Похоронка

Гром отчётливо, как будто это было вчера, помнил долговязого черноволосого мальчишку, приезжавшего в секцию бокса на автобусе.

Игорь всегда нарезал круги по тротуару, ожидая, когда же из-за поворота покажется белый нос запылённого автобуса. Когда тот подъезжал к остановке, Игорь от нетерпения готов был подпрыгивать.

— Олег! Оле-е-ег! — кричал он, радостно махая рукой так, что пролетавший мимо голубь в ужасе дернулся в сторону и чуть было не влетел в старушку, тут же начавшую неистово креститься.

За выходящими из автобуса пассажирами не видно ребёнка, даже долговязого, поэтому Игорь невольно вздрагивал, когда Олег вырастал перед ним будто из-под земли. Признаться честно, способности так незаметно подкрадываться Игорь немного завидовал. Самую малость.

— Олег, побежали быстрее! — Игорь улыбался и, хлопнув товарища по плечу с болтающейся спортивной сумкой, спешил по направлению к крыльцу спортивной секции.

Хмыкнув, Олег следовал за товарищем, стараясь первым добежать до крыльца, — ведь тот, кто прибежит последним, покупает мороженое после тренировки. Совсем как в тот раз, когда они впервые столкнулись в парке.

Олег вступился за мальчишку с собакой, которого задирали четверо хулиганов. Он слегка не рассчитал силы — к тому моменту, когда в драку вмешалось новое лицо, у Олега уже был разбит нос и губа, а на щеке наливался задорным баклажановым цветом синяк.

«Ты классно дерёшься, — произнёс с широкой улыбкой мальчишка, вмешавшийся в драку и тем самым решивший её исход. — Меня, кстати, Игорь зовут. Хочешь, я тебя с нашим тренером познакомлю? Он как раз ищет тех, у кого удар хороший!»

Игорь никогда не спрашивал, откуда был его товарищ. Приезжал же он на тренировку трижды в неделю на белом автобусе? Приезжал. Бежал наперегонки с Игорем до крыльца? Бежал. Ходили они после тренировки вместе есть мороженое? Игорю, в общем-то, ничего больше и не нужно было.

А то, что его друг ходит в стареньких, подшитых джинсах и футболке, рисунок покемона на которой порядком пообтёрся, да и на мороженое деньги у него не всегда бывают… так разве ж на вещах дружба строится? А что касалось денег, то Игорь и сам частенько оставался без карманных, если отец решил, что сын его слишком уж нашкодил…

«Думай, думай…», — мысленно кричал Игорь, глядя на фотографии Сергея Разумовского и Олега Волкова.

Они стояли там же, под стеклом. Тетради с рисунками, аттестат с отличием, золотая медаль… Игорь приглядывался к фотографиям — лицо изображённого на них парня казалось до ужаса знакомым. Словно тот вот-вот подмигнёт, потом вздохнёт и искренне скажет: «Извини, что не приехал, меня наказали». Он даже переспросил у директрисы, кто изображён на фото рядом с Разумовским, и когда та сказала: «Олег Волков, единственный друг Серёжи…», у Игоря защемило сердце.

Чёрная футболка с Чармандером, на которой красуется пятно от мороженого — вот что первое вспоминал Игорь, глядя на безжалостную красную печать «погиб» в личном деле. Второе — искренняя улыбка долговязого темноволосого мальчишки, который обещает, что они с Игорем всегда будут друзьями и будут помогать друг другу, что бы ни случилось.

Из детского дома Игорь вышел с тяжёлым сердцем. Он не хотел — отказывался — верить в то, что мальчишка, которого он когда-то знал, мог скрываться под маской чумного доктора. Но сейчас… сейчас он должен был быть счастлив от того, что Олег — его Олег — невиновен. Вот только в душе не было и намёка на радость, слишком уж дорогой ценой было получено это доказательство.

* * *

— Олег…

— Забавно, — усмехнулся Гром, с трудом сдерживаясь, чтобы не заехать Разумовскому по морде. — Я тоже сперва подумал, что это Олег Волков, друг твой, пока не узнал, что он в Сирии год назад погиб.

Говорить, что эта новость разбила ему сердце, Гром не стал. Как и рассказывать, что и он знал Олега в далёком детстве. Вот только не сказать, что после перехода в старшую школу, когда закончились и походы в секцию бокса, Игорь и Олег так уж общались… но Гром всё равно считал Олега своим другом, поэтому, наверное, его слова о дружбе Волкова и Разумовского и прозвучали с такой злой иронией.

Все последующие слова слетали с губ сами собой, будто кто-то другой, — возможно, злость? — говорил за Игоря. Разумовский, казалось, совсем размяк, его буквально потряхивало, и он всё отводил глаза, глядя куда-то за спину Игорю. Ещё в детстве Игоря раздражало подобное. Быть может, потому они и сошлись с Олегом так легко — у того была привычка смотреть прямо в глаза. Он был открытым и честным.

— Да куда ты… — произнёс Игорь, не выдерживая и поворачиваясь.

На мгновение ему показалось, что он увидел у картины с Венерой Олега. Не военнослужащего, чья фотография была прикреплена к личному делу, а того самого мальчишку, который всегда подходил незаметно, как будто вырастая из-под земли. В чёрной старой футболке с изображением Чармандера. С взлохмаченными волосами и простодушной улыбкой.

«Прости…»

Игорь дёрнулся, как от удара током. Повернулся к Разумовскому, чтобы вернуться к реальности: дожать уже психопата, а потом, будучи дома, осмыслить и оплакать друга детства.

Слишком поздно он заметил движение. Резкая красная вспышка перед глазами — и мир Грома погрузился в темноту.