— Ну и что ты так смотришь? От секса случаются дети, это вполне естественно. Уж в твоем-то возрасте пора бы знать такие вещи, — съехидничала Ху Тао.

Чжун Ли стоял молча, словно одна из тех статуй, к которым Люмин в свое время подносила геокулы. Он чуть ли не впервые в жизни был растерян.

— Это известие, — он чуть не сказал “шокирует”, но вовремя прикусил язык, — немного выбивает из колеи, — закончил он тактично.

— Да, выбивает. Ну почти как внезапно отвалившееся колесо у телеги, — хихикнула Люмин.

— Не понимаю, за что ты полюбила его? Он же эмоциональный, как скала, — вздохнула Ху Тао.

— Некоторые скалы оказываются вулканами, — бросила очень красноречивый взгляд из-под ресниц Люмин.

— Ой нет! Таких подробностей я знать не хочу! — Ху Тао замахала руками, — Пойду лучше приготовлю что-нибудь прохладительное, что-то сегодня слишком уж жарко.

Люмин словно лучилась изнутри каким-то теплым и нежным светом, тем медовым золотом, что бывает на закате. Он так давно ее не видел! Но ноги словно вросли в пол, он не мог сдвинуться с места, не знал что сказать, как выразить всю ту бурю, что охватила его сердце. Как наивен и глуп он был тогда, в тот день, когда понял, что полюбил девочку со звезд. Он действительно думал, что больше, чем этот факт, его ничто не удивит. Как оказалось, всё связанное с этой обманчиво хрупкой девушкой удивляло.

Люмин подошла к нему, взглянула снизу вверх, и он утонул в золотом океане ее глаз.

— У тебя всё на лице написано, — хихикнула она и прижалась, обнимая.

— Да? Обычно я слышу от окружающих о том, что моё лицо слишком непроницаемо.

— Эти люди явно слепые.

— Я…

Чжун Ли так и не успевает ничего сказать. В бюро врываются Сян Лин и Сяо, которого она тащит за руку с видом, полным решимости не отпускать, даже если он попытается отгрызть себе руку. Сколько лет прошло, а он всё такой же, думает Люмин и неохотно отступает на шаг от Чжун Ли.

— Ху Тао нам все рассказала! Это так здорово! Я уже начала составлять меню на ближайшие месяцы. Ты должна очень хорошо питаться! За двоих! Или троих? — бойко частит Сян Лин и обнимает сначала Люмин, а потом и обескураженного таким напором Чжун Ли.

— Поздравляю. Прости, я не смог её остановить, — в голосе Сяо звучит обреченность пополам со смирением, когда он обращается к своему архонту.

— Твоя жена всегда отличалась бойкостью и живостью характера, — улыбнулся самыми уголками губ Чжун Ли, слушая восторженные излияния Сян Лин и ее план по питанию беременной Люмин.

— До сих пор не понимаю, как это случилось, — буркнул Сяо.

— Я тоже не понимаю, что она нашла в таком мрачном мальчишке, как ты, — подкравшаяся со спины Ху Тао заставляет Сяо вздрогнуть.

— Я не был мальчишкой уже тогда, когда твой предок решил организовать это бюро, — цедит Сяо, скорее по-привычке огрызаясь, чем воспринимая слова Ху Тао всерьез. Такова уж манера её общения. За годы, что прошли с их знакомства она ничуть не стала лучше.

— Кстати, вечером обещали заглянуть Нин Гуан и Бэй Доу с подарками. Кэ Цин, думаю, тоже придет. А вот Син Цю и Чунь Юнь сейчас не в городе, — Ху Тао вздыхает, — было бы здорово устроить праздник со всеми.

— Ну, в ближайшее время я не планирую никуда выезжать из Ли Юэ, — улыбается Люмин.

Чжун Ли увлекают в круговерть подготовки к ужину, потом действительно приходят Нин Гуан, Бэй Доу и Кэ Цин. Беседа плавно течет, Люмин сияет только ярче и все время смеется. Её звонкий певучий смех растекается по венам, впитывается в кости, делая Чжун Ли до боли счастливым.

— Кстати, Итер хочет познакомиться, — роняет Люмин между делом, нанизывая на вилку перчик.

— Ох, приезд старшего брата! Как волнительно, — тянет последнее слово как-то по-особенному Ху Тао.

— Знакомство с родственниками это всегда такой гемо…

— Сяо! — шикает на мужа Сян Лин.

— Что Сяо? Когда ты предложила пожениться, твой отец чуть не насадил меня на вертел для жарки поросят! Я, вообще-то, был удивлен не меньше него этим заявлением! — недовольно пробурчал Сяо. — Пришлось позорно сбежать, потому что не мог же я побить твоего отца?

— Отцы с неохотой отдают своих малюток, — усмехнулась Бэй Доу.

— Кто бы говорил. Ты чуть не отправила на корм акулам того несчастного мальчика, что пришел просить руки Казухи. Этот дурень был уверен, что ты его мать, — заметила Нин Гуан.

— Я просто волновалась за ребенка, — пожала плечами Бэй Доу и опрокинула в себя рисовую водку.

— А мне пришлось писать дипломатические депеши и извинения в Инадзуму. Ты никогда не думаешь, прежде чем что-то сделать, — Нин Гуан устало вздохнула.

— Но это не мешает мне обыгрывать тебя в шахматы.

— Да, знакомство с родственниками жены это всегда стра-а-а-шно интересно, — пропела Ху Тао, как-то по-особому ехидно и многозначительно.

Чжун Ли почувствовал, как огромный склизкий ком упал в желудок и зашевелился там, как живой осьминог. Ему казалось, что все вокруг пытаются ему о чем-то намекнуть, но он решительно не понимал о чем. От этого ком только сильнее шевелился и опутывал холодом все внутри. Чжун Ли словно окончательно превратился из Архонта в простого смертного. Но насладиться этим не давало мерзкое чувство тревоги.

— А разве мистер Чжун Ли и Люмин женаты, — вмешалась в разговор молчавшая до этого Кэ Цин и растерянно оглядела окружающих.

Во имя всего Тэйвата! Он забыл сделать ей предложение!

Чжун Ли поднялся из-за стола — стул издал отвратительный скрежет, проехавшись по полу и явно поцарапал каменную плитку — и оцепиневшим взглядом уставился на Люмин, которая как ни в чем не бывало уплетала за обе щеки очередной кулинарный шедевр Сян Лин.

— Кольцо, — сдавленно выдавил из себя Чжун Ли и направился к выходу.

— Кажется, мы его добили, — хихикнула Ху Тао.

— Кажется, тебе это нравится, — в голосе Люмин было больше веселья, чем осуждения.

— Конечно!

— Кто-нибудь остановите моего будущего мужа, пока он не попытался в ночи перебудить всех ювелиров города, — вздохнула Люмин.

Сяо исчез в тумане.

Еще никогда Чжун Ли не чувствовал себя большим дураком, чем в этот вечер. Когда он почувствовал руку Сяо не своем плече, осознание пронзило головной болью. На дворе почти ночь, никакие ювелиры в это время не работают. И беспокоить людей из-за собственной глупости было бы в высшей степени некультурно.

— Думаю, она и без кольца считает себя твоей женой, — сказал Сяо.

— И всё же, это непростительная оплошность, — вздохнул Чжун Ли.

— Раз уж она столько лет с тобой, значит не такая уж и непростительная, — пожал плечами Сяо, — а кольцо можно и завтра купить.

Чжун Ли вновь вздохнул. Ничто в мире никогда не делало его таким глупым и человечным, как Люмин. И он был благодарен ей. И счастлив. И то, что она теперь под сердцем носит его дитя, делало его еще более счастливым. Стоит вернуться домой и сказать ей об этом вслух. И повторять всю оставшуюся жизнь.