Кихен всегда засыпает сразу же, стоит его голове коснуться подушки. У него биологические часы работают безотказно, не позволяя продержаться хотя бы на часик подольше. Каждый вечер, ровно в одиннадцать часов его начинает неумолимо клонить в сон. Чангюн только смеется, когда старший в очередной раз засыпает на его коленях, тихо посапывая, во время совместного просмотра фильма. Его не хочется будить, но так невыносимо хочется касаться волос, перебирать их, пропуская между пальцев. Мягко поцеловать в макушку, погладить по плечу, запустив руки под рукава свободной домашней футболки. Но вместо этого он лишь заглядывается на его приоткрытые губы, вслушивается в размеренное дыхание и старается вести себя как можно тише.
Сам Чангюн обычно просыпается только к обеду, а ложится спать ближе к утру. Засыпает очень плохо, по полтора часа ворочается в кровати, стараясь найти удобное положение. У него целый алгоритм есть, как правильно лечь, обязательно надо сначала полежать на одном боку, а затем перевернуться на другой. Под лодыжкой смять одеяло, иначе затекает, а еще обнимать что-нибудь, ну, или кого-нибудь. Так и сегодня, на часах уже половина второго ночи, а сна ни в одном глазу. Он осторожно перекладывает голову возлюбленного на подушку, и успокаивающе шепчет на ухо: "Спи, спи", когда видит слегка приоткрывшиеся глаза Кихена. Он уже через секунду удобно устраивается под одеялом и тянет Чангюна за руки на себя, сгребая в крепкие объятия. Утыкается лицом в его грудь, и Чангюн чувствует чужое теплое дыхание, содрогается от прилива нежности, мягко улыбается, слабо приобнимая старшего в ответ.
Первые несколько минут он озирается по сторонам, вглядываясь в ночную темноту, ведь вроде так не хочется разрывать желанные объятия, да и рискует в таком случае разбудить Кихена, но и просто лежать, глядя в стенку, не в состоянии уснуть – занятие не самое интересное. Кихен ворочается, устраиваясь удобнее, и Чангюн тихо усмехается, отчего старший просыпается и не открывая глаз только шепчет:
– Ты чего не спишь? Поздно ведь уже, – и снова зарывается носом в его грудь, сжимая в объятиях только сильнее. У Чангюна от этих его действий сердце наружу рвется. Он не сдерживается и нежно целует старшего в лоб, а затем сам притягивает еще ближе к себе.
– Сейчас уже ложусь, – тихо проговаривает в ответ, но Кихен уже не слышит его. По телу разливается нежность, он расслабляется в теплых объятиях возлюбленного, мерно водя пальцами по его спине. В голове прокручивает воспоминания: их первое свидание, первый поцелуй, разные смешные и милые моменты. Заглядывается на бархатную кожу его шеи, едва сдерживая желание прильнуть к ней губами и долго целовать. Взгляд Чангюна скользит по плечу, с которого сползла футболка, спускается к медленно приподнимающимся от дыхания ребрам, дальше изучая плавный изгиб талии, скрытый под одеялом. Он ловит себя на мысли о том, каким идеальным он видит Кихена. Сам старший только и дело говорит о том, что он обычный, и в нем нет ничего особенного, а Чангюну и не нужно этих «особенностей», он просто бесконечно влюблен в такого Кихена. Домашнего, с растрепанными волосами, или в красивом костюме, пахнущего дорогим парфюмом. Болеющего, с красным от температуры лицом, или уставшего и злого после изнурительного рабочего дня.
Чангюн сам не замечает, как погрузившись в мысли и воспоминания, пригревшись в ласковых объятиях, засыпает крепким сном, хотя буквально пять минут назад ему казалось, что он не уснет по меньшей мере до четырех утра. Присутствие Кихена рядом очень расслабляет, заставляет отвлечься от тревожащих мыслей, ведь его можно просто разглядывать часами напролет. Слушать, как он вздыхает, ворочаясь во сне, улыбаться, когда он бессознательно тянется за объятиями, словно ищет в них защиту и поддержку.
***
Кихен просыпается как всегда рано, даже сегодня, в выходной день. На часах семь утра, и он старается осторожно выпутаться из объятий Чангюна, чтобы ни в коем случае его не разбудить. Мягко перекладывает его ладонь со своей талии, и слышит, как тот вздыхает обреченно и ворочается. Тихо, взяв тапочки в руки, он на цыпочках подходит к двери, собираясь выйти, но в последний момент его взгляд задерживается на оголенной пояснице Чангюна. Одеяло они вдвоем забили куда-то в угол кровати, предпочитая согреваться объятиями друг друга, а сейчас свежий утренний воздух проникает в помещение через приоткрытую форточку и Кихен переживает, что младший может так простыть. Он с предельной осторожностью тянет на него одеяло, укрывая им по плечи, не упуская возможности нежно коснуться пальцами щеки, в очередной раз наслаждаясь ее мягкостью. Чангюн чувствует его прикосновения, перехватывает чужие пальцы и тянет к губам, оставляя осторожный, мягкий поцелуй на тыльной стороне ладони. Кихен успевает испугаться, что разбудил, но Чангюн лишь переплетает его пальцы со своими, прижимает к груди и снова проваливается в сон, вынуждая Кихена остаться и так и стоять, глядя на спящего младшего полным любви взглядом. Он присаживается на край кровати и долго изучает его лицо. Засматривается на тонкие губы, так и манящие накрыть их своими, на выбившиеся иссиня-черные пряди волос, спадающие на глаза. Он осторожно заправляет их за ухо свободной рукой, и видит, что Чангюн морщится, почувствовав, как локоны щекочут шею. Он больше не может удержать рвущуюся наружу нежность, укладывается рядом, чуть ли не падая с края кровати, лицом к лицу, и вблизи изучает каждый сантиметр манящей, гладкой кожи юноши. Невыносимо хочется коснуться, покрыть поцелуями мягкие щеки, запустить пальцы в волосы, нежно их перебирать часами напролет, не замечая никого и ничего вокруг. Он улыбается, вспоминая первые эксперименты Чангюна с цветом волос. Еще в универе он впервые попробовал осветлить волосы дома, и, конечно, ничего хорошего из этого не вышло. Кихен помнит, как в тот день он отказался идти на пары, со словами что больше никогда в жизни не выйдет из дома. Уже вечером этого же дня Кихен сидел у него дома и помогал исправить ситуацию своими силами. Они много смеялись, перепачкали в краске всю квартиру, но смогли совместными усилиями вернуть Чангюну адекватный вид.
Кихен не выдерживает и все же касается макушки младшего, перебирает пальцами его мягкие, длинные волосы, и уже через секунду снова чувствует, как крепкие руки ложатся на его талию и притягивают к себе ближе. Кихен расслабляется в его руках и прикрывает глаза, наслаждаясь такой необходимой близостью. Он чувствует, как от тепла прикосновений его снова клонит в сон, и решает подремать еще часик, но, неожиданно даже для самого себя, снова погружается в глубокий сон.
Просыпаются они оба ближе к вечеру. Кихен чувствует, как Чангюн пальцами водит по его спине, и, открыв глаза, сразу встречает его влюбленный взгляд. Он усмехается ласково и медленно моргает, ни на секунду не разрывая зрительный контакт.
– Доброе утро, – делает небольшую паузу и снова смеется, уже громче, – Вечер, если быть точнее.
– Который час? – сонно тянет Кихен, но тут же сам приподнимает руку и глянув на наручные часы, переводит на Чангюна удивленный взгляд. – Пять часов вечера, охренеть. Это сколько же мы спали?
– Ровно столько, сколько было нужно, – Чангюн снова притягивает Кихена к себе, оставляет на его щеке несколько нежных поцелуев и несильно хлопает по спине, – Но пора бы уже встать и хотя бы поесть.
– Сейчас, еще пять минуточек, – шепчет Кихен, потирая глаза, а затем снова утыкается носом в грудь Чангюна, чем вызывает у последнего очередной короткий смешок.