***

Когда я проснулась на следующее утро, в воскресенье, то Северуса рядом не оказалось. Но я не успела расстроиться этой находке, так как почти сразу же обнаружила на подушке рядом небольшую записку.

Не скучай, я скоро вернусь. Люблю тебя.

С. С.

Улыбнувшись написанному, я уже собралась встать с кровати, но рядом буквально из ниоткуда появился Лестат, одетый в светлый костюм-двойку.

 — Куда это ты собралась, дорогая? — весело спросил он, сев на край кровати.

 — В лазарет, куда же ещё? — пробормотала я, опять попытавшись встать, но братец не дал мне этого сделать.

 — Не так быстро, Тинь-Тинь, — рассмеялся он, схватив меня за запястье. — Том строго-настрого наказал мне следить за тем, чтобы ты не разгуливала здесь без присмотра.

 — Но я же под присмотром! — возмутилась я, но, поняв, что Лестат всё равно не даст мне сделать и пару шагов, примирительно предложила: — Раз уж мне нельзя самостоятельно передвигаться, то не мог бы ты хотя бы принести мне нормальную одежду? Я очень хочу переодеться. В нашей с Северусом спальне в шкафу на второй полке лежит рубашка и шорты…

 — Хорошо, но ты подождёшь меня здесь, договорились?

 — Да, Лестат, — нехотя согласилась я, и он моментально испарился в воздухе. Спустя несколько минут братец вновь появился передо мной и протянул одежду. — Спасибо, братишка.

 — Не за что, Тинь-Тинь! — радостно воскликнул он, а потом добродушно предложил: — Тебе помочь?

Я молча кивнула, и Лестат помог мне переодеться, а потом вынес меня в основной зал и положил на кровать, у которой уже сидели Невилл с Луной и Джинни.

 — Привет, ребята! — искренне обрадовалась я ранним посетителям.

 — Тина, привет! Ты выглядишь намного лучше! — поприветствовал меня Невилл, и я широко улыбнулась в ответ.

 — Доброе утро, Тина, — поздоровался со мной Дамблдор, только войдя в больничное крыло. — Ты не против, если я посижу у тебя немного, здесь в последнее время так интересно!

 — Да уж, очень… — съязвила я, а в это время сразу за директором к нам присоединились и Тонкс с Римусом.

 — Тина, привет! — весело поприветствовала меня Тонкс, у которой сегодня были задорные ярко-розовые волосы. — Мы тебе не помешаем?

 — Тоже не хотите пропустить ничего интересного? — рассмеявшись, ехидно поинтересовалась я.

 — Конечно! — со смехом в голосе ответила Тонкс.

Постепенно больничное крыло заполнялось людьми, и с каждым я обменивалась приветствиями и небольшими любезностями, пока со стороны входной двери не раздался знакомый насмешливый голос:

 — Всё течёт, всё меняется, но кое-что всё же остаётся неизменным… Чья же это рубашка на тебе, интересно?

 — И вам доброго утра, доктор Реддл, — ядовито улыбнувшись, поприветствовала я Тома в классическом чёрном костюме с приталенной чёрной рубашкой. — А почему не в хиркостюме?

 — Надоело, — непринуждённо ответил он, снова оглядев меня с головы до ног. — Тем более что сейчас уже и не требуется особая стерильность. Надо будет, сразу переоденусь… профессор Реддл. 

Я скорчила недовольную рожицу, потому как обращение ко мне было произнесено с явным подтекстом, но возмутиться не успела, так как Лестат перебил меня:

 — Том, отличный костюм! Правда, мне кажется, я уже видел что-то подобное…

 — Неужели, Лестат? — насмешливо произнёс он в ответ, присев на стул за своим рабочим столом недалеко от моей кровати. — Это один из моих любимых костюмов, ты же помнишь, дорогая?

 — Конечно, — вежливо согласилась я, поскольку Том был прав: сорок лет назад он часто одевался в нечто подобное. А в этот момент в лазарет вошёл Северус, тоже одетый так, как его давно привыкли видеть окружающие.

 — Точно, вот где я это уже видел! — рассмеялся Лестат, а потом протянул моему мужу ладонь для рукопожатия. — Северус, отлично выглядишь!

Северус озадаченно посмотрел на меня, всё же пожав руку Лестату, а потом понял наконец причину смеха окружающих, встретившись взглядом с Томом: их костюмы были практически одинаковыми.

 — Это мой обычный костюм, — усмехнувшись, пояснил Северус, присев на стул рядом с моей кроватью.

 — Я знаю, — с нажимом ответила я, стараясь не смотреть в сторону Тома, на лице которого точно должна была написана самодовольная улыбка. — Лестат, это всего лишь совпадение…

 — Ну-ну! — с неприкрытым скепсисом усмехнулся братец. — Чёрт возьми, ребята, я впервые чувствую себя одетым не по моде! Буквально белой вороной! Том, Северус, вы бы не могли превратить мой костюм в такой же?..

Том галантно взмахнул рукой, предлагая Северусу выполнить просьбу Лестата, и тот под дружный смех людей вокруг превратил светлый костюм в чёрный.

 — Так-то лучше! — воскликнул Лестат, пройдя пару шагов по центру зала. — Как я тебе, сестрёнка?

 — Прекрасно выглядишь, братишка, — ядовито прошипела я, покраснев окончательно.

 — Кстати, любительница совпадений и чёрного цвета… — начал говорить он, но тут в больничное крыло вошёл пожилой волшебник в ярко-зелёной мантии и такого же цвета костюме.

 — Северус, мой мальчик, совсем забыл тебе сказать… Мерлинова борода! Том!

 — Профессор Слизнорт?! — Том тоже удивлённо посмотрел на нежданного гостя. — Доброе утро!

 — Альбус!.. — осев на наколдованный моим мужем стул, шёпотом обратился профессор Слизнорт к директору Хогвартса, не в силах от изумления произнести хоть слово.

 — Гораций… — мягко улыбнувшись, обратился к нему Дамблдор, но Северус его перебил:

 — Профессор Слизнорт, позвольте представить вам, моя жена, профессор Тина Снейп, я вам про неё уже рассказывал.

Слизнорт изумлённо уставился на меня, но я не успела произнести ответное приветствие, так как Том снова обратился к нему:

 — Профессор Слизнорт, позвольте мне так же представить вам свою бывшую жену, профессора Тиану Клодетту Реддл. Так, для ясности сложившейся ситуации…

Слизнорт ещё шире открыл от удивления глаза, явно пребывая в эмоциональном шоке от услышанного.

 — А давайте мы сойдёмся на просто «Тина», договорились? — съязвила я под дружный смех окружающих. — Приятно познакомиться, профессор Слизнорт.

 — Но как такое возможно?! — поражённо воскликнул он, когда к нему вернулся дар речи. — Том, ты же?.. Северус, ты же говорил мне, что именно Том хотел убить твою жену?!

 — Северус, что за бред?! — возмутился Том, встав со своего места и подсев к нам поближе. — Неужели ты считал, что я могу как-то навредить Тине?! Ты бы сам-то смог на моём месте? Я думал убить как раз тебя!

 — Точно, вот я идиот… — согласился Северус, а потом, усмехнувшись, добавил: — Ты прав, Том.

 — Давно бы так! — довольно пробормотал он, а потом обратился к братцу: — Лестат, ты там начинал говорить что-то интересное про совпадения? Гораций, вы пока посидите, послушайте, а я сам потом вам объясню, как всё так получилось…

 — Хорошо, Том… — растерянно произнёс Слизнорт, а Лестат снова взял слово себе:

 — Да, кстати, профессор Слизнорт, вы очень нам сегодня пригодитесь! Итак, любительница совпадений и чёрного цвета, ты не хочешь сыграть в одну очень весёлую игру?

 — Какую, Лестат? — настороженно поинтересовалась я, и братец, расплывшись в довольной улыбке, начал развивать свою мысль:

 — Всё очень просто, дорогая! И у нас как раз есть нужное количество людей. Так, Северус, ты сядь сюда, прямо перед кроватью моей сестры. Том?.. если ты сядешь рядом с Северусом, ничего страшного не случится?

 — Нет, что ты, — добродушно ответил Том, пододвинув свой стул к стулу Северуса, — мы ведь уже во вполне неплохих отношениях, правда, мой друг?

 — Конечно, — вежливо улыбнулся Северус, мельком посмотрев на меня.

 — Мистер Люпин, сядьте, пожалуйста, с Северусом. Ты, Невилл, рядом с Люпином, а Альбус — рядом с Томом. Отлично! Тинь-Тинь, смотри, перед тобой сидят пять человек. Я расскажу тебе несколько фактов из биографии одного из них, а ты должна будешь угадать, о ком идёт речь. Несложно ведь, правда?

 — Конечно, Лестат, — уже чуя неладное, я всё же вежливо улыбнулась и согласилась сыграть в эту «игру».

 — Что ж, тогда приступим! — довольно потерев руками, обрадовался братец, а потом начал говорить: — Давай начнём с физикальных данных. Итак, это мужчина, волшебник, брюнет, цвет глаз — чёрный, рост примерно метр девяносто, крепкого телосложения, хорошо физически подготовлен, возраст — около тридцати пяти лет плюс-минус год, группа крови — вторая положительная.

 — Лестат, под это описание подходит только один человек! — рассмеялась я, смотря на Северуса, широко улыбавшегося в ответ. — Альбус и Римус, вы не брюнеты, Невилл, Том — а вам не около тридцати пяти. Это всё, братишка?

 — Не спеши с выводами, дорогая! — спокойно заметил он, встав за спиной Тома. — Том, с учётом того, что ты вернулся к тому себе, что был на момент смерти моей любимой сестры тридцать семь лет назад, сколько тебе сейчас лет?

 — С учётом того, что на момент смерти Тины мне было тридцать три, было это в июле, а сейчас — май, то мне, получается, тридцать четыре. А тебе, Северус?

 — Тридцать шесть, — невозмутимо ответил он, а я, поджав губы, сказала:

 — Ладно, продолжай, Лестат.

 — Смотри, Тинь-Тинь, как ты быстро справляешься, осталось всего два человека! Тебе же не составит труда угадать, кого же из них я имею в виду?

 — Конечно, нет, братишка, — самоуверенно ответила я, скрестив руки на груди. — Продолжай.

 — Итак, перейдём наконец к биографии. Этот человек родился в один прекрасный день где-то в середине зимы от союза чистокровной волшебницы и мужчины-магла…

 — Северус, а когда у тебя день рождения? — удивлённо обратился к моему супругу Том.

 — Девятого января, — озадаченно ответил тот, догадавшись, что не один подходил под это описание. — И моя мать, Эйлин Принц, чистокровная волшебница, действительно вышла замуж за магла Тобиаса Снейпа. А у тебя, Том?

 — Тридцать первого декабря. И я уже говорил вчера, что Меропа Мракс, моя мать, потомок Салазара Слизерина, опоила любовным зельем магла, Тома Реддла-старшего, и на свет появился я…

 — Лестат, я впервые об этом слышу! — возмутилась я, вскинув кверху руки. — Это всего лишь ещё одно совпадение!

 — Да-да, дорогая, всего лишь совпадение, — широко улыбнувшись, ехидно повторил братец, — итак, на чём я остановился? Этот человек родился в один прекрасный день где-то в середине зимы от союза чистокровной волшебницы и мужчины-магла, но детство у него было не очень радостным…

Я вопросительно посмотрела на Тома и Северуса, и они оба почти одновременно кивнули мне.

 — Мальчик рос замкнутым и нелюдимым, практически с полным отсутствием любви в своей жизни, с ним мало кто общался в детстве. И вот в одиннадцать лет тот, о ком я говорю, получает письмо из Хогвартса. И, пройдя распределение, он поступает на… Слизерин!

 — Дальше, Лестат, — прикрыв рот рукой, попросила я, а на лицах Тома и Северуса в этот момент играла широкая улыбка.

 — Итак, этот человек поступает на Слизерин. Учёба даётся ему легко, он с удовольствием погружается в изучение магии и становится блестящим студентом и любимым учеником… Горация Слизнорта. Ведь так, профессор Слизнорт?

 — Да, это так, — растерянно подтвердил Слизнорт, внимательно следя за ходом этой «игры». — И Том, и Северус были одними из самых лучших моих учеников.

 — Дальше, Лестат, — выдохнула я, догадавшись, на что же я согласилась, но было уже поздно что-либо менять.

 — Как скажешь, дорогая! Учёба даётся ему легко, и этот человек получает за все выпускные экзамены исключительно «превосходно». Дамблдор, вы можете подтвердить мои слова?

 — Да, Лестат, — широко улыбнувшись, произнёс тот. — И Том, и Северус одни из немногих студентов, кто закончил своё обучение с такими высокими баллами.

 — Это. Совпадение, — прошипела я, покраснев от злости. — Дальше, Лестат.

 — Хорошо! Каким бы блестящим студентом он ни был, но на старших курсах этот человек начинает интересоваться Тёмными искусствами… и, попав под влияние могущественного тёмного мага, пропитывается его идеями и становится рьяным последователем. И да, в имени этого могущественного мага два дефиса.

Я с недоумением посмотрела на Тома, и тот, отсмеявшись, пояснил:

 — Тина, я попал под дурное влияние идей Геллерта Грин-де-Вальда, с которым ты даже виделась однажды…

 — Лорд Волан-де-Морт… — так же усмехнувшись, произнёс Северус, указав взглядом на Тома.

 — Два дефиса, это же просто смешно, Лестат! — возмущённо воскликнула я. — Дальше! Я уверена, что на этом все совпадения просто закончились! И кстати, что это за имя такое дурацкое: «Волан-де-Морт»? Как тебе вообще такое могло прийти в голову?

 — Тина, дорогая… — протянул Том, медленно переведя взгляд с меня на высокого черноволосого парня, стоявшего в отдалении и тоже уже не в первый раз с интересом слушавшего про мою прошлую жизнь. А я у меня мурашки поползли по коже, потому что я только сейчас осознала, что Эдриан Пьюси — это вылитый Том на первом курсе университета, такой же холодный, самонадеянный и невероятно красивый. — А не перед этим юношей ты раздевалась на льду Чёрного озера в Крещение, а потом пьяная прыгнула в прорубь?

 — Откуда ты знаешь?!.. — ошеломлённо выдохнула я, а потом вспомнила, что у него с Гарри была ментальная связь, и Том мог видеть меня в его воспоминаниях. Мои друзья захихикали, а я, снова поджав губы от осознания того, что не только Том натворил немало глупостей за это время, попыталась сохранить достоинство, поэтому с напускной вежливостью произнесла: — Можешь не отвечать, вопрос снят с повестки дня. Продолжай, Лестат.

 — Да, кстати, Невилл, Эдриан, — обратился Лестат к ним, присев на край моей кровати, — помнится мне, что во время моего последнего приезда сюда вы отчаянно пытались сражаться за сердце моей непутёвой сестрицы… Ну как, рискнули бы сейчас, с учётом всех открывшихся обстоятельств?

 — Эм… думаю, нет, Лестат, — ответил Невилл, смущённо посмотрев на Тома, а Эдриан, усмехнувшись мне, молча покачал головой из стороны в сторону.

 — Да уж! — рассмеялся Лестат реакции мальчиков. — А мне вот интересно, кого вы всё-таки боитесь больше: самого опасного мага этого столетия или вашего непосредственного преподавателя, который может легко испортить вам выпускные экзамены?

 — Лестат, может, вернёмся уже к твоей игре? — я не дала ответить Невиллу, хотя он вроде как и не собирался отвечать, так как и сам, скорее всего, не знал, кого стоило опасаться больше: Тома или Северуса, и недовольно посмотрела на брата.

 — Да-да, конечно, — усмехнулся он, а потом продолжил говорить: — Итак, как бы то ни было, но спустя какое-то время этот человек встречает на своём жизненном пути хирурга по имени Тиана Клодетта, графиня Д’Лионкур, влюбляется в неё, а затем она соглашается выйти за него замуж и берёт его фамилию…

Лестату пришлось ненадолго прерваться, так как Том с Северусом дружно рассмеялись, а я была похожа больше на помидор, чем на нормального человека.

 — Для этого человека это первая взаимная любовь и, так сказать, первый опыт в отношениях с противоположным полом в целом…

 — Но Лили?.. — возразила я, но братец сразу же перебил меня:

 — Я сказал «взаимная», дорогая. Том, Северус, я правильно понимаю, что первой девушкой, которую каждый из вас поцеловал, была моя сестра?

Они оба кивнули, а я прошипела от злости всего одно слово:

 — Дальше.

 — Пожалуйста! Итак, когда этому человеку становится слегка за тридцать, его любимая жена беременеет, но из-за злого рока жизни этого человека угрожает опасность, и в итоге моя сестра пытается спасти его, пожертвовав своей жизнью и потеряв ребёнка… Тина, я уже столько всего наговорил, может, ты всё-таки уже догадалась, кого же я имею в виду?

 — Это всё, что ты можешь рассказать мне? — тихо уточнила под громкий смех окружающих.

 — Нет, разумеется! Если тебе недостаточно биографических данных, то предлагаю перейти к личностным качествам… Итак, это уравновешенный человек с интеллектом намного выше среднего, стратег, тактик. Любит красное вино, чёрный цвет и тебя, дорогая. Необщительный, близких друзей почти нет, предпочитает общению чтение книг. Имеет непосредственное отношение к Слизерину. Отличный преподаватель, очень строгий и требовательный, но справедливый. Очень могущественный маг, в совершенстве владеет легилименцией, окклюменцией, может пользоваться некоторыми заклинаниями без помощи волшебной палочки, например, парить в воздухе. Одно время претендовал на должность преподавателя Защиты от Тёмных искусств. Что я ещё забыл, ребята? Ах да, и его любимая настольная игра…

 — Шахматы, — хором ответили Том с Северусом, а всё, что я могла выдавить из себя, было:

 — Блять…

 — Тина! — сквозь смех одёрнул меня Дамблдор, но цензурных слов у меня уже просто не осталось.

 — Кстати, вот что я ещё забыл, — вспомнил братец, повернувшись ко мне лицом. — Его патронус — напоминание о первой любви. Тина, так кто же это?

Я с недоумением посмотрела на Северуса, потому как прекрасно знала, что патронус Тома точно связан со мной.

 — Тина, мой патронус — лань, такой же, как и у Лили…

 — Первая любовь, да?..

 — А я уже не говорил «взаимная», дорогая, — рассмеялся Лестат на моё недовольство. — Так о ком шла речь, Тинь-Тинь?

 — Северус, — попыталась угадать я.

 — Нет, я на самом деле Тома задумывал, но ты же и сама всё понимаешь, да?

 — Да как тут можно угадать?! — возмутилась я под громкий смех моих друзей.

 — Да в этом-то как раз и проблема, Тинь-Тинь, что тут не угадать! По-моему, между твоими мужьями гораздо больше общего, чем между этими рыжеволосыми шалопаями, похожими как две капли воды! И, между прочим, это прекрасное доказательство старой пословицы: «Всё новое… — Лестат махнул рукой в сторону Северуса, —…это хорошо забытое старое», — на последних словах он указал на Тома, и смех усилился стократно.

 — Очень хорошо забытое… — протянул Том, ехидно улыбнувшись мне.

 — Нисколько не забытое! — воскликнула я, уже чуть не плача от осознания того тупика, в котором я была забита.

 — Кстати, Северус, а ты не хочешь сыграть со мной партейку в шахматы? — повернувшись лицом к зельевару, внезапно предложил Том. — Мне уже давно не попадался достойный противник!

 — Конечно, Том, — согласился он, с широкой улыбкой взглянув на меня.

Том взмахнул палочкой, и на столе неподалёку появилась шахматная доска. Когда эти двое расположились по разные стороны от доски и начали партию, Том как бы ненароком кинул мне:

 — Знаешь, Тинь-Тинь, с твоими мозгами ты бы тоже могла научиться играть в шахматы…

 — С моими мозгами я играю в покер и на суммы, в которых от шести нулей и больше в твёрдой валюте… — высокомерно заметила я, всё ещё злясь от той дурацкой ситуации, в которую опять умудрилась вляпаться.

 — Да уж, это точно, дорогая! — Лестат встал со своего места и, обойдя мою кровать, сел на другой её край, чтобы следить за ходом партии. — Знаете, ребята, может, в любви ей и не везёт, а вот в картах — дьявольски! Помнишь, как ты однажды сорок лет назад выиграла у сына главаря якудзы двести миллионов?

 — Якудза?! — взвился Том, оторвавшись от шахматной доски. — Сорок лет назад?! Так вот кто подарил тебе эту катану?!

 — Лестат! — в гневе выкрикнула я. — Да кто тебя за язык тянул!

 — То есть тот случай в Швейцарии был не единственным?! — Том моментально встал напротив меня и разъяренно посмотрел мне в глаза.

 — Сорок лет прошло, зачем сейчас-то это вспоминать?! — воскликнула я, сразу сев в кровати. — Со мной тогда ведь ничего не произошло!

 — А могло бы! Ты хоть понимаешь, как я за тебя переживаю?! Да я поседел от одной мысли, что ты можешь умереть! А ты за моей спиной устраивала не пойми что!

 — Всё, хватит! — теряя остатки терпения, воскликнула я в ответ. — Это всё давно в прошлом, я даже не собираюсь оправдываться перед тобой! И кстати, сам ничем не лучше меня, устроил за моей спиной смертельную битву с Северусом, пропитавшись каким-то бредом! Если я ещё раз услышу от тебя хоть одно Непростительное заклинание, то лично ампутирую тебе правую руку!

 — Я надеюсь, ампутация будет трёхмоментной по Пирогову? — язвительно поинтересовался Том, даже не собираясь прекращать нашу перепалку.

 — Вот ещё, заморачиваться с тобой по Пирогову, будет гильотинная! — прошипела я в ответ. — У меня как раз есть отличная катана, та самая, кости режет словно масло.

 — Надо же, я даже испугался! У тебя врождённый дар к убеждению, дорогая!

 — Думаешь, слабо? — с вызовом обратилась я к нему, но Лестат перебил меня:

 — Том, не надо! Ты не видел вблизи эту катану, а вот я да, и не только на стенде, но и в руках этой женщины. Она реально даже металл режет!

 — Заткнись, Лестат! — с угрозой в голосе кинула я, неотрывно смотря в горевшие огнём угольно-чёрные глаза.

 — Да, дорогая, — с опаской произнёс он в ответ и благоразумно отошёл подальше от нас.

 — Дамблдор, я хочу вступить в ваш Орден, — зло обратилась я к старинному другу. — Я очень вам пригожусь, у меня, оказывается, врождённый дар к убеждению!

 — И катана… — донёсся голос Лестата издалека, но я пристально посмотрела на него убийственным взглядом, и он сразу поправился: — Молчу, молчу…

 — Хорошо, Тина, — неуверенно улыбнувшись, согласился Дамблдор, и Том тут же рассерженно воскликнул:

 — Чудесно, я сдаюсь! Куда мне против её дара убеждения?! И катаны!

 — Может, вернётесь к своим шахматам, мистер Реддл? — прищурившись, ледяным тоном предложила я.

 — Доктор Реддл, — с ещё большим льдом в голосе поправил он, но я не терпящим возражений тоном заявила:

 — Доктором будешь, когда на моём столе будет твой новый диплом и лицензия на работу врачом. И если ты надеешься, что меня не будет на подтверждении твоей квалификации, то можешь оставить эти надежды, я там буду.

 — А ты у нас, умница такая, уже всё давно подтвердила? — язвительно поинтересовался Том, продолжая стоять передо мной со скрещёнными на груди руками, но я высокомерно ответила:

 — Конечно. У меня, к вашему сведению, мистер Реддл, два высших образования. И оба диплома в этот раз с отличием, ни одной четвёрки.

 — Надо же! — прищурившись, надменно воскликнул он. — Корона не жмёт?

 — Терпимо, — пренебрежительно ответила я, а затем осторожно встала с кровати, подошла к Северусу, села к нему на колени и поцеловала в щёку.

Том, проследив за мной, фыркнул, а потом вернулся на своё место, бросив на ходу:

 — Северус, ты же понимаешь, что эта стерва целует тебя исключительно мне назло?

Северус уже собрался что-то ответить на эту колкость, но я снова поцеловала его, уже в губы, абсолютно не стесняясь людей вокруг, а после промурлыкала:

 — Для кого «стерва», а для кого «любимая». И как ты там сказал позавчера про моё замужество? Ах да, два удовольствия в одном. Точно. Вот это как раз тот случай.

 — Тина, ты моя самая любимая стерва, — усмехнувшись, заметил Том, а затем назвал комбинацию буквы и цифры, и белая пешка передвинулась на одну клетку вперёд. — Твой ход, Северус.

 — Ну да, конечно, есть же ещё и не любимые… — ядовито сказала я, продолжая обнимать Северуса за плечи. Том, услышав мою фразу, ещё шире усмехнулся, а потом наигранно поинтересовался:

 — Северус, а мне вот интересно, почему твоя жена меня ревнует?

 — Не знаю, Том, — изо всех сил сдерживая ответную усмешку, произнёс он, продиктовав чёрной пешке нужную клетку, и та, подойдя к белой вплотную, перерубила её маленьким мечом, — почему моя жена тебя ревнует…

 — Пф… — возмутилась я и, легко поцеловав Северуса в щёку, прошептала: — Прости, любимый, больше этого не повторится…

 — Стерва, — покачав головой из стороны в сторону, зло выдохнул Том, буквально сгорая в этот момент от ревности.

 — Может, хватит? — небрежно предложила я, хотя в душе была безмерно рада его ревности. — Заметь, только ты один так считаешь…

 — Я один? — удивлённо переспросил он, сделав свой ход, и теперь уже была перерублена чёрная фигура. — Да я просто знаю тебя намного дольше твоего нынешнего мужа! И все остальные, кто хорошо тебя знает, скажут то же самое, правда, Лестат?

 — Конечно, братишка! — весело ответил братец, оперевшись ладонями о мою кровать и с интересом наблюдая за партией. — Прости, Тинь-Тинь, но характер у тебя дрянь, и он всегда был таким. Да, Арман?

В этот момент я зло посмотрела на этого предателя, обиду на которого держала до сих пор, и он, встретившись со мной взглядом, усмехнулся и ответил:

 — Да. Прости, Ти, но ты… стерва, да, лучшего слова просто не найти.

 — Вот так вот, да? — поджав губы, спросила я, но Арман, поднявшись на ноги, вежливо произнёс:

 — Я, пожалуй, прогуляюсь по замку, пока есть такая возможность… как-то здесь стало… слишком жарко.

И с этими словами он буквально распался на молекулы, а ядовитая усмешка на красивом лице Тома стала только шире, и его надменный взгляд как бы сообщал: «Я же говорил…» Я с вызовом посмотрела на него в ответ, как бы говоря, что слова Армана — это ещё не доказательство, и он, широко улыбнувшись, заметил:

 — Вот видишь, Тинь-Тинь, все, кто знает тебя не один десяток лет, считают, что ты стерва. Лестат с Арманом, я, Дамблдор… Кстати, Дамблдор, ты же до сих пор не озвучил своего мнения. Сколько вы там знакомы?

 — Девяносто шесть лет, Том, — с хитрой улыбкой ответил тот, заметив мой возмущённый взгляд. — Прости, Тина, но характер у тебя… сложный.

 — Выражайся проще, мой друг, — получив долгожданное подтверждение своей правоты, довольно произнёс Том. — Моя бывшая жена — стерва.

 — А ты не подумал, что у тебя и всех остальных могут быть устаревшие данные? — высокомерно заметила я, в то время как Северус после нескольких минут раздумий сделал очередной ход, и волшебные фигуры на шахматной доске достали оружие и замерли в напряжении.

 — Нет, как-то мне это в голову не приходило, если честно, — невозмутимо сказал Том, сосредоточенно вглядываясь в доску. И в это время к нам подсели Дамблдор со Слизнортом и с любопытством стали наблюдать за осторожными шагами игроков. — И вряд ли придёт… и твой муж, узнав тебя хорошенько, будет думать точно так же, я в этом нисколько не сомневаюсь…

 — Том, я бы на твоём месте всё же не был таким категоричным, — мягко возразил Северус, внимательно следя, как белая фигура передвинулась на четыре клетки вперёд и разнесла голову чёрной.

После этих слов я победно посмотрела на своего бывшего мужа, а тот, закатив глаза, стал следить за ответным ходом Северуса.

 — Вот видишь, — промурлыкала я, в то время как Северус продиктовал название клетки, и чёрная фигура подкралась к белой и пронзила её тело пикой, — не все в этой комнате такие закостенелые снобы, как некоторые…

 — Ах ну да, куда же мне до Северуса! — картинно вздохнул Том, выразительно посмотрев на то, как я крепко обнимала его за плечи.

 — Поздравляю, Северус! — рассмеялся Лестат, тоже подсев к нам между Слизнортом и Дамблдором. — Теперь ты ещё один повод для ругани у этих двоих.

От возмущения я даже открыла рот и уже собралась сказать какую-нибудь колкость в ответ, но Северус выразительно посмотрел на меня, и я, сделав глубокий вдох, закрыла глаза и положила ему голову на плечо, а после с отчаянием выдохнула:

 — Господи, как же я хочу уехать куда-нибудь подальше отсюда…

 — А я уж думал, что ты скажешь: «Господи, как же я хочу выпить чего-нибудь крепкого»! — рассмеялся моим словам братец, и я обречённо заметила:

 — И это тоже, конечно, но кто мне теперь позволит… Господи, как же я хочу сейчас вместо всего этого сидеть где-нибудь… в конце девяностых прошлого века в нашей квартирке в Париже, пить абсент и слушать дьявольскую скрипку Николя…

 — Абсент? — заинтересованно повторил Дамблдор, но я не успела ответить, так как Том недовольно пояснил:

 — Девяностоградусная настойка полыни. Николя?

 — Восьмидесяти пятиградусная, — экспертно поправила его я, посмотрев в угольно-чёрные глаза, опять полыхавшие ревностью. — Что не так?

 — Я впервые слышу об этом Николя! — рассерженно воскликнул Том, не обращая никакого внимания на то, что его белую фигуру только что располосовала чёрная.

 — Не ты один, — дипломатично возразила ему я, так как Северусу тоже не рассказывала об этом. — И вообще, у него ещё до нашего знакомства была крепкая мужская… дружба с моим братом, так что наши отношения были исключительно… дружеские, как бы мне ни хотелось обратного.

Услышав мои слова и догадавшись, что это была за дружба, Том громко рассмеялся, а затем сосредоточенно вгляделся в доску, оценивая сложившуюся обстановку, а я, поджав губы, начала возмущаться:

 — Да, чтоб ты знал, два человека, в которых я была влюблена, выбрали моего брата, а не меня! И Дамблдор…

 — Дамблдор не уходил от тебя ко мне! — со смехом в голосе возразил Лестат, и Том заинтересованно спросил:

 — А к кому же он тогда ушёл? К какой-нибудь длинноногой блондинке?..

 — Да, — недовольно согласилась я, посмотрев на своего старого друга. — К длинноногой блондинке по имени Геллерт… идеями которой ты как раз и пропитался…

 — Тина! — воскликнул Альбус, но я возмущённо посмотрела на него в ответ и сказала:

 — Да что ж такое?! На кого бы я ни посмотрела — у всех крепкая мужская дружба!

 — Но я-то же ни с кем не дружил, — изо всех сил сдерживая смех, заметил Том.

 — Да, Тинь-Тинь, вот человек, на которого мои чары точно не действуют! — продолжал издеваться Лестат, а в это время Том осторожно сделал очередной ход, а фигур на доске становилось всё меньше и меньше. — И кстати, ты сидишь на коленях у ещё одного такого человека! Посмотри, сколько вариантов!

 — В этом-то как раз и проблема, дорогой братец, — ядовито заметила я, снова положив голову на плечо Северуса, который тоже тихо посмеивался. — В том, что есть варианты… А потом все удивляются: «Почему же я так люблю крепкий алкоголь?!» Да, сейчас бы абсента, хотя бы разбавленного…

 — Я, кстати, видел в запасах Северуса пару бутылок… — весело начал говорить Лестат, но Том с Северусом одновременно зло воскликнули:

 — Даже не смей об этом думать!

 — Тина, я уничтожу все запасы абсента из своего хранилища! — дополнил Северус, сердито посмотрев на меня, и я тяжело вздохнула, понимая, что алкоголь мне теперь не светит от слова «совсем».

 — Северус, считай, его уже нет, — холодно сказал Том, продиктовав номер клетки для белой фигуры. — Удивительно, как она тебя до сих пор им не споила…

На этих его словах мы встретились взглядом, и я коварно улыбнулась, а Том, догадавшись о причинах моей улыбки, поражённо воскликнул:

 — Только не говори мне, что ты!..

 — Знаешь, дорогой, — промурлыкала я, намеренно медленно поцеловав Северуса в щёку, отчего тот даже закрыл глаза и задержал дыхание, — если бы ты не был таким принципиальным, я бы и тебя тоже споила… Не сомневаюсь, тебе бы очень понравилось… да, любимый?

 — Конечно, — выдохнул он, ещё крепче прижав меня к себе, а потом открыл глаза и без единой эмоции пристально посмотрел на своего соперника.

И спустя минуту на лице Тома было написано такое возмущение, что я сразу догадалась, что Северус, видимо, показал ему отрывок воспоминания о той самой ночи. Я вопросительно посмотрела Северусу в глаза, и он, довольно усмехнувшись, легко поцеловал меня в левую щёку, а затем снова сосредоточился на игре, а я молча вздохнула, прекрасно понимая, что он нанёс этим довольно болезненный удар своему противнику, даже не сделав реального хода. Мне же было абсолютно неинтересно следить за игрой, поскольку я не знала правил, так что минут пятнадцать просто молча сидела, закрыв глаза и положив голову на плечо мужа.

И когда мне уже стало совсем скучно, я открыла глаза и устало поинтересовалась:

 — Кто побеждает?

 — Похоже, это ничья… — улыбнувшись, пояснил Дамблдор. — Никто больше не может сделать ни одного хода.

 — Да неужели? Кто бы сомневался… — протянула со стоном я под дружный смех, и обстановка, так накалившаяся до этого, постепенно сгладилась.

 — Отличная партия, Северус! — протянул руку Том, и тот её крепко пожал в ответ. — Может, ещё сыграем как-нибудь?

 — Конечно, Том, — согласился он, ещё крепче приобняв меня. — Ты очень сильный противник.

 — Да уж, ты тоже, мой друг… — усмехнулся Том, не сводя в этот момент с меня горящего взгляда.

Следом за этой партией Северус сел играть с Дамблдором, а Том отсел в сторонку с Горацием Слизнортом, и почти до самого вечера они беседовали. После того как мой муж одержал победу над директором Хогвартса, он тоже присоединился к той беседе, а я опять погрузилась в приятные разговоры со своими дорогими друзьями. Но как бы против воли я почти каждые десять-пятнадцать минут смотрела в сторону беседовавших, и мне в ответ смотрели два так похожих друг на друга человека…

Наконец, все потихоньку устали и начали расходиться. Я тоже очень устала, но спать мне пока не хотелось. Хотелось мне другого…

 — Северус?.. — тихо произнесла я, заметив, что беседа всё-таки подошла к концу.

 — Да, любимая? — спросил он, сев ко мне на кровать.

 — Знаешь, мне так хочется полежать в тёплой воде… Как думаешь, мы бы могли попасть сегодня в ванную для преподавателей?..

 — Я не знаю… — растерянно проговорил Северус, взяв в тёплые ладони мою руку. — Разве тебе уже можно лежать в ванне?

 — Я бы очень хотела полежать в воде… — тихо повторила я, — совсем чуть-чуть…

 — Не больше двадцати минут, — негромко произнёс Том, подойдя к нам и, видимо, услышав о моей просьбе. — Вода должна быть не горячей. И, Северус, наложи на повязку водоотталкивающие чары, чтобы она не намокла, я думаю, у тебя получится это сделать.

 — Спасибо, — тихо поблагодарила я своего лечащего врача, ведь без его разрешения Северус точно бы не рискнул отнести меня в ванную.

 — Не за что, Тинь-Тинь, — так же тихо ответил он и, улыбнувшись, вышел прочь из лазарета.

***

Спустя полчаса я уже лежала в тёплой воде в крепких объятиях супруга, следившего, чтобы мне не стало хуже от приёма ванны.

 — Тина?.. — тихо проговорил он, проведя рукой по моему плечу. — Ты помнишь, что ты мне вчера обещала?..

 — Да, я помню, — прошептала я в ответ, удобно устроившись у него на плече. — Ты действительно хочешь обсудить эту тему?

 — Да. Знаешь, мне сейчас вдруг вспомнилось, как ты связала меня тогда, в канун Рождества… а потом ещё ночью…

 — Боги, ну почему это всплыло именно сейчас?.. — простонала я, совсем не желая обсуждать что-то подобное с Северусом. — Ладно… знаешь, тогда, когда мы начали… встречаться… Вы действительно очень похожи с Томом. Правда. Очень похожи. И тогда я, может, осознанно, может, нет, но попыталась найти в тебе замену ему. Между нами с Томом подобные… игры… были привычным делом. Мне действительно нравится, когда… со мной в постели ведут себя грубо, связывают, командуют и всё такое… И я подумала, что смогу в тебе найти то же самое, найти бледную, но тень своего прежнего мужа, которого до беспамятства любила. Но знаешь, что я хочу тебе сказать?

 — Что?

 — Что несмотря на то что вы с ним очень похожи, сейчас я могу уверенно сказать, что вы очень разные. Вы разные, Северус! И сейчас я могу сказать, что люблю тебя не потому, что ты похож на Тома, а именно потому, что ты другой! И с тобой я другая. Мы же больше никогда с тобой… не экспериментировали так. Ты… ты спокойный. Том тоже, но только не со мной. А ты спокойный именно рядом со мной. Ты такой нежный. Ласковый. Ты сам видел, за последние три дня мы с Томом умудрились поругаться четыре раза. А с тобой мы ни разу не поругались за полгода. Ты другой… Северус?..

 — Да? — тихо спросил он, всё ещё обдумывая мои слова.

 — А почему ты тогда… поцеловал меня в подземелье?.. Почему ты раньше не пытался ни с кем… завязать отношения?.. Хотя бы физические?.. Я понимаю, что душой ты любил Лили, но… ты же живой человек… мужчина…

 — Теперь пришла моя очередь краснеть, Тина, — прошептал Северус, поцеловав меня в висок. — Знаешь, я всегда считал себя истинным джентльменом, и мне всегда казалось, что я… что моя первая брачная ночь будет уже после свадьбы. Мне казалось это правильным. Но тогда в подземелье, после того как мы несколько месяцев откровенно разговаривали по ночам, после того как я узнал тебя получше… я вдруг так… захотел тебя… И ещё больше разожгло моё желание то, что ты ответила мне…

 — Но неужели ты раньше не чувствовал что-либо подобное? У тебя же учится столько студенток, причём на последнем году многие из них уже совершеннолетние. А ты почему-то обратил внимание на меня, хотя я была на пятом курсе…

 — Тина, ученицы — они и есть ученицы… Мы с ними… разных возрастов, разного уровня интеллекта, интересов, между мной и студентками целое поколение…

 — Но есть же и очень умные, Гермиона, например, или Селестина Роджерс. Неужели даже они не смогли заинтересовать тебя? — не сдавалась я.

 — Тина, я старше их на двадцать лет. Это очень существенная разница, поверь мне, и дело не только в уме. Я взрослый человек, у меня немного другие установки на жизнь, ценности, взгляды… и девушка семнадцати лет никогда не разделит их со мной, просто потому, что до этого всего нужно дожить, к этому нужно прийти самостоятельно.

 — Но как же тогда я?..

 — А это самое интересное, Тина! Ты удивительна тем, что для каждого возраста ты ровесница. Ты легко нашла общий язык и с пятнадцатилетними подростками, и с Дамблдором, и со мной, и с Томом. В тебе каждый может найти что-то интересное. С каждым ты можешь найти нужные слова, найти к каждому подход.

 — Да всё просто на самом деле, — усмехнулась я в ответ. — Я просто уже не раз побывала в каждом возрасте и давно прошла все эти стадии. Причём не единожды…

 — Именно это я в тебе и нашёл. Ровесницу. Ровню. Ты никогда не задумывалась, почему никто из преподавателей Хогвартса не женат, кроме разве что меня, да и то совсем недавно?

 — Нет. Почему же так получилось?

 — Потому что каждый из нас сделал осознанный выбор, Тина. Каждый отказался от семьи, точнее, возможности создать её в пользу преподавания. В Хогвартсе очень трудно найти себе… пару. Мы почти постоянно живём в своём, изолированном коллективе, друг у друга на виду. А про студенток я тебе уже всё сказал.

 — Кстати, но ведь Чарити Бербидж примерно твоего возраста…

 — Тина, у нас с ней очень разные интересы. Да и к тому же ещё одна причина того, что я до сих пор был один — это мой весьма скверный характер. Меня просто все боялись. А ты нет. До сих пор удивляюсь, как ты смогла так изменить меня? Как ты смогла так спокойно общаться со мной, видя, какой я с другими студентами?..

 — На самом деле, ничего удивительного! — рассмеялась я, посмотрев ему в глаза. — Северус, ты забыл, что мой характер намного хуже твоего! Я же смогла довести самого опасного преступника этого века до седых волос!

 — Да, это точно! Мы с тобой очень похожи, Тина… в этом всё и дело… Тебе пора выходить из воды, любимая, двадцать минут уже прошло.

 — Пожалуйста, Северус, ещё чуть-чуть…

 — Нет, я обещал Тому, что выполню его требования. Он тоже беспокоится о тебе… В вопросах твоего здоровья я полностью ему доверяю.

 — Ладно, — тяжело вздохнула я, поняв, что сопротивляться смысла нет. — Северус?

 — Что?

 — А почему ты до сих пор не… не попытался… даже поцеловать меня?.. не то что… остальное…

 — Тина! Ты только после операции на сердце, тебе нельзя настолько сильно нагружать свой организм. Об этом мы уже тоже поговорили с твоим лечащим врачом, — усмехнувшись, пояснил он. — Тем более что я и сам видел последствия таких нагрузок, когда тебе стало плохо в пятницу после вашей… ссоры. Всё, выходим из воды, время вышло.

 — Знаешь, мне кажется, от одного поцелуя не случится ничего страшного…

 — Я поцелую тебя, — сразу же пообещал Северус, — но только в кровати…

И с этими словами он подхватил меня на руки и вынес из тёплой воды. А уже через полчаса я тонула в таких полных нежности поцелуях, только вот сердце обливалось кровью оттого, что вторая половинка моей души хотела совсем другого. Того, что могла получить только от очень похожего, но абсолютно другого человека…