Кэйл отстранённо смотрел в окно, сидя на широком подоконнике, полном подушек самых разных размеров.

Утром, на вопрос Кэйла, много ли людей видело моё сокровище, Рон успокоил его, ответив, что в то время в прачечной он был один.

Ну и что, что Рон и Бикрос теперь знали о секрете его сокровища? Кэйл не собирался им ничего объяснять.

Кэйл не спрашивал Рона, откуда он знает о его ночном похождении, — а по всему его виду было видно, что знает, — было слишком очевидно, что Бикрос, сын Рона, расскажет ему, каким образом и при каких обстоятельствах он познакомился с Кэйлом.

И вот сейчас, после приговорённого лёгкого вкусного завтрака, Кэйл сидел в своей комнате на подоконнике один.

Дерус был занят управлением территории, Виолан уехала навестить свою заболевшую подругу-аристократку, а Рона Кэйл спровадил сам.

Хотелось побыть одному.

План побега из этого дома всё ещё горел яркой звездой в его голове. Кэйл не хотел здесь находиться.

Да, в этом доме проживали неплохие люди вроде Рона, Бикроса и Деруса; да, здесь жили Виолан и Басен, но Кэйл не чувствовал что... причастен ко всему этому. К такой жизни. К таким людям.

Кэйл отчётливо ощущал свою непохожесть на них.

Кэйл был благодарен, что Дерус взял его под свою опеку, но оставаться в этом доме, казалось, не то, чего хотел Кэйл.

Его манил Лес Тьмы.

Не с его слабым телом, конечно, появляться в нём, ведь, как ему объяснил Хиллсман, Лес Тьмы был полон опасностей и страшных сильных монстров, и было чудом, что Кэйла не убили или не растерзали на куски до того, как Отряд Рыцарей наткнулся на него.

Кэйл вздохнул. Похоже, поход в Лес придётся отложить на неопределённое время, пока его тело не окрепнет и поправится.

Он спрыгнул с подоконника.

Для идеального плана побега необходимо было разведать обстановку, оценить масштабы того, как быстро он заплутает в ветвящихся коридорах дома, узнать расписание постов охраны и понять, ходит ли Рон за ним по пятам через свои тени, найдя какую-нибудь опасную ситуацию, но из которой он, — с Роном или без, — сможет выйти с минимальными потерями.

Кэйл вздохнул. Он не любил боль, он не хотел её испытывать, но ему уже показали, что он может идти нахер со своими желаниями.

(Ну Кэйл и пошёл.)

Открыв дверь, Кэйл вздрогнул, на одних инстинктах резко захлопнув её обратно — за ней стоял уже привычно добродушно улыбающийся Рон. Кэйл передёрнул плечами и снова открыл дверь, только на этот раз оставив лишь щёлочку, через которую можно было крайне подозрительно смотреть на Рона большими карими глазами.

– Чего это ты тут?...

– Ах, – Рон театрально прижал левую руку к груди. – Молодой господин не хотел видеть меня в своей комнате, поэтому я решил охранять молодого господина за её пределами. Мало ли что случится с нашим молодым господином?

Кэйл прищурился.

– Я всё ещё могу позвонить в колокольчик.

– Хн-н, а если молодому господину станет настолько плохо, что он не сможет позвонить в колокольчик?

Кэйл только цокнул в ответ и с громким хлопком закрыл дверь.

Его сторожили.

Его просто-напросто сторожили, как чёртового ценного подопытного.

Как же Кэйла это бесило!

Только вырвавшись из одной клетки, он сразу же попал в другую? Но на этот раз во вполне себе золотую?

Чёрт.

Кэйл перевёл взгляд на окно. Можно было бы... Можно... Но, — Кэйл сжал свои руки в кулаки, — он подскользнётся, упадёт и разобьётся.

Это того не стоило.

Пожевав губу, он всё-таки развернулся обратно к двери. Лучше жуткий и подозрительный Рон, чем смерть.

***

За весь день они обошли чуть больше половины территории поместья, заглянули к Бикросу на кухню, когда настало время обеда и ужина, и даже устроили небольшой пикник на свежем воздухе, перед этим тепло одевшись.

Замёрзнуть и заболеть никто не хотел.

Но уже этой же ночью Кэйл решился попытаться сбежать.

Выглянув из-за двери, едва время перевалило за полночь, Кэйл прислушался. В этом, и ближайших коридорах, стояла полнейшая тишина. Осторожно и тихо закрыв за собой дверь, Кэйл лёгкими, почти неслышными шагами повернул направо.

Он прекрасно помнил все ходы, которые успел изучить за день вместе с Роном. Он также помнил, как Бикрос водил его коридорами слуг.

Они с Роном устроили пикник в саду, под деревом, как раз напротив ворот, и Кэйл считал, через сколько минут упакованные в лёгкие доспехи солдаты будут проходить мимо.

Кэйл, дошедший до уже знакомой прачечной коридорами слуг, открыл дверь, которую из-за многочисленных стирающих машин было почти не видно, и вышел на улицу. Было темно.

Кэйл рассчитал всё. Время ухода, время дойти до прачечной, совпадающее с тем, когда солдаты уже отходили от нужного места около стены (Кэйл слышал их приглушённые голоса за поворотом) и даже за сколько минут он переберётся через стену. Выходило почти впритык с обходящими территорию на новый круг солдатами.

Чего он не учёл — так это почти параноидальное стремление графа Хэнитьюз к безопасности собственного дома.

Кэйл уже почти перелез через высокую стену, как внезапно замер. По спине побежали многочисленные мурашки.

– Молодой господин, Вы куда? – Спокойный, добродушный голос, за которым слышался холод стали, заставил хватку Кэйла разжаться.

С Роном ему было не тягаться.

Рон быстро вытянул руки и поймал проворного мальчишку. Если бы не сигнализация на стенах и не предупреждённые заранее охранники, побег Кэйла был бы вполне успешным.

Рон тяжело вздохнул. Он понимал чувства мальчишки, как и знал, что это была только первая попытка. Сколько же ещё будет их в будущем? Но у Рона был приказ его господина и возложенная ответственность за этого глупого щенка, а он всегда был ответственным. И это не считая его собственного интереса к мальчишке.

Рон просто не мог дать ему спокойно сбежать.

– Ну что ж, молодой господин. Нас ждёт граф Хэнитьюз.

Кэйл сжался на руках Рона. Что ему скажет Дерус?

***

– Кэйл, ты...

Дерус устало вздохнул. Ну вот как тут злиться или ругаться, когда на тебя огромными настороженными карими глазами смотрит вжавшийся в кресло пятилетний мальчик?

Да Дерус и не собирался этого делать. Ребёнок, явно переживший что-то ужасное, внезапно попал в дом, где никто не угрожал ему, а потом хозяин территории ещё и усыновил его.

Побег был ожидаем.

Но Дерус понимал, как важно сейчас донести до Кэйла мысль, что здесь, в этом месте, на этой территории, он был в безопасности. Граф корил себя за то, что так долго тянул с этим, зарывался в бумажки, гавкался с маркизом Стэном...

Дерус кинул взгляд на Рона и, после его короткого кивка, продолжил:

– Кэйл, здесь, на этой территории, ты будешь находиться в безопасности, – Рон переводил каждое его слово Кэйлу, который подобрался, внимательно слушая и пристально наблюдая за малейшим движением графа. – Я знаю, что ты пережил слишком многое для своего возраста и стал достаточно самостоятельным, чтобы решать самому, что ты хочешь делать и чего желаешь, но... Я прошу тебя дать мне... нам возможность позаботиться о твоей безопасности. О тебе. Никто в этом доме не причинит тебе вреда. Я никому не позволю причинить тебе вреда. Я обещаю это тебе как хозяин территории Хэнитьюз и, пусть Боги будут мне свидетелями, я лишусь этого титула, коль нарушу своё слово.

Кэйл следил за ним, внимательно вслушивался как в неторопливый, спокойный голос Рона, так и в полный неподдельных эмоций – Деруса. И понимал, что тот был абсолютно честен во всём, что говорил.

Каждое слово, полное уверенности и какой-то тяжеловесности, отпечатывалось в душе Кэйла, которая откликалась, отзывалась на эти полные надежды фразы.

Хотелось поверить. Хотелось наконец почувствовать, что такое забота и участие, что такое жить в безопасности, не зная боли и горя.

Хотелось... быть ребёнком пяти лет.

Конечно, Кэйл больше не позволит управлять своей жизнью, но... Дерус и не просил об этом.

Дерус говорил совершенно не об этом.

Кэйл сжал кулаки, подняв на Деруса решительный взгляд.

– Хорошо.

Он даст шанс этому хрупкому чувству в груди.