один
Хисын умилительно хмурит брови, когда чего-то не понимает. Вроде обычная привычка, к которой, наверное, все привыкли, и никто уже не замечает. Но не Чонсон. Он уже давно понял, в какие моменты у Хисына появляется складка меж бровей, и спешит обратить внимание раньше, чем это произойдёт. Всего несколько мгновений, но Джей запоминает каждый из них и готов прокручивать в голове до бесконечности.
два-три
У Хисына холодные пальцы и ладони. Чонсон отлично это помнит и всегда старается удостовериться, что у него есть перчатки с собой — так, на всякий случай. Когда холодно, Хисын теребит пальцы, старается засунуть их в карманы или в рукава одежды, меняет положение каждую секунду, разгоняя кровь по мелким капиллярам. У него длинные пальцы с коралловыми костяшками — Чонсон замечает это, когда ему надоедает смотреть на страдания хёна, и он берёт его руки в свои. Почему-то хочется улыбаться.
четыре
Хисын похож на оленёнка с этими его большими глазами-омутами, которые пусть смотрят на жизнь и с какой-то определённой житейской мудростью, но всё равно часто растерянные. Чонсон может сопротивляться кому угодно — Чонвону, который, вроде как, лидер, Сону с его детской невинностью, Ники, который только пытается казаться взрослым, Сонхун с Джейком вообще не в счёт, — но если Хисын посмотрит на него такими глазищами, то тут же хочется пойти в храм и просить прощения за все свои грехи. Так, на всякий случай.
пять
Глаза блестят в какой-то непонятной сосредоточенности всегда, когда Хисын на репетиции. Он следит за каждым своим движением в зеркале, не отвлекается даже когда его зовут передохнуть — впереди ещё множество выступлений, а он должен быть идеальным. Чонсон тоже не отрывается — сидит за спиной, чуть сбоку, рассматривает и чёткие движения рук, слушает скрип подошв о паркетный пол и готовится говорить, что у хёна всё потрясаще (надо же как-то оправдать то, что он откровенно пялится).
шесть
В волосы Хисына приятно зарываться пальцами. Вначале получилось случайно, как бы невзначай — тот устал, сел на пол рядом со стулом Чонсона и вздохнул, положив голову на чужие острые коленки. Тогда Джей впервые понял, какие у хёна нереальные пушистые мягкие волосы, к которым жалко касаться краской. Пусть только стилисты попробуют его перекрасить и убить эти чудесные кудри — кара не заставит себя ждать.
семь
Как-то Чонсон заметил, как скулы Хисына окрашиваются алым. Не из-за смущения или обиды, нет — из-за того, как закатное солнце осветило чужое лицо. На мгновение показалось, что мир вот-вот остановит своё существование — добился того, чтобы создать самую чарующую картину во вселенной. Однако солнце продолжило свой путь за горизонт, а Хисын посмотрел на Джея и дёрнул головой, мол, всё в порядке? Нет, не всё.
восемь. девять. десять.
блеск в глазах, улыбка, обьятия.
пятнадцать. шестнадцать. семнадцать.
запах духов, любовь к одной-единственной кружке на общей кухне, вздрагивания, когда кто-то неожиданно заходит в комнату.
тридцать один. тридцать два.
сопение во сне, пятнышко от зубной пасты на лице.
тридцать три.
Поцелуи с ним быстрые, мягкие и нежные. Хисын на вкус как имбирное печенье — такой же сладкий и пряный.
Чонсон запоминает всё, что знает о нём, и не может не вздохнуть. У него тридцать три несчастья, и каждое из них — Ли Хисын.