Аластор просто не может поверить, что его действительно отправили в психиатрическую больницу для душевно больных преступников. Так же, как и не может поверить в то, что он мало того, что добрался сюда целым, так ещё и не натерпелся приставаний от здешних обитателей, мимо палат которых проходил. Всё здесь казалось слишком нереальным, далёким и таким невозможным: и белые стены длинных коридоров, и запах лекарств, и режущий глаза холодный свет ламп. А особенно – человек, сидящий прямо сейчас перед Греем. Человек, перевернувший жизнь целого города с ног на голову, погрузивший его в хаос. Ставший символом разрушительного по своей силе движения. С виду о нём ничего подобного сказать нельзя было: хрупкое телосложение, миловидное личико с выделяющимися на нём янтарными глазами, чёрные волосы, до сих пор отливающие тёмно-бордовым. Проще говоря, прямо сейчас перед Аластором сидит Алан Грааль. Сидит и чуть улыбается, рассеянным взглядом блуждая по лицу психиатра, покачивается на стуле, кончиками пальцев постукивая по столу.
– Кхм, – начать с ним разговор представляется чем-то слишком сложным, чего не было с другими пациентами. – Итак… Ваше имя Алан Грааль, верно? Вы знаете, почему находитесь здесь?
Ал расслабленно кивает и откидывается на спинку стула, взглядом скользит к небольшому бейджу на груди Аластора.
– Да, на оба вопроса. Мистер… Грей, если меня не подводит зрение, и я прочёл верно. Вы пришли, чтобы побеседовать со мной? Меня считают ненормальным?
– Вы прочли верно. – Грей поправляет воротник рубашки и чуть ослабляет галстук. Окон здесь нет, а дверь закрыта, поэтому от духоты становится почти нечем дышать, – у суда действительно возникли сомнения насчёт вашей вменяемости, поэтому было решено положить вас под наблюдение...
Аластору на мгновение кажется, что в этот момент Алан выглядит искренне удивлённым: неверующе приподнял брови и заглянул психиатру прямо в глаза, практически растерянно прекратив качаться на стуле. Но в следующий миг всё это будто испаряется, и Грааль снова чуть улыбается, выглядя таким же расслабленным, как и до этого.
– Правда? Это странно… я ведь не сделал ничего особенного.
– Вы считаете, что убийство трёх людей – это «ничего особенного»? – Теперь ошеломлённым выглядит уже психиатр. – В двух из них вы выстрелили в прямом эфире, мистер Грааль. Это всё ещё «ничего особенного»?
– Нет-нет, разумеется… – Грааль наконец выпрямляется на своём стуле и даже укладывает руки на колени, как примерный первоклассник. – Просто они все… поймите, я ведь любил их. Как вы любите свои секущиеся концы, – он кивнул на аккуратную стрижку Грея, отчего тот смутился ещё больше, чем до этого.
– Что вы имеете в виду?
– Я избавляюсь от них.
– Что?..
– Понимаете, я действительно любил их, – попытки Ала оправдать себя выглядят достаточно правдоподобно, будто он действительно жалеет о том, что сделал, но улыбка, по-прежнему блуждающая на его губах, портит весь образ, – но они не любили меня так, как обещали. Да хотя бы мой парень… знаете, он был таким очаровательным лгуном, я имею в виду, он обещал, что исправится, изменится. Представляете?
К концу фразы Ал улыбается ему так солнечно, будто рассказал невинную шутку, заговорщицки наклонившись ближе к Грею, чтобы никто её больше не услышал. А самому Аластору становится не по себе, и по коже пробегают мурашки, пока психиатр делает короткие заметки на планшете дрожащей рукой.
– Хорошо, но… что вы имеете в виду под обещаниями измениться? – Психиатру самому становится смешно, когда он поднимает глаза на пациента, от того, в какой ужас его вгоняет этот ещё почти мальчишка напротив. Алан расслабленно покачивается на стуле, кажется, так ни разу и не отведя взгляда от лица Аластора.
Остаток разговора для Грея проходит словно в тумане: Ал что-то рассказывает про убитую семью политика, сыном которого был его парень, Аластор цепляется за определённые моменты, уточняет, задаёт Граалю какие-то вопросы, на которые тот охотно отвечает, делает заметки на планшете. Спустя пару часов оказывается исписано несколько страниц, но определить, насколько вменяем парень перед ним, по-прежнему затруднительно. Психиатр уходит от него с большим багажом вопросов, которые собирается обдумать уже дома.
***
Спустя пару дней, кажется, абсолютно каждый телевизор в небольшом кризисном городке разрывается от новостей, а Аластор уже просто не может их слушать.
«Алан Грааль сбежал из психиатрической лечебницы?»
«Где сейчас находится тот, кто убил семью самого видного политика города?»
«Загадка пустой палаты: у полиции нет зацепок после пропажи из психиатрической лечебницы преступника, ставшего примером для горожан»
«Ему содействовали работники? Почему никто не заметил пропажи Алана Грааля?»
«Улицы города снова стали небезопасны после побега…»
Грея натурально трясёт от ужаса, потому что прямо перед ним сейчас стоит тот, о ком твердят хорошо, если не из каждого утюга. В аккуратно выглаженном белом костюме, тёмно-синей рубашке и жёлтом галстуке. Перед его телевизором стоит Алан Грааль, со своей привычной нежной полуулыбкой и с вновь выкрашенными в тёмно-бордовый волосами. В руках у него – планшет Аластора с его заметками от визита в лечебницу.
«Подает себя как более значимую персону.»
«Постоянно разыгрывает роли, старается выставить себя в лучшем свете, не способен оставаться самим собой.»
«Ищет новые ощущения, более яркие, чем прежде.»
«Эгоцентрик (?)»
«Склонен к манипуляциям с помощью эмоций, собственного или чужого состояния.»
«Легко выставляет эмоции напоказ.»
«Думает только о своих интересах.»
«Не переживает демонстрируемые эмоции в полной мере.»
«Склонен к самообману.»
«Истерический психопат?»