Альберу меланхолично смотрел на закипающую воду. Было что-то медитативное в том, чтобы смотреть, как со дна кастрюли поднимаются пузырьки под размеренный звук стучащего в дверь соседа.
— Ублюдок, я твоего кота закопаю вместе с тобой!
Ах, Адин, не мог бы ты вернуться к простому стуку и более не подавать свой мерзкий голос?
Кэйл, это рыжее недоразумение, будто бы не имевшее к ситуации никакого отношения, нагло развалившись на столе, утробно мурчал, подставляя морду под руку Альберу. Он устало вздохнул, в очередной раз принимая роль Раба Для Почесушек. О, великий мастер Кэйл, не позволите ли вашему покорному слуге встать со стула, чтобы снять с огня вашу куриную грудку?
Кот, словно услышав его мысли, мяукнул и вывернулся из-под руки, будто не ластился к нему секунду назад, грациозно спрыгнул со стола и исчез в гостиной с гордо поднятым хвостом.
Выпендрёжник. Забыл, как в первый день, не ожидая скользкого пола, проехался задом по всей кухне?
Альберу снова вздохнул, встал, с хрустом потягиваясь, и выключил плиту. Неясно, почему, но Кэйл в последнее время стал требовать намного больше еды. Альберу сперва обрадовался — Кэйл, на его взгляд, был слишком тощим для домашнего кота — но всё же подобная перемена его тревожила. Поэтому, по совету своего ветеринара, он попытался разнообразить Кэйлу питание, если ему не хватает витаминов или что-то в таком роде.
Сливая воду, злобные выкрики уходящего Адина Альберу уже не улавливал, воспринимая его белым шумом на фоне собственных мыслей: мог бы кто подумать, что в его наполненной работой жизни появится место для кота? Ещё месяц назад он посмеялся бы над таким предположением.
Ну, на то их история знакомства и была такой нетипичной.
Будучи генеральным директором собственной компании, в один из солнечных, тёплых и спокойных дней он проводил экскурсию стажёрам. Обычно этим занимался кто-нибудь из сотрудников, но в тот день так уж сложились звёзды: ему нужно было размять ноги после нескольких часов бумажной работы, и ответственной за стажёров девушке вдруг стало плохо, а Альберу просто оказался в нужном месте в нужное время. И, ну, он знал, что где-то в офисах есть непонятно откуда взявшийся и всеми сотрудниками обожаемый рыжий с белым кот — о котором, они были уверены, начальство не знает — но он никогда не встречал его. А потому чуть не подскочил, когда посреди его речи о планировке здания декоративный коридорный фикус колыхнулся, и вылетевшее из него огненного цвета нечто с яростным шипением вцепилось одному из новичков в пиджак.
Альберу мог только ошалело моргать, пока один из охранников пытался отодрать бестию от бедного стажёра. Ну, точнее, как выяснилось почти сразу после этого, не совсем бедного.
И совсем не стажёра.
В подкладке разорванного пиджака обнаружилось взрывчатое вещество, и парня — Редику, как позже выяснилось его имя в полиции — быстренько смотали. Неизвестно было, как террорист смог притвориться стажёром, но после этого инцидента было проведено много-много проверок и инструктажей по безопасности.
Кота звали Кэйлом. Ну, вернее, так его называли до этого инцидента — после него он вдруг почему то стал Героем Серебряным Щитом. Альберу так и не выяснил, почему — видимо, это какой-то локальный мем среди сотрудников — но и не то чтобы прямо горел желанием.
Кот во время стычки поранил лапу, вызвав у офиса панику и срочную нужду всем отделом сопровождить рыжего в ветеринарную клинику, и Альберу, во избежание споров, а также потому, что не любил оставаться в долгу, вызвался сделать это сам. И, пока добрался, пока просидел в очереди, пока была оказана помощь, потом ещё он подумал, что кот наверняка проголодался, и надо его накормить, и пока выяснял, чем в принципе должны питаться коты… В общем, наступил вечер, и возвращаться на работу было уже поздновато, поэтому Альберу забрал кота домой.
И там Кэйл и остался. Коту явно понравилось линять огненной шерстью на белоснежные ковры Альберу, драть его диван и питаться, как какой-то кошачий король, еще и в таком роскошном доме, который, судя по его логике, существовал исключительно как территория для развлечения его кошачьего благородия, а факт проживания некоего людского огрызка — всего лишь вторичная функция. Поэтому можно без зазрений совести использовать в качестве игрушек всё, начиная от пульта и заканчивая тёркой для сыра. В общем, уходить котяра отказался, а Альберу не особо настаивал.
Внезапно его жизнь стала менее одинокой — до этого боящиеся даже подходить к нему сотрудники, пусть иногда дрожащим голосом, долго и подробно объясняли ему, что с Кэйлом, собственно, делать, как обращаться, что он любит и не любит — Альберу почти мог назвать себя грандмастером по уходу за котами. Ганс так вообще чуть не плакал, когда узнал, что Кэйл теперь питомец его начальника.
Ну, и сам Альберу проникся. Приятно было возвращаться домой не в пустые комнаты, а быть встреченным приязненным мурчанием. Раньше он всегда засиживался на работе допоздна, но теперь, когда дома завелось живое существо, нужно было приходить домой раньше, чтобы не заставлять его голодать.
Ну, и, конечно, взаимодействия с соседями. Раньше Альберу знать не знал, что у него сосед — Адин, гендиректор конкурирующей с Роан компании, но с эго поистине императорским.
Это было несколько забавно, смотреть, как такой человек выходит из себя просто потому, что заглянувший на его веранду Кэйл разворотил ему цветочные горшки. И, о господи, «истошно орал», хотя Альберу не мог назвать мяуканье Кэйла иначе, чем нежной мелодией диснеевской принцессы.
Альберу, конечно, мог просто отбрыкнуться от него деньгами, но… во-первых, Кэйл ангел (большую часть времени). Во-вторых, пошёл-ка ты нахуй, Адин.
Примерно так Альберу ему и сказал, когда Адин пообещал ему, что Кэйла найдут на дне речки завёрнутым в пакет, и теперь он вынужден был терпеть от соседа периодические знаки внимания. Ну, дверь прочная, а стены толстые, так что он практически не беспокоил.
И как бы ни было забавно смотреть, как Кэйл оставляет у Адина на пороге шерстяные отрыжки, до момента возведения забора повыше Альберу всё же перестал выпускать его на улицу.
Альберу порвал остывшую куриную грудку на кусочки и пошёл в гостиную. Кэйл, как делал это почти с самого утра, скрёбся в дверь с жалобным мяуканьем.
— Ну что ты разнылся, — Альберу потрепал его по ушам, за что получил удар лапой, — есть будешь?
Он положил миску с курицей на пол, ожидая, что Кэйл её хотя бы понюхает, но кот только незаинтересованно на неё взглянул и протяжно мяукнул, царапнув косяк.
— Гуляй дома, — Альберу ткнул его в чёрный маленький нос, — я не хочу, чтобы ты пострадал от нашего придурка-соседа. Давай, ты же только вчера хорошо ел, что с тобой сегодня?
Кэйл только мяукнул, ещё жалобней и громче. Боже, ну ему мёдом что ли намазано во дворе?
Альберу напряжённо посмотрел на курицу в миске. Поведение Кэйла его тревожило: всю неделю ел, как за троих, а сегодня только вяло поклевал. Нет, Альберу, конечно, знал, что кошки от стресса могут отказаться от еды, но Кэйл даже не так уж и часто выходил на улицу, чтобы короткая изоляция нанесла ему такую глубокую ментальную травму.
Альберу снова провёл по кошачьим ушам, но на этот раз более нежно.
— Кэйл, ну поешь чуток. Ты не заболел у меня?
Кэйл только ушёл из-под руки и, повесив хвост, отошёл и свернулся под креслом.
— Ну хорошо, я открою дверь и погуляю с тобой, вот, смотри, я уже-УХ!
Едва Альберу приоткрыл дверь, как ему в голень ощутимо что-то врезалось, чуть не сбив его с ног. Он успел опустить взгляд ровно настолько, чтобы увидеть прошмыгнувший мимо его ног чёрный мех неизвестного животного. Обернулся. Взгляд прошёл по грязному следу лап на белом ковре.
Кэйл мурчал, потираясь мордой об грудь другого, угольно-чёрного лохматого кота с серыми глазами.
Вторженец мяукнул с вызовом.
***
Хоть и выглядел исключительно по-бомжатски, Чхве Хан оказался котом почти что домашним.
— Помнишь пожар в районе Харрис около месяца назад? Хозяйка его — старушка оттуда. Приносила его ко мне, когда Чхве Хан у неё только-только появился. Видимо, бедняжка после пожара оказался на улице, — объяснила Розалин, почёсывая мурчащего ублюдка под подбородком.
Альберу с отсутствующим выражением посмотрел на собственные исцарапанные «бедняжкой» руки.
После того, как под зависший взгляд Альберу коты вдвоем съели всю курицу — ну, теперь хоть понятно, для чего Кэйл просил больше еды — Альберу решился на смелую попытку. С трудом пойманный гость истошно орал и отбивался с яростью тигра, пока Альберу пытался сунуть его в переноску, чтобы отвезти к ветеринару. Кэйл явно не знал, на чью сторону ему вставать — тяпнул Альберу за носок, но всего раз, и сосредоточился на, видимо, моральной поддержке Чхве Хана, запевая звуками умирающего животного.
— Ну, не считая пары старых шрамов, он в полном порядке. Выведешь ему блох, и станешь гордым котопапой двум сиротам…
— Я этого голодранца к Кэйлу не подпущу, — отбрил Альберу, — тем более с блохами.
— В приютах нет места, Альберу. А у тебя же такое чуткое сердце. — Розалин посмотрела на него очень-очень грустно. Он открыл рот, чтобы снова возразить, но ветеринар его прервала: — У моего брата аллергия на кошек, я не могу взять его к себе.
Альберу помолчал.
— Ну посмотри, какой он хороший, — Розалин слегка повернула кошачью морду к Альберу. В серых глазах, кажется, плескалось желание убить. — Ты же сам сказал, они и с Кэйлом ладят. Представь, как ему грустно одному дома, пока ты работаешь…
— Мне кажется, ты сейчас нарушаешь какой-то из пунктов профессиональной этики.
— …А так, у него появится друг, — Розалин его проигнорировала. Почесала Чхве Хана за ушком. Тот замурлыкал.
Альберу тяжело вздохнул.
***
Если бы он кому-то сказал, что после четырёх лет почти непрерывной работы он возьмёт несколько отгулов из-за котов? Знакомые решили бы, что он, наверное, сбрендил. Но ему было необходимо знать, что Чхве Хан будет хорошо себя вести с Кэйлом.
Но вот он здесь, уже полчаса ковыряет свой рис с горошком, и не отрывает взгляда от Чхве Хана.
Обработанный от блох (не без сопротивления), помытый (с серьёзным сопротивлением) и наполовину вычесанный (Альберу чуть не умер. Это что, кот-мутант?) Чхве Хан стал выглядеть почти прилично.
Он — в гостиной, Альберу — на кухне.
Крокодил в воде.
Лев на суше.
Чхве Хан напрудил на ковёр.
Засранец стопроцентно был приучен к лотку. Он просто хотел насолить ему, Альберу чувствовал всем нутром.
***
— Кэйл, оставь его, он мерзкий, — бросил Альберу, не отрываясь от написания имейлов.
Кэйл, до этого перемяукивающийся с Чхве Ханом — запертым в спальне — через дверь, протестующе зашипел.
— Мне всё равно. Пока твой друг не научится себя хорошо вести, я тебя с ним в одной комнате не оставлю.
Кэйл с жалобным мявком стукнул по двери лапой.
***
Ну, после того, как Чхве Хан разодрал Адину его красивую выёбистую дверь, Альберу его всё-таки немного зауважал.
Он просто вышел на секунду проверить почтовый ящик, не закрыв дверь, и Чхве Хан в мгновение выбежал, под ругательства Альберу перемахнул низенькую белую ограду и проявил все свои способности к вандализму. Скрип когтей об золочёную карельскую берёзу показался на удивление мелодичным.
Возвращаясь, Чхве Хан громко мяукал.
Да-да, простите, не к вандализму, к авангардистскому искусству. Что угодно, пока его собственная дверь в порядке.
***
Кэйл и Чхве Хан — теперь чистенькому и ухоженному, более-менее привыкшему к жизни в новом доме, Альберу позволил ему пребывать в непосредственной близости от Кэйла — балдели на кресле в солнечном пятне. Альберу балдел по соседству, разлёгшись на диване, и хрустел сырными сухариками, пока по телевизору шла хрен-пойми-какая-надцатая серия отвратной мелодрамы. Альберу включил на середине, но почему-то жизненно важным стало узнать, останется Даниэла с Мигелем или же с Роберто…
— Даже если бы тебе было можно это есть, я бы не поделился, — Альберу почувствовал, как ему грызут волосы. Не получив сухарика, рыжая лапа шлёпнула его по уху.
— Спроси у своего парня, может, он поймает тебе мышь, — Альберу оттолкнул надвигающуюся на него кошачью морду обратно на кресло, а потом почувствовал, как ему вцепились в лодыжку.
Скоординированное нападение, ну ничего себе.
Альберу слегка тряхнул ногой, и Чхве Хан упал с неё, сорвав тапку. Схватил её в зубы и взлетел обратно на кресло, где коты улеглись на тапочку и стали вылизывать друг друга.
Альберу хмыкнул. Тапка — не мышь, но можно сказать, что охотничьи навыки у парня всё же есть.
***
— И что прикажешь с этим делать? — спросил Альберу, будто бы кот мог ему ответить.
С тех пор, как участок был огорожен забором повыше, а в доме появилась кошачья дверца, котам был предоставлен доступ на улицу. Это не слишком то вдохновило Кэйла: рыжий бездельник всё ещё предпочитал валяться весь день на непредназначенных для этого поверхностях и играть в доме, но вот Чхве Хан — совсем другой вопрос. Он оказался тем ещё гулякой, и, как выяснилось, отличным охотником.
И вот этот герой притащил домой синицу, гордо мяукая.
Таким образом, теперь быт Альберу заключался ещё и в том, чтобы искать по дому притащенных Чхве Ханом мёртвых животных. Ну, в случае Кэйла мёртвых — паршивец съедал подарки быстрее, чем Альберу их заметит и ликвидирует, и иногда о их наличии свидетельствовали только обглоданные косточки — но Альберу он приносил добычу вполне ещё шевелящуюся… Стоит ли говорить, что когда в первый раз Альберу увидел у своей ноги любовно придушенную мышь, ему стало дурно?
— Он думает, что ты большой тупой кот, который не умеет охотиться, — с готовностью разъяснила Розалин по видеосвязи, — Поэтому он пытается научить тебя, принося полумёртвых животных.
— Вот спасибо, — Альберу поплохело, — А можно как-то ему показать, что я и сам справлюсь?
— Не-а, — весело ответила подруга.
***
— О господи, — взвыл Альберу, — лучше бы ты и дальше мышей домой тащил!
Чхве Хан только игриво укусил его за лодыжку.
Три котёнка, которых он непонятно откуда притащил — серый, рыжий, и совсем маленький чёрный — тут же решили, что лодыжка Альберу — враг народа, и последовали показанному примеру.
***
Кэйл нянчился с Он, Хоном и Раоном так, будто самолично этих котят выносил и родил — в первый же день унёс их всех сначала в свой кошачий домик, на следующий день — за диван, а через неделю в коробку из-под обуви. И злобно махал хвостом каждый раз, когда Альберу подходил к его убежищу.
— Ну да, я такой мерзкий, не разрешаю тебе спать в камине и драть обои, — ворчал Альберу, убирая кошачий лоток, — Я явно более опасная угроза для детей, чем твой немытый друг.
Весь лохматый и с кусочками веток в шерсти от недавней прогулки — как достойный кавалер, он вдвое чаще стал мотаться по улице, чтобы добыть для семьи пропитание; и плевать, что Альберу принёс уже несколько разных видов корма для котят — Чхве Хан рядом с коробкой посмотрел на него с видом почти что виноватым.
Старший котёнок, Он, выглянула из коробки, намереваясь, по всей видимости, покинуть импровизированное убежище и исследовать новую территорию, но Кэйл тут же утащил её за загривок обратно вглубь коробки.
Сделав несколько фоток издалека, Альберу ушёл в спальню. Валяться на кровати и смотреть мелодрамы в тёмной комнате. В гордом одиночестве. Нет, ему совсем не грустно от того, что он привык к двум мурчащим мордам под боком, отстаньте.
Он скинул Розалин фотки. Подумав, добавил плачущий смайлик, и ему стало ещё тоскливее.
И, как будто весь мир решил его подставить, в восемьдесят третьей серии выяснилось, что Даниэла на самом деле родная сестра Роберто, поэтому они не могут быть вместе…
Вдруг тишину комнаты, до этого прерываемую только шелестом салфеток — нет, Альберу не плакал, просто глаза вспотели! — и звуком мелодрамы, прострелил громкий писк. Альберу затаил дыхание. Опустил взгляд.
Под боком привычно развалился Чхве Хан с бодро пищащим под лапищей Раоном. От Кэйла мелькнул только исчезающий в коридоре рыжий хвост, но примерно через минуту кот вернулся. С Хоном в зубах и старательно шагающей за ними Он.
Альберу снова начал дышать и тут же закашлялся — Кэйл грациозным прыжком приземлился всей своей нелёгкой тушей Альберу на живот, оставил на нём Хона и вернулся на пол за последним котёнком.
Альберу лежал в окружении котов, не шевелясь, и очень, очень хотел сделать фотографию.