Скорбный головою

- С одной стороны людям в Сумеру стоит уделять больше внимания своему Архонту, — Кейа колупал оконную раму, не боясь загнать занозы - а с другой я голоден, когда мы спустимся?

Дилюк тяжело вздохнул, смотря на изменившегося возлюбленного. Он прекрасно помнит тот день, когда всё пошло наперекосяк, когда жизнь перевернулась в худшую сторону.

Вечер пятницы - начало долгожданных выходных - винодел недовольно протирает стаканы и откровенно пялится на капитана отсутствующей кавалерии. И если другие подумают, что братья не ладят, будут правы лишь отчасти. Потому что Рагнвиндр совершенно точно больше не мог ненавидеть человека перед собой и слава всем Архонтам, Кейа знал об этом. Пусть вслух не обсуждали, совершенно ясно, что первая любовь так легко не пройдет, не забудется, но всё это не отменяет факт нежелания поднимать тему той ночи, из-за которой невозможно раз и навсегда отбросить частички вражды.

Но вот, наконец собравшись с мыслями и задвигая куда подальше мешающую гордость, Дилюк решается попросить прощения и рассказать о всё ещё сильных чувствах, когда его прерывает громкий звук открывающейся двери. Цыкнув и закатив глаза, винодел хотел нагрубить очевидно уже пьяному посетителю, но увидев запыхавшегося рыцаря, спросил лишь, что происходит. Ответ ужаснул.

- Бездна... - заикаясь от недостатка воздуха, нарушитель спокойствия попытался как можно короче доложить о происшествии - у стен. На нас напали!

В тот момент в груди что-то ухнуло, а по телу пробежали мерзкие мурашки. И если бы не Кейа, который сразу же подскочил, направляясь к выходу, Дилюк ещё некоторое время стоял ошеломлённым.

- Хорошо, что вы пришли - Джинн, посадила раненого на землю рядом с остальными, чтобы оказать помощь, — нужно что-то сделать, иначе монстры пройдут дальше.

Не теряя ни минуты, названые братья кинулись к мосту, где шли ожесточенные бои за Мондштадт. Количество врагов и правда пугало, ещё никогда город Свободы не сталкивалось с такой осадой. Явно продуманной, но кто за всем этим стоит?

Как назло, путешественник сейчас в Сумеру и никак не сможет помочь, поэтому придется справляться самим.

Это был второй раз, когда Дилюк ненавидел себя за недостаток сил.

Это был второй раз, когда Кейа ненавидел себя за ничтожную подготовку рыцарей.

И оба обещали себе: если выживут, исправят эту слабость.

Близился рассвет, вымотаны были все, но бездна не кончалась. Новые монстры всё приходили и приходили на смену погибшим, а дух мондштадцев иссякал, надежда угасала вместе с дымкой ночной мороси.

Кейа держался за раненое плечо, поглядывая на спину не менее уставшего Рагнвиндра. Дилюка. Его первой, такой искренней и чистой любви. Альберих чувствовал, как к незакрытому повязкой глазу подкатили предательские слёзы, лишая нормального обзора, но это сейчас не важно. Важно лишь то, что он может снова лишиться всего и на этот раз по вине гребанного ордена бездны, который как крыса напал, когда все были уже расслаблены и готовились ко сну.

Прямо сейчас перед Кейей стоял тяжелейший выбор: мирное будущее для Мондштадта без него, либо полное подчинение врагам, не имея возможности вернуть свободу обратно.

И видят все Архонты Тейвата, Кейа Альберих - грешник, что смог найти спасение в нежных объятиях земли Барбатоса - всегда возвращает долг. И сегодня тот день, когда долг будет возмещен.

С трудом выпрямившись, капитан двинулся в сторону эпицентра, что не укрылось от красных глаз. Уклоняясь от атак, винодел пробирался к своему горе-другу, который точно что-то задумал и вряд ли это "что-то" безопасное. Хватая того за предплечье, Дилюк столкнулся с уверенным взглядом брата, означающий только то, что отговорить от затеи не выйдет.

Рагнвиндр тяжело сглатывает комок в горле и Кейа улыбкой - самой искренней, на которую лишь способен - благодарит за понимание. Снимает повязку, прикрывая дефектный глаз челкой и протягивает её возлюбленному:

- Я никогда не выбирал между Кхаэнри'Ах и Мондштадтом, потому что знал, что останусь на твоей стороне, где бы ты ни был. Дилюк, любовь моя, прости за все те трудности и ложь, которую тебе приходилось терпеть из-за моей глупой головушки. Не вини себя, ведь всё, что сейчас происходит и произойдет должно было случиться волею Селестии, волею судьбы.

Оставляя на губах мимолётный поцелуй, Альберих погладил непослушные рыжие волосы. Нежная улыбка стала слабее, печальнее и в груди винодела что-то болезненно кольнуло. Никто из них не хочет расставаться, но понимают, что это неизбежно. Глубоко вздохнув, Кейа резко развернулся, продолжая свой путь, а Дилюк убивал монстров, дабы обеспечить хоть какую-то безопасность для друга, постоянно оглядываясь назад.

Капитану страшно. Его руки неконтролируемо дрожат, а сбитое дыхание мешает восстановить контроль над телом. Но даже так, это не помешает ему исполнить задуманное. Наконец достигнув места, откуда появляются монстры, Кейа, разрезая бездновских тварей, снял с пояса свой глаз бога.

Усмехаясь, вспоминает, как получил его, насколько ненавидел и желал, чтоб тот исчез. Что ж, желаниям порой свойственно сбываться. Буквально через минуту Альберих лишится этой стекляшки, а вместе с ней, возможно и жизни. Этого ему неизвестно, так как таких случаев ничтожно мало. Никто не решался использовать дар богов в полную силу.

Но Кейа дурак. Влюбленный в прекрасные земли Анемо Архонта дурак. И всё, что он сейчас может - это отдать свою жизнь за их свободу.

Впервые сложив руки в молитвенном жесте, сжимая глаз бога, Альберих как мантру повторял просьбу о защите, при этом терпя разрывающую на куски боль. В какой-то момент это стало настолько нестерпимо, что полный отчаяния и страдания вопль пронесся по всей округе, перекрывая звуки битвы, а вместе с ним все озарило белым светом, ослепляя на несколько секунд. После этого всё стихло. Протирая глаза, рыцари осмотрелись, замечая, что все монстры были скованы в вечный лёд, а вместе с ними трава и Сидровое озеро, лишь чудом не цепляя никого из мондштадцев. Поняв, что это победа, люди смеялись, радовались, кто-то плакал и обнимал своих товарищей. Только Дилюк нервно выискивал знакомую фигуру, которую в результате замечает лежащей на земле, когда ледяной туман рассеивается. Хромая, подбегает к Кейе и первое, что видит: поседевшие волосы и лицо, покрытое корочкой льда. Неподалеку лежит разбитый, потухший глаз бога и Рагнвиндр запаниковал бы ещё больше, если не тяжёлое дыхание названого брата. Несмотря на собственную усталость, осторожно берет его на руки и плетется на поиски кого-то из собора. Неважно кого, лишь бы помогли.

Для алхимиков Кейа Альберих является интересным экземпляром, который не только использовал благословение богов в полную силу, но ещё и остался жив. Альбедо осматривал спящего капитана, пытаясь найти хоть какое-то различие между тем, что было раньше и этим происшествием. И вроде ничего особенного нет, но что-то не даёт ему покоя.

Рассказав о результатах, учёный лишь развел руками, мол физических отклонений, кроме изменения цвета волос, нет, но при пробуждении можно ожидать чего угодно.

Дилюк все это время, пока ждал Кейю, оставался в соборе, к нему часто подходили рыцари Ордо Фавониус, трио искателей приключений, малышка Кли и Рагнвиндр видел, скольким людям на самом деле важен Альберих. Это не могло не греть душу, так как боялся, что возлюбленный всё это время оставался один, но страхи оказались напрасными. Мондштадт действительно принял своего капитана кавалерии и этот капитан кавалерии сполна отплатил ему за признание.

И вот наконец, спустя целую неделю, Кейа пришёл в себя. Альбедо с Барбарой были первыми, кто посетил рыцаря, но через время оба вышли нервными. Сразу становилось ясно, что что-то не так. Игнорируя попытки этих двоих удержать его, Дилюк пробился в палату, видя перед собой Альбериха, беззаботно мотающего ногой и глядящего в окно. Увидев, что к нему снова кто-то пришёл, рыцарь повернулся и широко улыбнулся, приветствуя винодела. Едва сдерживая слёзы от переизбытка чувств, Рагнвиндр осторожно, но крепко обнял родного человека, рассчитывая на взаимность, однако единственное, что получил, это недовольное мычание.

- Уйди, ты воняешь лекарством - Кейа оттолкнул руки, и игнорируя чужое замешательство, укрылся одеялом, сворачиваясь в подобие кокона. - ненавижу их.

Альбедо, который со стороны наблюдал за всем этим, тяжело вздохнул, подходя к виноделу:

- Физически он здоров, но духовно его больше нет с нами. Думаю, имеет смысл изолировать капитана. В место, где сможет спокойно дожить свои года.

От услышанного, Дилюк пришел в ярость, хватая алхимика за грудки:

- Как можешь говорить об этом?! Кейа нам всем жизнь спас, а ты предлагаешь просто запереть его?

В прочем, Альбедо только глубоко вздохнул, позволяя удерживать себя, потому что понимал чувства магната.

- Мне нелегко говорить об этом, но пойми, того Кейи больше нет, он умер. Осталась лишь оболочка с призрачной душой. Просто посмотри на него - учёный кивнул в сторону кровати, где Альберих с улыбкой подглядывал за развернувшимся представлением - Раньше капитан бы ни минуты не теряя поспешил разнять нас, но сейчас это просто сломанная кукла, понятия не имеющая про жизненные ценности.

Дилюк ненавидел то, что отчасти с ним согласен, но всё равно не мог принять такой исход событий. Он думал, что удалось избежать худшего, что боги смилостивились над ними, но оказалось совершенно иначе. Рагнвиндр отпустил алхимика, поворачиваясь теперь к названному брату, который от такого внимания поднялся и не моргая смотрел в красные глаза. Это испугало, но отвернуться от Кейи не может. Никогда больше.

Принимая для себя тяжёлое решение, говорит Альбедо, что заберёт Альбериха на Винокурню и учёный, понимая, что отговорить от этой, явно плохой затеи не выйдет, отпускает их.

С тех пор прошло две недели. Тяжёлые две недели не только для Дилюка, но и для его работников.

- Мы можем пойти посмотреть, как там дела у Аделинды - наконец отвечает винодел, подходя ближе к брату.

- Зачем? - на что тот недоуменно пялится на красноволосого юношу, но через секунду заливается громким смехом - ты так смешно выглядишь, иди без меня, если так хочешь увидеть Аделинду. Сегодня хорошая погода.

В который раз за это время тяжело вздохнув, Рагнвиндр игнорирует часть сказанных слов, соглашаясь лишь с одним:

- Сегодня действительно хорошая погода, можно выйти погулять. - на что Альберих недовольно нахмурился, вытаскивая занозы из пальцев.

- Нельзя - отрываясь от своего занятия, гневно смотрит прямо в глаза Дилюку - меня найдут, если мы выйдем, я же уже говорил.

- Тогда можем остаться дома - магнат уже не спрашивает, кто их найдет, потому что всегда получает один и тот же ответ: "как кто? Они". Кто они, остаётся загадкой, ведь если спросить, Кейа начинает злиться и буянить.

- Я хочу есть - Альберих спрыгнул с подоконника, направляясь к выходу из комнаты. Виноделу не оставалось ничего, кроме как последовать за ним.

Когда на стол поставили тарелку с супом, бывший капитан кавалерии недоверчиво посмотрел на Аделинду, а потом на красноволосого и наконец отодвинул еду.

- Не хочу суп - Кейа сложил руки на груди и надулся, словно маленький ребенок, но никакой реакции на это не последовало.

- Аделинда, принеси что-нибудь другое, пожалуйста - главная горничная слегка поклонилась и забрав тарелку, ушла на кухню, возвращаясь ровно через минуту с тем же самым.

Только после этого Альберих удовлетворённо улыбнулся, приступая к супу.

Аделинде было больно наблюдать за тем, как мальчик, которого она растила с самого детства, который считал её своей матерью, сейчас не может практически ничего. Он безумец, это знали все, но никогда не скажут об этом вслух. И дело даже не в их господине, который запретил обсуждать это, а из-за благодарности. Благодарности за жертву ради их спасения.

Дни проходили однообразно, сменяя друг друга незаметно для человеческого глаза. Порой Дилюк путался, какой сегодня день и что планировал сделать. В мыслях был один Кейа, который большую часть времени сидел в своей комнате, не желая ни с кем общаться. Это не радовало винодела, поэтому решил привести на Винокурню кого-то, кто мог бы скрасить одиночество Альбериха.

Однако людей тот вряд ли пустит к себе, значит нужно какое-нибудь животное. И проходя мимо "Кошкиного кота", вопрос решился сам собой. Выкупив у хозяйки белого котёнка с голубыми глазами, так напоминающего возлюбленного, Дилюк слегка улыбнулся, поглаживая мяукающий клубочек на руках.

Как и ожидалось, Кейа был в восторге. Широкая улыбка не сходила с его лица даже когда котик ел из своей миски. Винокурня будто бы снова ожила, слыша искренний смех и беготню. Бывший капитан только и говорил о своем пушистом друге, рассказывая, как тот играется с кусочком ткани, привязанной к ниточке.

- Я его так люблю - Альберих крепко обнял кота, что тот аж прохрипел - так люблю, что хочу узнать получше.

Дилюк с улыбкой прикрыл дверь в комнату, возвращаясь в кабинет, где ждали незаполненные документы. Магнат всё отдал, лишь бы проводить всё время с названным братом, но увы, работа не ждёт.

Спустя четыре часа, Рагнвиндр понимает, что как-то слишком тихо, словно вернулись в те времена, когда животного в доме не было.

Намереваясь проведать Кейю, он отодвинул стул, и вышел в коридор, улавливая слабый запах металла. Поняв, что это может быть, ринулся в спальню Альбериха.

Открыв дверь, увиденное шокировало, а рвотные позывы не заставили себя ждать, тут же подкатывая к горлу.

"Узнать получше" приобрел другие оттенки в видении Дилюка.

Кейа гладил нечто белое, купающееся в луже крови. Если приглядеться, можно увидеть вывалившиеся кишки, обернутые вокруг проткнутых лёгких и сердца. В руках у синеволосого была кровоточащая печень, которую тот понюхал, а потом положил рядом с котом, предполагая, что пушистику она ещё понадобится.

От увиденного, винодел потерял дар речи и только спустя минуту окликнул Альбериха. Тот повернул голову и вздрогнул, не ожидая кого-то увидеть, однако улыбнулся, стоило кое-что придумать.

- Ты! Сделай так, чтоб он снова дышал. Я узнал, всё, что хотел и собирался вновь с ним поиграть, но кот спит и не дышит. Исправь это.

Взяв себя в руки, подавив дрожь голоса, чтоб не провоцировать бывшего рыцаря, нервно улыбнулся, сказав, что это невозможно. Но, как бы не старался, его слова всё равно разозлили Кейю. Резко встав, он накричал на магната, а услышав очередной отказ, со злостью пнул останки некогда милого животного.

- Зачем тогда принес его, если теперь не можешь разбудить?! - Альберих хватал всё, что попадалось под руку, кидая в сторону трупа, надеясь, что боль поможет заставить дышать, но это не сработало. Кот не встал на лапки и не подбежал, как делал это раньше. Сквозь слёзы, Кейа истерично засмеялся, опускаясь на колени и закрывая лицо выпачканными в крови руками. - Зачем?! Зачем принес эту бесполезную тварь сюда?! Ненавижу тебя!

Подняв голову к потолку, Дилюк закусил губу, чтобы тут же не расплакаться. Это было большой ошибкой принести сюда живое существо. Он не подумал, что всё может закончиться так, но теперь поздно об этом жалеть. Слыша, как на громкие звуки сюда бегут рабочие, Рагнвиндр перевел дыхание, надевая на лицо вымученную улыбку.

- Кейа, пойдём поедим? Уверен, Аделинда сегодня приготовила твои любимые шашлычки.

- С фруктами? - синеволосый поднял заплаканные глаза на винодела.

- С фруктами. - Альберих поднялся с колен, отряхивая остатки шерсти и поспешил спуститься вниз.

- Я предупреждал. - Альбедо отвлекся от записей, смотря на поникшего Дилюка - И всё также придерживаюсь мнения о том, что его нужно изолировать, пока котик не перерос в кого-то большего. Бывший капитан кавалерии опасен, и ты это понимаешь.

Рагнвиндр понимает, но не согласен. Он не может бросить последнего родного человека. Забрав нужные лекарства, позволяющие на время успокоить буйного Альбериха, поспешил обратно на Винокурню, боясь, что в его отсутствие могло что-то произойти.

Увидев названого брата сидящего в кустах винограда, магнат слабо улыбнулся.

- Гуляешь? - подходя ближе, садится рядом.

- Прячусь - коротко отвечает Кейа, продолжая что-то высматривать из своеобразного убежища.

- От кого?

- От них - Альберих покачнулся, так как ноги затекли, но встать боялся - они уже идут и совсем скоро будут здесь. Меня найдут и заберут.

- Кто они? - в какой раз совершает одну и ту же ошибку, но хочет знать, что тот видит.

Кейа нахмурился, говоря, что уже много раз рассказывал и тогда Дилюк решается переформулировать вопрос, надеясь, что это сработает также, как и с супом.

- Кем они являются? - рискованно, но кажется, сработало. Рыцарь кивнул.

- Холодная леди и ветреный мальчик - Альберих посмотрел тому в глаза - Это их миссия.

Рагнвиндр сглотнул вязкую слюну, но продолжил аккуратно спрашивать:

- Зачем им тебя забирать?

- Потому что я не должен быть здесь.

Мурашки ужаса пробежались по спине, испуганно посмотрев на брата, хотел спросить что-то ещё, но тот резко встал, из-за чего чуть не завалился назад и побежал в сторону здания. Но в результате всё равно споткнулся об порог и поцеловался с полом. Проведя языком по зубам, проверяя их целостность, вскакивает, и всё-таки забегает внутрь.

Еле догнав Кейю, Дилюк спрашивает, что произошло, на что получает непонятный смешок.

Больше ничего узнать не получится.

В один из солнечных дней, юноши сидели за обеденным столом и то ли у винодела тогда было настроение лучше, чем обычно, то ли вид такого родного лица его растрогал, но терпеть больше нет сил.

- Знал бы ты, как я люблю тебя - Дилюк не рассчитывал на ответ, поэтому просто прикрыл глаза, грустно улыбаясь.

- И я тебя.

- Что? - магнат удивлённо уставился на Кейю, облизывающего ложку.

- Почему та служанка на меня так смотрит?

Вздохнув, Рагнвиндр потёр переносицу. Показалось.

- Она некоторое время будет следить за тобой, так как у меня много работы накопилось.

- Следить? - Дилюк уловил нотки страха и недоверия, но, к сожалению, одного оставить возлюбленного не может. Волнуется.

Поцеловав синюю макушку, ушёл в кабинет, не обратив внимание на странную молчаливость капитана.

Винодел может поклясться, прошло всего шесть часов, когда на Винокурне послышались женские крики. Схватив свой двуручный меч, помчался на первый этаж, предполагая, что на его территорию забрались слаймы или хиличурлы, но всё оказалось куда хуже.

- Что произошло? - подбежав к трупу девушки, узнал в ней служанку, которую приставил к Кейе. Осознание холодом поселилось в голове.

- Моко упала с лестницы - Хилли всхлипнула, не желая смотреть на подругу - господин Кейа настолько распереживался, что упал в обморок, поэтому его отнесли в комнату.

Раздав указания, Рагнвиндр отправился к брату. Он правда очень надеялся, что это лишь случайность, но внутри что-то разбилось, когда увидел размахивающего ногой Кейю. Это напомнило об их первой встрече после осады города, однако отмахнув эту мысль, прямо спросил, чья вина в произошедшем.

И, как назло, Альберих не стал отнекиваться.

- Она следила за мной - повернув в сторону магната голову, продолжил - я ненавижу, когда за мной следят, не делай так больше иначе и их усыплю.

Винодел вспомнил слова Альбедо, что Кейа не знаком больше с жизненными ценностями и был прав. Раньше капитан кавалерии никогда не позволял себе убить невинного человека.

Но сейчас это не тот капитан кавалерии и как раньше никогда не будет - мерзкая мысль пролетела в голове Дилюка, поселившись где-то в районе сердца, разнося невероятную боль. - Даже так, он всё ещё любит его.

Смотря за реакцией красноволосого юноши, Кейа усмехнулся:

- Не волнуйся, скоро всё закончится и тебе будет легче, потому что я тоже усну.

- Не говори так! - неосознанно крикнул винодел, сдерживать слёзы было всё сложнее и сложнее.

Кейа лишь пожал плечами, вновь поворачиваясь к окну.

После этого случая, Альберих замкнулся в себе, не контактируя ни с кем. Даже Дилюка для него больше не существовало. Сидел в комнате и "ждал своего часа" - как говорят работники винокурни, но сам хозяин не согласен с таким исходом. Он старался дозваться возлюбленного, уговаривал хоть что-нибудь съесть или выпить, но всё бесполезно. Любимые шашлычки с фруктами и "Полуденная смерть" всегда оставались нетронутыми.

Рагнвиндр просил помощи у Альбедо, у Лизы, но те лишь пожимали руками, так как ничего не могли сделать. Случай капитана слишком тяжёлый, чтоб понимать, как действовать, поэтому остаётся лишь оставить всё так, как есть.

Но Дилюк с этим не согласен. Он эгоистично пытается удержать любимого человека, не понимая, что делает больно не только себе, но и Кейе, которому очень сложно приспособиться к такой жизни.

На Винокурне царила мертвая тишина, но Рагнвиндр к ней уже привык. Она стала чем-то родным за такой короткий срок, он смирился с ней.

Альберих всё также сидел и смотрел в окно, не реагируя ни на что. И правда - думает Дилюк - будто кого-то ждёт.

И Кейа действительно ждал. Чувствовал, что время, отведённое ему закончилось.

На следующий день комната была пуста и доказательством того, что там кто-то жил, были шашлыки и полупустой бокал "Полуденной смерти".