Drive you insane

В комнате приглушается большая часть источников света и остается только красная подсветка с несколькими небольшими жёлтыми лампочками над сценой. Тихая музыка окутывает небольшое помещение, где нет ничего лишнего: пилон, колонки, диван и кофейный столик, на котором стоит стакан и бутылка виски.

Джисон наливает алкоголь в стакан и удобнее устраивается на диване. Он закатывает рукава тёмно-бордовой шёлковой рубашки, обнажая предплечья с татуировками в виде дыма, которые перекрывают мелкие шрамы, полученные от непростого детства.

Ждёт выхода его принцессы.

Молодой парень лет девятнадцати на вид появляется на сцене и сразу идёт к шесту грациозной походкой. Его передние пряди белоснежных длинных волос заплетены в две косички и закреплены на затылке в небольшой хвост. Хан обводит молодого человека взглядом, рассматривает загорелые стройные ноги в чёрных двадцатисантиметровых стрипах со шнуровкой и кружевные трусики. На левом бедре парня расположена кожаная повязка, прикреплённая ремешками к поясу на талии.

— Принцесса сегодня решила примерить мой подарок, — хриплый голос Джисона проносится по всей комнате, перекрывая музыку. Он ещё раз осматривает парня и облизывает губы. — Мне нравится, как эта гартерата самая кожаная подвязка с ремешками смотрится на тебе. Начинай, Ликси.

Феликс хватается рукой за шест как можно выше и запрыгивает на него, обвив ногой пилон и прокручиваясь. Он заводит трубу за спину и слегка прогибается, откидывая голову назад. Свободной рукой парень откидывает волосы назад, а затем хватается ею за шест, поднимает ноги и раздвигает их, открывая Джисону вид на его задницу и промежность. Феликс мило улыбается мужчине и выпрямляет ноги, чтобы опуститься сначала носками обуви на пол и следом коленями. Ли тянется руками вперед, прогибаясь как кошка, разводит колени в стороны и делает волну бёдрами в такт музыке.

Хан пальцами зачёсывает волосы и расстёгивает две пуговицы на рубашке, потому что от действий «принцессы» стало невыносимо жарко. Он смотрит, как Феликс снова кружится, только на этот раз без рук — парень одной ногой обхватил шест ближе к потолку, а вторую выпрямил и поставил на него. Джисон каждый раз удивляется профессионализму Ли, его пластичности и грации. И не только в танцах.

Когда Джисон впервые увидел его в клубе, то понял, что ему необходим такой парень. Он несколько раз заказывал с ним приваты, приглашал на свидания, узнавая его с каждым разом всё лучше и лучше. Например, что он умён, остёр на язык, учится в университете на журналиста и из-за плохих отношений с родителями, которые не одобряли выбор парня в будущей профессии, пошёл работать в стриптиз-клуб, чтобы заработать на обучение. Сейчас проблемы с деньгами у него отсутствуют, но продолжает танцевать в клубе Хана. У них было много ссор из-за этого, потому что Феликс упёртый. Он понял, что ему нравится, когда на него смотрят, восхищаются и это не учитывая его тяги к танцам. Поэтому, чтобы Джисону было хоть немного спокойнее за его мальчика, он перетащил его в свой клуб, где к нему относятся как к настоящей принцессе. Принцессе стриптиза.

Мужчина рад, что отыскал такое сокровище и забрал его себе, потому что хоть на Феликса и смотрят десятки посетителей клуба, он понимает, что тот принадлежит только ему. Только Хан может видеть его в своей постели ранним утром перед уходом в офис разбираться с поставками. Только Хан может часами вблизи рассматривать его аккуратный нос, веснушки, путаться в его длинных волосах идеального качества, несмотря на множество окрашиваний. Только Хан может каждую ночь втрахивать его в простыни, выбивая низкие стоны. Только Хан может укротить этого парня и сделать из него покладистого котёнка.

Джисон приглушает музыку и это даёт понять Ли, что ему надо подойти, поэтому он изящно спускается с пилона. Ему требуется пара шагов, чтобы приблизиться к мужчине и, подойдя к нему, он сразу же опускается на колени и кладёт руки на джисоновы бедра.

— Какая у меня послушная принцесса, — Хан гладит Феликса по голове, откидывая его волосы за плечи и открывая вид на шею. Он проводит тыльной стороной ладони по впалой щеке и приподнимает чужую голову за подбородок. — Однажды я подарю тебе корону.

— Ты мне об этой короне говоришь уже год, то есть с первой нашей встречи, — язвит Ли и закатывает глаза.

— Я никак не могу выбрать подходящий к твоей чарующей внешности камень, принцесса, — Джисон тянет парня за руку и раздвигает ноги в стороны, чтобы тот сел на них.

— Сапфир, мой господин. Я люблю сапфиры Падпараджарозово-оранжевый цвет, — Феликс устраивается поудобнее на бедрах мужчины и осторожно поправляет его волосы.

— Не знал, что ты у меня ценитель искусства, но я учту, — старший притягивает Ли к себе и утыкается ему в шею, вдыхая запах вишнёвого геля для душа. — Но его цвет определённо подходит твоей сучьей натуре и глазам, — Джисон целует младшего за ухом и резко укладывает на диван.

Хан перехватывает Феликса за бедра, прижимается к ним щеками и опаляет их своим дыханием. Он проводит рукой по одному бедру и оттягивает гартеру, которая оставила красный след на мягкой медовой коже. Джисон оставляет несколько поцелуев на ногах любимого и поднимается выше к животу, груди, шее и, в конце концов, останавливается на сладких губах. Он терзает их своими, играет с шариком на языке младшего и до покраснений сжимает тонкую талию, хмурясь, что проклятый пояс не дает ему полностью ощутить чужую кожу.

— Моя принцесса готова к тому, что завтра она опоздает на пары?

— Если мне опять предъявят претензию, что я не появляюсь в университете, то разбираться будешь сам, — Ли цепляется ногами за чужую талию и скрещивает их, а Джисон тихо шипит, потому что каблуки стрипов неприятно упираются ему в спину, поэтому он подхватывает Феликса и несёт его в спальню. Да, Хан настолько слаб перед Феликсом, что по его просьбе одну из комнат в пентхаусе переоборудовали в похожую на те, что находятся у него в клубе.

— Господин всегда готов решать проблемы своей принцессы.

Мужчина осторожно кладёт парня на кровать и садится на неё, принимаясь расшнуровывать стрипы. Он смотрит на лицо Феликса, его острые ключицы и вздымающуюся грудь с напряжёнными сосками, мечтает поскорее разобраться с обувью и прикоснуться к ним. Джисон оставляет тысячи поцелуев на стройных ногах, всё никак оторваться от них не может, уже представляет как они будут находиться на его плечах, а их обладатель звонко стонать.

— Мне иногда кажется, что ты мои ноги любишь больше меня, — с наигранной обиженностью говорит Феликс и так же наигранно дует губы, вытягивает их, требует поцелуй. И Хан его с радостью даёт. Он тысячи раз целовал Феликса, но каждый раз как в первый, всё так же пробует Ли на вкус, проводит языком по дёснам и хватается зубами за нижнюю губу, оттягивая её и выбивая тихий стон.

— Я люблю твои ноги, и с этим фактом тяжело поспорить, но тебя я люблю больше всего на свете.

Феликс упивается его любовью, вслушивается в каждое слово, откладывает в отдельную папку в голове и проигрывает в свободную секунду. Он нетерпеливо расстёгивает пуговицы чужой рубашки, потому что «почему я практически голый, а ты как пришёл с работы, так до сих пор в одежде». Ли целует накаченную грудь Джисона, играет с его сосками и зализывает каждый шрам, даже самый мелкий. Он забирается на его бёдра и проводит языком по шее, оставляет на ней метки, которые через несколько секунд становятся темнее, и радуется, что абсолютно каждый будет смотреть на Хана и понимать, что он занят. Парень держится за сильные руки, двигает пахом, задевая чужой, ловит губами все стоны и смотрит по-дьявольски соблазнительно.

— Хочу тебе отсосать, — шепчет на ухо и спускается с кровати на колени, как можно быстрее старается справиться с брюками и нижним бельём Хана. Перекидывает волосы на правое плечо и в том же направлении слегка поворачивает голову, показывая свою наиболее привлекательную сторону, и обхватывает головку напряжённого члена припухшими из-за поцелуев губами. Он ласкает языком со штангой уздечку и уретру и поглядывает на Джисона, чьё лицо уже скривилось из-за удовольствия, хотя, казалось бы, Феликс ещё толком ничего не сделал, но это именно то, как парень действует на старшего. Он опьяняет одним своим взглядом, а от его действий Хану сносит крышу.

Ли сосёт усердно, заглатывает максимально глубоко и мурчит как котёнок, когда в его волосы впутывается чужая рука, направляя его. Он полностью расслабляется, позволяя трахать себя в рот. Мешанина из смазки и слюны стекает по подбородку и капает на бедра Феликса. Ему нравится, когда Джисон пользуется его ртом, задевает заднюю стенку горла. Но ноги парня уже затекли и он стучит по ногам старшего, чтобы тот остановился. Джисон сразу узнаёт всё ли с ним хорошо, а младший ничего не отвечает. Он наваливается на Хана и вместе с ним падает на кровать, жмётся как можно ближе к нему и просит позаботиться о нём.

Джисон просто не в состоянии отказать обладателю таких невероятно красивых тёмно-шоколадных глаз. Мужчина ведёт мокрую дорожку из поцелуев от шеи к груди, ликует, потому что наконец-то добрался до сосков младшего. Он вбирает поочередно каждый в рот, играется с ними и кожей вокруг языком. Каждый раз, когда Джисон трогает чужую грудь, которая является эрогенной зоной, Феликса прошибает током, будто бы прикоснулись к его оголённым нервам. Парень громко стонет и пальцами перебирает взлохмаченные блондинистые волосы Хана. Он громко выдыхает «господин Хан» и просит его двигаться дальше, потому что больше не может. Его член невыносимо ноет и он уверен, что у Джисона такая же ситуация. Но тот не торопится. Хан снимает с младшего портупею и трусики, наслаждается видом полностью голого Феликса и перетаскивает его к изголовью кровати. Он переворачивает Ли на живот и ставит на колени, давит на спину, заставляя прогнуться, и облизывается.

Почувствовав мокрый язык у своей дырочки, Феликс протяжно стонет и утыкается носом в бирюзовое постельное бельё. Джисон всегда творит что-то невообразимое своим языком, толкается вглубь, растягивая парня, хотя Ли в этом не нуждается. Он всегда готов к ночи с Джисоном, чтобы поскорее насладиться им внутри, ведь их прелюдии и без того долгие.

— Я не могу отказать своей принцессе в таком удовольствии, — шепчет Джисон и раздвигает ягодицы руками, чтобы проникнуть как можно дальше и трахнуть младшего языком.

— Твоя принцесса сейчас кончит от одного твоего языка.

Хан ухмыляется и продолжает заниматься своим делом. Он посасывает чужие яйца и надрачивает Феликсу, чтобы тот как можно ближе оказался к краю, хотя куда уж ближе. Младший заливается стонами, ноги уже разъезжаются, а глаза закатываются от удовольствия. Он молит старшего войти в него и закончить эту пытку для них обоих. Но Джисон непреклонен, он всё ещё не наигрался, поэтому в который раз за этот вечер возвращается к чужим бёдрам, кусает их и оставляет несколько шлепков. Он сам уже на грани, но в его планах было вытрахать всю душу из Феликса, чтобы тот не смог встать утром. Ли и так чувствует себя как тряпичная кукла после их секса, но Джисону этого недостаточно. Ему в принципе никогда не будет достаточно Феликса. Он готов его таскать по всем мероприятиям, чтобы все увидели эту красоту волшебного происхождения, облизывались и понимали, что его никто, кроме Хана никогда не получит. Потому что младший к нему теперь навеки привязан и сам не уйдёт, а Джисон и не отпустит.

У Феликса горло саднит из-за стонов, пальцы на ногах поджимаются, а руки простыни до побелевших костяшек сжимают. Стоять невыносимо сложно и если бы не Хан, то он давно бы рухнул без возможности подняться.

Но парень наконец-то чувствует облегчение, когда крупная головка члена в его нутро проникает. Он собирает последние силы и сам насаживается, просит не медлить, потому что весь день об этом мечтал и дождался. Джисон гортанно стонет, когда входит в Феликса до упора, набирая темп. Он вбивается в податливое тело, хватает длинные волосы и тянет на себя. Джисон полностью растворяется в этом парне и его хриплых стонах, являющиеся для него любимой музыкой. Он бы их записал и прослушивал каждую секунду, когда не с младшим находится.

Мужчина переворачивает возлюбленного на спину и закидывает его ноги себе на плечи, а Феликс всё ближе мечтает быть и смыкает руки за шеей. Хан все во взгляде видит и целует Ли, будто бы не целовал его сотню раз сегодня, будто бы не знает насколько мягкие и податливые губы у младшего. Он переходит на рваные толчки, входит резко, но медленно выходит, собирает языком чужие слёзы из-за перевозбуждения. В перерывах между стонами шепчет «люблю» и «никому не отдам», напоминает Феликсу насколько тот красивый и сам себе завидует.

— Хани… Любимый…

Хан понимает, что парень скоро кончит и разрешает ему отпустить себя, что Феликс и делает, а сам продолжает вбиваться и доводит себя. Джисон простонал и кончил внутрь младшего. Он смотрит на него сверху вниз и в которых раз запоминает любимые черты лица, исказившиеся от удовольствия. Медленно выходит из Ли и ложится рядом с ним, пытаясь восстановить дыхание, тянется к прикроватной тумбочке за салфетками и оттирает сперму с живота и задницы Феликса, который отказывается пошевелиться даже на миллиметр.

Джисон понимает, что до душа они при всём желании не дойдут, поэтому валится обратно на подушки и осторожно тянется Феликса на себя. Тот забирается на него и кладёт голову на грудь, слушая биение загнанного сердца, которое только для него и бьётся. У Хана конечности отказывают, но он не жалуется, пока на его груди лежит человек, в котором он нашёл смысл. Он впервые решился нырнуть в человека с головой и с выбором не прогадал.

Мужчине часто задают вопросы, как он терпит эту змею, что пригрел у себя на груди, а он не понимает значение слова «терпеть», потому что когда любят — не терпят. Джисон в этом на сто процентов уверен. Он с радостью слушает и исполняет все «хочу» Феликса, лишь бы тот дарил ему улыбку, затмевающую солнце, и признания в любви. Парень дарит ему нереальные эмоции, когда они проводят время вместе и порознь.

Феликс никогда не был так счастлив, как за год отношений с Джисоном. Он волнуется, когда старший уходит разбираться с очередными проблемами из-за своей деятельности, потому что понимает, что одно неверное действие или слово — и он больше никогда не почувствует тепло его сильных рук. Никогда не услышит сладкое и тягучее «принцесса».

Феликс никогда не верил в любовь, но появление Джисона в его жизни многое поменяло. Джисон никогда не думал, что у него сердце живое и вообще в состоянии биться, но Феликс доказал, что оно бьётся. И бьётся только из-за него.