«Предайтесь любви или умрите!» — было вырезано на каменной стене пещеры кривым и с завитушками почерком. На месте точки у восклицательного знака было угловатое сердечко.
Толстая каменная дверь, через которую они сюда зашли, с грохотом закрылась.
— Потрясающе, — сухо произнёс Кэйл.
— Мне стоит пробить нам выход, Кэйл-ним? — предложил Чхве Хан, отчего-то избегающий смотреть на стену и вместо этого разглядывающий пятно на рукаве своей рубашки так, будто оно было интереснейшим предметом на свете.
Конечно, ему нужно было упомянуть о своей до смехотворного огромной Силе Главного Героя. Будто кто-то о ней может забыть, когда Чхве Хан проворачивает вещи, вроде… раскрошить камень сжатием кулака? Или его, Кэйла, поднять одной рукой, как будто он ничего не весит? Или как завораживающе у него мышцы перекатываются во время тренировок…
— Подожди пока, — Кэйл помотал головой в попытке избавиться от возникших перед глазами, несомненно, приятных, но слегка неуместных сейчас картин и подошёл ближе к стене, чтобы изучить надпись. Мечник тут же оторвался от рассматривания Невероятного Пятна и поспешно последовал за ним, — Ты можешь сломать что-нибудь ценное.
Кэйл ожидал, что Чхве Хан поникнет после этого, как это бывало всегда, когда ему не давали уничтожить что-нибудь раздражающее; но в следующей его фразе Кэйлу чудилось только непонятное волнение.
— Понял.
Кэйл ничего не ответил, только наклонился, чтобы осмотреть нижнюю часть стены, скрытую за валуном. Возможно, там будет пояснение, или…
Иу.
Увиденное тут же заставило его отпрянуть.
— Что там? — Чхве Хан в мгновение ока оказался перед Кэйлом, в защитном жесте вскинув перед ним руку. Другой он выхватил из ножен меч, готовый отразить…
— Ах. Просто уродливый червяк.
…Готовый отразить нападение на эстетические чувства своего сюзерена, да. Кэйл, признаться, слегка смутился собственной реакции, но Чхве Хан, даже после услышанного, с места не сдвинулся, только напряжение покинуло его плечи — сильные и широкие, как объективно мог отметить Кэйл со своей позиции. Из-за них было мало что видно, поэтому Кэйл тронул Чхве Хана за локоть в попытке заставить того подвинуться. Запоздало добавил:
— И ещё там тело.
Расслабившийся было мастер меча тут же снова напрягся и возмущённо оглянулся. «С этого и надо было начинать!» — читалось в его взгляде, и намерение Кэйла возымело обратный эффект — вместо того, чтобы отойти, Чхве Хан только больше скрыл его за спиной, тем самым перекрывая собой весь обзор. Не убирая меча, он тоже заглянул за валун.
— Тело не одно, — сообщил мечник, — Три. Разной степени давности.
Кэйл придвинулся ближе. Чтобы рассмотреть, что происходит впереди, ему пришлось положить голову Чхве Хану на плечо.
Между стеной и валуном в одну кучу были сбиты два пожелтевших скелета и труп посвежее… если его можно таковым назвать — во многих местах плоть окончательно сгнила, обнажая кости, а из наполовину разложившейся головы виднелась поверхность черепа. В глазнице всё ещё извивался жирный червяк весёлого лососевого цвета, которого Кэйл приметил при первом беглом осмотре. Он нахмурился, глядя на тела. Незадачливые предыдущие приключенцы?
Чхве Хан, вероятно, уловил изменение мимики Кэйла, и ошибочно принял беспозвоночное за причину — ведь клинок вмиг оказался направленным на безобразное создание.
— Мне избавиться от него?
Прежде, чем Кэйл успел ответить, из черепа взвизжали тоненьким голоском:
— УБЕРИ САБЛЮ, НЕНОРМАЛЬНЫЙ! — Чхве Хан тут же отступил на шаг, и форма его стойки перешла в защитную позицию, — Если убьёшь меня, вы отсюда не выйдете!
Чхве Хан осознал, что визг принадлежал червю — и, по всей видимости не сочтя его за угрозу, опустил меч.
— Никогда-никогда! Не выйдете! — добавили тихо.
Кэйл возвёл глаза к потолку. Они полезли в приключение за наживой, а в итоге — битый час (не такой уж и неприятный, всё-таки главное — хорошая компания, но этот час можно было бы провести и дома в постели) плутали по подземельям и решали загадки ради тупика с червяком. Даром, что говорящим.
— Чхве Хан, мы уходим, — Кэйл неохотно убрал голову с тёплого плеча.
Может, детям повезло больше. Изначально они шли вместе, но разделились на одной из подземных ветвей.
— Раон расстроится, если вернёмся без трофея, — огорчённо вздохнул Чхве Хан, тоже разворачиваясь.
— Принесём ему камень.
— СТОЙТЕ! — червяк выскользнул из глазницы и с неприятным шлепком свалился на камень, — Вы не можете уйти, не пройдя Испытание!
Чхве Хан и Кэйл переглянулись с одинаковым отсутствующим выражением — «пойдём отсюда» — и направились в сторону выхода.
— Да стойте же! — беспозвоночное резво поползло следом, — Вы хотите награду? Дам награду!
Кэйл остановился. Не то чтобы предложение так заинтересовало, но было бы обидно пройти весь путь зазря. К тому же, как правильно заметил Чхве Хан, Раон бы расстроился, приди они с пустыми руками.
Стоило бы хоть услышать подробности.
— Ты про вот это испытание говоришь? — Кэйл махнул рукой на стену с корявой надписью.
— Естественно. Великим мною, несмотря на эту форму, составлено, — в тоне слышалась гордость, — Святое писание, воспеванию страсти в юных сердцах посвящённое…
— Как у этих ребят, а? — Кэйл скрестил руки на груди и кивнул на груду костей.
— О, они тут уже были, когда я занял это место, понятия не имею.
Что ж, это… многое объясняет, наверное.
— …И сколько ты уже здесь?
— Четыре дня! — радостно ответил червяк.
Повисло молчание.
— «Предайтесь любви», да? Расшифровки не будет? — прохладно поинтересовался Кэйл. После их разговора он уже не ждал от этой авантюры чего-либо грандиозного, но задача не звучала сложной, так что, можно было, наверное, попробовать? И если его сердце и забилось от этой мысли чуть быстрее, то исключительно от любопытства.
— А то вы не знаете! Я, как священный посланник любви, любезно расшифрую. Конечно же, нужно совершить акт совокупле…
Чхве Хан рядом с Кэйлом, как обычно делал всегда, когда стоял просто без дела, поправил на поясе меч.
— КХМ-КХУМ-КХЭ, в смысле, проявление любви. Невинной. Непорочной романтической связи. Амур-тужур, все дела.
Молчание повисло снова, более долгое и неловкое.
— …К-как поцелуй? — Чхве Хан что, только что пискнул?
Сам Кэйл мельком задумался о чём-то таком ещё в тот момент, когда они только вошли и прочитали надпись, но предпочёл эту мысль не развивать и не озвучивать — не мог же он, право слово, прямо в присутствии Чхве Хана задумываться о поцелуе с ним…
Даже если это крайне легко — предположить, как будут ощущаться чужие губы: они у мечника заметно сухие, наверняка горячие — Чхве Хан ведь весь как печка. Кэйл знал о данном факте по их объятиям; по моментам, когда мастер меча на себе выносил его, неспособного шагу сделать, с поля боя; да и просто по случайным соприкосновениям рук в бытовые домашние моменты — дома Чхве Хан перчаток не носит…
— Да-да, что хотите.
…Он мог бы одним движением притянуть Кэйла к себе за талию этими горячими сильными руками. Мазнуть загрубевшими от мозолей и шрамов пальцами по щеке, нежно провести ими по нижней губе. Кэйл бы, с удивлением моргая, спросил Чхве Хана, что он собирается делать, а мечник бы ничего не ответил — только с хитринкой улыбнулся, прежде чем нежно вплёл руку в волосы и накрыл губы своими.
Кэйлу бы не понравилось, что они такие обветренные и от того жёсткие — и захотел бы смочить их, облизывая. А Чхве Хан, как истинный Главный Герой, подгадал бы этот момент, чтобы мягко, но напористо протолкнуть в рот Кэйла собственный язык.
Кэйл бы не сопротивлялся, но не сдержал ошеломлённого мычания в поцелуй — всегда ли Чхве Хан был таким наглым?! Мечник бы в ответ успокаивающе пригладил его затылок и осторожно надавил на него, вынуждая Кэйла запрокинуть голову, лишь углубляя и распаляя поцелуй. Кэйл бы в удовольствии прикрыл глаза, позволяя целовать себя и чувствуя, как рука на его талии, может, опустилась бы чуть ниже, оказываясь аккурат на за…
— Кэйл-ним, что ты думаешь? Нам стоит?..
Ах, нет же.
У Чхве Хана совсем нет опыта, и он точно не настолько дерзок, чтобы творить с Кэйлом… такие… смущающие вещи! Кэйлу пришлось бы проявить инициативу самому: провести рукой по широкой груди, огладить крепкие мышцы плеча, и… Хм, Хан высоковат, так что пришлось бы слегка дёрнуть его за воротник, чтобы он наклонился. Он бы невинно подумал, что Кэйл просто хочет ему что-то прошептать на ухо. Спросил бы…
— Кэйл-ним?
Кэйл бы остановился на мгновение, чтобы встретить его растерянный взгляд собственным, хищным — и жарко смял чужие губы, не отпуская воротник — мечник ведь от смущения может и отстраниться. Чхве Хан распахнул бы от удивления рот, давая возможность Кэйлу запустить в него язык. Кэйл бы, добившись своего, с удовлетворением заурчал в поцелуй и блаженно прикрыл глаза, постепенно отпуская рубашку Чхве Хана — ведь тот бы уже понял действия Кэйла и сам вошёл во вкус — и обвил руки вокруг сильной шеи…
— Кэйл-ним!
— Что? — Кэйл моргнул. Возможно, он слегка погрузился в свои мысли.
— Думаешь, н-нам стоит… м-м. Поцеловаться? — фраза начиналась тягуче-медленно, но на последнем слове Чхве Хан проглотил половину звуков.
— Конечно, — Кэйл горячо кивнул.
Мастер меча посмотрел на него, широко распахнув глаза, и Кэйл под этим неверящим сияющим взглядом неловко заправил за ухо прядь волос.
Кэйл заметил, как Чхве Хан сжал кулаки — и ему стало слегка не по себе. Чхве Хан волнуется? Что, если он от нервов не рассчитает силу и, там, сломает ему кость?.. Кэйл однажды видел, как Хан, разозлившись, вцепился в стол — пока тот не треснул.
Но когда Чхве Хан подошёл ближе, его рука легла на плечо Кэйла аккуратно и трепетно. Кэйл, к своему стыду, подумал, что Хан поцелует его сразу после этого — но он всего лишь отвёл их на пару шагов сторону. Правда, смущающе ведь творить… всякое!.. В чьём-то присутствии.
— Тогда… можно? — спросил мечник на выдохе, почти что и не слышно.
Кэйл, слишком сосредоточенный на поддержании невозмутимого выражения лица, молча кивнул.
На самом деле, они ведь оба не очень опытны. Но даже простого соприкосновения губами…
Чхве Хан, лишь слегка поколебавшись, вдруг притянул Кэйла к себе. Не ожидавший этого Кэйл задушил в себе смущённый звук, когда от этого движения его руки прижались к крепкой хановой груди, и он ощутил, как дико бьёт под пальцами сердце.
…будет достаточно.
Взгляд Чхве Хана из дрожащего стал решительным, и, не зная, как его выдержать, Кэйл трусливо закрыл глаза. Теперь отбойным молотом стучало в ушах уже его сердце; и мир замер, когда Кэйл почувствовал на лице тёплое дыхание.
В этом застывшем мире он чувствовал каждое мгновение того, как
сухие горячие губы трепетно прижались к скуле.
…
Чего?
Время вновь ускорилось, стоило Чхве Хану отстраниться.
Кэйл распахнул ресницы. Моргнул раз. Второй. Мастер меча перед ним отвёл глаза в сторону, почёсывая порозовевшую щёку.
Кэйл открыл рот.
ПОЧЕМУ
— Думаешь…
ЧТО ЭТО ТАКОЕ
— …этого достаточно?
Чхве Хан ничего не ответил, только очень резко обернулся в сторону хозяина пещеры.
— Д-да, да! Всего достаточно! — червяк под пылающим яростью взглядом Кэйла энергично полз обратно к своему обиталищу, — Награда будет у выхода, пока-пока! Не приходите ещё!
Уходя, Кэйл изо всех сил старался на Чхве Хана не смотреть.
***
— Человек, это ПОТРЯСАЮЩЕ! — едва не задыхаясь от потока слов, Раон вихрял вокруг скамьи, — Настоящий ТРОФЕЙ! Мы… мы должны поставить его на красивую подставку! Нужно согласовать дизайн с дедушкой Голди!
— Ага, — безучастно кивнул Кэйл вслед рванувшему в сторону виллы Раону.
— Ну… Под определённым углом это может напоминать объект искусства, — согласился сидящий рядом Чхве Хан.
Кэйл помрачнел.
После всего пройденного они получили. Тупой камень!
(«Твой отзыв о камнях немного обиден, » — раздалось на краю сознания от Супер Камня. Кэйл извинился.)
— Он в виде сердца? — поинтересовалась сидящая по другую сторону от Кэйла Розалин.
— В виде бесконечного потока моей радости, — мрачный ответ.
— Ну, знаете… главное ведь стоящая за ним история приключения, — магесса слегка стукнула Кэйла в плечо в попытке подбодрить. Кэйл кинул на нее возмущённый взгляд и чуть отодвинулся, прижимаясь к тёплому боку Чхве Хана.
— А… Что у вас? — спросил тот, слегка хрипя.
Будучи в подземелье, они из спортивного интереса разделились на несколько команд, ведь, как выразился Раон «каждому нужно пойти на приключение и принести свой трофей! Особенно тебе, человек, хватит спать до обеда!». Так, например, дети в сопровождении Рона и Бикроса принесли домой мёртвого паука-мутанта. И поплавок.
— …Ну, у нас с Мэри и Локом бриллиант в девяносто карат, — Розалин смутилась, — А у Альберу с Эрухабеном корзина грибов.
— Невероятно, — Кэйл и лицом, и наличием жизни в голосе всё более походил на мёртвую рыбу.
— У вас тоже было задание «сделай или умри»? — воодушевился Чхве Хан.
— Что? — Розалин моргнула, — Нет, мы просто нашли сундук. Ам, повтори-ка?..
— Нам нужно было предаться любви, — бесцветно выдал Кэйл, не дожидаясь ответа мечника.
— К-Кэйл-ним, ну зачем так прямо!
— О-о-о! И вы!..
— Чхве Хан меня поцеловал. В щёку, — припечатал Кэйл.
Чхве Хан резко опустил взгляд и стал разглядывать ещё одно Невероятное Пятно на рукаве. Розалин моргнула.
— Я слышу в вашем голосе раздражение, молодой мастер?
— Не выдумывай ерунды.
— …Знаете, неудивительно, что вас наградили только камнем, — после недолгого молчания заключила магесса, — Вот если бы вы там хотя бы взасос…
— Я. Пойду. Потренируюсь, — проскрипел Чхве Хан, поднимаясь с движениями такими же деревянными, как и его голос. Кэйл от потери тепла под боком только пуще помрачнел.
Между Кэйлом и Розалин повисло молчание.
— Молодой мастер Кэйл, если вы хотели прям бриллиант…
— Я за Раоном, — Кэйл тоже поспешно ретировался.
***
Неаккуратный потресканный кусок мусора покоился на алой шёлковой подушке, на подставке, по центру коридора.
— Нет, человек! Трофей должен быть на виду! — Раон горячо отстаивал право камня на присутствие в коридоре, одновременно порхая вкруг Кэйла.
— На виду, ня! — вторил Хон.
— Это ведь напоминание. Нельзя убирать в кладовку! — поддакнула Он.
— Кладовка — достаточно видное место. Эта штука тут мне мешает, — Кэйл продолжал пытаться избавиться от смущающего предмета интерьера.
У него и без того достаточно напоминаний. Более чем.
Смотреть на лицо Чхве Хана… стало трудно. Не в смысле, что оно плохое — у Чхве Хана очень красивое лицо. И губы.
Чёрт побери.
Хорошо, может быть, просто может быть, у него появилась маленькая фиксация. Крошечная. Мимолётная.
Прям как тот поцелуй!
Нет, Кэйл совсем не разочарован. Чтобы быть разочарованным, нужно иметь какие-то ожидания. А Кэйл совсем не ожидал чего-то вроде рук Чхве Хана в своих волосах; или шершавых, но одновременно — как он уже смог убедиться — мягких губ мечника на своих собственных; или чужого языка глубоко по гланды…
— Не-ет, человек! Это памятник приключению! — Раон присел на подушку, — нельзя его убирать!
— Он слишком… — начал было Кэйл, но осёкся, стоило ему почувствовать за спиной знакомое присутствие.
— …Тебе не нравится, Кэйл-ним?
О нет, только не этот грустный тон. Теперь чувство, будто котёнка пнул.
— Ах, не в этом дело. Может, ты хочешь забрать его к себе, Чхве Хан?
— Да! Человек приходит в комнату к сильному Чхве Хану чаще, чем в коридор! Поставим трофей в его комнате! — и после этой реплики детей и след простыл. Как удобно, что телепортация такая быстрая.
— …Да, я не против.
Удобная и быстрая телепортация, чёрт её! Теперь они остались наедине!
— Мне не не нравится, — Кэйл (отчаянно смотрящий Чхве Хану куда-то за плечо, лишь бы только не на губы) отчего-то почувствовал острую необходимость оправдаться, — я просто чувствую, что нас обманули.
— …Ах. Всё в порядке, Кэйл-ним, не стоит меня утешать, — чуть помедлив с ответом, мечник покачал головой и нежно положил руку Кэйлу на плечо, — Это нормально, ты заслуживаешь бóльшей моральной компенсации за случившееся.
— Моральной… чего? — Кэйл опешил. Компенсации?
Разве что за то, что ты не поцеловал меня как следует, чёртов…
— Я же вижу, что ты злишься из-за этой ситуации, Кэйл-ним. Всё нормально, я… кхм, готов взять на себя ответственность… — после окончания фразы Чхве Хан резко отвернул голову, позволяя Кэйлу во всей красе пронаблюдать быстро розовеющую шею.
Кэйл задохнулся.
— Ты…
Он!.. Кэйл замолк. Эта фраза про ответственность звучала максимально неправильно!
Если кто-нибудь услышит, может совсем не то подумать… Чёртов Чхве Хан! Как он может просто говорить такие смущающие вещи, и разговаривать этими… губами! И неправильно ими пользоваться, и… Ты когда-нибудь оторвёшься от пятна на своем рукаве?!
— Может, снимешь рубашку наконец?! — в сердцах выпалил Кэйл.
«Снимешь рубашку… снимешь рубашку…» — эхом пронеслось по коридору.
(Розалин, прятавшаяся возле угла и, по всей видимости, подло подслушивающая, выронила из рук чашку.
— Осторожнее, — так же подло подслушивающий Эрухабен любезно её поймал.)
Мастер меча стойко молчал, глядя на Кэйла во все глаза и являя собою бесподобный оттенок алого.
— …Не обязательно прям сейчас, — Кэйл робко добавил. Ах, наверное, я слишком громко сказал, поэтому Чхве Хан так смутился. Все ведь могут узнать, что у него грязная рубашка…
— Мхм, — глубокомысленно ответил мечник.
— Её нужно постирать. У тебя пятно на рукаве, — терпеливо пояснил Кэйл.
Чхве Хан моргнул.
— А. Да, я. Так и. Подумал. Ха-ха, — Кэйл не успел подобрать эпитета для настолько наигранного смеха, как мастер меча тут же развернулся и побежал.
— Т-тогда я пошёл! Снимать рубашку! До свидания, Кэйл-ним! Н-не забудьте поужинать! — кричал он через плечо, всё дальше удаляясь от Кэйла.
Кэйл остался в коридоре в одиночестве, гадая, почему Чхве Хан так смутился и столь стремительно убежал. Надеюсь, он не решил, что я считаю его неряхой?..
«…Кэйл, — тихо начала в его мыслях Воришка, — нам кажется, дело не совсем в этом…»
«Тихо! Мы клялись тактично молчать, когда этот момент наступит! — оборвала её Обжора, — Кэйл имеет право на личную жизнь!»
Да в чём дело?
***
Чхве Хан (оставшись в одной только чёрной водолазке) сидел на кровати, сгорбившись, и отсутствующим взглядом смотрел в пол.
Это конец.
Не то, чтобы мечник и раньше на что-то рассчитывал, но после этого дня… А ведь он начинался так прекрасно!
Этим утром его возлюбленный Кэйл-ним, как обычно, позвал Чхве Хана на послеобеденную прогулку по саду — у них зародилась эта традиция, когда дети, не в силах смотреть на весь день отдыхающего Кэйла, настояли на том, чтобы его выгулять, но — так как он даже в этом случае не делал ничего кроме «дыхательных упражнений» — им быстро стало скучно. Поэтому они пришли к решению, звучащему примерно так: «сильный Чхве Хан, присмотри, пожалуйста, за нашим человеком, чтобы снова он не ушёл спать!». Что было, в общем-то, в его интересах.
И всё было замечательно — они с Кэйлом медленно бродили по цветочной аллее, беседуя о пустяках, пока не остановились передохнуть на скамейке в теньке. Кэйл-ним очаровательно зевнул и спросил, может ли вздремнуть — и слабое, нежное сердце Чхве Хана просто не могло ему отказать.
К сожалению, как раз в тот момент, когда Кэйл-ним неотразимо пускал слюни мастеру меча в плечо (нет, нельзя этим наслаждаться! Кэйл-ним просто очень устал!), дети пришли, чтобы присоединиться к прогулке. Пусть Чхве Хан почувствовал их присутствие ещё издалека, но не смог заставить себя прервать блаженное посапывание.
— КАК ТЫ МОГ, СИЛЬНЫЙ ЧХВЕ ХАН! — Кэйл проснулся, чуть не свалившись со скамьи, но Чхве Хан вовремя придержал его за плечи.
— Младший прав, ня! Чхве Хан, мы тебе доверяли! — Хон присоединился к обвинениям.
— Кэйл, наверное, просто его обманул! — только Он встала на его защиту, за что мечник был благодарен, к своему стыду. Всё-таки, Раон и Хон ведь были правы…
— Я не спал, — быстро солгал Кэйл, — просто прикрыл глаза на секунду.
— Хватит врать, человек! Мы видим пятно от слюны!
— Это часть дизайна. Правда, Чхве Хан? — Кэйл нежно ткнул его в бок. Вот чёрт, Кэйл-ним просит его соврать!
— Да. Это. Дизайна часть, — у него же хорошо получается, да? От Кэйла Чхве Хан выучил, что во время лжи нельзя отводить взгляд; поэтому он старательно концентрировался на глазах Раона и не мог посмотреть реакцию Кэйла, чтобы понять, насолько хороша его ложь, — Кэйл-ним не. Спал.
— ТЫ ВРУН, СИЛЬНЫЙ ЧХВЕ ХАН!
— Обманщик, ня!
— Вы подельники! — ахнула Он, — зря я тебя защитила!
Чхве Хан грустно посмотрел на Кэйла. Кэйл вздохнул, сочувственно похлопав Чхве Хана по плечу. «Ты старался, я знаю, » — Чхве Хан мог прочитать в красновато-карих глазах.
«Недостаточно, » — мечник положил ладонь сверху на руку Кэйла и мягко, но решительно её сжал, — «В следующий раз я совру лучше, Кэйл-ним!»
Кэйл коротко кивнул.
— Хватит общаться с сильным Чхве Ханом взглядами, человек!
— Вам должно быть стыдно, — кивнула Он.
— Кэйл, ты не можешь всё время спать. Это вредно для здоровья!
Кэйл побеждённо вздохнул.
— Ладно, ладно, вы нас поймали. В таком случае, мы просто продолжим гулять.
— Ты просто снова заснешь, когда мы уйдём, ня!
— Да! Чхве Хану нельзя доверять!
— У нас есть идея получше, человек! — выкрикнул в заключение Раон, и от яркого взгляда шестилетнего дракона Чхве Хан слегка поёжился, — Мы пойдём искать сокровища!
***
Как оказалось, дети вместе с Розалин отправились погулять по Вестону и услышали там занимательный слух: якобы в близлежащей деревне в чьём-то подвале нашли подземный лабиринт с, непременно, сокровищами. Естественно, дети захотели проверить лично.
Таким образом и Чхве Хан с Кэйлом оказались втянуты в эту авантюру. Чего уж они — даже Альберу не отвертелся. Чхве Хан понятия не имел, как дети смогли вытащить его вечно работающего ученика из дворца, но факт оставался фактом — у них получилось.
В итоге их команда и правда, по всего нескольким подсказкам — не даром в их команде гениальная волшебница и древний дракон — нашли подземелье с лабиринтом. И, поскольку он был слишком разветвлённым и узким для того, чтобы идти большой толпой, они решили разделиться.
На этом моменте день всё ещё оставался прекрасным — Чхве Хан счастлив был быть утащенным Кэйлом в первый подвернувшийся поворот. И пусть идти по полной пауков и другой живности тёмной пещере было совсем не так живописно, как по саду у виллы, мастер меча с робкой надеждой полагал, что их прогулку в мягком свете магического фонаря можно назвать — пусть и только в его сокровенных мыслях — достаточно романтичной. По крайней мере, Кэйл-ним, вроде, чувствовал себя достаточно комфортно: Чхве Хан очень ради этого старался, убивая всю фауну — а иногда чересчур энергичную флору — до того, как она попадёт в зону видимости.
И даже когда они дошли до этого злополучного тупика!
«Предайтесь любви» — у Чхве Хана защемило в сердце. Конечно, это просто бред, но… Просто если попробовать предположить, что это может значить?.. Как, например, поце-
Нет-нет-нет, не думать об этом, не думать об этом! Никаких дерзких мыслей! Это было бы, как минимум, неуважительно по отношению к Кэйл-ниму.
Но не думать очень сложно, когда ты так влюблён — поэтому Чхве Хан старался хотя бы… просто не показывать своей взволнованности. Просто, уф, переключиться на что-нибудь другое!
Какой интересный потолок. И пол… Ах, а это пятно от крови монстра на рубашке похоже на спящего Кэйл-нима…
— Потрясающе, — раздалось сбоку от мечника. Кажется, Кэйл не очень рад?
— Мне стоит пробить нам выход, Кэйл-ним? — спросил Чхве Хан, приложив поистине титанические усилия к тому, чтобы его голос не дрогнул. Что ж… Сконцентрироваться на чём нибудь отвлекающем действительно помогает. Спасибо, пятно в виде спящего Кэйл-нима!
К несчастью для нежного сердца Чхве Хана, Кэйл не спешил уходить.
— Подожди пока, — отмахнулся он, покачав головой — вероятно, Кэйл-ним подумал о чём-то неприятном? — и побрёл ближе к стене. Чхве Хан тут же встрепенулся за ним — не время отвлекаться на эгоистичные мысли, тут может подстерегать опасность! — Ты можешь сломать что-нибудь ценное.
Мастер меча тяжело сглотнул. Чем дольше они тут будут оставаться, тем меньше его шансы сохранить здравомыслие, не предавшись романтическим мечтаниям. С другой стороны…
— Понял, — Чхве Хан пылко кивнул. Если Кэйл-ним не захочет уходить без сокровища, значит ли это, что он — может быть, просто небольшой шанс! — согласится на то, что написано на стене?
Чхве Хан не успел утонуть в дерзких мыслях — тихое «ах» родного голоса он уловил мгновенно, прикрывая отшатнувшегося от стены Кэйла собой. И уж тем более не до них было, когда Кэйл-ним упомянул трупы.
Хоть и ненадолго. Второй раз не поплыть — тяжесть рыжей головы на плече, почти щека к щеке, сладко давила больше не на тело, но на разум — «помог» не слишком приятный, но хорошо отвлекающий вид на человеческие останки и мерзко извивающегося червя. Краем глаза Чхве Хан уловил едва дёрнувшееся выражение лица Кэйла — ах, конечно же, Кэйл-ниму неприятно на это смотреть… Нельзя, чтобы ему поплохело от этого вида.
Мастер меча с ненавистью посмотрел на беспозвоночное. Из-за тебя у Кэйл-нима может быть расстройство желудка!..
— Мне избавиться от него?
Трудно было предположить, что червяк окажется говорящим. Чхве Хан чувствовал смесь радости — потерявший интерес взгляд Кэйла выражал желание уйти, что означало окончание испытывания его, Чхве Хана, самообладания — и грусти — подбородок Кэйл-нима покинул его плечо — и содрогнулся, когда им вслед были брошены слова о награде. Мечник тяжело сглотнул, когда увидел заинтригованно блеснувшие после этого глаза Кэйла.
И потерял способность мыслить вовсе, когда после короткого обмена фразами услышал:
— «Предайтесь любви», да? Расшифровки не будет?
Чхве Хан знал, что холод в голосе был обманчив — если Кэйл-ним хочет узнать подробности, значит, он, скорее всего, заинтересован.
— …вы не знаете… любезно расшифрую… совершить акт…
Чхве Хан слышал всё, как сквозь толщу воды. Он всё ещё не мог поверить, что… им с Кэйл-нимом, возможно, придётся?..
Он поправил меч, чтобы себя успокоить.
— КХМ-КХУМ-КХЭ! — громкий кашель (черви кашляют?) заставил Чхве Хана обратиться в слух, — В смысле, физическое проявление любви. Невинной и непорочной романтической связи. Амур-тужур и все дела.
Кэйл-ним молчал. Чхве Хану показалось, что все его мысли в этот момент — лопнувший мыльный пузырь, в тишине испарились.
Проявление любви. Опять же, как…
— …К-как поцелуй? — вот чёрт, он это вслух сказал? Его голос и должен звучать так высоко?
— Да-да, что хотите.
И тут всё было кончено.
***
Чхве Хан со стоном упал на матрас, прикрыв ладонями лицо. Ему не стоило так радоваться открывшейся возможности, не стоило задавать столь бесстыжий вопрос: «можно?»
«Можно»! О чём он думал?! Он был так своеволен и нахален — и заслуженно поплатился.
Кэйл-ним его возненавидит, как только поймёт, что Чхве Хан просто воспользовался ситуацией… Если уже не понял!
Это было ясно как день — после произошедшего Чхве Хан стал Кэйлу неприятен. Кэйл-ним избегал на него даже смотреть — очевидно, слишком добр, как и всегда, и не мог прямо сказать мастеру меча, насколько ему от свершившегося мерзко. Милостиво позволил продолжать находиться рядом, но Чхве Хан не мог не замечать, как Кэйл уклоняется от его взгляда — а ведь всего несколько часов назад они читали в глазах друг друга так много. Скорее всего, он и правда всё понял, и не хотел видеть больше в глазах Чхве Хана это недостойное желание; а возможно — не хотел являть мечнику собственное нескрываемое отвращение.
Если думать об этом так — Чхве Хан, наверное, был даже рад. Он не смог бы хладнокровно выдержать омерзения в глазах Кэйл-нима.
Я был слишком очевиден в своих чувствах. Кэйл-ним наверняка узрел его эгоистическую животную натуру; как мечник бессовестно радовался каждой их совместной минуте. Кэйл-ним считал его ближайшим другом, но, разумеется, он должен был всё испортить.
Чхве Хан раскинул на постели руки.
В любом случае, Кэйл-ним заслуживает лучшего. Человека с чистой рубашкой, как минимум.
Переключение мысли несколько успокоило. Конечно, Чхве Хан от тревоги придумал бред.
Кэйл-ним не возненавидит его. Он слишком великодушен — через какое-то время у них всё опять станет как раньше.
…Кэйл-ним ведь никогда не заботится о себе — для него гораздо важнее благополучие других, поэтому он, скорее, будет игнорировать тот факт, что ему самому плохо — даже несмотря на внутреннее отвращение к Чхве Хану, не отвернётся от него, чтобы не растоптать его чувства…
Чхве Хан хлопнул себя по щекам.
Они просто обсудят это завтра, как нормальные люди. Чхве Хан открыто признается в своих чувствах, поклянётся, что не претендует на взаимность, что его итак всё устраивает, и что он сможет быть менее очевидным. План простой и надёжный, и…
Блуждающий взгляд неосознанно упал на любовно переставленный детьми в его комнату камень в виде сердца.
Кого он обманывает. Он не смог удержать свои чувства в узде сегодня, так почему решил, что сможет что-то изменить?
***
В темноте своей спальни Кэйл распахнул глаза.
Погодите-ка.
Кэйл не был тем человеком, что по окончанию оглядывается назад, прокручивая в голове уже завершённые события… Как правило.
В качестве исключения — сегодня он десятки раз сменил положение на кровати, но такой желанный сон всё никак не приходил. Прошедшее — зажёванная плёнка, прилипло к подкорке. Не-спасибо, способность к Записи.
Не может же быть, что я…
Почему-то только сейчас, когда часовая стрелка миновала тройку, Кэйл обрёл отрешённость достаточную, чтобы взглянуть объективно.
Влюблён в Чхве Хана.
Кэйл сел на кровати (не самый лёгкий подвиг, когда тебя во сне облепляют дети).
Осознание смыло всю сонливость. Как будто последний кусочек мелкого пазла встал на место и явил цельную картинку. На которой они с Ханом, возможно, в счастливом бездельничьем браке или вроде того. К трём часам ночи о других картинках думать получалось плохо.
«Во имя хлеба, » — Обжора, кажется, плакала.
«Может, мы в симуляции?» — неверящая Воришка.
«По прогнозам нам нужно было ждать еще минимум полгода, » — благовейный шёпот Скряги.
Кэйл раздражённо — но чувствуя, как горит лицо — щёлкнул языком. Вы помните, что я вас слышу?
«Кэйл, мы так горды!» — да, точно, Обжора разрыдалась.
…Эта ночь собирается стать ещё длиннее.
— Ого, человек, ты уже проснулся! Ты что, заболел? — спустя пару бессонных часов услышал Кэйл прямо у уха.
Стоило ли говорить только разлепившему глаза ребёнку, что Кэйл не засыпал вовсе?
— А ведь ещё даже не полдень, — восхищённо прошептала Он.
— …Идите завтракать, — детские замечания слегка смутили, и Кэйл не очень хотел говорить, что вообще-то планировал досыпать дальше.
Ему это не удалось — дети потащили его с собой. Смотря на часы, не показывающие ещё даже девяти, Кэйл грустно вздохнул. Хотя, справедливости ради, заснуть у него всё равно бы вряд ли получилось.
По пути в столовую Кэйл отчаянно зевал, поэтому неудивительно, что умудрился столкнуться. Конечно, с мастером меча.
— Ах. Д-доброе утро, — Кэйл мгновенно пожалел, что не стал звать Рона, чтобы переодеться, и вышел из комнаты весь взъерошенный и в одной пижаме. После вчерашнего ночного озарения стало внезапно неловко появиться перед объектом симпатии в непрезентабельном виде.
— Кхм. Утра, Кэйл-ним. Я тренироваться, — Чхве Хан непривычно резко обхватил Кэйла за плечи и как ошпаренный отвёл его от себя, после чего коротко кивнул детям и стремительно удалился.
Кэйл только и обернулся ему вслед. Эм, это было как-то…
— Человек, сильный Чхве Хан какой-то напряжённый сегодня!
— Так быстро убежал, — кивнула Он.
— С быстротой молнии, ня!
— Я спрошу у него попозже, — Кэйл прикрыл лицо рукой, чтобы скрыть своё смущение. Множество мыслей заполонило голову.
За ту ночь, что Кэйл провёл, осознавая собственные чувства, он даже не задумался о том, что мастеру меча такого рода связь может быть неприятна. Вчера по нему казалось, будто он действительно хотел этого поцелуя, но… Может Кэйл просто себе надумал? Чхве Хан никогда раньше не влюблялся, так что, может, его осторожный вопрос о поцелуе был явлением простого любопытства, а не того, что он чувствует к Кэйлу влечение?
Кэйл напрягся. Он был довольно расслаблен, когда вставал с постели — с осознанием собственной влюблённости было свыкнуться легко, но мысль о том, что Чхве Хан может быть и не заинтересован в нём в этом плане, возникла впервые. До этого, к своему стыду, Кэйл был почти на подсознательном уровне уверен, что Чхве Хан в его жизни — константа, и по-другому быть и не может.
Аппетит, коего и так особо не было, исчез напрочь.
— Я позавтракаю позже, — бросил Кэйл под возмущённые восклицания детей и направился обратно к своей комнате. Ему нужно было многое обдумать. И переодеться.
***
— Чхве Хан, мне жарко, — выдохнул Кэйл, томно смотря из-под ресниц. Мечник сглотнул, во все глаза рассматривая распластавшегося под ним Кэйл-нима. Он лежал на подушках хановой кровати, в одной только пижаме, и разметавшиеся волосы только сильнее подчеркивали его румянец.
— Кэйл-ним… — Хотелось сказать ему, что он очень красивый, но Чхве Хана (почему-то в одном нижнем белье) будто парализовало: он нависал над Кэйлом, расставив руки по бокам от его головы, а коленом упирался в матрас между бедер, и не мог вымолвить и слова.
Руки Кэйл-нима вдруг оказались сцеплены у мечника на шее.
— Поцелуй меня, — потребовал Кэйл, доверчиво прижимаясь носом Чхве Хану между шеей и плечом. Чхве Хан на автомате прижался губами к виску.
Кэйл-ним в его руках завозился, видимо, оставшись недовольным этим поцелуем, и подставляя под губы мечника тонкую шею. Чхве Хан пылко прижался к кадыку и широко мазнул языком, чувствуя, как при этом содрогнулось тело под ним. Он тягуче-медленно выцеловывал линию челюсти, легко прикусил ухо — Кэйл-ним рвано выдохнул — а после этого, наконец, добрался до мягких губ. Кэйл-ним охотно их раскрыл, встречая язык мечника, и они слились в долгом мокром поцелуе.
Чхве Хан отстранился только тогда, когда им обоим перестало хватать воздуха, и с затаённой гордостью отметил ставшие ярко-вишневыми губы Кэйл-нима, его тяжелое дыхание, стекающую по подбородку дорожку слюны и влажно блестящие глаза.
— Думаешь, ха-а… Этого достаточно?.. — спросил едва отдышавшийся Кэйл-ним, вызывая у Чхве Хана странное чувство дежавю.
— Любой твой каприз, — жарко выдохнул Чхве Хан, смотря в затуманенные глаза напротив.
— Ты знаешь, чего я хочу. Не заставляй меня говорить такие смущающие вещи вслух, — Кэйл-ним красноречиво двинул бёдрами навстречу, заставляя Чхве Хана крупно вздрогнуть от этого движения, а конкретно — от прикоснования к давно стоящему колом члену.
— …Кэйл-ним, — Мастер меча полувыдохнул полупрорычал Кэйлу в ухо.
— Давай, Хан, ну, пожалуйста-а-амх, — Кэйл протянул почти жалобно, снова двинул бёдрами, и тут же его просьба потонула в удовлетворённом стоне — Чхве Хан вновь затянул его в глубокий поцелуй и, убрав руку с талии, стянул пижамные штаны.
Чхве Хан с замирающим сердцем забрался дрожащими пальцами под чужое бельё и попробовал вставить палец, не прерывая при этом поцелуй. Он легко преодолел сопротивление мышц, но тут же замер, когда Кэйл весь вздрогнул и сжался.
Запаниковавший Чхве Хан хотел было отстраниться и спросить, всё ли в порядке, но Кэйл-ним с недовольным мычанием притянул его обратно в поцелуй.
Чхве Хан сморгнул стекающий со лба пот, не решаясь продолжить. Кэйл приоткрыл один глаз и слегка дернул бровью, как бы призывая мечника к действию. Чхве Хан, у которого сердце готово было лопнуть от оказанного ему доверия, чуть помедлив, всё же протолкнул палец дальше, и чувство сжимающегося вокруг него Кэйла вдруг всколыхнуло в нём что-то очень глубокое и голодное.
Тем не менее, Кэйл протестующе простонал, когда Чхве Хан прервал поцелуй и плавно вышел из него.
Пусть первый палец и вошёл легко, было очевидным, что второй палец протолкнуть будет проблематичнее, а травмировать Кэйл-нима — последнее, чего Чхве Хан хотел.
Он, честно, не знал, как это происходит у парней, но, по идее, нужно было что-нибудь скользкое?..
— …Хан, вернись, ну… Почему ты остановился? — Кэйл тяжело дышал, восстанавливая дыхание, и пытался расфокусированным взглядом поймать ханово лицо.
— Кэйл-ним, так не получится, нам нужно…
Чхве Хан запнулся, почувствовав, как ему на затылок упало что-то тяжёлое и отлетело на постель. Он с недоумением пошарил рукой в поиске неопознанного предмета, и… Ну, может, в другой момент он бы удивился падающим с потолка бутылочкам со смазкой, но точно не тогда, когда под ним лежит такой возбуждённый и жаждущий ласки Кэйл-ним.
Бутылочка стремительно лишилась значительной части своего объёма — Чхве Хан обильно полил смазкой пальцы и освобождённый от белья член. С дрожащих запястий капало, но на этот раз, вспоминая, как Кэйл не желал его отпускать и как плотно его стенки обхватывали мечника… Решиться было легче. Смазанные пальцы скользнули настолько мягко и легко, что Чхве Хан, этого не ожидавший, вставил их глубже, чем собирался. Яйца готовы были лопнуть от последовавшего за этим сладкого стона и царапнувших по лопаткам ногтей, но, несмотря на это, он всё равно разрабатывал Кэйла плавно и медленно.
— Чхве Хан, н-ну давай, — шептал зажмурившийся Кэйл, в уголках его глаз собрались слёзы от чрезмерной стимуляции, и он всё настойчивее насаживался на пальцы.
Чхве Хан, наконец, решился вытащить пальцы — под разочарованный стон Кэйл-нима — и с готовностью приставил ко входу член…
— Точно, можно?.. — Чхве Хан не верил своим ощущениям. Всё казалось нереальным.
— За то, что грязно опорочил моего младшего брата, ты будешь приговорён к смерти через повешенье! — прогремел в темноте спальни голос Альберу.
Чхве Хан с Кэйлом почему-то вдруг стали одетыми и переместились из комнаты Хана на эшафот.
— П-подождите, я всё объясню, — Чхве Хан, не моргая, смотрел, как дети несут ему табуретку.
— Как ты мог, Чхве Хан, — Розалин прижимала к себе дрожащего от рыданий Кэйла.
— Просто животное, — рыкнул Эрухабен.
Чхве Хану со страхом посмотрел в полные омерзения глаза обернувшегося Кэйла, чувствуя, как палач в лице Рона накидывает ему на шею петлю…
— Н-нет, Кэйл-ним, я!.. — Чхве Хан потянулся к нему рукой, пока остальное тело словно закаменело.
— Ты не достоин последних слов, — во взгляде Альберу застыл лёд, когда он махнул Рону рукой в знак свершения казни.
Чхве Хан в пробуждении резко сел на кровати. Тяжело дыша, он стёр со лба холодный пот.
Ему не так часто снились сны, но когда снились… Они были крайне яркими, ха.
Видимо, вчера вечером он слишком распереживался.
По дороге на пробежку он как в тумане поздоровался с Бикросом, едва ли заметил Розалин — глупый сон, как Чхве Хан ни пытался от него отмахнуться, никак не выходил из головы: мечник всё трогал шею и изо всех сил старался не вспоминать о другой, более… приятной части.
И совсем не ожидал столкнуться в коридоре с кем-то ещё.
Ну, ещё ведь слишком рано, чтобы Кэйл-ним проснулся, так что это точно не он, верно?..
Робкая надежда легко разбилась, когда он опустил глаза. Не узнать родную красную макушку было невозможно.
— Ах. Д-доброе утро, — Кэйл-ним, как всегда, был прекрасен: он выглядел очень по-домашнему со спутанными после сна волосами и следом от подушки на щеке. Чхве Хан хмуро отметил залёгшие у него под глазами тени, и у него возникло смутное желание отправить Кэйла спать дальше, перед этим плотно закутав его в одеяло. Особенно когда он перевёл взгляд на открытые ключицы, потому что верхняя пуговица его рубашки была расстёгнута… И… Рубашка была пижамная, прям как у Чхве Хана во сне, и…
— Кхм. Утра, Кэйл-ним. — сердцебиение Чхве Хана быстро набирало скорость, и во имя собственной безопасности он как можно быстрее отвёл Кэйла от себя. — Я тренироваться.
Чхве Хан полубессознательно кивнул детям, которых только заметил, и умчался, чувствуя, как пылает лицо.
Только тогда, когда оказался на улице, он смог успокоиться. И с силой приложился лбом об стену.
Какой он идиот! Вчера пообещал себе же, что не позволит своим чувствам изменить что-нибудь между ним и Кэйл-нимом, и сразу же!..
Было невозможно стыдно теперь смотреть ему в глаза и, раз уж на то пошло, вообще на какую-либо часть тела! Где видано, чтобы от открытых ключиц!.. хотелось!..
Чхве Хан отстранился от стены, на которой от его удара осталась вмятина.
Возможно, ему стоило переехать. В Хьюсс, или в Вестон, или, может, у него получилось бы вернуться в деревню Харрис, присылать письма и навещать виллу по выходным?.. От мыслей о таких перспективах становилось дурно, но воспалённый мозг услужливо подкинул картину из сна, где Кэйл-ним смотрел на него с отвращением.
Чхве Хан снова стукнулся об стену с глухим стоном. Со стены посыпалось.
***
Кэйл (на этот раз переодевшись) с переменной уверенностью направлялся к тренировочному полю. После сегодняшнего утра он осознал, что им с Чхве Ханом определённо нужно поговорить.
Однако, осознание — не равно осуществление. Поэтому вместо того, чтобы пойти прямо к полю, он выбирал себе пути подлиннее да поизвилистее.
«Кэйл, ты сделал уже третий круг, у тебя будут болеть ноги, » — не выдержал Супер Камень.
Я специально разминаюсь.
«Мы буквально у тебя в мыслях, ты не можешь нам соврать.»
Кэйл… Не хотел признаваться. Не сейчас, когда он только-только свыкся с осознанием собственной влюблённости. Ему слишком нравилось это новое чувство, и он ещё не был готов от него отказаться — а именно это бы пришлось сделать, если бы Чхве Хан не ответил ему взаимностью.
Поэтому ему нужно было обсудить с Чхве Ханом произошедшую вчера ситуацию и при этом не ляпнуть, что он бы, в общем-то, повторил, и в целом вести себя как обычно. Как два пальца, казалось бы, но врать Чхве Хану у Кэйла всегда плохо удавалось.
Вполне логично, что он беспокоился. И поэтому уже час кружил вокруг тренировочного поля, как идиот.
— Кэйл-ним, что ты тут делаешь?
Чхве Хан всегда оказывался рядом в тяжёлые моменты. Не всегда, однако, подходящие.
— М-м, прогуливаюсь, — Кэйл еле удержался от того, чтобы не подскочить от внезапного оклика, и медленно обернулся, — и... ищу тебя.
Мечник удивлённо вскинул брови. Кэйл внутри себя возмутился — ну да, он, может, и не любит лишние телодвижения, но это же не повод так удивляться?
И как можно незаметнее сглотнул, когда Чхве Хан подошёл к нему поближе.
— На самом деле, я тоже тебя искал, — неопределённо начал он, потирая пальцы и избегая встречаться с Кэйлом взглядом.
— Ах, да? — Кэйл занервничал, — Зачем?
— Я хотел… Мне. Мне нужно кое-что тебе сказать, — Чхве Хан перестал возиться с руками и решительно посмотрел прямо на Кэйла.
Кэйл затаил дыхание.
— Я думаю. Мне. Нужно переехать.
Кэйл моргнул.
— Что?
Чхве Хан снова опустил глаза. Кэйл отстранёно заметил, как напряглись его плечи, и как он сильнее сжал пальцы на сцепленных руках.
— В деревню Харрис, или в Хьюсс, или… не знаю. Я бы писал вам письма, и…
Кэйл в неясном ему самому порыве обхватил его ладони своими.
— Ты не можешь переехать, — ему тут же стало совестно за свой резкий тон, и ещё хуже, когда Чхве Хан неуверенно на него посмотрел.
— Почему? — очень хотелось отвести взгляд — ожидание в глазах напротив вдруг почувствовалось очень, очень тяжёлым — но Кэйл не собирался отступать от своих слов.
Он прочистил горло.
— Потому что ты мне нравишься, — зрачки Чхве Хана медленно расширились, и Кэйл не выдержал, опуская взгляд. Он неосознанно-нежно огладил чужие пальцы, чувствуя, как они потихоньку разжимаются, — очень сильно нравишься.
Кэйл запнулся. Поджал губы.
— Я думаю, я в тебя даже влюблён.
Кэйл боялся поднимать глаза, но… ему хотелось знать.
— Поэтому… Не говори глупости, — он, наконец, посмотрел на Чхве Хана.
Мастер меча улыбался очень-очень счастливо.
— Можешь сказать это ещё раз, Кэйл-ним? — теперь уже руки Кэйла оказались аккуратно сжаты в чужих ладонях.
— Я влюблён в тебя, ты, чёртов… — Кэйл раздражённо отвернулся и замолчал, чувствуя, как загораются его уши, но на душе у него воцарилось облегчение.
Чхве Хан тихонько рассмеялся и притянул руки Кэйла к лицу, чтобы нежно поцеловать костяшки.
— Ты мне тоже очень сильно нравишься, Кэйл-ним, — Чхве Хан отпустил его ладони, — Я думаю, я даже в тебя…
Кэйл, совсем уже слившийся цветом со своими волосами, ущипнул его за плечо.
— Извини-извини, Кэйл-ним, — мечник снова рассмеялся, — Я просто очень счастлив.
Кэйл обвил его шею руками почти злобно.
— Тогда поцелуй меня, — он замжурился, не в силах выдержать смущения от собственных слов, — и на этот раз… сделай это правильно.
Он не увидел выражения лица Чхве Хана, но услышал, как тот удивлённо ахнул.
— Так это из-за этого ты?..
— О боже, ни слова.