как раньше

— Здесь классно, хён, — Чимин появляется из ниоткуда, наклоняясь ближе, чтобы взглянуть на стенку из игрушек и фигурок. — Серьёзно.

Хосок старается не смотреть на зад Чимина, но выходит так себе. Чимин сейчас на сушке*, готовится к сезону награждений. Это видно по линии челюсти, по его предплечьям. Но даже так он остаётся милашкой, персиком маленьким. И прямо сейчас выставляет всего себя на показ в новой, блять, студии Хосока.

— Да, да. Хорошее место, правда?

Чимин выпрямляется, самыми кончиками пальцев проходится по полкам. 

— Очень. И по размеру больше будет, — Он кидает оценивающий взгляд на диван, возвращаясь к тщательному осмотру студии. Будто он не видёл всё это дерьмо раньше, часть из этих вещей ведь не была в их старой комнате, ещё в общежитие. 

Хосок тянется к компьютеру и кликает по трекам до тех пор, пока не включается что-то размеренное. Этот мягкий бит, наполненный стуками, так и просит заняться под него сексом в комнате для практики и, окей, ладно, может они уже трахались под него. Это тоже может быть правдой.

Чимин проходится по нему взглядом. 

— Хён.

— Хэй, Чимин-а

Рот Чимина искажает ухмылка. Его волосы, выжженные и длинные, спускаются по лицу. Он поправляет их и возвращается к столу Хосока, будто он в своём собственном маленьком мировом туре и настало его время сиять.

Хосок слезает со стула, вместо него усаживаясь на кожаный диван.

— Изысканно, — Чимин кивает на диффузор* от Тома Диксона, который Хосоку выбрала сестра, узнав, что тот переезжает в новую студию.

— “Хоуп Ворлд: часть вторая”, — сказала бы она, тонкими пальцами придерживая бокал вина, и Хосок бы не переставал издавать смущенные звуки, но, да, он думал об этом.

Сейчас он, возможно, думал и о других вещах, что могли бы произойти в этой комнате.

— Я нервничаю только от одного взгляда на все эти штуки, знаешь, — признался Чимин, почесывая заднюю сторону шеи. Его глаза разбегались по звукозаписывающему оборудованию, расставленному на столе.

Хосок снимает свою бини и пропускает пальцы сквозь волосы. Он кидает её на подлокотник дивана. 

— Не смотри на него тогда.

Чимин поворачивается к столу спиной, усаживаясь на самый край. Ноги вытянуты в стороны перед ним. Чёрный джинсы, чёрные носки, даже футболка чёрная. Пальцы хватаются за угол стола.

Хосок наблюдает, рассматривает его целиком.

Чимин проводит большим пальцем по губе.

— Хэй, хён.

— Хэй, Чимин-а.

— Смотришь на что-то определённое и на всё сразу?

Хосок хмыкает.

— На что-то, что-то, ага. — Колени сами разъезжаются шире. Он наклоняет голову, повторяя, — Тогда не смотри, Чимин-а. Понимаешь?

— Ага.

— Окей.

— Хён.

— Мм?

— Что мне тогда делать? Есть какие-то идеи для меня?

Кожа под ним пиздец какая гибкая. Колени нервно дёргаются.

— Ну, парочка есть, разные всякие.

— Ох. — Чимин отталкивается от стола. — Окей.

Между столом и диваном на самом деле не так уж и много места.

Колени Чимина окольцовывают бёдра Хосока. Старший смотрит на него снизу вверх, Чимину так нравится. Только если ему не хочется почувствовать себя мягким, маленьким, когда он хочет Хосока на себе. Иногда с ними бывает и так.

Но прямо сейчас происходит это: Чимин трётся задницей об бёдра Хосока, пропуская пальцы сквозь волосы на его затылке. 

— Новая студия и правда тебя так взбудоражила или я не знаю о чём-то?

Хосок улыбается, дотрагиваясь до ключиц Чимина сквозь v-образный вырез футболки. 

— Может, ты выглядишь сегодня просто замечательно, а, Чимин-а? — Он спускается пальцами к животу Чимина. Футболка следует его движениям. — Чертовски хорошо, знаешь.

Чимин смеётся. 

— Ох, да ты и правда любишь сладкие разговорчики. 

Ладонь Хосока устремляется к бёдрам младшего.

— Не только разговорчики.

Пальцы Чимина проходят сквозь волосы старшего, по всей длине. Простая, приятная вещь, он любит так делать. Будто в этом нет ничего такого. Хосоку приходится побороться, чтобы держать глаза открытыми. 

— Хэй. Хён, хён.

— Да, Чимин-а?

— Хочешь устроить ночёвку у меня сегодня? Как в старые-добрые.

Бёдра Хосока рефлекторно толкаются вверх. Бесполезно абсолютно, задница Чимина покоится у него на ляжках.

Он кивает, серьёзно, очень задумчиво.

— Мне может понравится. — Тело Чимина такое тёплое рядом с ним, горит каждое место, где они соприкасаются. Да даже там, где нет, старший может чувствовать повышенную температуру. Иногда с Чимином так. — Мне может понравится и отсосать тебе на столе прямо сейчас, знаешь, если быть честным. 

Чимин смеётся, глаза становятся месяцами.

— Вот о чём ты думал?

— Немного. — О других вещах тоже. Пальцы Чимина всё ещё перебирают его волосы, потягивая за концы. Парни падают на диван, младший проводит по челюсти Хосока, по его шее. Чимин смотрит на старшего, осматривает с головы до ног. Во взгляде чувствуется серьёзность. 

Чимин поддаётся коленями вперёд. Хосок не уверен кто из них простонал. Может, они оба, может, они синхронизировались, подписываясь друг другом.

Они оба голодны.

Рот Чимина накрывает рот Хосока будто они сейчас в замедленной съёмке.

Это снова мог бы быть их первый раз, несмотря на то, что первый раз не был и на долю похож на этот. Не тем, как Чимин плакал, с горячими слезами, размазанными по всему лицу, маленьким ртом, что так и чесался, упирался в щёку Хосока и говорил о том, как он ему нравится, слишком сильно, хён, ты не должен мне так нравится, хён, прости меня, мне кажется мне всю жизнь будет жаль хён.

Все коленки в синяках из-за тренировок, видимо, только это и осталось таким же.

Это не назвать поцелуем, то, чем они сейчас занимаются. Просто дышат друг другу в губы, задевая друг друга. Хосок тянется вверх, поднимает подбородок выше, на что Чимин стонет и впивается языком в рот старшего.

Целуются. Вот теперь они целуются. Всё как раньше.

Хосок слышит, как его шапка слетает с дивана и приземляется где-то на полу.

Он находит свои руки вокруг талии Чимина в попытках притянуть ближе. Между ними и так не осталось места. Чимин издаёт какой-то звук старшему в рот, Хосок не может его точно разобрать. Он звучит грустно. Но ведь это не может быть правильным. Младший отталкивается и оставляет поцелуй на носу Хосока, что всегда кружило старшему голову.

Он оглаживает бока Чимина. 

— Хочешь, чтобы я спал сегодня с тобой в кровати?

Чимин ёжится.

— Заглядывай в гости. У меня ещё осталась бутылка вина с того раза. Можем заказать доставку. Знаешь, я ведь ещё не опробовал новую ванну, — Ванна Чимина размером с половину бассейна. В неё даже встроенно джакузи.

Хосок кивает, пальцами пересчитывает рёбра Чимина.

— Что ж, окей. Как в старые времена, да?

Чимин улыбается. Но глаза всё ещё полны грусти, так что Хосок поднимается выше и целует его в подбородок, но Чимин лишь смеётся.

— Вот просто интересно. Значит ли это, что отсос в студии уже не вариант?

— Конечно, без вопросов. Один минет в день для тебя.

— Вау, если бы я знал, то неплохо зарабатывал на них...

Хосок кладёт руку между ног Чимина, исследует пальцами. Чимин в порядке. Горячий прямо под его ладонью.

— Чимин-а.

Пальца Чимина делают дорожку по челюсти старшего. Большим пальцем ловит нижнюю губу старшего.

— Хочу свой член здесь. — Говорит он, будто и не рядом совсем. Голос звучит совсем далеко.

Хосок сглатывает.

— Хорошо. Начинай. — Ребром ладони давит сильнее, от чего Чимин придвигается ближе. 

— Я выебу твой рот.

— Договорились.

Чимин оттаскивает старшего к столу, усаживается на его кресло. Колени расставлены провокационно широко, рот напоминает лезвие ножа. Хосок понимает, что уже на коленях только когда Чимин начинает расстёгивать штаны.

— Давай я, — Мямлит Хосок, отталкивая руки Чимина.

— Нетерпеливый какой.

— Ага.

Чимин встаёт, давая стянуть с себя штаны до бёдер, и ему, наверное, нравится такой вид сверху. Хосок на коленях с широко раскрытым ртом, язык выставлен наружу, он ведь уже стянул с младшего нижнее бельё и берёт член в ладонь.

— Просто, — говорит Чимин, будто это всё, будто это конец предложения. Просто.

Хосок облизывает нижнюю губу, прямо там, где до неё дотрагивался Чимин пару минут назад. Он закрывает глаза когда Чимин берёт член в свою руку и проводит им именно по этому месту. 

— Хён.

— Давай же. — Бубнит Хосок, придерживая Чимина за бёдра. 

— Окей, — Чимин проскальзывает членом между губ Хосока.

Хосок заглатывает, рот заполнен целиком, слюна стекает по губам, в уголках, течёт по подбородку. Чимин хорошо его ебёт. Не грубо, но настойчиво. Равномерно. Член то и дело пропадает между губ, будто на языке леденец. Чимин может говорить, конечно, но обычно он тихий, постанывает немного, имя Хосока слетает с губ пару раз.

В углу гудит очиститель воздуха, на компьютере переключается песня, что-то с синтезатором. 

Когда Чимин близко к разрядке он проговаривает: 

— Хочешь в рот? — Он знает Хосока по пальцам, но Хосок впивается ноготками в его бёдра и выпускает изо рта.

— На лицо– можешь на лицо?–.. 

— Блять, — И Хосок вытаскивает язык, закрывает глаза, чтобы настроить Чимина, но он, видимо, уже закончил, потому что после этого старший чувствует это – сперма Чимина стекает по губам, по языку, даже по скулам.

Хосок указывает на язык, просит больше. Чимин входит в его рот снова и это так хорошо.

Очень хорошо. Эта тяжесть на языке. Хосок бы мог оставаться в таком положении немного подольше, хочет чувствовать эту тряску внутри себя. Становится тише. Всё идёт спокойно, мягкий блеск вокруг. Но потом 

Чимин выходит из него, говоря:

— Хён, господи, хён. Пиздец. Слишком много.

Разве это не так?

Чимин выдыхает, почти вздыхает.

— Я.. бля, ах, давай я вытру твоё лицо.

— Салфетки в– нет, не эти, да вот эти– ах. — Чимин может быть мудаком временами, но иногда он бывает и таким: ладонь осторожно поддерживает затылок Хосока, нежные прикосновения к губам.

Деликатный и прочее дерьмо. Это всегда въебывает Хосока, если он будет честным с самим собой.

Чимин выкидывает грязные, мокрые салфетки и застёгивает ширинку. Хосоку нужно встать с колен. Нужно. У него всё равно свело левое колено, начинает гореть по-немногу. Но Чимин снова подходит ближе и гладит его по волосам.

— Ты в порядке?

— В полном.

Чимин надавливает на заднюю сторону шеи старшего и тот уверен, что ему нужно встать как можно быстрее.

 — Хён.

 — Мм?

— Поехали. Я вызову такси. Отвезу тебя к себе и буду наливать вино прямо в твой рот, пока ты будешь нежиться в ванне, как насчёт этого?

Хосок смеется. Он трётся носом об бёдро Чимина, даёт погладить себя ещё немного.

 — Да, звучит как отличный вечер, — пальцы Чимина почёсывают затылок старшего, — Потрясающий вечер. — говорит он снова, но никто из них не двигается. Ещё немного.