Никто, кроме Фэн Синя

🎧 Jamie Duffy — Solas

— Фэн Синь? — удивленно воскликнул Се Лянь, проходя между стеллажей с дисками ближе к другу. — Что делаешь?

— Скоро день рождения у Му Цина, и я тут… — Фэн Синь замялся, неловко отводя взгляд и пробегаясь по стеллажу с пластинками.

— Выбираешь подарок? — понятливо улыбнулся Се Лянь, оглядываясь на своего неизменного спутника.

— Мне кажется, ты не в тот отдел забрел, — усмехается Хуа Чэн. — Хотя, если хочешь позлить его даже на дне рождения, то всё правильно. Пойдём, гэгэ.

Се Лянь прощается с ним, пока Фэн Синь пытается спрятать грустную улыбку за отросшими волосами и снова возвращается взглядом к рядам пластинок. Все они — с записями инструментальной музыки, такой непопулярной и недооцененной в современном мире. Он хватает несколько штук, хмуря брови и быстрым шагом направляясь к кассе. Настроение почему-то испортилось.

***

— Мне нужен ваш совет, — заговорщицким шёпотом начинает Ши Цинсюань, склоняясь к центру стола, когда собирает их всех в небольшом кафе, которое они облюбовали для дружеских посиделок, между собой называя его не иначе как «наше место». Му Цина с ними нет, и он точно будет в бешенстве, если узнает, что они собрались раньше специально, чтобы поговорить без него.

— Почему ты шепчешь? — точно так же шёпотом интересуется Се Лянь, наклоняясь к Цинсюаню.

— Так загадочнее, — продолжает Цинсюань и тихо стонет от лёгкого подзатыльника, которым наградил его Хэ Сюань, но всё же выпрямляется и продолжает уже обычным голосом: — Вы знаете Му-сюна дольше меня, подскажите, что подарить ему на день рождения?

Хуа Чэн прыскает в кулак, и Фэн Синь уверен: он точно задумал сказать какую-то гадость, на что заранее хмурит брови. Это выражение настолько прижилось на его лице, что никто даже не замечает ничего необычного.

— Это надо у Фэн Синя спросить, он у нас лучше всех разбирается в подарках.

Противная насмешливая улыбка на лице Хуа Чэна заставляет Фэн Синя сжать кулаки и мысленно дать самому себе отрезвляющую пощечину: он обещал Се Ляню если не подружиться, то хотя бы открыто не враждовать с его парнем, и Фэн Синь достаточно хороший друг, чтобы сдерживать своё обещание, пусть и приходится терпеть его надоедливую рожу и неуместные комментарии.

Ши Цинсюань бегает удивленным взглядом с одного на другого, не понимая, как даже в такой теме они могут находить причину для ссоры.

— Что ж, Фэн-сюн, это справедливо. Вы живете вместе и…

— Мы не живем вместе! — перебивает его Фэн Синь, понимая, что срывается на ни в чём не повинном друге, но тот, будто и не замечая его агрессии, только слегка виновато улыбается:

— Конечно, я имел в виду рядом… в одной квартире, но это, естественно, не вместе, а рядом, да… В любом случае, ты знаешь его лучше нас всех вместе взятых. За исключением Се-сюна, конечно. Ты наверняка должен знать, что ему можно подарить!

Фэн Синь отводит взгляд и даёт себе ещё одну мысленную пощёчину за едва не прикушенную губу. Он никому не должен показывать, какие на самом деле чувства вызывает у него Му Цин и всё, что с ним связано.

— Я… не знаю. Недавно этот придурок жаловался, что у него сломались наушники, а зарплата ещё не скоро. Можешь подарить ему.

Ши Цинсюань загорается идеей и продолжает что-то щебетать, но Фэн Синь уже не слушает: он поймал на себе взгляд Се Ляня. Тот самый взгляд того самого Се Ляня, который вечно зрит в корень, прям внутрь сердца заглядывает и выворачивает душу наизнанку. Фэн Синь уверен: Се Лянь понял, и это не хорошо. Быть честным, это просто ужасно, и Фэн Синь пытается взглядом Се Ляню показать, что это не его дело и лезть сюда не надо. Что он сам разберётся. Что у него всё под контролем. Се Лянь в ответ только ободряюще улыбается, и Фэн Синь уверен: ему конец. Теперь они точно поговорят об этом, даже если ему совсем не хочется.

— Я разве опоздал? — удивленный голос Му Цина, поправляющего мокрые волосы и подрагивающего от холода, отвлекает Фэн Синя от молчаливой перепалки.

— Мы с Хэ-сюном только-только пришли, — сразу же находится Ши Цинсюань, пиная локтем Хэ Сюаня, больше увлеченного своей недавно принесенной картошкой фри, чем разговором с друзьями. Тот кивает, кидая растерянный взгляд на Му Цина, и возвращается к еде.

Хуа Чэн прыскает, глядя на эту картину и кивает:

— Мы с гэгэ тоже.

Се Лянь благодарно ему улыбается и накрывает его ладонь своей. Фэн Синю резко хочется отойти в уборную и проблеваться. Занятый отвращением к чужим проявлениям любви, он не сразу замечает направленные на него взгляды и раздраженно цокает.

— Я просто хотел посидеть в тишине без ваших надоедливых рож, а вы припёрлись раньше.

Это разряжает атмосферу, и, под смешки друзей, Му Цин расслабленно садится прямо напротив, не давая Фэн Синю даже на секунду расслабиться так же, как остальным. Его брови всё ещё нахмурены и, если честно, он хочет уйти прямо сейчас, потому что этот день испорчен уже окончательно, при чём одним и тем же человеком, и добивать себя своими же душевными терзаниями Фэн Синь точно не хочет.

Он немного уходит в себя, не замечая разговоров за столом, только потягивает принесённый официанткой американо и смотрит на дождь за окном. Друзья не обращают внимания: они уже привыкли. В конце концов, если им будет что-то нужно, они знают, как обратить на себя его внимание.

И только один единственный настойчивый взгляд не даёт ему забыться окончательно. Фэн Синь чувствует его всей кожей и всё-таки не выдерживает, поворачивая голову к Му Цину, слегка вскидывая подбородок вверх, мол, что надо. Му Цин продолжает смотреть ещё несколько мгновений, а потом протягивает руку и аккуратно массирует пальцем точку между бровей Фэн Синя, убирая хмурое выражение лица.

Фэн Синь хочет дёрнуться и закричать, что Му Цин сошел с ума. Какого чёрта, с каких пор они друг друга вообще касаются? Но он не двигается, даже не моргает, и, как заворожённый, продолжает смотреть в чёрные глаза напротив. Он уверен: никто не заметил. Все заняты бурным обсуждением и даже не смотрят в их сторону. А Му Цин убрал руку почти сразу, отворачиваясь и доставая телефон.

Фэн Синь давит разочарованный вздох и переводит взгляд на пришедшее уведомление.

от Му Цин, 16:42

«ты выглядишь грустным»

«всё в порядке?»

Фэн Синь поднимает глаза и снова встречается взглядом с чёрными глазами напротив. Му Цин выглядит и правда обеспокоенным, но Фэн Синь уверен: этого тоже никто не замечает. Даже если бы все сейчас смотрели прямо на них, всё равно не заметили бы. Они молча смотрят друг на друга ещё несколько секунд, пока Фэн Синь не прикрывает глаза и не дергает головой в сторону так, словно хотел помотать ей, но передумал на середине.

Он быстро набирает Му Цину: «всё нормально» и пытается вникнуть в общую беседу, стараясь ни о чём тревожащем больше не думать.

Когда через несколько часов они выходят из кафе, на улице довольно прохладно после дождя. Все расходятся, и Фэн Синь молча накидывает на плечи Му Цина свою куртку, тут же ускоряя шаг, чтобы оторваться вперед и не вступать в очередную перепалку. Или чтобы Му Цин ни в коем случае не увидел лёгкий румянец, тронувший щёки.

И, конечно, из-за этого не видит полную нежности улыбку, подаренную ему вслед.

***

Хуа Чэн вообще-то справедливо посмеялся над выбором подарка Фэн Синем. Му Цин ведь не из тех, кто любит музыку настолько, чтобы наслаждаться даже той, что без слов. Му Цин из тех, кто слушает что-то средне-тяжелое в диапазоне между роком и хаусом в наушниках по дороге в универ или не прочь послушать плейлисты с поп-музыкой вместе с друзьями. И в целом, он кажется тем типом меломанов, которые слушают всё подряд не потому, что они любят музыку как таковую, а потому что им всё равно.

Со стороны Му Цин кажется тем, кто музыку просто слушает, а не чувствует.

Фэн Синь понимает, почему Хуа Чэн смеялся над ним. Он знает, что со стороны не кажется шибко чутким человеком, который способен точно угадать, кому из его друзей какой подарок понравится. Честно говоря, кроме Се Ляня, подарки Фэн Синя никогда никому не нравятся, если только заранее ему не сказать, чего именно хочешь. По этой причине последнее время Фэн Синь стал просто дарить деньги, вполне практично полагая, что именинники сами разберутся, что им хочется больше всего.

Да, Фэн Синь всё-таки понимает, что, глядя со стороны, Хуа Чэн посмеялся над ним вполне справедливо.

Но никто, кроме Фэн Синя, не знает, что, запершись в своей комнате, Му Цин часами слушает Макса Рихтера и Джона Уильямса. Никто, кроме Фэн Синя, не знает, что Му Цин украдкой стирает слёзы с щёк каждый раз, как слышит Experience Людовико Эйнауди и Solas Джейми Даффи. Никто, кроме Фэн Синя, не знает, что Му Цин в музыке тонет, растворяется без остатка, что он способен не заметить смену времени суток, лёжа на кровати и включая на ноутбуке свой плейлист «инструменталка», скрытый ото всех.

Никто, кроме Фэн Синя, не знает, что Му Цин мечтает о грамм-проигрывателе, пластинки к которому Фэн Синь выбирал с особой тщательностью, когда Хуа Чэн испортил всё своей неизменной презрительностью ко всему сущему.

И Фэн Синь хотел сделать подарок не на вечеринке, как они привыкли, а заранее, пока в квартире будут только они.

Потому что Фэн Синь не хочет, чтобы хоть кто-то, кроме него, обо всём этом узнал.

Но мерзкий надменный Хуа Чэн как всегда всё испортил.

***

— Это классный подарок, Ши-сюн, спасибо. Мои наушники как раз недавно сломались, — Му Цин улыбается радостно, как улыбается только несколько раз в год, когда они точно так же всей компанией отмечают праздники. И, очевидно, ему нравятся подарки друзей. Они ведь не Фэн Синь, они знают, что можно подарить.

— Если честно, это мне Фэн-сюн сказал, что ты… м-м-м, жаловался на это. Так что считай, что это его идея. Как ни странно, — Цинсюань подмигивает и тихонько смеётся с собственной шутки.

— Я не… — Му Цин переводит несколько удивлённый взгляд на Фэн Синя, стоящего рядом с Се Лянем с подозрительно большой для нескольких сотен юаней подарочной коробкой с пышным бантом на крышке, и сменяет улыбку с радостной на непривычную для него мягкую и понимающую. — Да, кажется, было что-то такое. Ещё раз спасибо.

Теперь Му Цин не может дождаться, что же болван-Фэн Синь решил подарить ему. Он принимает подарки от всех остальных гостей, в нетерпении постоянно поглядывая в сторону Фэн Синя, и, когда видит, что он не торопится подойти к нему, решает взять всё в свои руки.

— Коробка — твой аксессуар сегодня? — не удерживается от легкой подколки, в ту же секунду пугаясь, что уже успел всё испортить.

— Нет, — на удивление, Фэн Синь только ухмыляется, прикрыв глаза, и выглядит даже несколько самодовольным для человека, чьи подарки обычно ставят на верхнюю полку. — Я хотел подарить его, когда мы будем дома одни, но Хуа Чэн уже успел испоганить этот подарок своим высокомерным взглядом, — Му Цин тихо прыскает и смотрит на Фэн Синя с нескрываемым любопытством. — В общем, он видел, что я покупал… точнее часть этого, поэтому мне нет смысла скрывать его. И, возможно, я хочу в кои-то веки поставить его на место.

Фэн Синь как обычно хмурится и переводит взгляд на друзей, которые смотрят на коробку в его руках с таким любопытством, будто подарок предназначается им. Хуа Чэн не забывает добавить во взгляд скептичной насмешливости, и Фэн Синь, поджав губы, протягивает коробку Му Цину.

Тот берет её слегка подрагивающими в нетерпении руками, ставит на столик рядом и открывает крышку, тут же вскидывая голову и ошарашено глядя на Фэн Синя.

— Ты… да быть не может…

— Что там, Му-сюн? — Ши Цинсюань подходит ближе, сгорая от любопытства.

— Виниловый проигрыватель, — словно не веря тому, что говорит, и своим глазам, сконфуженно произносит Му Цин.

— Что? — брови Хэ Сюаня взлетают вверх, и его изумлению вторят все остальные. По их лицам видно, что они не могут решить: смеяться им, или остаться хорошими друзьями, тактично умалчивая очередной провал Фэн Синя, на что последний даже не обращает внимания.

— Там еще пластинки, — уточняет он, кивая подбородком в сторону коробки, и Му Цин достает их, читая подписи.

— Ты… ты просто…

Все в комнате ждут взрыв. Они уверены: очередной скандал разгорается прямо сейчас. Фэн Синь напряжен настолько, что чувствует едва ли не каждую мышцу. Он знает: Му Цин точно хотел этот подарок. Но… вдруг, он не хотел получить его от него. Он совсем об этом не подумал. Пускай они не дрались, как в подростковом возрасте, пускай вынужденно жили в одной квартире, пускай уже могли спокойно называть себя друзьями, но их отношения продолжали быть американскими горками с вечными ссорами, недопониманиями и недомолвками.

В момент, когда Фэн Синю показалось, что Му Цин всё так же ненавидит его, как и раньше, поэтому не рад даже желанному подарку от него, Му Цин, всё ещё держа пластинки в руках, кидается ему на шею, сжимая в объятиях.

Время замирает. Фэн Синь слышит бешеный стук собственного сердца, чувствует всем телом вжимающегося в него Му Цина, которого желает всей душой, ловит кожей его вдохи и выдохи и боится пошевелиться под ошарашенными взглядами друзей, вперив остекленевший взгляд в никуда. Му Цин, прошептав на ухо одно единственное «спасибо», отпускает его. И время возвращает свой ход.

***

Уже позже, ночью, когда все гости разошлись по домам, квартира была прибрана, а Му Цин ушёл спать, Фэн Синь приходит на кухню, запрыгивает на широкий подоконник и прислоняется затылком к окну, крутя в руках сигарету.

Он думает о том коротком объятии, которое подарил ему Му Цин. Которое самому Фэн Синю показалось бесконечно долгим и отпечаталось перед глазами, не желая никуда уходить. Он жалеет, что не поднял руки, не обнял Му Цина в ответ, не прижал его крепче, не оставил лёгкий поцелуй на его макушке. Он же так давно мечтал об этом, так страстно желал, почему же в решающий момент не последовал велениям своего сердца?

Тонкие пальцы забирают из его рук сигарету, откладывая куда-то в сторону, и Фэн Синь вздрагивает от неожиданности.

— Ты же ушел спать, — хрипло говорит он на грани шёпота.

— Я услышал, что ты не спишь.

Му Цин продолжает держать его руки в своих, поглаживая ладони большими пальцами, и это незатейливое действие выбивает весь воздух из легких Фэн Синя. Он чувствует, как заполошно бьётся в груди сердце, и никак не может придумать, что же ещё сказать.

Где-то из комнаты Му Цина тихо играет его любимая Solas и Фэн Синь завороженно смотрит в его глаза, снова не в силах пошевелиться.

— У тебя небо ночное в глазах… — шепчет он, сам не осознавая, что говорит вслух.

Му Цин на это только смеется, тихо, легко и беззлобно, и подается вперед, накрывая его губы своими.