Средняя школа.
Знакомые уже давно, Мидория и Бакуго созависимы, каждый по своему.
Около года назад Мидория осознал что его ориентация далека от общепринятой, и сглупив, написал об этом на одной из страниц "Геройского анализа", который впоследствии Бакуго обнаружил забытым на парте. После прочтения той самой, заветной фразы, в больном мозгу Бакуго рождается план, настолько гениальный по его мнению...
В своей грубой манере он якобы признается Деку в своих чувствах к нему, и на полный недоумения взгляд отвечает заветным вопросом. Мидория же, наивный, верит актерской игре Бакуго и соглашается.
Уже почти год они пара, если можно это так назвать.
В первые же недели Кацуки четко дал понять, что как был мудаком, так и остался. Побои и насмешки не только не сократились, но и в словах блондина стало куда больше желчи. Планируя как на глазах всего класса объявит об ориентации Мидории, он не заметил как привык, слишком сильно привык, к этой незаметной искорке в зелёных глазах, к редким робким поцелуям в щеку и поведению любящего, забитого щенка, к внезапно появившейся покорности, куда большей чем было до.
Эта покорность выводила из себя, но уже после, замечая синяк или пятнышки ожогов на мягкой веснушчатой коже, становилось неловко. И он компенсировал это как мог. С гримасой сочувствия была вручена гигеничка и любимый чай задрота.
Осмелевшие невесомые касания губами, казалось стали заменять воздух.
Покорность стала привычна, но теперь на смену ненависти пришла ревность.
Теперь Кацуки нужно было занимать все время зеленовлосого, появилась.. мания?
Мидория находил все новые оправдания синякам и следам зубов на коже, прикрывая Каччана перед матерью. Отношения с ним, изначально похожие на лотерею, где все призы это боль, становились.. нормальными? Насколько это было возможно, встречаясь с "будущим героем номер один".
С течением времени, Деку находил все больше тех незаметных рычажков давления на Кацуки, вроде неуверенного поцелуя в губы, от которого блондин, казалось таял, словно мороженое в июльскую жару, или незаметной улыбки, адресованной бойфренду во время урока. Все это казалось столь непривычным и.. желанным?
Эйфория от собственной незримой власти над Бакуго, вытеснила ответную нежность к парню, из наслаждения же родился план. Как ни посмотри, жестокий. Но почему, почему его долждолжноо волновать все это?.. Кацуки, теперь его Кацуки, почему он не мог почувствовать себя на его месте?
И закинув совесть в темный угол, зеленоглазый принялся за исполнение своего плана.
Их отношения были похожи на качели.
И управлял ими не Бакуго.
Это выводило из себя. Но этим зелёным с искоркой глазам чего только не позволишь. Мидория, раньше всегда ждавший его у ворот школы, теперь чисто позволял себе уходить без него, Бакуго, как и подсаживаться за обедом к кому-то другому. Бывали дни, когда Изуку, его чертов Изуку, полностью игнорировал существование своего парня, а на следующий день опять становился мягким, податливым и нежным.
По хорошему стоило бы высказать свое недовольство, но.. страх потерять это право на лёгкие касания и поцелуи, его колени и время, проводимое вдвоем на крыше школы во время обеда, перевешивал недовольство. И он терпел.
Под конец старшей школы время, проводимое вместе свелось к нулю, с этим засранцем что-то происходило. И Бакуго это не нравилось. А когда его задрот объявил о поступлении в ЮЭЙ.. Блондин не выдержал.
На крыше, после выпускного, они поссорились.
-Почему ты не даёшь мне делать то, чего хочу я!?
Слышать задрота, срывавшегося на крик, было не привычно. А фраза, последовавшая за этой разбила ему сердце.
После расставания и поступления обоих парней в ЮЭЙ прошло почти два года. И пусть блондин этого не признавал, но ему было больно. Невероятно больно видеть своего парня улыбающимся, сильным и.. далёким. Они отдалились друг от друга, и все что их теперь связывало это лютая ненависть и соперничество.
Летние каникулы и лагерь, подозрительно спокойные две недели, и все что их омрачало, так это их соседство. Оказаться в одной комнате со своим бывшим парнем и действующим соперником было верхом удачливости...
Чумной Денки в последний день умудрился добыть где-то пару бутылок сётю и основательно напоил всех одноклассников, не забыв впрочем и про сенсея Айзаву, который к удивлению всех был и не против. Деку, видимо вспомнив о старых своих привычках, оставшихся со времён отношений с Бакуго, умудрился заснуть у того на плече, попутно вызвав реку матов со стороны владельца плеча и шок тех одноклассников, что были ещё в состоянии оценивать ситуацию. Дотащить теперь достаточно накаченное тело до номера было ещё половиной всей беды.
Теперь нужно было как-то справиться со стояком, образовавшимся в результате пары рюмок горячей водки и неловких касаний сонного тела.
Вывод напросился сам собой. За те несколько лет, что они состояли в отношениях, до секса ни разу дело не доходило. Как первый партнёр Изуку, Бакуго ведь имел право взять то, что хотел, так? Пусть и прошло несколько лет с разрыва, его это не остановит, как и отсутствие средств контрацепции и смазки.
Всего пара минут, и податливая туша лежала в нужной позе, со связанными руками и кляпом во рту. Первые пара толков были.. как ногтем по наждачке, но с каждым движением становилось.. приятнее? Похожее чувство он испытывал, прокусывая тонкую кожу на шее, под тихие, не всегда протестующие, всхлипы зеленоглазого. Извращённое наслаждение от самой мысли о том, что он берет своего Изуку, что он первый, что сейчас он единственный, кто причиняет боль своему задроту, растекалось горячим током по всему телу.
Бакуго не останавливало то, что Изуку уже проснулся, что кудрявый извивается как змея, пытаясь выбраться из-под разгоряченного алкоголем и собственной похотью блондина, что ему больно, невыносимо больно видеть слезы на красном лицо, покрытом веснушками.
Кацуки лишь проигнорировал тупую боль в виске, и вцепившись в кудрявые патлы, вдавил голову Изуку в подушку, таким образом фиксируя извивающееся тело.
Нисколько, по его мнению, не заботясь о комфорте невольного партнёра, красноглазый закончил свое грязное дело, и развязав руки поникшего и дрожащего Деку, грозно прошипел ему на ухо о том, что если об этом кто-то узнает, то смерть ждёт обоих.
С того дня Мидория игнорировал само существование Бакуго, что действительно бесило и.. ранило?
Изуку знал о том, что его бывший все ещё привязан к нему, знал что блондин все ещё не привык к отсутствию подушки для битья под боком, которая вдобавок ещё и любила бы его.
Перед последним в их жизни выпускным, они по воле случая оказались в одном классе наедине.
-Ты мерзок, ты знаешь об этом?
- Может ты ещё думаешь что я рыдаю в подушку по ночам, осознавая произошедшее?
- Есть у меня подозрение что так все и есть. Знай, я не намерен больше видеть тебя.
Парень, оставшийся тогда один в классе, был абсолютно разбит. Казалось что жизнь окончена, разбита на кусочки и зарыта в далёком лесу. Из зелёных глаз скатилась непрошеная слезинка.
Ушедший ненавидел себя. Ему был нужен этот человек, нужен как воздух и вода. Рукав парадного пиджака тихонько тлел, а в глазах стояли слезы, так долго скрываемые под маской ярой ненависти.