обдало горячей кровью. — Просто подумал…

— Что же? Не томите.

— Я подумал, что, наверное, вам очень нелегко далось решение стать моим… детективом. Не каждый бы отважился искать Керклендов в одиночку…

«Боже, что ты несёшь?»

— А если я их не боюсь? — Артур вынул из куртки часы на серебристом брелоке, громко раскрыл их крышку. И снова его губы пронзила ехидная усмешка, от которой Франциск ощутил сильный холод под кожей. — Вы никогда не задумывались над тем, что Керкленды могут быть не такими страшными, какими их так старательно малюет мир?

— Я… — Франциск озадаченно покачал головой. — Я пока что не хочу об этом думать. От их существования зависит вся моя жизнь, понимаете? Если они вовсе не монстры, о которых мне доводилось слышать, то эта миссия будет лишена всякого смысла.

Ответа на свою тираду он так и не услышал, даже хмыканья никакого не прозвучало, что было отчасти странно.

Между тем, их кэб объезжал стороной небольшую заснеженную площадь, на которой стоял огромный медный памятник неизвестному солдату, а вокруг него гордым маршем шагала Британская кавалерия. Первый полк состоял из обычных солдат, что держали в руках длинные ружья с ножами на конце. Гордо выпятив грудь и повернув голову налево, мужчины стучали каблуками по затоптанным сугробам, поднимая вокруг себя снежную пыль. Над головами солдат, громко жужжа, проплывал ряд летающих объектов. В этот момент Франциск прижался плотнее к холодному стеклу, ибо то, что пролетело так низко над землей, были не просто летучие корабли — это были живые люди, облеченные в железные доспехи и большие крылья, из которых густой струей шёл белоснежный пар. Он и помогал крылатым солдатам держаться в воздухе.

Далее на площадь выкатили огромные военные машины. Лениво катясь на шести колесах и испуская такой же белый пар, эти грузные монстры не упускали шанса навести на толпу зевак дуло какой-нибудь пушки, которыми была осыпана вся эта махина. Почему-то никто из зрителей не боялся стать целью оружия. Дети восторженно смеялись и тыкали крохотными пальчиками на машины, а взрослые махали солдатам руками, передавали привет и улюлюкали.

Франциск мог бы и дальше наслаждался милым парадом, однако вскоре кэб свернул на другую улицу, и площадь быстро скрылась среди кирпичных домов. Поняв, что любоваться больше нечем, Бонфуа уселся обратно на сиденье и протяжно вздохнул.

— Хорошо рассмотрели их? — Артур почти не отрывался от лика своих часов. — И после сего зрелища вы смеете думать, что я странный человек? Отрадно.

— Почему это вы считаете тот парад странным? Вполне себе задорное представление.

— Потому что мне кажется глупым хвалить перед публикой оружие, которое потом их же всех и погубит, — англичанин поднял зелёный глаз на Франциска. В его лупе замерцало отражение городских пейзажей. — Вы служили в армии?

— Увы, нет, — Франциск отвёл взгляд, но лишь на секунду, чтобы потом посмотреть на Артура более твёрдо и решительно. — Но у меня есть много друзей, которым довелось побыть на поле боя.

— И что же?

Бонфуа тяжело глянул на своего соседа. Он определенно не хотел развивать эту тему, хотя ему было, что сказать Артуру. Возможно, он не так хорошо представлял себе реальный фронт, пропитанный дымом и порохом, возможно, ему никогда не доводилось лежать в госпитале и стенать от ранения, однако это не мешало ему хотя бы отдалённо и не совсем точно осознавать, насколько великой и ужасной была эта штука — война. Её вовсе не хотелось называть цирком или фарсом, она явно не стоила таких ужасных эпитетов. Потерять жизнь от руки сильного врага не казалось Франциску чем-то странным и глупым, ибо, как минимум, такую смерть хотелось уважать. И бояться.

— Полагаю, вы не желаете впутываться в горячую дискуссию, — Артур и сам ощутил, как накалился в салоне воздух и потому стремительно стушевался. — Тогда… давайте поговорим о нашей миссии. Я бы хотел узнать некоторые подробности.

— Например?

— Например? Ох, даже не знаю, с чего начать, — на тонких губах англичанина вновь замелькала ехидная усмешка. — Может, расскажете немного о своей стране? О правительстве, которому, как я понял, совсем стало тяжко сидеть в четырёх стенах, раз оно решило из скуки завербовать одного преданного горожанина в «искатели Дьявола». Вы только не подумайте, что я пытаюсь осмеять вас или вашу родину, но, признаться, ваш случай невероятно уникален.

Странно, но по виду и не скажешь, что Артур был восхищён или удивлён.

— Смейтесь, сколько влезет, — сказал Франциск, грустно вздыхая. — Но в нашей стране люди совсем перестали верить в Дьявола, хотя тот всегда был частью нашей религии… вернее, её тёмной частью. Последние несколько лет в крупных городах происходят беспорядки. Прежде они казались робкими и совсем слабыми, но сейчас… — Франциск замолчал, сцепив пальцы в крепкий замок. Он очень не вовремя вспомнил об Элис. О столбе, на котором она была подвешена, словно какая-то разбойница. О воде, что тонкими нитями стекала по её обмякшему худому телу. О звоне тяжёлых цепей, которые обвивали её руки и ноги. — Сейчас, всё стало иначе.

— Ваша власть — Церковь, — уточнил Артур, обведя внимательным взглядом одежду Франциска. Особенно его плотно закутанный на шее шарф.

— Да, всё верно. Церковь — это наш родитель и наш кормилец.

— Я не мог не обратить внимание на ваш крест, который вы так старательно прячете от чужих глаз.

— Вас что-то в нём не устраивает?

— Не переживайте, — Артур почти равнодушно махнул рукой. — Просто у нас в стране очень редко встретишь человека с крестом. Хотя в храмы ходят молиться многие… даже те, кто предпочитает не смешивать науку с верой. Дело привычки, видимо.

Заметив озадаченный взгляд Франциска, мистер Кеннет откашлялся.

— Если вы не в курсе, то Англия когда-то была под властью Церкви, но то был всего лишь маленький миг, после которого владычица-королева быстро взяла правление страной в свои руки. Возможно, именно этот скачок в истории и послужил одной из причин столь бессмысленной войны между моей страной и вашей. Только не смейте обижаться.

— Я и не обижаюсь, — возразил Франциск, опуская взгляд на свои ботинки, словно провинившийся ребенок. — То, что вы сказали — для меня не новость.

— Вот и славненько. Итак, значит, на поиски Дьявола вас послала Церковь, да?

Франциск с неохотой кивнул. Он боялся смотреть в глаза Артуру, боялся, что тот увидит его мысли и поймет, что его клиент умолчал ещё о некоторых вещах. Например, о том, что Церковь ради мотивации держит в тюрьме его невесту. Франциск понимал, что своим молчанием лишь усложняет работу детективу, но он не хотел, чтобы этот человек, в котором он не был до конца уверен, знал о нём слишком много. Артур был всё ещё ему противен.

— Ох уж эти верующие, — услышал он над собой насмешливый голос детектива. — Хорошо, мсье Бонфуа, последний вопрос, позволите?

— Валяйте.

— Почему именно Керкленды?

Очевидно, это был главнейший вопрос во всей цепи их непростой беседы. Франциск даже не сомневался в том, что рано или поздно ему придется дать на него ответ.

— В момент моего отчаяния, — начал он кране осторожно и даже трусливо, — это было первое имя, которое услышали мои уши.

— То есть, я правильно вас понял — для вас это была эдакая лотерея! — голос Кеннета неожиданно стал подозрительно холодным и жестким. — Перед вами покрутили колесо, полное имен, и в конце вы вытащили первое, до чего коснулись ваши пальцы, вот как!

Ситуация снова начала накаляться, теперь очередь отступить предстояла Франциску. Бонфуа не сколько видел, сколько ощущал, как нехорошо на него смотрит его сосед. Кажись, скажи он ещё слово, и Артур набросится на него с кулаками. «Бред, — подумал Бонфуа, стиснув зубы до неприятных ощущений. — С чего бы ему злиться? Его не должно заботить, каким образом мне в голову пришла идея найти этих Керклендов!».

— Куда мы едем? — тихо спросил он, ибо ощутил задом, что нормальная городская дорога давно закончилась, и на её место пришла проселочная — это та, что обычно осыпана кочками, большими камнями и оврагами. За окнами окончательно исчезли дома, на их месте появились поляны, покрытые тонкой коркой снега. На фоне серого неба они были окрашены волшебной синевой. Франциску показалось, что его увозят куда-то далеко от Англии и уж определённо не в сторону Шотландии. Он запаниковал.

— Куда мы едем? — повторил он свой вопрос, но более громко и требовательно.

— Не торопите события, — сухо ответил мистер Кеннет. — Мы почти на месте. Скоро вы сами всё увидите.

— Вы обещали, что всё расскажете мне в кэбе!

Артур ничего ему не ответил, его лицо выглядело неживым и белым, будто мрамор. Где-то спустя минуту Франциск услышал бодрые людские крики и быстро припал к стеклу, желая разглядеть область, куда его увёз этот вредный детектив. За окном было белым-бело, словно от пурги. Вдруг кэб резко остановился, издав неприятный скрип.

— Ну вот, приехали. По вечерам здесь сильно холодает. Очень сильно. Будьте осторожны, — Артур надел на голову чёрный котелок, взял в руки чемодан и открыл дверцу кэба. В этот же миг в салон ворвался резкий поток ветра, от которого можно было в одночасье задохнуться. Франциск поспешно натянул на лицо шарф и мысленно отругал себя за то, что не додумался надеть под пальто ничего шерстяного.

Артур соскочил с кэба на хрустящий сугроб и, не дождавшись Франциска, отправился в объятия снежных ветров.

Франциск кое-как пытался изучить место, куда занесла его судьба. Из-за поднявшейся вьюги оно казалось бескрайним. На поляне стоял большой ряд вагончиков, вокруг которого по расчищенным тропинкам расхаживали крепко укутанные в куртки люди. Над землёй мелькали тёмные силуэты самолетов. Видимо, это была какая-то неизвестная станция.

Прикрыв уши, дабы защититься от душераздирающего завывания матушки природы, и стиснув крепче чемодан с вещами, Бонфуа последовал за Артуром, стараясь ступать точно по его следам. Возникало такое чувство, словно они очутились где-то на территории Аляски. Здесь было очень снежно, пустынно и холодно.

Он боялся раскрыть глаза и снова осмотреться, ибо коварный ветер только и ждал этого момента, чтобы лишить его зрения. Франциск не знал, сколько ему пришлось пройти до лагеря, но в итоге он ощутил, как его туловище столкнулось с чем-то теплым и маленьким. Чуть-чуть приоткрыв веки, Франциск заметил знакомый котелок.

— Ну вот, дошли, — Артур повернул голову к своему клиенту, и Франциск увидел, что на лице англичанина, помимо лупы, присутствовало какое-то устройство, которое защищало его единственный здоровый глаз от вьюги. — Наденьте это, — он протянул ему тёмный предмет. Франциск ощупью онемевших пальцев узнал в этом предмете специальные защитные очки, сделанные из хорошей — прочной — кожи. Такими обычно пользовались лётчики на миссиях в пустыни. Надевая их, они защищали свои глаза от острых песчаных крупиц.

Франциск с радостью встал спиной к ветру, так, чтобы тот подхватил его пальто и раздул темным парусом, и принялся неуклюже натягивать на глаза свой подарок.

Вскоре, смело повернувшись лицом к морозному потоку, Франциск с удовольствием начал разглядывать жилые вагончики, окружившие его со всех сторон. Артур к тому времени давно разгуливал по лагерю, точно искал кого-то.

«Опять смылся. Боже… помоги мне, » — так как сказать это на морозе было проблематично, Франциск старательно проговорил эту просьбу в своих мыслях. Он видел жёлтые пятна огней, что кружили вокруг него, сплетаясь в плотный хоровод. И голоса людей раздавались то там, то сям.

— Я со всеми договорился. Можем уже идти, — прошло всего несколько минут, а рука детектива уже мягко лежала на его плече.

— Что?

— Идите за мной, Бонфуа, — Артур поманил Франциска пальцем и пошёл куда-то за жилые вагончики, от которых веяло теплом. Франциск старательно зашагал за своим спутником, думая о том, что ещё минута на морозе, и он пожалеет обо всём на свете, начиная с того момента, когда приехал в эту страну.

Но тут он увидел за вагончиками пятачок, чуть приподнятый над землей и не сильно засыпанный сухим снегом. На этом пятачке, будучи привязанным к железным кольям, стояло небольшое судно, а над ним колыхался от ветра огромный воздушный шар в форме семечки. По бокам от судна, борясь с лютым морозом, лениво вращались огромные пропеллеры. Возле дирижабля расхаживали люди, словно изучали его со всех сторон.

Артур подошел к одному из местных, что-то украдкой сказал ему, слегка наклонив голову, и потом они оба приветливо заулыбались.

— Ну же, господин Бонфуа! — Кеннет заметил, что француз стоит в стороне и, протирая круглые очки, любуется кораблём. — Нам пора на борт!

«На борт?!»

Неужели Артур заказал для них двоих дирижабль? Франциск никогда не летал на таких огромных махинах, не знал их устройства, на чём они работают и как вообще ими управлять. А ещё Бонфуа немного боялся высоты, правда, говорить об этом мистеру Кеннету он не собирался чисто из гордости. Он не хотел, чтобы какой-то посторонний человек знал о его страхах. Даже если учесть, что этот человек должен был помочь ему в поимке Керклендов.

Франциск подошел ближе к кораблю, и чем сильнее он приближался к нему, тем ощутимее тряслись его поджилки.

Артур нажал на какой-то рычажок с красной головкой на конце, и к их ногам спустилась верёвочная лестница. Помахав рукой тому незнакомцу и, очевиднее предположить, реальному хозяину дирижабля, он довольно бодро взобрался на борт. Франциск последовал за детективом, хотя в душе безумно боялся даже прикоснуться к лестнице.

Очутившись на палубе, Франциск удивлённо посмотрел по сторонам. Его окружало целое скопление недоступных для его понимания механизмов, которые стояли, не двигаясь, и, будучи засыпанными в снегу, терпеливо ждали своего часа. Над головой ветер гонял затянутый сетью шар и плохо подвязанные снасти. Пока Франциск приходил в себя от бурных впечатлений, Артур направился к капитанскому мостику, на котором находился огромный корабельный штурвал. С левой стороны от штурвала росла железная труба с чуть вытянутым и расплющенным отверстием. Артур не стал прикасаться к рычажкам и подошёл исключительно к этой трубе. Взяв её руками, он приложил рот к отверстию (теперь Франциск понял, зачем оно было таким расплющенным) и зычно проорал в трубу:

— Мы вылетаем!

Через пару секунд из неё раздался ответный крик:

— Отлично! Убираем швартовы! Счастливого пути!

Детектив быстро переключился на панели с рычагами и принялся с особым старанием над ними колдовать. Франциск же попытался запомнить каждое движение англичанина, однако в итоге запутался и, наплевав на это занятие, просто стал любоваться тем, как умело двигались покрасневшие от мороза пальцы мистера Кеннета.

Вскоре панель стала оживать и издавать сонный рокот. Дирижабль испустил облегчённое шипение, после чего начал лениво и с явной неохотой подниматься в серое небо. Франциск почувствовал это не сразу.

Прижавшись к резиновым перилам, он увидел, как светящиеся вагончики медленно уползли вниз, а люди, сновавшие под дирижаблем, вовсе превратились в скопление чёрных пятен. Завывание ветра усилилось, словно игралось с летучим механизмом в игру «кто кого перекричит».

— Вы впервые летаете? — крикнул Артур своему клиенту. Но Франциск его не услышал. Увидев, что земля стала неимоверно далека от них, он ощутил в горле застывший тошнотворный комок страха.

«Зачем я здесь? Куда мы летим?» — спрашивал он самого себя, крепко держась за перила.

— Щиты ещё не нагрелись, так что находиться на борту сейчас не совсем безопасно, мсье Бонфуа! Можете пока спуститься в каюту. Там есть печка, запасы с едой и кровать, — Артур поднял голову и строго посмотрел на колышущийся при сильном ветре шар, однако Франциску показалось, что его лупа и та жидкость, которая теперь из-за холода двигалась куда медленнее обычного, продолжали за ним неустанно наблюдать. И это ощущение не пропадало до тех пор, пока Франциск не спустился в каюту.

Помещение казалось ему весьма скромным, хотя чего ещё ожидать от такого маленького корабля? Потолок смотрелся низким, приходилось постоянно наклонять голову. С правой стороны к стене были прибиты три гамака, с левой стороны стояли деревянные столики с лавочками, как в общественной столовой. В углу каюты находилась небольшая чёрная печка, от которой шла вверх по стене такая же чёрная труба. Франциск сорвал с лица очки, сел на колени перед печкой, снял с неё решетки и заглянул в её квадратную пасть. В печи лежали остатки старого угля и плохо сожжённых газет. «Привет от прежних хозяев», — подумал с печалью мужчина.

Неподалёку от печи он обнаружил мешок с новым углём.

Огонь долго не хотел разрастаться, будто был не в восторге от того, что для поджога ему подали сырые материалы. Но вскоре упрямство Франциска победило, и красные искры стали нехотя поглощать газету, а потом налегли и на чёрный уголь. Тепло постепенно распространилось в помещении, в воздухе расцвёл запах нагретого дерева и металла. Франциск присел ближе к печке, чтобы лучше согреться поднявшимся от костра зноем, и в блаженстве закрыл глаза.

Он на секунду представил себе, что это был вовсе не жуткий дирижабль, а его уютный дом. Что он находился вовсе не на жестком полу, а на мягком, немного пружинистом кресле. Элис была рядом, вернее, она сидела на его коленях. И она улыбалась ему — искренне и с любовью, как, собственно, и всегда. Франциск брал в руки локоны её каштановых волос и прикладывал их к своим мягким губам.

История о поимке Керклендов была лишь долгим и жутким сном, о котором Франциск рассказывал Элис с лёгким содроганием в душе. Он ожидал, что она его пожалеет, и не ошибся в этом: Элис всегда жалела его, когда ему снились кошмары. Она положила ладонь к его лбу и одарила своего будущего мужа мягкой улыбкой.

«Всё хорошо, котёнок, — сказала она. — Не переживай. Это был всего лишь сон».

Но сон ли?

Позади него раздался скрип старой половицы.

— Хотите чаю?

Франциск вздрогнул и попытался придти в себя от размышлений. Огонь продолжал мирно трещать в пасти железной печки, а за спиной француза за деревянными столом сидел Артур. Детектив держал в руках круглый чайник и тряс им, проверяя, есть ли внутри него заварка.

— Я… я… — Франциск учащённо заморгал и сглотнул скопившуюся во рту слюну. — Я не откажусь… — но тут его внезапно осенило. — Стоп! А кто управляет дирижаблем?!

— Никто, — англичанин вынул из чемодана две непримечательные чашки и поставил их на стол. Всё это происходило в очень напряжённом молчании. В долгом напряжённом молчании. Покончив возиться с водой, которую он обнаружил в своём чемодане, мистер Кеннет поднял голову повыше и подозрительно посмотрел на француза. Удивительно, но даже жидкость из лупы изобразила некий прищур. — Не переживайте. У этой модели есть автопилот. Если вдруг ветер снесёт наш дирижабль с курса, я сразу это почувствую.

Франциск не знал, что сказать. В голове творился какой-то бардак, а во рту ощущался вкус пепла. Он поднялся с пола и вялой походкой подошёл к столику.

— Вы подогрели чайник?

— Как раз намеревался это сделать, — Артур вылил воду в чайник, встал со своего места и, аккуратно обойдя француза стороной, направился к печи. В его движениях чувствовалось титаническое спокойствие.

Пока Кеннет возился с углями, Франциск не сводил с него глаз. Даже старался не моргать, хотя глаза болели и были влажными.

— Кому принадлежит этот дирижабль? — спросил он.

— Теперь мне, — ответил Артур. — Раньше его хозяином был один мой крайне давний и горячо любимый знакомый. Он во многом помогал мне, я периодически отвечал ему тем же, — он поднялся с колен и стряхнул с ладоней следы старой сажи. Повернувшись к Франциску лицом, он снова посмотрел на него с прищуром, но уже без злобы, что отчасти радовало, отчасти нет. — Узнав, где искать Керклендов, я тут же написал ему письмо с просьбой одолжить мне свой дирижабль навсегда.

— И кто же этот знакомый, если не секрет?

— Лётчик-испытатель. Очень любит корабли и самолёты. Да, он буквально одержим ими. Однако я был уверен почти на сто процентов, что он ответит на мою просьбу согласием.

— Я погляжу, у вас много связей, — отметил с толикой восхищения и зависти Бонфуа.

— Ещё бы, — польстился Артур. — По-другому в Англии и не выжить.

Прежде, чем из тонкого носика раздался свист, прошло, наверное, минут десять. Артур поспешил разлить горячую воду по чашкам и составить Франциску компанию.

Чай был безумно горячим и обладал целым букетов странных вкусов. В нём явно ощущались какие-то травы, вроде мяты, но сама вода выглядела как-то маслянисто. Но, если говорить в целом, предложенный напиток почти не был похож на отраву.

— Этот ваш знакомый обучил вас управлять дирижаблем?

— Не-а.

— Тогда где же вы этому обучились?

— Нигде.

Франциск тут же поперхнулся чаем, и лицо его стало багровым от напряжения.

— Как… как же так?! — крикнул он.

— Но я часто летал на таких машинах и знаю их устройство не хуже любого профессионального лётчика, — поспешил объясниться детектив, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля. — Не волнуйтесь, у меня превосходная память, я помню всё, что делали у меня на глазах пилоты, — но заметив, с каким ощутимым напряжением на него смотрят два гневных синих глаза, Артур запнулся. — Ам… Зря я это сказал, да? Нужно было солгать.

— Нужно было, — прорычал Бонфуа. — Объясните мне, зачем вы всё это устроили, детектив? Этот полёт на дирижабле, да ещё и без сносной команды… Неужели всё это нам поможет в поисках Керклендов?

— О, уверяю вас, поможет, и ещё как. Вы же не забыли, что Керкленды — это моё хобби? Уж кому, как не мне знать, с чего начать поиски?

— Ой ли!

— Я вижу, что вы всё ещё не хотите мне доверять, — словно не замечая очевидной ярости в свой адрес, ответил англичанин. — А ведь зря вы так поступаете, мсье Бонфуа. Я вам не враг. Не враг.

Почему-то в его голосе не звучало точного осознания своего поражения. Выражение его лица не менялось, оставалось таким же в меру прохладным и улыбчивым, а голос… теперь он звучал очень медленно и невероятно спокойно.

Франциск зачем-то посмотрел на огромную лупу детектива, обратил внимание на забавную чёрную кляксу, что кружила под толщей проклятого стекла. Она манила его своими медленными и плавными движениями. Вскоре Франциск отстранился от чашки, положил локти на край стола, пытаясь хоть как-то удержаться на месте. Но отступать было уже поздно — темнота и слабость наступили быстро и очень внезапно. Франциск не мог им противостоять.

***

Сухой скрип несущегося по облакам судна заставил Франциска открыть слипшиеся глаза. Его ошалелый взгляд быстро скользнул по низенькому и затемнённому потолку, а ослабевший разум пытался изо всех сил вспомнить каюту с грязной печкой, которая сейчас выглядела потухшей, столики со скамьями, гамаки, на одном из которых Франциск в тот момент и лежал, сложив руки на груди, как мертвец в гробу. Что же… его голова практически не болела, как, впрочем, и всё тело. Вместо усталости, которая не покидала Бонфуа со дня ареста Элис и Кьяры, в его конечностях била жизнью горячая кровь, а само настроение казалось подозрительно приподнятым. Хотелось слезть с гамака и наконец-то преступить к важным делам.

Единственное, что немного напрягало Франциска в тот момент — это его воспоминания. Вернее, их отсутствие. Он не помнил, как заснул и как оказался в этом гамаке.

Мужчина потёр пальцами переносицу, старательно вспоминая последние минуты, которые остались в его памяти. Он помнил, как пил с Артуром чай, затем что-то пошло не так… перед глазами поплыл туман и тело перестало отвечать на команды. Что же произошло?

После недолгих размышлений, он решил спросить об этом самого Артура.

Взяв со стола защитные очки, Франциск взобрался вверх по винтовой лестнице и дёрнул за ручку квадратной дверцы. Та же, едва её отсоединили от замка, резко распахнулась из-за сильного ветра и ударилась об деревянный пол палубы. В помещение ворвались потоки тёплого ветра, которые чуть было не скинули Франциска с лестницы.

Дирижабль продолжал невозмутимо плыть по бескрайнему небесному океану и разрезать своим острым носом пышные облака. Для того, чтобы ветер не так сильно сновал по палубе, над бортом растекались специальные нагретые щиты. Холодный и могучий ветер не мог попасть целиком на палубу.

Артур стоял на капитанском мостике — одной рукой он держался за штурвал, в другой — золотистый компас с откидной крышечкой.

Франциск кое-как добрался до мостика. Конечно, если сравнить полет на судне и плавание на судне, то Бонфуа предпочитал последнее. С него он хотя бы мог спрыгнуть в море, а тут…

Интересно, насколько высоко они уже поднялись? Судя по бирюзовому куполу, что стелился над дирижаблем, уровень высоты был более, чем приличный. А если бы Франциск осмелился посмотреть за борт, то он бы увидел, как густой небосвод заменяет судну морскую пену.

— Как спалось? — Артур спешно спрятал компас в карман и, взявшись обеими рукам за ручки штурвала, покрутил его по часовой стрелке. Дирижабль поворачивал очень и очень медленно, а на борту это не ощущалось совсем. Лишь крохотные флажки, размещенные над перилами, в какой-то момент сменили положение.

— Что со мной случилось? — спросил Бонфуа неуверенно. И немного смущённо.

— Вы лишились чувств, — мягко ответил Артур. — Возможно, вы перенервничали, и ваш организм дал сбой. Скажу честно, я ожидал, что именно этим всё и кончится.

— Что же вы сделали потом?

— Положил в гамак. Не мог же я оставить вас валяться на полу!

Франциск, конечно, был признателен детективу за его помощь, но страх по отношению к Артуру оставался всё таким же явным. А еще эта лупа… при виде плавающей за стеклом тени Франциска постоянно бросало в мелкую дрожь. Он не понимал, почему так сильно ненавидел её и почему так неистово боялся.

Вскоре ему совсем надоело думать об Артуре и о его странной лупе. Обойдя стороной занятого детектива, Бонфуа встал возле панелей, полной разноцветных кнопок и шкал, и стал внимательно их изучать. Честно говоря, он мало понимал из увиденного, но его очень сильно обеспокоила маленькая круглая лампа, которая мигала ярко-красным цветом.

— Всё в порядке? — осторожно осведомился Франциск.

— Более-менее, — бесцветно ответил ему англичанин. — Однако мы поднялись слишком высоко над землёй, щиты не справляются с давлением.

И, словно услышав слова англичанина, из крайней трубы дирижабля вылетели сгустки густого дыма. Вопреки своим страхам, Бонфуа посмотрел за перила корабля и с ужасом отпрянул назад. Небесный купол стремительно темнел на самом горизонте земли, становясь тёмно-синим, а затем и вовсе фиолетовым. Земля утонула в океане кучевых облаков-барашек. Выглядело это так жутко и так красиво, что невольно перехватывало дыхание.

Покончив со штурвалом, Артур быстро переключился на панель и начал лихорадочно двигать её рычагами — одни поднимал вверх до упора, другие — вниз. Он двигался с такой удивительной скоростью, что за ним сложно было поспеть. И не подумаешь даже, что у этого юноши не было опыта в вождении дирижаблей…

Франциск протер пальцами замёрзшие стёкла очков и увидел, как их корабль быстро проникает в объятия синего неба и облаков. Франциск мог с легкостью вытянуть вперед руку, чтобы почувствовать, как пролетающие белые сгустки ударяются об его ладонь и легко протекают сквозь длинные пальцы. Но он не стал этого делать.

Когда дирижабль спустился ещё на несколько метров, облака исчезли из виду, будто призраки. Появившийся зелёный кусок земли раскачивался под судном так, словно по нему ходила орда великанов. Но на самом деле, это просто летучий корабль всё никак не мог найти равновесие. Тогда Артур решил перейти к плану «б». Он подошел к самому крайнему рычагу, чья рукоятка была не так сильно натерта, как у соседних, и смело потянул его на себя. По всему дирижаблю пронёсся скрежет, сумевший заглушить собою вой ветра. Как оказалось, причиной этих звуков и вибраций послужили механические крылья, которые незаметно появились за бортом. После проделанных заумных манипуляций, корабль таки сумел найти равновесие, и вибрация на палубе пропала.

— Ну вот! То, что нужно! Прекрасная высота! Удивительная!

— И правда… — Франциск уже не чувствовал себя живым от дикого рокочущего страха, что обитал в глубинах его сердца. «И как ты только выживаешь здесь? На вид такой худой и хрупкий, а душа как будто объята бессмертным огнём… Что же ты такое?» — этот вопрос слишком часто мелькал в его голове.

Пока Бонфуа усиленно размышлял о своём, Артур успел посмотреть на ещё один экран, на котором вроде как была изображения сильно затёртая временем и частыми полётами карта островов, и вскоре на его лице появилась широкая улыбка.

— Под нами Нортгемптон, — сказал он слегка осипшим то ли от волнения, то ли от прохлады, голосом. — Здесь есть бесплатные площадки, где мы можем совершить остановку. Вы голодны?

Детектив надавил на рычажки, и дирижабль немного накренился вперёд. Франциск ухватился окаменевшими пальцами за перила, опасаясь, что ветер унесёт его за пределы судна. И всё же, остановка — это было очень хорошо. Замечательно. Франциск не помнил, когда ел в последний раз.