Наступление сумерек и ночи в Башне Золотого Карпа ощущалось намного резче, чем в Знойном Дворце. Возможно, такое впечатление создавалось из-за того, что в Ланьлине не так щепетильно относились к освещению и не тратили тысячи специальных талисманов для того, чтобы поддерживать иллюзорное ощущение вечного дня, но не исключено, что и география играла какую-то роль. Лису попытался вспомнить, насколько быстро погружалась в темноту Пристань Лотоса, но ничего конкретного в голову не приходило: с длительным визитом он бывал там настолько давно, что даже остаточные впечатления смазались и почти забылись, а в резиденции Цинхэ Не сумерки были явлением почти таким же постоянным, как яркая освещённость Безночного Города. Привыкший к жизни в современном городе, а затем и в Знойном дворце, Вэнь Лису даже растерялся на пару мгновений, когда покинул Павильон Красных Карпов и едва не споткнулся в полумраке.

К счастью, заминки никто не заметил, а слуги, которые сопровождали их на пути к месту проведения приветственного пира, были куда больше увлечены своими обязанностями по освещению дороги, чем разглядыванием гостей. Правда, чем ближе они подходили к главным зданиям резиденции, тем светлее становилось вокруг, и в какой-то момент нужда в фонарях пропала окончательно.

Их привели в гигантский сад, буквально устланный белоснежными пионами, чьё сияние рассеивало даже малейший мрак, из-за чего казалось, будто прямо под ногами находился ковёр из звёздных осколков. Если приглядеться, становилось понятно, что настоящих цветов здесь было не так уж много, а остальное пространство занимали светильники, созданные по подобию «Сияния средь снегов». Тончайшие лепестки зачарованной бумаги издавали мягкое серебристо-желтоватое свечение, а на низких резных столбиках, стоящих вдоль многочисленных дорожек, крепились стеклянные фонарики, внутри которых горели напитанные духовной энергией кристаллы.

Лису считал, что это в Цишане выпендривались освещением? Забудьте, в Ланьлине решили их переплюнуть и сделали это весьма качественно. И пускай стеклянные фонарики явно были заказаны в мастерских Безночного Города — больше нигде пока не умели настолько филигранно работать с этим материалом, кристаллы, что были в них помещены, по своей стоимости могли сравниться с месячными расходами всего Цишаня. Что и говорить, Цзинь Гуаншань явно не пожалел средств для того, чтобы пустить окружающим как можно больше золочёной пыли в глаза.

Где-то за плечом Лису послышалось выразительное фырканье.

— Сколько показухи, — насмешливо бросил Сюэ Ян и, судя по раздавшемуся звону, щёлкнул ногтем по одному из стеклянных фонариков.

Служанка, идущая по правой стороне от процессии, бросила на юношу неприязненный взгляд, но промолчала. Вэнь Лису тяжело вздохнул. Дерзкое поведение, ещё днём являвшееся своеобразной передышкой, сейчас начинало откровенно раздражать.

— А-Ян, — уронил он предупреждающе.

— Да-да, подобающие манеры, благодарность за гостеприимство, что-то там ещё, — скучающе протянул невыносимый ребёнок. — Лучше бы учитель Вэй полетел с нами, а то тут все такие приторно-вежливые, что кошмар.

Лису глубоко вздохнул, но прежде чем он попытался выкрутиться из неловкой ситуации, в которую его упорно пытался втянуть один наглый мальчишка, на того внезапно зашипела его соученица.

— Если шисюну так нравится демонстрировать отсутствие у себя манер, быть может, ему следует вернуться в ту дыру, из которой он вылез? — голос Вэнь Лухуа подрагивал от едва сдерживаемого гнева. — Если тебе плевать на клан, в который тебя приняли, то прояви хотя бы каплю уважения к человеку, который назвал тебя воспитанником, и перестань позорить его!

Напряжение в рядах заклинателей Цишань Вэнь заметно сгустилось; Лису почти физически ощутил пронзительный взгляд, который Сюэ Ян бросил на девушку, прежде чем лениво повернуть голову в её сторону и одарить милой улыбкой серийного убийцы.

— Разве моё поведение слишком отличается от того, что демонстрируете вы в пределах школы? Или стоило шимэй оказаться вне взора своего драгоценного папочки, как она тут же позабыла о том, как отзывалась о других кланах? — юноша слегка понизил голос, и от его вкрадчивой интонации стало немного не по себе. — Удивительно, как такая змея способна притворяться…

— Сюэ Ян, — Вэнь Лису резко оборвал его на полуслове, и А-Ян тут же выпрямился, разом перестав дурачиться. — Вы выбрали не самое удачное время и место для выяснения отношений. Займите себя чем-то более полезным, чем устраивание склок на потеху неблагодарной публике.

И хотя обращался он только к своему воспитаннику, остальные ученики поняли, что его слова касались всех. Поэтому все молодые заклинатели, которые по-прежнему держались обособленно, бросили на Сюэ Яна колючий взгляд, но всё же почтительно поклонились главе Цишань Вэнь.

— Птенцы, — беззлобно фыркнул Мин Юйлун, которого подобное представление, несомненно, только позабавило.

Лису бросил на советника усталый взгляд, и тот подмигнул ему в ответ, даже не став скрывать собственного веселья. И старшие заклинатели, воспользовавшись тем, что глава Вэнь сделал вид, будто его перестало касаться всё, что происходило за его спиной, вполголоса принялись подшучивать над стушевавшейся молодёжью.

— Кажется, кому-то не повредят дополнительные тренировки и временное отстранение от практики на Луаньцзан, — пробормотал Лису, старательно не обращая внимания на смешки своих адептов.

— Полагаю, уроки литературы и живописи окажутся более жестоким наказанием, — отозвался Чжулю с привычной невозмутимостью. По его лицу совершенно невозможно было определить, разозлила его выходка А-Яна или развеселила, но говорил он чуть громче необходимого, чтобы его слова точно дошли до одного зарвавшегося ребёнка.

— И доведут до сердечного приступа учителей, — фыркнул Лису, выразительно прищёлкнув языком. — Может, отправить его по обмену в Цинхэ? Глава Не постоянно имеет дело с юными головорезами, уж он-то разберётся, как вколотить немного дисциплины.

Лю-эр издал мягкий согласный звук, и его губы едва заметно дрогнули, выдавая предательскую улыбку. Глава Мин, даже не став делать вид, будто не слышал каждое слово их небольшого диалога, расхохотался, чем заставил идущую впереди служанку вздрогнуть и сбиться с размеренного шага.

— Смотрите, как бы это юное дарование не вернулось с саблей, — советник с прищуром обернулся, бросая выразительный взгляд на горстку молодёжи.

— Куда мне сабля? — с ленцой отозвался Сюэ Ян. — Если мне захочется изобразить безумного дровосека, для этого вполне сгодится топор. И мне не нужно ничего компенсировать размерами оружия.

Старшие заклинатели загоготали, а Мин Юйлун, отстав от Лису на пару шагов, с силой хлопнул юношу по спине. По крайней мере, звук был такой, будто ребёнку едва не переломили хребет, но оборачиваться и проверять, обошлось ли без телесных повреждений, точно было не с руки. Шум, который они подняли, привлекал внимание гостей, но на чужие взгляды никто не обращал внимания: уж адептов Цишань Вэнь никогда особо не волновало, что о них думали посторонние. К тому же, когда они подошли к павильону, где должен был проводиться банкет, смешки и подтрунивания стихли будто бы сами по себе.

[Вы входите в особую зону «Зал Тысячи Цветов». Дополнительные эффекты: +12% к скорости повышения репутации, +20% к скорости уменьшения репутации], — любезно проинформировала система, стоило Лису ступить на первую ступень широкого крыльца, плавно перетекающего в террасу, окружающую строение.

Это было не то здание, где проводилось празднование дня рождения А-Лина; павильон, который буквально наводнили заклинатели в самых разных торжественных одеждах, был куда просторнее и богаче. Во всех широких окнах виднелись витражи, складывающиеся во множество золотых и белых пионов, и сквозь полупрозрачные стёкла просматривались другие уголки сада. Несмотря на то, что внутри находилось огромное количество людей, потоки гостей свободно циркулировали между расставленными столиками, на которых уже были размещены какие-то закуски. Каждое из мест имело символику клана, которому оно было отведено: где-то это были салфетки с вышитыми на них гербами, где-то — небольшие таблички с названиями школ. У дальней стены, которая состояла из стекла чуть ли не больше, чем из дерева и камня, находилось возвышение, где стояли места для глав кланов. И хотя прибыло сюда явно не меньше дюжины орденов, на платформе насчитывалось всего десять столов, размещённых попарно.

Лису невольно бросил взгляд на место, которое было отведено ему. Логично, что рядом с ним должен находиться его наследник, если уж столы расположили именно таким образом, но ведь официально им являлся А-Юань, которого он даже не включал в список сопровождающих. Почему одно место с символикой Цишань Вэнь не убрали? Или же он ошибся в своих предположениях, и рядом с ним должен был сесть кто-то другой?

Вэнь Лису непроизвольно обернулся, ища взглядом взъерошенную макушку своего воспитанника, но Сюэ Ян уже растворился среди многочисленных гостей, как и большая часть цишаньцев. Даже глава Мин начал уверенно рассекать толпу, направляясь к северной части павильона, откуда слышался зычный голос главы Цинхэ Не, и рядом остался стоять только Вэнь Чжулю. Заметив сложное выражение лица своего главы, он шагнул совсем немного ближе и слегка склонил голову вперёд.

— Заметили что-то странное? — его глубокий голос едва перекрывал шум толпы, но этого было достаточно, чтобы расслышать каждое слово.

— Слишком много столов для одного меня, — Лису нервно дёрнул уголком губ и рассеянным жестом поправил свою костяную полумаску. Он давно уже не использовал её для маскировки, если только не ближе к середине мероприятий, когда уже можно было улизнуть подальше без ущерба для репутации, но с ней всё равно дышалось немного легче.

Лю-эр повернул голову к возвышению и едва заметно поджал губы; судя по тому, как его взгляд скользнул в сторону, он тоже понял, на кого могло быть рассчитано дополнительное место.

— Сюэ Ян не был представлен обществу как член семьи, — Чжулю нахмурился.

Лису, проследив за направлением его взгляда, лишь тяжело вздохнул: А-Ян, разумеется, и не подумал держаться в стороне от проблем и пошёл приставать к молодым заклинателям Гусу Лань. Ну, там дело хотя бы точно не закончится дракой, уж в порядочности и терпеливости учеников Лань Цижэня стоило быть более чем уверенным. Вот прицепись он к адептам Ланьлин Цзинь…

Впрочем, если присмотреться, не так уж много людей в бело-золотом ходило по павильону. Лису заметил Цзинь Цзышу, который вёл беседу с тремя главами небольших кланов, несколько старших заклинателей и старейшину с вечно недовольным выражением лица, который запомнился ему благодаря случаю, когда маленький А-Лин бросил в него едой прямо посреди празднества по случаю его дня рождения. Не считая охраны, больше никого и не виднелось, даже Цзинь Гуаншаня и его семьи.

Лису невольно потянулся к внутренней стороне рукава, но тут же одёрнул себя. Поводов для паники не было. Хозяева Башни Кои имели привычку — или же традицию — приходить позже всех и своим присутствием показывать, что пришло время собираться и начинать пир. Ничего нового, ничего подозрительного. Жаль, конечно, что у него не получится поговорить с Цзинь Цзысюанем и Цзян Яньли, но впереди ещё целая неделя соревнований и обсуждений, времени более чем достаточно.

Но почему-то вполне логичные доводы разума не приносили облегчения. Вэнь Лису глубоко вздохнул и заставил себя расслабить плечи. Сделал он это крайне вовремя: парой мгновений позже стайка заклинателей в невнятных цветах расступилась, и он заметил, что к нему стремительно приближался Цзян Чэн. Причём выглядел он так, словно боролся с желанием кого-нибудь убить, и зверское выражение лица отпугивало от него людей чуть ли не эффективнее, чем талисман Священного Очищения — призраков. Впрочем, это совсем не помешало Лису улыбнуться молодому человеку, который остановился перед ним так резко, будто с размаху налетел на невидимую стену.

— Глава Цишань Вэнь, — даже приветственный поклон вышел у него отрывистым. Находись при нём Цзыдянь, то вокруг наверняка бы сверкали вспышки духовной энергии, но, к счастью, госпожа Юй пока не спешила расставаться с легендарным артефактом, и никто не пал случайной жертвой фиолетовой молнии.

— Наследник Юньмэн Цзян, — Вэнь Лису сложил руки в уважительном жесте. Как ни странно, рядом с этим клубком напряжённости его собственная тревожность немного улеглась, и хотя бы за это стоило его поблагодарить. — Вы искали меня?

Цзян Ваньинь дёрнул уголком губ и нервно повёл плечом, бросая колючий взгляд на кого-то за спиной Лису. Спустя пару мгновений, за которые объект его внимания, видимо, поспешил скрыться подальше от пронзительного взора будущего главы Цзян, он протяжно выдохнул, будто собираясь с мыслями.

— Вэй Усянь, — Цзян Чэн поморщился и чуть мотнул головой, словно его виски внезапно прострелила боль. — Он не объяснил, почему проигнорировал Совет Кланов?

Вэнь Лису растерянно приподнял брови. Нет, конечно, он ожидал, что речь пойдёт о Вэй Усяне — больше никто не приводил молодого господина Цзян в бешенство своими выходками — или о том, что касалось исследований на Луаньцзан, но такой вопрос всё же показался ему внезапным.

— Разве он не послал вам письмо? — протянул Лису, пытаясь припомнить, что ему говорил Вэй Ин перед тем, как пройти через очищающий ритуал и снова скрыться на погребальных холмах. Как назло, полезной информации в голове не всплывало, поскольку все его мысли в тот момент занимали совсем другие проблемы.

— Матушка его испепелила, даже не став дочитывать до конца, — мрачно отозвался Цзян Ваньинь и с силой сжал пальцами переносицу. — Серьёзно, он что, забыл, какому клану принадлежит? Его в Пристани Лотоса уже почти год как не видели. Нам скоро проходить испытания и выбирать следующего главного ученика, а я даже не уверен, что Вэй Усянь вообще в курсе, что у нас новое поколение сформировалось!

Лису вздохнул. Он понимал причины, по которым Вэй Ин не так уж часто бывал дома, особенно после того, как Цзян Яньли вышла замуж и перебралась в Башню Золотого Карпа, но предпочитал держаться от чужих семейных перипетий подальше. Ему было более чем достаточно опыта вмешательства в отношения вансяней — и, видят небеса, этой затянувшейся драмы с хождениями вокруг да около хватило несчастному главе Вэнь на три жизни вперёд. Так что если к нему не обращались за советом или помощью напрямую, чего, хвала богам или системе, до сих пор не происходило, Лису успешно подавлял в себе порывы что-нибудь исправить, подправить, подлечить и не дать наломать дров.

Нет уж. Добровольно в болото взаимодействий Вэй Усяня с окружающим миром он больше не полезет. Причинять добро он может и в других направлениях, а людей и их отношения лучше лишний раз не трогать: себе дороже выйдет. Правда, нежелание быть втянутым во вновь закипающий в Пристани Лотоса скандал со старшим учеником нисколько не помогало ему сформулировать достойный ответ на то ли жалобу, то ли попытку сбросить пар Цзян Чэна.

— Если я увижу его, то отправлю в родные края, — вздохнув, пообещал Лису.

Цзян Ваньинь, досадливо поморщившись, отмахнулся от его предложения.

— Если он не хочет появляться перед матушкой, то гуй с ним. Вот ещё, чтобы с ним носились, как с неразумным дитём, — пробурчал он, раздражённо пощёлкав суставами пальцев. — Лучше приду сам на эту его гору и посмотрю, чем он там занимается, заодно мозги на место вставлю. С этим не будет никаких проблем?

— Не будет, — Вэнь Лису не сдержал облегчённой улыбки, поняв, что ему всё-таки не придётся вмешиваться в семейную драму Цзянов. — Вы наши союзники, и у вас с главой Цзян и госпожой Юй свободный доступ на Луаньцзан. Только попрошу ничего не взрывать, никого не калечить и местных жителей не провоцировать, потому что проблему с огромной концентрацией тёмной энергии решить пока ещё не удалось.

Цзян Чэн отрывисто кивнул и косо усмехнулся, будто его позабавило то, как ему напомнили о самых банальных вещах.

— Предпочитаю думать, что я разумнее Вэй Усяня, — бросил он и вновь коротко поклонился, на этот раз в жесте временного прощания. — К слову, советую держаться подальше от Не Хуайсана: он снова в своём состоянии поиска вдохновения, что бы это ни значило.

— Вы поэтому так спешили поговорить со мной? — не сдержал улыбки Лису.

Цзян Ваньинь выразительно закатил глаза и негромко цыкнул.

— Поэтому тоже, — не стал отпираться он. — Так что считаю, что я выполнил свой моральный долг и предупредил об опасности. Спокойного вечера, глава Вэнь.

— Спокойного вечера, наследник Цзян.

«Надеюсь, он и в самом деле будет таким», — вздохнул Вэнь Лису, глядя в спину Цзян Чэна, который направился к заклинателям Юньмэн Цзян, при этом огибая северную часть павильона по широкой дуге.

Раствориться в толпе и взаимных пустых вежливостях оказалось гораздо сложнее, чем когда-либо прежде. Несмотря на то, что все гости были достаточно веселы и расслаблены, и большинство заклинателей даже не шепталось за спиной, стоило им только увидеть одежды Цишань Вэнь, Лису не мог заставить себя не коситься по сторонам в ожидании подвоха. Его подчинённые, рассредоточенные по всему павильону, исправно выполняли свою работу по поиску подозрительных странностей и разговоров, но пока никто не подавал условный сигнал, и внешне всё было вполне неплохо. Никаких заговоров, никаких попыток исподволь настроить кого-то против Вэней, ничего. Будто это был совершенно обычный Совет Кланов, и глава Цзинь даже не пытался плести свои интриги, а Лису только зря себя накручивал.

Возможно, так оно и было. Или, напротив, всё это обманчивое спокойствие было создано специально, чтобы он потерял бдительность и случайно подставился в самый ответственный момент. А, может, он ошибался и здесь, и…

— Глава Вэнь, — Лису вздрогнул, ощутив призрачное прикосновение к своему локтю, но не нашёл в себе сил повернуться к Чжулю. — Выдохните, глава Вэнь. Излишние беспокойства лишь отберут у вас силы.

Он, подчиняясь текучим интонациям низкого голоса, заставил себя выдохнуть, но не то чтобы это сильно помогло. Хотелось вцепиться в руку Лю-эра и не отпускать до самого окончания пиршества, однако Лису не мог позволить себе такой слабости. Он вообще не мог позволить себе ничего лишнего и странного — и это давило на него сильнее, чем можно было предположить.

Возможно, Вэнь Жохань был прав, и не было смысла идти более сложным путём, если итог всё равно окажется один. Разница лишь в том, что они упустят элемент неожиданности, если Цзинь Гуаншань что-то заподозрит.

Сильные пальцы обхватили его локоть чуть крепче — но вдруг резко отпустили, и сам Чжулю оказался на почтительном расстоянии от него. Вэнь Лису успел только моргнуть, удивлённый внезапной сменой обстановки, когда в считанных шагах от него раздался голос, от которого кровь буквально заледенела в жилах.

— Глава Цишань Вэнь, рад приветствовать вас снова. Как проходит ваш вечер?

Мягкие, обволакивающие интонации, которые были буквально созданы для того, чтобы очаровывать не слишком осторожных слушателей, вызвали у Лису лишь дурноту и липкий страх, обхвативший горло. Но он из последних сил заставил себя проглотить тугой ком, застрявший в глотке, и как можно неспешнее обернулся, выдавливая в ответ нечто, напоминающее спокойную вежливую улыбку.

— Владыка Бессмертных, — он сложил руки в приветственном жесте и медленно, будто бы не решаясь делать даже малейших резких движений, перевёл взгляд на человека, остановившегося перед ним. — Благодарю вас за гостеприимство. Пока у меня ещё не было возможности составить полноценное впечатление об этом вечере, однако должен сказать, что этот зал изумителен, как и прилегающий к нему сад.

Цзинь Гуаншань бархатисто засмеялся, польщённый его словами, и Лису выпрямился, покончив с первыми вежливостями. От золота, которым изобиловали одежды главы Цзинь, слепило глаза, и ему стоило огромных усилий не поморщиться и не отвернуться. Среди сотен и тысяч огней сам хозяин Башни Кои казался живым воплощением Зала Тысячи Цветов: он сиял, подобно самому драгоценному из искусственных бутонов, освещающих сумрак, и не только благодаря украшениям и драгоценным нитям, обильно расцвётшим на плотной ткани парадных одеяний. Лицо его буквально лучилось довольством и счастьем, а в по-лисьи прищуренных глазах виднелось столько превосходства, что Лису начало подташнивать вовсе не метафорически.

Однако видеть его перед собой было куда легче, чем ожидать появления в любой момент и трястись над тем, что могло происходить за спиной. Пока глава Цзинь оставался на виду, у Вэнь Лису создавалось ощущение хотя бы частичного контроля над ситуацией, и это успокаивало куда лучше, чем попытки отвлечься и поддержка со стороны. Поэтому, пережив пару весьма тошнотворных мгновений, Лису смог выдавить куда более расслабленную улыбку и опустить подрагивавшие от напряжения плечи.

— Что же, счастлив, что усилия моей госпожи не пропали даром, — усмехнулся Цзинь Гуаншань и с щелчком раскрыл перед собой веер, искусно украшенный позолотой. — Признаться честно, я и сам не ожидал, что в мастерских Безночного Города могут создавать столь тонкую красоту. В прежние времена именно Ланьлин славился изящными изделиями, и несколько непривычно, что Цишань, известный скорее количеством выпускаемых боевых артефактов, составил конкуренцию здешним ремесленникам. Весьма любопытно, как меняются земли под управлением нового человека, не находите, глава Вэнь?

Лису неопределённо повёл плечами. Он никогда особо не углублялся в дела простых людей и экономику — эти обязанности, к его величайшему облегчению, взял на себя отец А-Нина, и от главы клана требовалось разве что подписывать указы и следить за тем, чтобы его заклинатели всегда были обеспечены самым необходимым и качественным. Да, иногда, теряя терпение от раздражающих неудобств, он врывался в мастерские и вбрасывал идеи или приказы о том, что ему хотелось видеть в своём распоряжении в кратчайшие сроки, но это бывало не так уж часто. Зато если бывало — наводило шороху такого, что на улице ремесленников главу Вэнь до сих пор встречали, затаив дыхание и навострив уши.

Он хотел получить достаточно прозрачные и прочные стёкла для окон своей спальни — он получил. А то, что сами мастера потом делали со спешно придуманной технологией, его уже мало касалось. Но судя по тому, как стеклянные изделия начинали занимать всё больше и больше места в быту соседних регионов, дела шли более чем замечательно, и это его вполне устраивало.

— Я всего лишь подаю идеи, глава Цзинь, — нейтрально отозвался Лису. — Их воплощением и дальнейшим усовершенствованием занимаются мои люди, и если им больше хочется заниматься созданием красивых фонарей, а не боевыми артефактами, пускай будет так. Пока это не наносит ущерба клану, они вольны заниматься чем угодно.

Цзинь Гуаншань негромко хмыкнул, но сложно было понять, что этот звук означал: выражение своего лица неприлично молодо выглядящий лис прятал за веером. Превосходства в его взгляде не убавилось, но привиделась вспышка чего-то насмешливого, практически злорадного.

— Вы преуменьшаете свои заслуги, глава Вэнь, и, честно говоря, мне всё ещё не удаётся привыкнуть к этой вашей скромности: в моих воспоминаниях вы казались куда более… амбициозным юношей, — говорил он вполне дружелюбно, вот только никак не получалось избавиться от ощущения, будто этот человек тонко издевался над своим собеседником. — Ну да простите этому главе его пространные рассуждения о прошлом. Глядя на молодых лидеров, я никак не могу избавиться от ощущения, будто весь мир стремительно меняется, и мне уже с трудом удаётся поспевать за ним. В такие моменты я невольно всё чаще и чаще обращаюсь к своим воспоминаниям.

«Так, быть может, подадите в отставку?» — мысленно огрызнулся Лису, а сам несмело улыбнулся, будто бы не зная, как ему реагировать на внезапную откровенность. Не то чтобы глава Цзинь не пытался вывести его на личный разговор раньше, однако сейчас за его намерениями виднелось не только желание поддразнить, но и более тонкий расчёт. Одно следовало понимать наверняка: поддаваться эмоциям ему точно было нельзя.

— Что вы, Владыка Бессмертных, — Вэнь Лису неловко рассмеялся, отведя взгляд в притворном смущении. — Благодаря опыту старших мы, молодые главы, можем ощущать себя в большей безопасности. Имея перед собой пример вашего управления, мы совершаем меньше ошибок на собственном пути. А что касается перемен… Я пока ещё слишком молод, чтобы толком понять вас, но и у меня при наблюдении за учениками складывается ощущение, будто между нами разверзлась целая пропасть во времени. Полагаю, это ощущение неизбежно, но оно свидетельство того, что всё идёт как надо. Ведь каждое следующее поколение должно быть лучше нас самих.

Цзинь Гуаншань рассмеялся — даже, похоже, весьма искренне — и негромко похлопал в ладоши, ненароком привлекая внимание окружающих к их негромкому диалогу. Многие гости, среди которых стало гораздо больше заклинателей Ланьлин Цзинь, чем до этого, смотрели на них с практически нескрываемым любопытством, но подойти поближе никто не решился.

— Замечательные рассуждения, глава Вэнь, — с покровительственным одобрением кивнул глава Цзинь. — Не будете ли вы против, если я сошлюсь на них в своём приветственном слове?

— Нисколько, Владыка Бессмертных, — польщённо улыбнулся Вэнь Лису, чувствуя, как его лицевые мышцы буквально стянуло судорогой. — Для меня большая честь, что мои мысли показались вам достойными обсуждения.

Цзинь Гуаншань вновь рассмеялся, однако с каким-то другим чувством. В его чуть прищуренных глазах внезапно проскользнул интерес — и этот взгляд отчего-то пустил вдоль позвоночника Лису стайку противных мурашек.

— Скромность больше к лицу молодым девам, глава Вэнь, юношей же красит решимость и смелость, — произнёс он с тем же непонятным выражением. Но стоило ему коротко взмахнуть веером, и в его голосе вновь зазвучали прежние покровительственные интонации. — Впрочем, думается мне, этот светский разговор успел вас утомить. Не желаете пройти к нашим местам?

Растерянный резкой сменой настроения, Вэнь Лису коротко кивнул. И только тогда, когда они уже начали подниматься на возвышение — три ступени, изящная резьба на перилах и ограждении, крохотные стеклянные фонарики, — до него дошло, как странно это могло выглядеть со стороны.

Никогда раньше глава Цзинь не уделял ему столько внимания. Когда они разговаривали, это чаще происходило за общим столом, и в беседе непременно участвовал кто-то ещё. Такая перемена, разумеется, не могла не насторожить, и Лису стоило огромных усилий сохранить невозмутимый вид, когда он вдруг резко ощутил на себе множество взглядов. Пальцы вновь потянулись к внутренней стороне рукава, но он вовремя оборвал этот жест, сделав вид, что поправляет складку на ханьфу.

— Говоря о наших местах, — произнёс он, лишь бы хоть как-то разбить душащую его паузу в разговоре. — Могу я поинтересоваться, почему для клана Цишань Вэнь тоже выделено два стола? Моего наследника нет среди прибывших.

Цзинь Гуаншань осмотрелся, словно впервые замечая лишний элемент. Обмахнув лицо чуть более отрывистым жестом, он нахмурился, а затем обернулся к нему, расплывшись в приторно-вежливой улыбке.

— Должно быть, это ошибка человека, который занимался расположением гостей, — вздохнул он с практически искренним сожалением. — Если желаете, то я прикажу слугам немедленно убрать лишнее место, но… Возможно, глава Вэнь хочет разместить здесь кого-то ещё?

Лису едва удержался от того, чтобы ощериться. Как будто кто-то всерьёз может поверить в то, что это место было поставлено здесь случайно! Что это, как не попытка подловить его и прощупать почву на предмет возможных слабостей? Место наследника мог занимать только, собственно, сам наследник или наиболее приближенный член семьи. Из всего окружения Вэнь Лису только Вэнь Юань имел право сидеть рядом с ним, и любой другой человек, находящийся здесь вместо него, станет прецедентом. Нет уж, он не собирался попадаться в такую очевидную ловушку.

— Нет никого, кто мог бы занять это место, — чуть резче, чем собирался, отозвался Лису.

— Правда? — Цзинь Гуаншань лениво взмахнул веером и будто бы невзначай бросил взгляд сначала ему за плечо, где находился Вэнь Чжулю, а затем куда-то в северную часть павильона. — Мне казалось, вы захотите видеть рядом кого-то из своих наиболее надёжных союзников и близких товарищей. В таком случае, я прикажу убрать этот стол.

— Благодарю Владыку Бессмертных, — едва не процедил Лису сквозь зубы и поспешил занять своё место, пока глава Цзинь с воистину царственным видом подзывал к себе ближайших слуг и отдавал приказы.

На самом деле, он ощущал себя довольно неуютно из-за устроенного переполоха. Возможно, ему действительно следовало выбрать кого-нибудь подходящего, того же Мин Юйлуна, например, однако он боялся, что это вызовет волну ненужного внимания. Оставить рядом с собой Чжулю Лису тоже не мог: мало того, что снова всколыхнутся мутные воды пересудов, так ещё и неизвестно, какую реакцию это вызовет у Цзинь Гуаншаня и других глав. Не член семьи, не глава пусть даже вассального, но клана — посади он рядом с собой Вэнь Чжулю, это непременно станет демонстрацией недоверия к окружающим и особенно хозяевам Башни Кои, ведь Лю-эр в первую очередь славился своими боевыми умениями. Нет, к демонам эти подводные камни, лучше он немного рискнёт собой, чем подставит под удар кого-то ещё или свяжется с такой ямой, как заигрывания с общественным мнением.

Чжулю, будто бы уловив его мрачные размышления, невесомо провёл ладонью между лопаток, успокаивающе погладив напряжённую практически до боли спину.

— Дыши, А-Лису, — едва слышно бросил он, на мгновение надавив пальцами чуть сильнее, а затем отступил в сторону.

Пока слуги суетились, убирая лишний стол, свои места успели занять практически все главы кланов. В самом центре восседал, разумеется, Цзинь Гуаншань, уже завёдший беседу с Лань Цижэнем, занявшим стол рядом с Лань Сичэнем. Представителей Гусу Лань разместили по левую сторону от центра, следом за ними — главу и наследника Юньмэн Цзян. Лису сидел по правую руку от Цзинь Гуаншаня, совсем рядом с ним, а парный к центральному стол пока пустовал: Цзинь Цзысюаня пока ещё не было видно в круговерти заклинателей, спешно рассаживающихся по своим местам в общем зале. Справа от Вэнь Лису находились столы Цинхэ Не, и издалека было заметно, как мощная фигура Не Минцзюэ рассекала толпу, чтобы присоединиться к остальным главам. Не Хуайсан, пока ещё официально являвшийся наследником, приближался тоже, но с противоположной стороны, обмахиваясь веером с таким сытым видом, что сразу становилось понятно: что-то он уже успел натворить.

Чжулю сошёл с возвышения, обменявшись скупыми приветственными жестами с главой Не, и Лису проводил взглядом его удаляющуюся спину. Заклинатели Цишань Вэнь были размещены не так далеко отсюда, но между ними оставалось несколько рядов столов, которые занимали главы более мелких кланов, и это расстояние ощущалось настоящей пропастью. Чуть что случится — даже Лю-эр не успеет достаточно быстро отреагировать.

Но Вэнь Лису заставил себя успокоиться. Никто ни на кого нападать не будет — уж точно не сегодня и не у всех на виду. Цзинь Гуаншань склонен к закулисным интригам, манипулированию общественным мнением, и такие глупости, как обезглавливание своего условного политического союзника были совсем не в его стиле. Так что на пиршестве ничего не произойдёт. Вот на соревнованиях учеников стоит держать ухо востро: это был самый подходящий момент для того, чтобы внести какой-то элемент неожиданности.

Пока всё шло более чем неплохо. Никаких опасностей. Никаких неожиданностей. И на границах, и в Безночном Городе спокойно — этого должно быть достаточно.

Вот только слабую тошноту от разыгравшейся тревожности все увещевания разума нисколько не умаляли. Как Лису вообще сможет добыть нужную информацию? Убеждая всех в том, что сначала необходимо провести разведку, он даже не удосужился подумать о том, как именно разузнает всё, что необходимо. Разговор с Цзинь Цзысюанем, короткое расследование в подземельях, где могли держать Вэнь Жоханя, — вот и все ключевые точки. А как именно они будут достигнуты, чёрт его знает.

«Одни и те же грабли», — с нотками истерического веселья подумал Лису. — «Всё время продолжаю наступать на одни и те же, мать его, грабли».

Нет, нет, у него же был более детальный план. Точно был. Только почему сейчас он совсем никак не желал вспоминаться?

Какой кошмар. Он определённо проиграет в этой дурацкой игре, потому что забыл собственную стратегию. Что за идиотская шутка сознания? Или памяти, или пресловутой системы, или что там в голове могло отвечать за его скудные мыслительные способности.

— Глава Вэнь? — грубоватый бас Не Минцзюэ едва не заставил его подпрыгнуть на месте. — Выглядишь так, будто хочешь убить того, кто подсунул тебе эту свинину.

Лису растерянно моргнул и опустил взгляд на свой стол. Каким-то образом он умудрился упустить момент, когда главы кланов поприветствовали друг друга, а все гости заняли свои места, приготовившись внимать приветственной речи Верховного Заклинателя. Осторожно покосившись в сторону Цзинь Гуаншаня, который заканчивал свою беседу с Лань Цижэнем и начинал неспешно подниматься, он нервно усмехнулся.

— Настолько убийственный вид? — шёпотом поинтересовался он, наклонившись чуть ближе к главе Не.

Тот окинул его весёлым взглядом.

— Как будто ты объявляешь войну всем свиньям мира, — провозгласил он, практически не снижая тона.

Лису фыркнул в ответ и вновь выпрямился, постаравшись вернуть себе нейтральное выражение лица. Нехорошо, что он настолько отвлёкся: не получалось даже вспомнить, совершил ли он все положенные приветствия. Но раз на него не косились с подозрением и осуждением, всё было в порядке. Удивительно, насколько прочно в нём засели некоторые привычки и церемонии за прошедшие годы, раз тело на автомате воспроизвело все нужные действия, пока мозг находился в состоянии панического крика.

Как там говорил Лю-эр? Правильно, нужно было дышать. Дышать и ни на чём не зацикливаться. Подумаешь, он забыл подробности стратегии, над которой размышлял буквально в Павильоне Красных Карпов, — не беда, придумает что-то другое или будет действовать по обстоятельствам. Повода для паники не было никакого. К тому же, ни один сложный план никогда не срабатывал так, как хотелось, поэтому на этой мелочи уж точно не стоило так заострять внимание.

А вот что стоило сделать сейчас, пока Цзинь Гуаншань торжественно вещал что-то насчёт будущих поколений, так это осмотреться. Все расселись по своим местам, и хождения пёстрой толпы перестали загораживать обзор. Что творилось снаружи, понять было невозможно, но количество стражи оптимизма не внушало: у каждого выхода находилось по паре заклинателей Ланьлин Цзинь, причём по виду весьма опытных, а не вчерашних спесивых учеников. Если в самом зале имелись какие-то ловушки и заклинания, с таким количеством источников светлой ци их нельзя было ощутить, что тоже не прибавляло оптимизма. Но, по крайней мере, около заклинателей Цишань Вэнь охраны было не больше, чем в других местах, и никто в их сторону не поглядывал, так что если слежка и велась, то максимально незаметная.

— …и за эту мысль я хотел бы поблагодарить главу Вэнь, — медовые интонации, с какими Цзинь Гуаншань произнёс его титул, едва не заставили Лису поморщиться. Ощутив на себе всеобщее пристальное внимание, он вымученно улыбнулся, мысленно прокляв кое-чей длинный язык. — Признаться честно, я был удивлён, заметив, как сильно изменились его рассуждения. Казалось, совсем недавно он был порывистым юношей, который был совершенно растерян огромной ответственностью за целый клан, но сегодня я увидел перед собой молодого лидера, который уверенно ведёт своих людей за собой. И это заставило меня задуматься о том, как за такой крохотный срок — что такое пять лет в жизни совершенствующегося, стремящегося к бессмертию? — могло произойти необъятное число событий, которые изменили мир вокруг нас. И о том, что мы, измеряющие свой срок десятилетиями, желающие отмерить не одну сотню лет, так часто упускаем из виду ценность каждого прожитого дня.

Вэнь Лису вновь перестал вслушиваться в пространную речь Верховного заклинателя, вместо этого переведя взгляд чуть дальше, и невольно вздрогнул, заметив, как напряжённо на него покосился Цзинь Цзысюань. Славящийся своим безукоризненным обликом и поведением на публике, сейчас он выглядел встревожено и рассеянно, словно мыслями находился слишком далеко отсюда. И это не могло не вызвать вопросов.

К сожалению, Лису нужно было перегнуться через Цзинь Гуаншаня, чтобы побеседовать с его наследником, и он едва сдержал раздосадованный вздох. Переглядывания на глазах у сотен заклинателей, чьё внимание сосредоточено на ближайших к главе Ланьлин Цзинь людях, было затеей самоубийственной, и ему стоило невероятных усилий внешне расслабиться и сделать вид, что он тоже внимает красочной речи. Вот только сам факт того, что Цзинь Цзысюаня что-то беспокоило, и это наверняка было связано с Вэнями, вновь оживило едва обузданную тревогу.

— Выпьем же за будущее, которое откроют перед нами новые поколения! — торжественно провозгласил Цзинь Гуаншань.

— Выпьем!

— Вот это речь!

— Ха-ха, да здравствует Владыка Бессмертных!

Толпа радостно забурлила, и море людей всколыхнулось: каждый воздел свою чашу с вином вверх, кое-кто же и вовсе возбуждённо вскочил на ноги, не сумев удержаться на месте. А глава Ланьлин Цзинь вдруг повернулся к Вэнь Лису и слегка поклонился ему; этот жест казался каким-то странным, неуместным, будто происходило нечто важное, но никак не получалось уловить, что именно это было.

— Выпьем же, глава Вэнь, — произнёс Цзинь Гуаншань, чуть понизив голос, и от его интонации Лису пробрала мелкая дрожь.

— Выпьем, Владыка Бессмертных, — несмотря ни на что, его голос звучал ровно, а ответный поклон вышел безукоризненно плавным.

Вот только каким бы спокойным он ни пытался казаться внешне, внутри всё продолжало назревать мрачное предчувствие. И мягкое цветочное вино, которым славился Ланьлин, нисколько не помогло справиться с тревогой.

Цзинь Гуаншань сделал свой ход — или же только забавлялся с ним, заставляя отвлечься от игры? Вэнь Лису не знал. Но это не значило, что он оставался совсем беспомощным.

Он выиграет эту партию, чего бы ему это ни стоило. А глава Ланьлин Цзинь с его уловками могут провалиться ко всем чертям.