Голос Алисы прозвучал неожиданно и резко, потому парни испуганно дернулись, оборачиваясь.

— Это не Кайл, — повторила девушка с суровыми, издалека задумчивыми глазами, — Я знаю кто это, Кайла нужно спасать…

Алан услышав, что это был не его друг, вроде как и получил некое облегчение, но затем, поняв, что он в опасности, больше насторожился. Точно так же встрепенулся и Рейзор. Он знал, что эти двое что-то скрывают, но на почве стресса не только подозрения, но и многие факты отбросились в сторону, как и логическое мышление. А может она вообще обманывает, чтобы покрыть своего соучастника?

Ведь как можно было скрывать от их сообщества целого маньяка-убийцу? Кое-кто, помнится, совсем недавно говорил о доверии, но сейчас выяснилось, что этот кто-то сам всё нарушил. Да даже если бы и сложно было просто поделиться этим фактом, хотя бы как-либо предостеречь семью и ребят от надвигающейся угрозы. Так сложно?

— Ага… то есть всё-таки что-то было, да? — агрессивно зыркнул на девушку Рейзор. Та отвела взгляд, словно признавая свою вину, на что парень продолжил — М… может быть стоило озвучить? М? Не думала об этом? Мне кажется, если всем в этой комнате угрожает смертельная опасность, то <i>всем</i> хочется знать какая именно, разве нет?

Все фразы были пропитаны очень неприятным морально давящим сарказмом. От каждого вопроса белые брови Алисы сдвигались всё больше и больше, а маленькие кулачки сжимались сильнее.

— Так если ты не знаешь об угрозе, то тебе и не особо-то интересно. — выдала она, — Я не обязана говорить тебе каждую мелочь…

— Мелочь?! — взорвался парень, — Это ты, сука, мелочь! У нас умер человек! Ты понимаешь, что вот этими вот недоговорками вы отняли жизнь?! Харитон умер, ты слышишь меня?!

— Только вот почему-то, когда мой друг умер, тебе было кристально похуй! — прогремела она в ответ, и ее голос словно стал неуправляемым, — Значит и мне сейчас будет алмазно поебать, тупое животное!

— Это твой друг тупое животное, как и ты со своим идиотским эгоизмом и со своим ебаным враньём!

Они встали напротив друг друга. Алиса в мыслях съедала собеседника заживо, выламывая каждую кость из его тела, а Рейзор уже готов был врезать ей, несмотря на свой принцип не бить девушек. Напряжённая обстановка пропитала комнату насквозь. Казалось вот-вот, и начнётся драка.

— Ребята… хватит…

Алан протиснулся между ними, разделяя на ширину своих вытянутых рук. Его глаза были всё ещё влажные и опухшие, голос дрожал. И эта фраза прозвучала больше никак приказ, а как мольба, отчего оба участника конфликта смягчились. Зато вот взгляды их были всё ещё раздраженные и от одного пересечения между собой загорались красными яркими огнями неприязни и отвращения.

— У нас умер человек, это так… один лежит в отключке, Кайл пропал, — начал он, вытирая остатки слёз и пытаясь успокоится, — Давайте забудем всё, что случилось до этого… забудьте ссоры хоть ненадолго, пожалуйста.

Девушка и охотник переглянулись между собой опять. Эта маленькая речь и очень болезненный вид Алана заставили их замолчать, но уж точно не забыть их разногласия. Сейчас между ними была непробиваемая бетонная стена. Их злость не погасить никаким речам и проповедям. Но вот сожаление было, насчёт всего, что уже было сделано и не вернуть назад, потому драка была предотвращена.

— Ладно, мы не ссоримся… пока что, — приобнял парень напарника левой рукой, — Раз уж ты не удосужилась рассказать нам всё до этого, вперёд. Валяй…

Алиса тяжело выдохнула. Алан, смотря на неё, понимал, что эта недоговорка должна была существовать во благо, но от неё стало только хуже. Особенно ему было обидно за то, что Кайл не поведал ему об этом. И, вроде как, он уже начинал потихоньку говорить ему, но затем резко переводил тему на что-то более спокойное, что-то из его репертуара. Рыжик вздохнул, дотёр остатки слёз и, отлипнув от Рейзора, приготовился слушать.

— Мы с Кайлом встретились в лесу, недалеко от моей родной деревни. Тогда он сбежал от одного человека, который почти полтора года держал его взаперти на заброшенных складах старого завода. — на этом моменте девчонка драматично замолчала, словно вспомнила что-то очень неприятное и пугающее. — Представьте мои эмоции, когда видишь человека, идущего по дороге с залитыми кровью запястьями, без верхней одежды…

Для обоих охотников этот рассказ звучал дико, особенно для Алана, который именно сейчас осознал, насколько же между ним и Кайлом была широка таинственная пропасть: изначальный факт заложничества хрен пойми где, побег оттуда. И вот это он так яро скрывал и считал неважным? «Может я тебе потом расскажу, когда осмелюсь» — прозвучала примерная фраза в голове Алана голосом его лучшего друга. Неужели он скрывал по той причине, что это принесёт только больше проблем? Хотел уберечь? Рыжик верил в это, точно так же, как и всем словам Алисы.

— Ну и в общем, я там договорилась кое с кем, помогла ему. Затем его Харитон нашел, а мы уже давно выдумали, что говорить народу про всю эту ситуацию. Реальность мы скрыли.

Рейзор только сейчас, вслушиваясь мысленно в слова Харитона, видел кучу логических несостыковок. Например, что Кайл учился здесь дальше, хотя они с Аланом вместе вышли из дверей одного и того же универа. В глазах Харитона Кайлу было лет двадцать, хотя на самом деле двадцать два. Но именно в те самые ревностные кипишные моменты Рейзор не обращал внимания на чужую речь и истории. За это он возненавидел себя в мыслях, но решил не драматизировать и просто продолжал слушать.

— Мне кажется, я в курсе, где он сейчас, и я точно знаю, что ему нужна помощь. Поверьте, этот человек способен отрубить ему ногу, лишь бы Кайл сидел рядом с ним.

— Но мы же не можем оставить таверну в таком состоянии! Нужно дождаться Иэлию. — сказал Рейзор.

— Товарищ капитан, времени нет. Пусть Алан остается здесь, подлечит Дейма, дождётся и…

— Нет.

Это грубое и железное «нет» прозвучало так пугающе и неестественно для хрупкого парня, что Алиса с Рейзором напугано повернулись в его сторону, чтобы точно убедиться, не вселился ли в кого-то демон. Уж очень серьёзно и целеустремленно прогремел этот отказ.

— Я уже несколько раз оставался в стороне. У Алисы умер друг — моя вина, нападение на таверну — моя вина. Все меня постоянно защищают, хотя я уже много что натворил…

— Ты же знаешь, что это не так, — нахмурился Рейзор, но, не смотря на эти сведённые брови, его глаза всё ещё смотрелись заботливыми и добрыми.

— Может, но я не хочу оставаться больше в стороне. Всем и без того было плохо, я один здесь в порядке. Меня это злит.

Парень говорил серьезно. Он видел это по-своему, и с этого накручивал и переживал. Он для других был как дорогая посуда, как он думал. Вроде и нужная вещь, но не хочется поцарапать, уж тем более разбить, и она становится бесполезной, просто стоит в стороне. И, возможно, в какой-то степени это даже было так. Рейзор действительно давал парню менее травмоопасную работу и даже не совсем для того, чтобы его защитить, хотя не без этого. Больше охотник желал навалить на себя всё самое сложное, чтобы его самооценка не упала до уровня плинтуса. Хотя в последнее время из-за травм её было сложно поднять, но тем не менее. Рейзору хотелось хотя бы в глазах напарника являться сильным, независимым и выносливым человеком. Сейчас это вызывало понимание парня к словам рыжего, ибо его тоже раздражал тот факт, что он сам бесполезен или не нужен кому-то. Это чувство всегда было для него чем-то редкостно мерзким.

Но в момент принятия решения, стоило только Рейзору открыть рот, в зале послышался скрип половицы, звон дверных колокольчиков, а затем прогремел пронзительный неистовый визг.

Иэлия при первом же виде всего происходящего грохнулась в обморок прямо у порога, прямо как и предсказывалось нашим интуитивным деятелем. Далее для всех всё было в небольшом замутнении: поднять её, уложить на диван, успокоить, когда она проснется. Хотя последнее вошло в процесс спустя только пол часа.

Рейзор пытался очень размеренно объяснить женщине всю ситуацию. Но пришлось очень сильно наврать. Пока лежала Иэлия в полной отключке, благополучно поднялся Дейм. Охотники, едва завидев, что он оклемался, полезли к нему с вопросами и их «небольшой» просьбой.

— Что ты видел?

— Ничего… просто шёл и резко звон, искры в глазах и… всё…

Ребята переглянулись.

— Так, а вот теперь послушай, — начал Рейзор, предварительно до этого посовещавшись со своими сотрудниками, — забудь вообще всё, что было. Иэлии будет очень трудно объяснить, что произошло, честно. Поэтому давай договоримся — Дед напился в стельку, у него случился приступ, и он сам себя проткнул ножом. Я тебе потом все объясню, напишу. Только прошу, матери ни слова.

Подросток удивленно открыл рот, но при этом неуверенно кивнул. Казалось, у него сейчас глаза вылетят из глазниц, и это выражение лица наконец разбило ту самую былую раздражённость и хмурость.

— Он… умер? — спросил парень, и в этот момент его голос словно сломался вверх, послышалась частичка какого-то детского, по-настоящему искреннего испуга.

— К сожалению…

Подросток зарылся носом в ладони, выдохнул тяжело и болезненно, пытаясь уложить произошедшее в своей голове. Алан сел рядом с ним, а парень, тут же почувствовав тепло рядом, постарался получить как можно больше. Эти объятия ещё больше подтолкнули его на эмоции, хоть они были и в поддержку.

— Мне кажется, мама повесится… — выдал парень, пытаясь повернуться ко всем сутулой спиной, дабы никто не увидел его слёз.

Алан, пока обнимал студента, чувствовал каждое его ребро под своими пальцами. Рыжий прекрасно осознавал и понимал ситуацию, ему и самому нужна была поддержка, но нужно было торопиться.

Когда Иэлия всё же очнулась, ей рассказали тот самый выдуманный сюжет. Шок накрыл женщину с головой, и от этого казалось, что, с самого начала этого подставного рассказа, она слушала только свои мысли. А затем пришли слёзы, и врач скрылась в своей комнате, разрисованная мокрыми полосами. Белок глаз был украшен красной артериальной сеткой. Последнее, что увидел в ней Рейзор, это побелевшие губы, которые сейчас по цвету напоминали выгоревший детский рисунок, которому лет так сто, а затем… Тишина. Только редкие всхлипы слышны за дверью, а в щели мелькает сероватая тень.

— Дейм, подойди-ка сюда, — подозвал парня Рейзор в сторону, когда команда встала над трупом Харитона. Как только блондин подошел, опустив глаза в пол, Рейзор положил ему руку на плечо с серьёзным взглядом, — Послушай. Возможно я не вернусь больше. Я чувствую себя виноватым за произошедшее. Следи за матерью, помогай ей, хорошо?

— Если уедешь, ты будешь ещё больше виноват. Хочешь услышать откровение? — выдал подросток сурово и стряхнул руку со своего плеча, — Рейзор, а я ведь равнялся на тебя. Ты мне стал почти как старший брат. И пусть я тебя и уважаю, но то, как ты постоянно бегаешь от проблем, меня искренне бесит.

— Я бегаю? — недоуменно спросил охотник.

— Пф… ты не видишь? Если образовывается какая-то беда, тебе легче отойти в угол и прикурить, чем решить. Мой дедушка умер, а тебе даже не хочется рассказать мне как именно. И матери моей ты врёшь. Где решение?

— Поверь, гораздо проще будет и безопаснее, если мы скроем эту часть от твоей мамы. Тебе я расскажу, но чуть позже, я обещаю, — Деймонд нахмурено увёл зрачки в пол, пока парень продолжил, — Ты уже рассуждаешь как взрослый, ты и есть взрослый. Так пойми же меня как взрослый взрослого — иногда что-то стоит оставить.

— Что оставить? Ты думаешь мне все равно на деда, да? Его тело посреди зала ты хочешь оставить? Или нас с мамой одних? Так вот что я тебе скажу — если мы собачились, это далеко не значит то, что я рад его смерти, понял?

— Я понимаю тебя, — выдохнул охотник, — Потому и хочу рассказать позже, чтобы ты не делал поспешных решений. Мы, возможно, вернемся под утро, а может и нет. Я всё тебе расскажу, честное слово.

— Поклянись, — выдал Деймонд с озлобленным взглядом, — Если не расскажешь, я твои часы в мусорку выкину…

Рейзор улыбнулся вопреки ситуации, но это случилось всего лишь на секунду. Этот парень ему кое-кого очень сильно напомнил, именно поэтому это проявило в его голове кучу воспоминаний из дома. Этот воистину, казалось бы, злобный, но милый взгляд влил немного позитива в его кровь, вдохнул уверенности, ведь любое воспоминание из семьи позволяло ему даже на секунду погрузится в детство. Парень положил руку на грудь и так громко сказал «клянусь», что и остальные обернулись в его сторону.

— Разберись здесь сам, хорошо? Помоги Иэлии. Я знаю, что тебе сложно, но ты же мужчина, единственный здесь, верно?

Вновь улыбка проявилась на лице охотника, но такая неловкая. Это была та самая вина за произошедшее, которая билась в нём нескончаемо. Дейм тут же рыкнул, словно хотел развернуться и уйти. Но в один момент он кинулся к охотнику и обнял, уткнувшись носом в широкое плечо, как ребенок. И если не учитывать дикий запах курева, исходящий от него, то смотрелось это действительно по-детски мило.

— Только попробуй не вернуться обратно, я тебе кишки повырываю.

С этими словами он легонько пробил охотнику в живот и удалился в комнату к матери, по-видимому, чтобы ее успокоить. Такой лёгкий несильный удар встряхнул всё у Рейзора внутри. Видимо проблема со здоровьем действительно серьёзная. Но всё равно от этого жеста, который был явно не во зло, парень тоже легонько хмыкнул, а затем подошел к ребятам и уже охолодевшему телу старика.

— Мы не станем его хоронить? — спросил Алан с печальным взглядом.

— По-хорошему надо бы, но у нас нет времени. Да же, лохматик? — зыркнул охотник в сторону Алисы.

— Да, это так, — ответила она, при этом заскрипев озлобленно зубами, — Нам нужно всё делать очень быстро. Дорога на мою родную гору.

Все решительно кивнули, собрали оружие и пулей вылетели из таверны. Оглянувшись на секунду, оба напарника оценили положение в том самом помещении. Всё то тепло, что отдавал им этот дом, было заложено на дно промёрзшего фундамента, хотя частичку в виде воспоминаний парни смогли забрать с собой. Всё полегло внутри, окатилось ноющей болью.

" В последние дни все как-то слишком насыщенно», — вспомнил Алан свои слова и поник.

Всё это время было набито слишком болезненными событиями. Начиная с гибели деревни и заканчивая покиданием их дорогой зоны комфорта в целях спасти друга и вернуться к привычной жизни. Хотя особо кололо понимание, что один из их самых близких людей мёртв по их вине. Это давило на всех, в том числе и на Алису, которая, казалось бы, не имела к нему и его семье никакого отношения.

Её чувства было очень сложно описать пустыми предложениями. С одной стороны, ей даже было всё равно, и все мысли были сосредоточены на миссии по спасению. Ведь того, что случилось, уже не изменить, тогда зачем паритбся? Но с другой стороны, её тоже скребли кошки. Единственное место, где её приняли с любовью и теплотой, теперь никогда не встретит её, по собственной вине. Человек, который являлся помощью и поддержкой для её неожиданных новых союзников, умер. Его больше нет, а вся его семья убивается над ним от страха, даже не за собственную жизнь, а за его улёгшую душу. Хуже сюжет нельзя было представить. Но она решила не сосредотачиваться на самом плохом, а настроиться на выполнение поставленной задачи.

Она шла впереди, вела за собой двух человек. И чувствовала себя соответственно — как полководец, который нёс ответственность. Причём как за их поход, так и за случившееся.

Шаг был быстрым. Быстрее, чем когда-либо. Он решительно отбивал чёткий ритм, проваливая ноги охотников в глубину снега на половину подошвы с трещащим хриплым скрипом. Знакомый, тот самый, утес вновь нагнал мрачных воспоминаний. Все отвернулись от каменного завала, дабы в очередной раз их сознание не окуталось страшными и тяжёлыми мыслями.

Спустившись по крутым перепадам горы, на которой когда-то Алиса и напарники встретились, ребята уже полностью доверились своему направителю, ибо эту местность они видели впервые. Ну как впервые, конечно они здесь ходили, это ведь их родная горная система. Зато вот знали они её чертовски плохо, особенно если сравнить с горой, на которой располагалась таверна. Там можно было точно сказать, что Рейзор изучил каждый кустик, а здесь трудно так рассуждать.

Особенно охотники удивились, когда закончили дорогу через лес и пошли какими-то узкими проходами железных сооружений.

В зеленых очках Алана чётко отразились две высокие каменные трубы. Они были как короли, огорожённые своими придворными — ржавыми скрипучими корпусами завода. И всё это гремело, дышало очень мрачным напрягающим пыхтением, плелось на одном месте и гудело. Скрежетали усталым гулом под сильным ветром и прочие мелочи: маленькие трубы, окна, жестяные листы, которыми было окантовано каждое здание, прямой, не волнистый шифер и прочее.

— Предельно тихо, будьте готовы. что на нас могут напасть в любой момент, — подала голос Алиса, когда команда выстроилась в колонну в очередном узком проеме.

— Мутанты? — прошептал Алан, заглядывая в побитые окна.

— Человек…

Алиса пошла дальше, перебегая в другое место, а охотники, переглянувшись от удивления, последовали за ней. Когда всё вокруг тебя приобретает серые краски, да и плюсом тебе угрожает смертельная опасность, становится воистину страшно. И, казалось бы, ведь Рейзор с Аланом точно сталкиваются с таким регулярно, но описать их чувства сейчас было сложно. Это была совсем не та обстановка. Обычно парни знали, чего ждать, к чему готовиться, они понимали местность и поведение своего врага было предсказуемо, как ход времени. А на данный момент, что обстановка, что враг, что даже сама поставленная задача, были сложны, неизвестны, новы. А звуки окружения дезориентировали команду в пространстве, как тогда, когда они искали Дейма в гуще шумящего леса. И опять всё сводилось к семье тавернщиков, все мысли были только об этом. Незаметно от остальных Рейзор влепил себе пощёчину и прокричал в голове: «Хватит об этом думать!» Но было четно. Тёплые, ласковые воспоминания, прямо как его мать руками, гладили, а затем, словно зверь, впивались когтями, стоило только мелькнуть Харитону.

Пару проулков, и перед ними показал себя ещё один огромный чёрный корпус. Он был похож на амбар или внушительно большой гараж, будто стоянка для танка. В нём не было окон и прочих выходов наружу, кроме одной большой двери. Веки Алисы решительно сожмурились, и она стремительно направилась в его сторону. Эхом разлетелся скрип по огромному складу, и команда вошла внутрь, оставляя свои тени на ковре света, который начинался за их спинами.