Зак хихикает. Если бы он не являлся тем, кем он был в тот момент, то ни за что не стал бы хихикать вот так. За плотной шторкой, придвинув ближе к шкафу горшок с лимоном. Он шлёпает пару раз ногами и хмурится, что Нео не разрешил надеть те клёвые носки с ракетами. Эти — скучные, чёрные. Поднимает взгляд с пола, отодвигает чуть штору и ухмыляется. У него идеальное место для пряток. Эта комната захламлена всякими коробками, стол в центре только не завален вещами. Но он пыльный. Зак случайно оставил там пару следов. Но в вечерней темени, стоит надеяться, что этого не будет видно. Маска на лице чуть мешает, но он её не снимет. Во-первых, это ещё плюс очки скрытности. Во-вторых, это его вещь. Остальное неважно. Зак кусает нижнюю губу, не может заглушить бегущий букашками внутри хохот. Пусть Джаст обыщется, в этот раз выиграет он.

В коридоре слышно как шаркаются взрослые. В квартире их много: он, лох, который проиграет и наконец признает, что не он лучший в прятках, Альцест со всей семьёй, Нео, Церковник и странная женщина. Но те три чувака из полиции от которых его усиленно прячет Нео сегодня не пришли. И ему не разрешают к ним подходить. Жаль. Время от времени слышит, как упоминают Обсидиана. Кто он такой, Зак не помнит. Сейчас важнее, что Джаст закончил называть пятьдесят знаков пи после запятой. И как на зло, сразу же открывает дверь в эту комнату. Слышен шум телевизора и уже пьяные разговоры взрослых. Свет из коридора льётся, как вода из ведра. Зак тихонечко передвигается в нишу, созданную шкафом и стенами. Листы лимона удобно держат край шторы, чтобы наблюдать часть комнаты. Совсем немного, но у него есть великолепная возможность наблюдать за киснущим лицом Джаста.

Зак кусает губу, чтобы не засмеяться громче. Может быть потом, когда пройдёт эффект зелья сваренного каким-то Обсидианом и он вновь станет взрослым, хихикать он будет нервно. А пока он стремится выиграть наконец Джаста. Счёт десять - десять не устраивал ни одного. А фырканье ушедшего недавно куда-то Алфёдова и его постоянно закатывающиеся глаза даже во внимание брать не стоит. Зато Секби дал ему благословение.

Шорох босых ног по ворсу приближается к окну. Зак перестаёт дышать. У него осталось полторы минуты и он выиграет. Не иди сюда. Безмолвно шепчет, чтобы убрался прочь. Сквозь щель одним глазом следит, как тот остановился в центре комнаты, скрытый коробкой из-под искусственной ёлки, сел на низкий столик и распластался на нём. Заговорил шёпотом на чужом языке. И вскочил сразу, будто ответ услышал. Зак увидел его широкую улыбку и вжался в стену. Теперь он ничего не видит.

Они оба вытягиваются по струнке, когда слышат приближающиеся шаги. Джаст захлопывает дверь, поворачивает на ней замок и бежит, тихо, не затронув ни одной коробки к нему. За штору. Зак открывает её для него, помогает спрятаться, сам передвигается ближе к лимону и щели. Закрывает один глаз, чтобы сосредоточиться.

Дверная ручка дёргается, замирает. Один человек отходит, возвращается через пять секунд и слышно "из всего, что там было, ты решил взять нож?", в ответ, вместе с открывающейся дверью Нео говорит, "чёрт тебя знает, что ты можешь сделать со мной, беззащитным, в далёкой ото всех комнате". Джаст дёргает за волосы, но Зак отпихивает его мягко. Поворачивается головой и прикладывает палец к его губам. Он морщится. Заставляет всё же подвинуться. Теперь они сидят вдвоём, совсем неудобно, упёршись носами в листву лимона и подсматривая. На секунду видно в свете, как Альцест забирает нож и кладёт его в какую-то коробку.

Эти взрослые говорят вроде и не шёпотом, но слышно их ужасно. Зак поднимает бровь, спрашивая, Джаст кривится и дёргает щекой. Он тоже плохо слышит.

Будто наблюдая в подзорную трубу видит, в смутном освещении луны, как Нео опёрся на стену и слушает с нахмуренным лицом. То и дело губы дёргаются. Альцеста Заку не видно из-за той дурацкой коробки от ёлки. Только его руку. Джаст хватает плечо и сжимает очень крепко. Придвигается к уху, не сводя глаз с этих двоих, шепчет: "они заключают сделку". Зак хочет спросить, как он услышал, но тут Нео громко хмыкает. Горько.

— Тогда почему у меня нет их?

Они вдвоём жмутся друг к другу, боятся случайно колыхнуть штору.

— А ты бы отдал за возвращение к жизни хорошие воспоминания, а не плохие? — у Альцеста в голосе что-то сломанное, говорит сипло. Нео дёргается и Зак видит, что у него рука правая в ладони Альцеста. Хмурится. — Продолжил бы существование с копящимися страхами и картинками их кишок на камнях? Все мы отдавали самое ужасное. Это ведь хорошо, лишиться ночных кошмаров и вернуться к жизни, верно?

— У меня нет голосов. У меня не было прошлых жизней. Вы ни черта обо мне не знаете.

— Они были у всех.

Нео замирает в полуобороте к выходу. Зак смотрит косо на Джаста и отворачивается быстрее. У того лицо нахмуренное, словно вспомнил что-то ужасное.

— Они были и у тебя. Достань дневник, — Нео пытается выдернуть руку, но Альцест её чуть сильнее сжимает. Его волосы на мгновение показываются, слышно звук шороха о картон, — не веришь. Хорошо.

Он подходит ближе, наконец проявляется полностью из-за коробок. Но ничего не видно, что происходит. Не то он что-то шепчет, не то ещё какими грязностями с ним занимается. Но на Нео это действует. Он достаёт телефон, в его ярком свете видно его ошарашенное белое лицо и щёку, которую явно закусил. Освобождённой рукой ищет что-то, а второй в волосы вцепился. Ведёт плечом и Альцест зачем-то гладит его где-то по спине. Зак широко раскрывает глаза, когда это помогает Нео расслабиться. Косит взгляд на Джаста, но не рискует.

— ... Боже. — Нео выдыхает. Свет мигает цветным, видео, наверно, потому что пальцами не двигает. Смотрит, не моргая, в экран. И звука неслышно. Блин. Альцест усмехается и вытягивает из рук телефон, сам в нём что-то не то пишет, не то ищет. Нео стоит, задумался о чём-то. Из-за игры света, тени под пальцами кажутся когтями.

— Идём, — Альцест подхватывает его под локоть и выводит из комнаты, — Виверна с Модди объяснят это лучше.

Хлопает дверь.

Зак одёргивает штору и обходит лимон. Садится на пыльный стол и хлопает рядом. Джаст садится, такой же нагруженный. Они тянут друг дружке мизинцы. Безмолвно клянутся никому это не говорить. Пакость срывается с его дурацкого языка:

— Я всё же успел тебя найти до конца срока.

Зак спихивает его со стола с протяжным стоном. Джаст хихикает.