Это были самые долгие три недели в жизни Лису. Каждый день практически в точности повторял предыдущий и следовал одному и тому же графику, от которого уже к концу первой четверти отмеренного срока хотелось сбежать обратно в рабочий кабинет. Но, увы, врачебные предписания приходилось поневоле выполнять, и никто не собирался давать ему поблажек.

Пробуждение ранним утром — не бесчеловечные пять, но ужасающие для отпуска семь, — в пустой холодной постели, потому что Вэнь Цин недвусмысленно дала понять, что тесных контактов в период восстановления она не потерпит даже теоретически. Ленивые водные процедуры, больше направленные даже не на окончательное пробуждение, а на коротание времени до завтрака и бесцельное наблюдение за дрейфующими на поверхности воды мелкими предметами. Сначала это были лепестки, которые Пао Мэй по старой памяти продолжала ему добавлять в воду по воскресеньям и четвергам, а потом Лису вошёл во вкус и вместо резиновых уточек начал использовать деревянные гребни и прочую мелкую утварь, смотря на которую, он мог досыпать свою норму сна с открытыми глазами. Потом шёл завтрак, непременно состоявший исключительно из здоровой пищи и полезного, но чрезвычайно горького чая, по которому можно было убедиться, что А-Нин ещё не вернулся в Знойный дворец. Уж он знал, как даже лечебный отвар превратить в приятный напиток, а не умеренно горячий яд.

После завтрака начиналось некое разнообразие. Лису мог свободно передвигаться только в собственных комнатах и на прилагающейся к покоям территории — за остальными его прогулками велось пристальное наблюдение минимум двух охранников. Чжулю заглянул к нему только в начале добровольно-принудительного отпуска, позволил развести себя на пару поцелуев, а затем снова улетел прочёсывать всю разведывательную сеть внутри клана, чтобы исключить любые потенциально опасные сюрпризы под боком, поэтому Лису предпочитал страдать в одиночестве. Он медитировал во внутреннем саду, оживая на предобеденных внеурочных визитах А-Юаня, старательно занимался каллиграфией, понемногу записывал идеи для своего медицинского справочника и «постигал прекрасное». Его хватило ровно на неделю ленивого отдыха, затем вся его натура запросила бурную деятельность, и тогда началось время торгов.

Сколько времени на увещевания он потратил, сколько метафорических слёз пролил, сколько убил нервных клеток, но в неравной битве с упрямством и авторитетом Вэнь Цин Лису выполз победителем, отвоевав себе право тренироваться с мечом. Это было хоть какое-то разнообразие в бесконечном дне сурка, и он пользовался им по максимуму. Конечно, приходилось сдерживать себя при любой попытке использовать духовную энергию, и от этого лёгкий изящный Инхуа казался большой железной кувалдой, но так было даже интереснее. Лису никогда не уделял столько времени физическим тренировкам — всегда находились дела поважнее, да и партнёров для тренировочного поединка его уровня можно было найти разве что среди учеников возраста А-Яна, что для главы клана было хорошим таким унижением, — и сейчас увлечённо нагонял упущенное. В итоге, время после завтрака тратилось не только на медитации, но и на упражнения с оружием, которые у него хоть и крайне медленно, но выходили точнее и увереннее.

После сытного, но всё такого же крайне полезного обеда наступало счастливое окошко для посещений. А-Юань мог заглянуть к нему во второй раз, но уже не тайком и прячась от стражи, а спокойно усевшись под боком и бойко рассказывая о своём дне. Иногда приходил А-Ян, цокал на отсутствие сладостей на столе, фыркал на своих учителей и соучеников, раздразнивал Кусаку, получал свои заслуженные царапины и с довольной миной ускользал прочь. После визитов Сюэ Яна Лису обнаруживал маленькие пакетики с конфетами в самых неожиданных местах, даже там, куда этот ребёнок, казалось, не заходил вовсе. Могла посетить его и А-Мэй, и они беседовали на отвлечённые темы, проводя время за настольной игрой. Пао Мэй оказалась чуть ли не единственной, кто по достоинству оценил крестики-нолики, принесённые Лису из прошлой жизни, поэтому только с ней они могли часами пытаться переиграть друг друга, не отвлекаясь практически ни на что. Суд, извержение вулкана и Мэн Яо они больше не обсуждали.

Иногда относительную тишь да благодать его не совсем добровольного больничного нарушали визиты Вэнь Жоханя. И хотя каждый раз они говорили только на рабочие темы, обходясь максимум парой неловких вопросов о самочувствии, Лису всё равно невольно выдыхал с облегчением, когда Владыка покидал его покои. Пускай в нём уже практически не осталось страха — только вполне справедливое опасение за жизнь и здоровье тех, кто, с точки зрения Вэнь Жоханя, плохо справлялся со своей работой, — ему было по-прежнему сложно выдерживать само присутствие этого человека и уж тем более разговаривать с ним. Но Лису пытался — и любая попытка заканчивалась ощущением, будто у него внезапно выросли кости в языке: настолько неловко, обрублено и странно звучала буквально каждая его фраза. Ну да это было лучше попыток бегства или вырубания собеседника, так что, можно сказать, в их отношениях всё же угадывался некоторый прогресс.

Время визитов обычно заканчивалось прямо к ужину, но иногда у Лису оставался ничем не занятый час, который он обычно тратил на короткую медитацию. Никаких слишком активных упражнений на перенаправление энергии — иначе Вэнь Цин бы точно открутила ему уши, — а только осторожные попытки прислушаться к себе и оценить собственное состояние. С каждым разом погружение удавалось всё лучше и лучше, но куда больше радовало то, что Лису и впрямь быстро восстанавливался. По мнению Цин-цзе, правда, недостаточно быстро, раз она даже к концу третьей недели заключения не позволяла ему вернуться к нормальной жизни, но то были частности.

Если погода позволяла, ужинать Лису предпочитал в беседке. Он и сам не знал, почему ему так нравилось находиться в саду именно вечером, когда и видимость становилась похуже, и приходилось набрасывать на плечи тяжёлую накидку, чтобы не продрогнуть, но что-то в этом маленьком ритуале казалось ему особенным. Темнело уже куда раньше, чем даже месяц назад, и в свете фонариков отчего-то становилось так спокойно и комфортно, что Лису мог провести все оставшиеся до отбоя часы, потягивая чай и глядя то на небо, то на желтоватые отблески, разбавлявшие густой сумрак.

Когда заняться было совсем нечем, он исследовал внутренний сад. Иногда даже удавалось наткнуться на что-то новое: сложенную из мелких камешков скульптуру смутно кошкообразной формы, сквозь которую уже проросли тонкие усики травы, кем-то забытый деревянный меч, хитро спрятанную среди заросших кустов калитку, о существовании которой Лису даже не подозревал. Он даже прошёл через неё, но стоило ему заметить подозрительно приблизившуюся крышу покоев Вэнь Жоханя, как он поспешил вернуться обратно. Как ни странно, во время этого короткого забега через пожухлые мокрые после недавнего дождя кусты за ним не установили дополнительное наблюдение; стало быть, прямой проход от покоев Владыки до комнат Лису считался личной территорией. Не то чтобы он собирался им хоть когда-то пользоваться, но само по себе открытие оказалось любопытным.

Где-то на двадцатый день вынужденного отпуска к нему в очередной раз заглянул Сюэ Ян. Кое-что, правда, отличалось от его привычного облика: одет он был довольно тепло, волосы завязал в нормальный хвост, а вместо обычных мягких сапог, в которых предпочитал бесшумно красться по всему Безночному Городу, обул другие, из плотной добротной кожи, частично обитые железом. Одним словом, он явно собрался в долгую дорогу, причём, судя по обуви, скорее пешую, чем верхом на мече. Лису удивился: на Луаньцзан он никого не отпускал, а практика в пределах школьных полигонов обычно не требовала такого облачения. Неужели Владыка решил отправить А-Яна на полноценную ночную охоту?

— Ого, ифу, я снова начинаю видеть твои глаза вместо гигантских чёрных мешков под ними, — вместо приветствия ухмыльнулся невыносимый ребёнок.

Лису выразительно закатил глаза. Нет, ну каков же наглец.

— И я рад видеть тебя этим прекрасным погожим днём, — он коротко глянул на небо, полностью затянутое серо-стальными тучами. — Надеюсь, ты захватил с собой плащ?

— Обижаешь, ифу, — Сюэ Ян самодовольно похлопал себя по поясу, к которому был привязан мешочек цянькунь. — Всё своё ношу с собой.

Лису одобрительно хмыкнул и кивнул на свободное месту на скамейке. Сегодня, предположив, что погода не даст ему возможности провести вечер на открытом воздухе, он решил устроить медитацию не в бывшей комнате А-Юаня, а в беседке. Ничего полезного из его затеи, конечно, не вышло, но зато он наконец выбрался на улицу при свете дня и успел немного пощуриться на солнце, пока небо не затянули тучи. Уже поднимался неприятный ветер, и Лису успел продрогнуть, но ему было слишком лениво двигаться, чтобы уползти в спасительное тепло. Оставалось надеяться, что эта лень не аукнется ему в недалёком будущем.

А-Ян, как самый послушный ребёнок на свете, рухнул на предложенное место и тут же занял всё свободное пространство, как огромный наглый кот.

— Сегодня снова без сладостей? — он недовольно поморщился, оглядев практически пустой стол.

Лису и сам не сдержал тихого вздоха. Лечебные отвары, которые ему приходилось пить вместо нормального чая, ужасно горчили, и никаких конфет ему не полагалось. Ситуацию мог бы исправить А-Нин, но неизвестно, когда он вернётся во дворец: судя по его последнему письму, глава Хэ решил воспользоваться его помощью по полной, и они оба погрязли в экспериментах. Пока всё проходило довольно удачно — по крайней мере, ни об одном отравлении Лису ещё не сообщили, — но это совсем не умаляло тоски по Вэнь Нину. И ладно бы хоть Чжулю находился рядом, но ведь нет, его работе тоже не было видно ни края, ни берега, да и результаты его расследования Лису не показывали: с этим пока что разбирался Владыка.

Ещё никогда он не оказывался в настолько длительной изоляции и удалённости от А-Нина и Лю-эра, и это тревожило. Но Лису старался на этой мысли слишком не зацикливаться: мало ли, как на это среагирует его тонкая энергетическая организация, не хватало ещё продлить эту отпускную пытку.

— Увы, сладкого мне не положено, — он сделал вид, что не заметил, как Сюэ Ян тут же подозрительно зашуршал чем-то бумажным в складках своего походного ханьфу. — Тебя посылают на ночную охоту?

А-Ян удивлённо моргнул и даже перестал «незаметно» разворачивать свою конфетную заначку.

— А ты не в курсе? Ты ведь вроде и издавал указ, — протянул он с подозрением.

— Я не издаю приказы вот уже несколько недель, — нахмурился Лису. Нет, возможно, во время своего лихорадочного состояния он и набросал какую-то бумажку, но точно этого не запомнил. — И куда же тебя посылают?

— Округ Гун, какие-то там гробницы. Ждали кучу времени, пока тюфяк… э-э, заказчик, не помню, как его зовут… В общем, ждали, пока он припрётся сюда, достаточно оправится после долгой дороги и сможет внятно рассказать, что там произошло, — Сюэ Ян, уже не скрываясь, отправил в рот конфету и протянул Лису кулёк, доверху наполненный всякими сладкими закусками.

Округ… Ах, да, императорские гробницы, обозначенные как зона повышенного внимания. Лису и впрямь оставлял для себя заметку на прошении, но разве это можно было приравнять к полноценному указу? Неисповедимы пути бюрократии.

— М-м, императорские гробницы, — понимающе кивнул Лису и угостился орешком в карамели. Как ни удивительно, он даже оказался без перца.

— Типа того, — А-Ян громко хрустнул другим орешком и довольно прищурился. — Понятия не имею, зачем там столько народу, но кто я такой, чтобы отказываться от прогулки на свежем воздухе? Ещё и сочинение про шестого главу и его невероятные стратегические решения писать не придётся, так что сплошная выгода со всех сторон.

— Тебе лишь бы не писать сочинения, — с улыбкой упрекнул его Лису.

Сюэ Ян смешно надул щёки, мгновенно став похожим на себя восьмилетнего. Тот самый вечно взъерошенный ребёнок, которого Вэнь Нин учил правильно держать кисть и писать основные символы, а он то и дело косился на окно, через которое можно было увидеть тренирующегося Чжулю, и ворчал, что вот самое интересное в жизни любого заклинателя ему никто преподавать почему-то не собирался. Прошли годы, но в его отношении к письменным упражнениям ничего кардинально не изменилось.

— Если бы занудностью можно было убивать тёмных тварей, то цены бы этим сочинениям не было, — А-Ян выразительно закатил глаза. — А так — пустая трата бумаги и туши.

— Дальше будет только хуже, — многообещающе усмехнулся Лису и, следуя дурному примеру своего милого воспитанника, тоже развалился на скамейке. — Ты взял с собой лекарства? Бумагу и походную тушечницу? Запас чистой воды? Экстренные талисманы?

Сюэ Ян закатил глаза ещё более экспрессивно — сделай Лису так же, у него непременно заболели бы все мышцы сразу.

— Разумеется, мамочка, не стоит переживать, — он забросил в рот ещё несколько орешков. — Если бы Сюаньюй не был таким трусишкой и тоже пришёл сюда, ты бы и ему о таких банальностях напоминал?

— А-Юй поедет с тобой? — удивился Лису.

Участие в ночной охоте для любого ученика было огромной честью, особенно если это была не просто прогулка по какому-нибудь лесу, а самое настоящее задание. Не то чтобы Лису сомневался в умениях Мо Сюаньюя, однако он совсем недавно присоединился к внутреннему кругу и не успел проявить себя даже на промежуточных экзаменах. Не принесёт ли ему участие в этой миссии ещё больше проблем? Особенно учитывая то, что все его шицзе и шисюны, как на подбор, страдали чересчур раздутым самомнением и болезненным самолюбием — гремучая смесь, которая способна ещё сильнее отстранить А-Юя от коллектива.

Сюэ Ян равнодушно пожал плечами, даже не изменившись в лице.

— Он и Лухуа. Ну, ещё и старший Лю, который Лю Панци. Знаешь его?

Лису честно постарался вспомнить, но в памяти всплыло не то чтобы слишком много случайных фактов. Один из молодых учителей, в своё время хорошо проявил себя как рядовой заклинатель, даже возглавлял несколько крупных ночных охот, пока не решил сменить род деятельности. Довольно неплохой выбор, хотя Лису всё равно отправил бы с детьми кого-то из подчинённых Вэнь Мэншуя или Чжулю: так хотя бы оставался шанс, что Сюэ Ян будет вести себя прилично. А-Ян не воспринимал всерьёз преподавателей школы — видимо, в ответ на то пренебрежение, которое они в своё время проявили по отношению к нему, — и управу на него могли найти лишь немногие старшие заклинатели. Если вдруг случится какой-то конфликт интересов, подчинится ли этот ребёнок авторитету учителя? Как ни печально это признавать, вряд ли.

Чем дольше Лису думал об этой ночной охоте, тем меньше она ему нравилась.

— Знаю, но не то чтобы хорошо, — вздохнул он. — Тебе он не нравится?

— Почему же? — А-Ян, забавляясь, подкинул конфету вверх и с хрустом поймал её зубами. — Старший Лю хорош. Не так хорош, как господин Мэншуй или наставник Чжулю, конечно, но они вообще монстры, с ними никто не сравнится.

Лису мысленно хмыкнул, услышав это «наставник». Не так давно Сюэ Ян называл Лю-эра и А-Нина дядями, однажды даже обращался как к старшим братьям, а теперь как будто бы обозначил некоторую дистанцию, хотя их отношение к нему ни капли не поменялось. Интересно, как всё изменится, когда он официально усыновит А-Яна?..

Ну да ладно, это была не слишком значимая мелочь. А вот сама ночная охота…

«Система», — Лису сделал вид, что его увлёк выбор следующего угощения. — «У этого задания нет никакого подвоха?»

[Задания из списка «Ночная охота» временно заблокированы статусом «Санаторно-курортное лечение»], — с некоторым мстительным удовлетворением отозвалась она. — [По запросу Пользователя не найдено доступной информации].

Не очень-то и хотелось, вредное создание.

Надолго Сюэ Ян в гостях не задержался: едва закончился пакетик с закусками, как он тут же, не утруждая себя нормальным прощанием, испарился из сада. Лису принялся цедить мерзкий холодный лечебный отвар и дальше, пока в саду не показался А-Юань, который выглядел чем-то искренне воодушевлённым. Ах, и нёс в руках флегматично свисавшего практически до самой земли Беляша — стало быть, сегодня он составлял наследнику Цишань Вэнь компанию на утренних занятиях.

— Дядя Лису! — воскликнул Вэнь Юань так, словно они не виделись минимум неделю, а не корпели над заданием учителя истории буквально вчера. Беляш, воспользовавшись выдавшейся возможностью, выскользнул у него из рук и с явным облечением скрылся где-то в кустах.

— А-Юань, — тепло улыбнулся Лису и соскрёб себя со скамейки, чтобы крепко обнять племянника.

Раньше ему требовалось встать на колени, чтобы А-Юань смог его обнять в ответ, а сейчас нужно было всего лишь наклониться. Ещё пара-тройка лет, и этот ребёнок вполне может сравняться со своим дядюшкой! Оставалось надеяться, что ростом он пойдёт не в дедушку, а то Лису и в прошлой жизни насмотрелся на своих выросших родственников снизу вверх.

— Ян-гэ был здесь? — с любопытством огляделся Вэнь Юань. Не похоже, что скорый побег Беляша его хоть сколько-нибудь затронул.

— И как ты это понял? Или вы встретились где-то во дворце? — Лису даже посмотрел на стол, но там не обнаружилось никаких конфет или других сладостей.

Вместо ответа А-Юань с торжествующим видом вытащил из рукава крохотный бумажный пакетик, уже успевший немного пропитаться маслом. Не нужно было иметь дар предсказателя, чтобы понять, что находилось внутри. И где только А-Ян брал столько сладостей?

— Ян-гэ сказал, что пока его не будет, избавлять тебя от глупых тревог буду я! — гордо провозгласил Вэнь Юань. — А это моя… Эм-м, плата за услуги? Если хочешь, можем съесть вместе.

Ну, Сюэ Ян, ну, невыносимый ребёнок. Нет бы просто подарить А-Юаню конфеты, надо обязательно как-нибудь вывернуть смысл собственного жеста, чтобы вдруг никто не подумал ненароком, что он внезапно подобрел и начал откровенно баловать названного брата. Лису почти пожалел о том, что не растрепал ему напоследок волосы и не заобнимал на прощание, но решил, что взамен непременно устроит невероятно тёплое приветствие, когда А-Ян вернётся с ночной охоты.

— Одно твоё присутствие избавляет меня от тревог, — Лису с улыбкой погладил А-Юаня по голове. — И не слушай своего Ян-гэ по поводу оплаты. В семье не должно быть места услугам.

Вэнь Юань хихикнул, довольно прижмурившись от незатейливой ласки.

— Я знаю, — он заговорщически понизил голос. — Ян-гэ не любит называть подарки подарками, если они не на праздник. Он смешной, да, дядя Лису?

— Ещё какой, — тоже не удержался от смешка Лису. — Но мы все немного забавные, так что всё в порядке вещей. Пойдём внутрь? Насколько я помню, у меня там оставалось немного нормального чая — как раз тебе под конфеты.

А-Юань радостно кивнул и аж засветился от счастья. А затем принялся ответственно выполнять возложенную на него задачу: за долгой беседой с племянником Лису даже не заметил, как пролетел целый день, и лёгкая тревога за Сюэ Яна окончательно оставила его. Впрочем, он всё равно надел на шею кулон, связанный с экстренными талисманами А-Яна, — так, на всякий случай. В конце концов, А-Ян впервые уезжал так далеко без привычного сопровождения Чжулю, А-Нина или хотя бы кого-то из личных учеников Владыки, и Лису не мог не подозревать, что система не просто так поддразнивала его и отказывалась напрямую сказать, что никакого подвоха в этой миссии ждать не стоило.

На следующий день, вопреки ожиданиям, не произошло ничего необычного. Вэнь Цин помучила его иглами на час дольше обычного, похмыкала над его новым украшением, но ничего не сказала. Уже собрав обработанные инструменты и привычно отказавшись от завтрака, она оправила рукава и сказала с таким видом, словно заранее жалела о каждом произнесённом слове:

— Можешь понемногу добавлять в медитации простые упражнения на контроль и заряжать слабые талисманы, — и, увидев тут же просветлевшее лицо Лису, добавила: — Не больше пяти в день.

— Я буду внимателен и осторожен, Цин-цзе, — клятвенно заверил её Лису, а сам едва ли не подпрыгивал от радости, быстро приводя в порядок одежду.

Ему разрешили управлять духовной энергией, хоть и пока в щадящем режиме! Значит, окончание отпускной пытки действительно приближалось, и вскоре он сможет вернуться к полноценной жизни. Разве могло быть что-то лучше этой новости? Ну, кроме возвращения во дворец Лю-эра и А-Нина, конечно. Судя по всему, Лису раньше попадёт в свой рабочий кабинет, чем увидится с возлюбленными, однако унывать он не спешил: во-первых, это было далеко не первое их длительное расставание, во-вторых, чем дольше разлука, тем слаще встреча. И уж в состоянии полного физического и энергетического здоровья он сможет устроить самую сладкую встречу в мире — дайте только возможность.

Вэнь Цин не слишком поверила в искренность его добрых намерений, но всё-таки оставила его в покое. Ей предстоял штурм куда более сложного пациента, чем нынешний глава Вэнь, и, насколько Лису предполагал, крепость имени Владыки упорно не поддавалась никакому лечению. Возможно, ему следовало заняться этой проблемой лично, тем более, Цин-цзе уже не раз намекала, что сама она покинет Знойный дворец после окончания его больничного, но пока Лису даже не представлял, с какой стороны к ней подступиться. Нельзя же держать Вэнь Жоханя под присмотром круглосуточно и буравить его внимательным взглядом до тех пор, пока он не примет все положенные ему лекарства, в самом деле. Лису был безумно благодарен ему за помощь с управлением кланом — и за то, что этот клан всё ещё нормально функционировал, и никто до сих пор не прибежал к нему с паническими воплями, — но лично заниматься лечением Владыки… Это было всё-таки немного чересчур. И чуть ли не впервые в жизни Лису действительно готов был переложить ответственность на чужие, более компетентные плечи: в конце концов, не зря ведь в Знойном дворце находился собственный штат целителей? Вот и пусть занимаются сложной работой, а не только пытаются из-под полы лечить несчастных пациентов ртутью и прочей гадостью.

В конце концов, как там Вэнь Жохань говорил? Лису не целитель, он глава клана. Вот и замечательно, это здорово упрощало им обоим жизнь и редкие разговоры, и без того полные неловкости.

Получив официальное разрешение, Лису потратил практически весь день на медитацию. К талисманам он пока решил не прикасаться, зато немного поупражнялся с Инхуа, добавляя духовную энергию. Движения стали даваться настолько легко, что Лису даже испугался, что ненароком переусердствовал: ну, не мог же его меч и в самом деле практически ничего не весить? Так что он помахал почти невесомым клинком, пошатался из стороны в сторону, заново находя точку равновесия, а затем мысленно плюнул на эти развлечения и завершил тренировку уже нормально, без вливания ци. И даже несмотря на то, что упражнения с мечом длились дольше обычного, Лису практически не вымотался. Это ли не успех?

А-Юань на этот раз к нему не заглянул — сегодня у него по расписанию была музыка, которую, в отличие от своего дядюшки, он трепетно любил, и поэтому часто задерживался на занятиях, — так что никто не мешал Вэнь Лису то и дело невольно хвататься за зачарованный кулон. Он знал, что прошло слишком мало времени, и Сюэ Ян даже не успел пока добраться до нужного места, что за ним, Мо Сюаньюем и Вэнь Лухуа присматривал опытный старший заклинатель, но всё равно почему-то не мог заставить себя совсем успокоиться. Пао Мэй, принёсшая ему ужин, разумеется, не могла не заметить его состояние.

— Глава, уберите этот артефакт на положенное ему место. Чем чаще вы его трогаете, тем больше себя накручиваете, — терпеливо, будто маленькому ребёнку, принялась втолковывать она.

— Если я его уберу и не смогу вовремя среагировать, будет ещё хуже, — возразил Лису и ещё раз огладил пальцами изогнутый клык, вытесанный из красноватого минерала. Артефакт выглядел ровно так же, как и днём, и вчерашним вечером, и не торопился проявлять никаких признаков активности — но это пока.

А-Мэй тихо прищёлкнула языком.

— Мне казалось, отдых пошёл на пользу вам, однако он, правильнее сказать, пошёл на пользу вашей тревоге, — она с особенно громким стуком поставила перед Лису чашку, наполненную ароматным супом. — Сюэ Ян взрослый юноша, доказавший свою силу на недавних соревнованиях. И уж этот-то прохиндей сможет выбраться из любой передряги, вам ли этого не знать. Так что хотя бы скройте эту штуковину под одеждой, чтобы она не так сильно мозолила глаза.

Лису вздохнул и, признав своё поражение, последовал её совету. Легче не стало, но так хотя бы он и впрямь перестал вертеть между пальцами кулон и обратил внимание на кое-что ещё. Например, на то, что Пао Мэй казалась немного бледноватой, а ещё явно задерживала дыхание, как будто её раздражал запах еды.

— А-Мэй, как ты себя чувствуешь? — немедленно спросил он.

Пао Мэй закатила глаза.

— Ваше состояние внушает куда больше беспокойства, глава, — ворчливо отозвалась она и выпрямилась, прижав поднос к животу. — У этой недостойной всего лишь небольшое недомогание, которое не стоит вашего внимания.

— Действительно? — Лису нахмурился. — Я не буду настаивать, но всё же обратись к целителям, А-Мэй.

— Непременно. А теперь ешьте, глава. Я буду маячить перед вами призраком с нездоровым цветом лица до тех пор, пока вы не съедите весь свой суп.

Угроза оказалась воистину действенной, так что Лису проникся и съел весь свой ужин. Хотя, по правде говоря, последнее время он и не страдал привычным отсутствием аппетита, так что Пао Мэй могла бы обойтись и без крайних мер, но традиции есть традиции, даже такие дурацкие, и она не собиралась их нарушать.

Больше они не перебросились ни единым лишним словом. А-Мэй быстро собрала пустую посуду и ушла, пожелав Лису спокойного вечера, — прямое доказательство того, что чувствовала она себя хуже, чем пыталась показать. Впрочем, переживать за неё не стоило: если она сказала, что обратится к целителям, то так и сделает, в отличие от самого Лису, который мог игнорировать ухудшение своего состояния до последнего. И всё же он сделал себе мысленную попытку расспросить Пао Мэй о результатах осмотра и при необходимости отправить её отдыхать.

Спустя считанные минуты после ухода А-Мэй на улице разразился ливень. Стена воды упала на Знойный дворец буквально в одно мгновение — Лису готов был поклясться, что услышал несколько сдавленных проклятий кого-то из стражи, прежде чем все звуки окончательно поглотил тяжёлый мерный шум. В такую погоду оставалось либо медитировать, либо просто лежать в постели, завернувшись в тёплое одеяло, и сытый, разнеженный вкусной едой Лису был слишком ленив, чтобы выбрать первый вариант. Так что он, едва стащив с себя верхние одежды и распустив волосы, с превеликим удовольствием завернулся в одеяло и закрыл глаза, принявшись слушать дождь.

Вода шелестела всю ночь. Лису просыпался несколько раз, рассеянно щурясь в темноту, и каждый раз слышал глухой шум продолжавшегося ливня. Звук мог становиться тише или громче, но не прекращался ни на мгновение. Только под рассвет всё стихло, но и тогда ещё слышались редкие капли, падавшие с крыши и разбивавшиеся о дерево.

Лису закрыл глаза, мысленно сосчитав двадцать капель, — а проснулся от того, что его щеки кто-то невесомо касался, убирая прилипшую к коже прядь.

— Фх, — недовольно наморщил он нос, переворачиваясь на живот и зарываясь носом в подушку. — Щё н утр…

Тихий ласковый смешок прорвался сквозь плотную завесу сонливости — Лису узнал этот голос. Просто пока не был уверен, что он ему не приснился.

— Утро уже давно наступило, А-Лису, — мягко прошептали ему на ухо и коротко коснулись губами затылка. — Пора вставать.

Ох, так это на самом деле ему не снилось. Лису шумно вздохнул — кончики пальцев закололо от возбуждения, сердце застучало так бешено, что шум крови на мгновение перебил все остальные звуки, — и заставил себя распластаться по кровати, как будто из него вытащили все кости. Вэнь Лису тут нет, Вэнь Лису превратился в лужицу, Вэнь Лису придётся соскребать с постели, потому что сам он не сможет даже приподнять голову.

Приём, конечно же, сработал. Над его головой послышался вздох, полный смиренной нежности, прохладная рука коснулась его плеча, готовая сбросить одеяло, чтобы взбодрить Лису прохладой, — и он схватился за эту ладонь и резко потянул на себя, разворачиваясь. Сдавленный вскрик, мгновение боли от резкого столкновения, а потом — тяжесть чужого тела, продавившая постель.

— А-Лису!.. — послышалось взволнованно-укоряющее.

Лису засмеялся и зафыркал, пытаясь освободить запутавшиеся в одеяле ноги. Он хотел развернуться и оказаться сверху, но не учёл, что одеяльный кокон сильно ограничивал свободу движений. Но и так вышло неплохо: чуть раскрасневшийся, с очаровательно растрепавшимися волосами Вэнь Нин упал рядом, лишь каким-то чудом не придавив Лису. Его лицо находилось так близко, что можно было рассмотреть крохотные веснушки на спинке носа. Их Лису и поцеловал, тут же облепив слабо дёрнувшегося А-Нина всеми конечностями.

— Ты знал, на что шёл, когда пытался разбудить меня, — с улыбкой заметил Лису, потеревшись щекой о прохладный и чуть влажный изгиб шеи Вэнь Нина.

Тот терпеливо вздохнул и чуть неловко обнял его в ответ, принявшись поглаживать по спине. От него пахло дождём и землёй, волосы, прилепившиеся к задней стороне шеи, не успели просохнуть: должно быть, А-Нин буквально только что вернулся из своей затянувшейся командировки. И первым делом пришёл именно сюда, а не стал переодеваться — разве что сбросил дорожный плащ, прежде чем зайти в спальню. Жёсткая вышивка верхнего кланового ханьфу царапала щёку, но Лису не жаловался.

Вэнь Нин! Вернулся! Это утро просто не могло стать ещё лучше.

— Конечно, знал, — пробормотал он и прижался губами к макушке Лису. — Но я ведь в дорожном, А-Лису.

— И что? — фыркнул тот и прижался ещё сильнее. — Да будь ты хоть в промокшем насквозь плаще, тебе не избежать приветственных обнимашек.

Негромкий ласковый смех зарокотал в лёгких Вэнь Нина и коснулся нежным тёплым выдохом кожи головы Вэнь Лису. Его ладонь, успевшая немного согреться, переместилась на шею, а затем на затылок — и пальцы закономерно застряли в спутавшихся волосах.

— Поэтому я его и снял, — сказал он и осторожно убрал руку, умудрившись при этом не причинить боли. — Ты не заплёл волосы на ночь?

— Забыл, — легкомысленно пожал плечами Лису. — Поможешь распутать?

— М-м, — А-Нин снова оставил короткий поцелуй на его макушке. — Если ты дашь мне хоть немного пошевелиться.

— Поговорим через пол-шичэня. А теперь дай мне немного доспать.

Тихий смиренный вздох заставил Лису улыбнуться так широко, что у него аж заболели щёки.

— Конечно, А-Лису.

Никакого часа, разумеется, он на ленивое валяние в кровати не потратил: во-первых, он уже проснулся, и ему не хотелось и дальше отлёживать бока, во-вторых, Вэнь Нину всё же нужно было переодеться в сухое и чистое. Так что, вдоволь наобнимавшись, они на время разделились, договорившись встретиться в купальнях. Лису быстро накарябал записку для Вэнь Цин, где его стоило искать, чтобы не повторился инцидент недельной давности — тогда он тоже ушёл топить печали в купальне, а по возвращении в покои получил головомойку и несколько дополнительных иголок в самых неожиданных местах. То, что стража сообщила ей, где он находился, Цин-цзе не успокоило. Уже принесённый слугами завтрак он составил на поднос, прихватил с собой сменную одежду и полотенце и, нагрузившись вещами по самую макушку, направился по давно выученной дороге.

Где-то на середине пути его догнал А-Нин, который догадался всё необходимое поместить в рукав. Не слишком удивившись виду Вэнь Лису, который тащил вещи с гордым видом котёнка, с трудом волочившего слишком большую для него игрушку, он совершенно естественным движением перехватил поднос и поправил сползшее с плеча полотенце, грозившее упасть на пол.

— Стража не следит за тобой здесь? — спросил Вэнь Нин, бросив короткий взгляд на открывшийся участок внутреннего дворика. Длинный путь к семейным купальням, которым всегда пользовался Лису, выходил за пределы территории личных покоев, так что его любопытство было вполне закономерным.

— М-м, если только совсем издалека, — Лису небрежно пожал плечами. — Думаю, они не слишком оценили моё нежелание кутаться в тысячу халатов сразу после откисания в тёплой воде.

А-Нин вздохнул.

— Сейчас слишком холодно, чтобы ходить в одних нижних одеждах, — заметил он, ничего при этом не сказав про минимальные приличия.

Лису широко улыбнулся.

— После пробежки становится и теплее, и бодрее, — заявил он, поучительно подняв указательный палец вверх. — Должен же я себя хоть как-то развлекать?

Вэнь Нин посмотрел на него с мягким укором.

— Конечно, А-Лису.

Они добрались до купален, где Лису, не теряя времени, сбросил с себя всё лишнее и с облегчением прыгнул в воду. Пока он занимался ерундой, устраивая заплывы то на холодную, то на тёплую часть водоёма, А-Нин расставил блюда на столе, развесил сменную одежду и полотенца, сложил грязную одежду в аккуратные стопки, и только после присоединился к нему. Лису к тому моменту уже успел наплескаться, лишь каким-то чудом не намочив волосы, потому они сразу приступили к самой неприятной процедуре нынешнего утра: распутыванию гнезда.

— Когда я выходил из твоих покоев, мне встретилась сестра, — произнёс Вэнь Нин, аккуратно прочёсывая задетые водой кончики волос.

Лису мгновенно напрягся.

— Я оставил записку! — выпалил он и поморщился. — Похоже, мы разминулись. Хотя… Если бы ей понадобилось что-то срочное, она бы уже была здесь.

— М, — А-Нин кивнул. — Она попросила передать тебе, что дядя хочет встретиться с тобой у сокровищницы.

Лису негромко застонал. Похоже, его тревожное состояние было связано не с ночной охотой А-Яна, а предстоящими неприятностями. Что могло понадобиться от него Владыке, да ещё и в сокровищнице? Сам Лису был там от силы пару-тройку раз за прошедшие годы и не горел желанием посещать это место вне какой-то неотложной ситуации. Судя по всему, неотложная ситуация случилась: просто так Вэнь Жохань не стал бы его приглашать туда, да ещё и нарушать его условно строгий режим ради этого.

Утро постепенно становилось всё менее и менее приятным.

— Когда? — Лису раздражённо потёр лоб и ойкнул от внезапной боли в затылке. А-Нин тут же придвинулся чуть ближе, чтобы не натягивать волосы так сильно. — Только не говори, что прямо сейчас.

— Нет, — успокоил его самый лучший на свете человек. — После обеда, когда у тебя время посещений.

Ну, конечно. Только на этот раз не гости придут к нему, а он к гостям. Лису был всеми конечностями за небольшую прогулку, но не по такому же поводу! Эх, лучше бы Вэнь Нин пригласил его на свидание, а не вот это вот всё.

— Наверное, придётся нормально одеться, — проворчал Лису. — И корону надеть. Честное слово, мне кажется, даже Вэнь Шэнли не смотрел на меня так выразительно, когда я работал в кабинете без этих дурацких побрякушек!

— Ты мог бы привыкнуть к ним, если бы носил их немного чаще, — озвучил вполне разумную мысль А-Нин.

Лису насупился.

— Ты должен был бороться со злом, а не примкнуть к нему, — он хотел сказать это обиженно, но ничего не смог поделать с нежностью, которая так и просилась наружу.

Вэнь Нин тоже не помогал ему убедительно сыграть роль преданного и оскорблённого: распутав большую часть длины, он мягко помассировал его затылок, и Лису закончился. Осталась только лужица, способная лишь испускать блаженные вздохи и подставляться под очередную ласку.

— Мы все заботимся лишь о твоём благе, — А-Нин оставил короткий поцелуй на его плече. — И, А-Лису?

— М-м?..

— Все эти «побрякушки» невероятно тебе идут, — ещё один поцелуй достался его затылку.

— Мх. Не пытайся задобрить меня своими комплиментами, — слабо пофыркал Лису и подался назад, коснувшись лопатками груди Вэнь Нина. — И, А-Нин?

— Да? — теплом его улыбки можно было согреть весь Безночный Город.

Лису коснулся губами его нижней челюсти, а затем мягко поцеловал в уголок рта.

— Я люблю тебя, — проникновенно прошептал он и снова поцеловал очаровательные веснушки на спинке носа. Румянец, который мгновенно залил лицо Вэнь Нина, заставил его довольно захихикать.

Общими усилиями справившись с катастрофой на голове Лису, они всё-таки вылезли из воды. К пробежке на этот раз прибегать не пришлось: А-Нин проследил за тем, чтобы они оба нормально оделись и просушили волосы, прежде чем милостиво позволил переместиться к давно остывшему завтраку. Лису тянул время, как только мог, но бесконечно сидеть и разговаривать с Вэнь Нином об их с главой Хэ успехах у него не вышло. По его душу всё-таки пришла Вэнь Цин.

— Надеюсь, ты не натворил никаких глупостей за то время, что я тебя не видела, — вместо приветствия сказала она, безо всякого стеснения вторгаясь в зону для отдыха.

Лису, который как раз подумывал над тем, чтобы нагло лечь А-Нину на коленки, тут же выпрямился и неловко кашлянул.

— И тебе доброе утро, Цин-цзе. Чаю? — он щедро указал на чайничек, где ещё оставалось немного отвара.

Вэнь Цин поморщилась и покачала головой.

— Лучше иди к себе, я всё приготовила для процедуры, — она повелительно взмахнула рукавом в сторону выхода. — А-Нин, сходи пока в лазарет: я на своём столе забыла благовония для Вэнь Хуэя. Он должен быть в патруле у северной стены, если мне не изменяет память.

— Хорошо, сестра, — покорно кивнул Вэнь Нин и поднялся первым. — А-Лису, я помогу тебе с короной, когда вернусь.

— Ловлю на слове, — улыбнулся Лису и принялся с кряхтением вставать на ноги. — И я не творил никаких глупостей, Цин-цзе. В конце концов, за кого ты меня принимаешь?

Вэнь Цин смерила его уничижительным взглядом, безо всяких слов сказавшим о том, что она думала об уровне его ответственности в отношении собственного здоровья, и направилась к его покоям. Лису, едва подавив вздох, поплёлся следом. Чем скорее они с этим покончат, тем… Ну, очевидно, тем быстрее он начнёт принаряжаться для следующей не слишком воодушевляющей встречи.

Эх. Лучше бы он и в самом деле вытащил А-Нина на свидание, и плевать, что там подумают охранники, вынужденные за ним следить. В конце концов, никто же не заставлял их наблюдать буквально за каждым его шагом, верно?

Лису не заметил, как снова схватился за кулон и принялся его подёргивать, пока не поймал себя на этом движении у самых своих покоев. Артефакт по-прежнему не подавал никаких признаков жизни, и это было хорошо. Когда Лю-эр вернётся, надо будет отдать его обратно: обычно именно он носил все мелочи для экстренной связи, как главная защитная сила семьи. В свою командировку он взял, наверное, только артефакты, связанные с Вэнь Нином и Лису… И раз уж его мысли унесло в эту сторону, стоило, наверное, заказать набор и для Владыки. Вряд ли он, конечно, захочет покинуть Безночный Город, но экстренная связь никогда не будет лишней: в конечном итоге, даже Знойный дворец не являлся совершенно безопасным местом.

Игл на этот раз оказалось меньше, чем он привык, да и благовония Вэнь Цин зажгла на удивление приятные. Она заставила его сделать несколько упражнений на контроль, а затем зарядить пару талисманов под её тщательным присмотром. Судя по тому, что она даже ни разу не нахмурилась, результаты проверки её вполне устроили.

— Ещё пара-тройка дней, и можно считать, что ты здоров. При условии, что не станешь истощать своё золотое ядро и иметь дело с очередными проклятыми вещами, разумеется, — вынося свой вердикт, Цин-цзе бросила на Лису крайне, крайне пристальный взор.

— Пара-тройка дней? Я надеялся, что ты отпустишь меня сейчас, — вздохнул он, стараясь не слишком ёжиться от старательно транслируемой мысли «только попробуй сглупить, и тебя не найдут».

— Твоя внутренняя энергия далека от идеального баланса. Я бы посоветовала понемногу увеличивать нагрузку на меридианы, но под тщательным контролем. А-Нин… — она поморщилась и потёрла переносицу. — Полагаю, А-Нин тебе поможет с наблюдением. Но советую вам обоим не забывать о благоразумии.

Лису едва сдержал неуместный смешок. В благоразумии Вэнь Нина он точно не сомневался — в отличие от своего собственного, так что в этом плане Цин-цзе могла положиться на своего брата. В этом он и поспешил её заверить, хотя на Вэнь Цин его слова, конечно же, не произвели положительного впечатления. Ну и ладно, главное, что он пообещал вести себя хорошо и не планировал это обещание нарушать. Даже если ему хотелось вместо встречи с Владыкой сбежать куда-нибудь подальше.

А-Нин своё слово сдержал, поэтому хотя бы с приведением Вэнь Лису в приличный вид всё должно было обойтись без лишней головной боли. Он заботливо уложил его волосы в достаточно простую изящную причёску, скрепив её не слишком вычурной короной, и даже помог справиться с бесконечными скрытыми завязками на расшитом солнечными узорами ханьфу, чем заслужил глубокую признательность и пару горячих поцелуев.

Пока они возились с короной и одеждой, слуги уже успели принести обед — на этот раз на двоих. Лису не мог не расплыться в довольной улыбке, глядя на накрытый стол, и даже скорая встреча с Владыкой не могла испортить его настроение. Ещё немного, и накрывать снова станут на троих. Какое блаженство!

Лису опустился на своё место и глубоко вздохнул. Ему показалось, или даже блюда сегодня принесли какие-то особенно ароматные? Он не помнил, чтобы ему когда-либо хотелось попробовать на вкус даже воздух. Если бы только ещё не было так жарко из-за того, что он закутался в несколько слоёв ткани, как шёлковая капуста…

— Приятного аппетита, — Лису схватился за палочки так, словно не ел минимум неделю.

— Приятного аппетита, — улыбнулся ему Вэнь Нин, взявшись за свои приборы куда более спокойно.

Лису побросал в свою тарелку практически всё подряд, наедаясь так, словно от этого зависела его жизнь. Неудивительно, что дышать ему стало совсем тяжело, а жар только усилился. Не помог охладиться даже сок, который ему подали вместо чая ради разнообразия.

Вэнь Лису хмуро уставился на опустошённую чашку. Странно, при всём том, что его грудь буквально обжигало, руки у него оставались нормальной температуры. Он коснулся своего лица, проверяя, не охватил ли его жар целиком, но нет, его кожа на ощупь была совсем обычная. Ни пота, ни других косвенных признаков лихорадки.

— А-Лису? Что-то не так? — обеспокоенный голос Вэнь Нина донёсся до него, но смысл слов почему-то ускользнул.

Лису рассеянно положил ладонь туда, где было жарче всего. Пекло только грудь. Грудь, которой касался кулон для экстренной связи. Внезапная догадка заставила его вскочить, едва не опрокинув при этом стол.

Сюэ Ян. Что-то случилось с Сюэ Яном!

День испортился окончательно.