Мы облетим весь мир... Мой светлячок

Прекрасное чувство любви. Окрыляющее и всепоглощающее. Ему ты отдаёшь всего себя без остатка.

В тот момент я находился в каком-то пограничном состоянии. Ничего не хотелось делать, никого не хотелось видеть. Но в то же время я хотел, чтобы на меня обратили внимание и поддержали, обняли, успокоили. Именно тогда, в моей жизни появился Чонгук.

Он был тем человеком, который ничего не спрашивал, ничего не просил, отдавал мне свою нежность и тепло просто так, безвозмездно. Если у меня не было настроения, он не докучал мне, просто укутывал в плед, приносил вкусняшки, и мы молча смотрели кино. Он в такие моменты был рядом.

Это было время, когда я заканчивал школу и готовился к поступлению в университет. Этот период был очень сложным, так как, помимо проблем с учебой, появились проблемы и в семье. По несколько раз в день дома случались скандалы. До этого, год назад, умерла сестра и на фоне пережитого горя у мамы стало ухудшаться здоровье, она стала чаще болеть, а отчим, вместо того, чтобы поддерживать, только ухудшал ситуацию. И во время очередной ссоры отчима с матерью у неё случился нервный срыв, а после… умерла от инсульта, ей было всего сорок пять.

С этого момента моё воспитание легло на плечи отчима. После смерти моей матери он обязан был меня содержать до совершеннолетия.

Я остался один. И меня переклинило — я ненавидел отчима всем сердцем, я потерял всё желание готовиться к поступлению. Меня нельзя было вытащить куда-то из дома. Я даже перестал посещать школу, что очень расстраивало моих учителей и злило отчима. Мы стали часто ссориться, а я стал чаще запираться в комнате, ничего не есть и днями не вылезать из постели. Как-то меня позвали друзья в клуб, мол, там будет крутая туса, девчонки, алкоголь. Желания идти не было, но в тот вечер отчим привел домой какую-то женщину, они вместе ужинали и… понятно, чем потом занимались. Я не мог этого вынести и решил тайно уйти с дома, всё-таки согласившись пойти в клуб.

Я просто сидел в углу и пил коктейль. Мои друзья — они так себя называли — во всю веселились, и после того, как я отказался идти танцевать и приставать к девчонкам, они вообще забыли о моем присутствии. Остаток вечера я собирался провести в одиночестве. Но ко мне подсел старшекурсник и упорно предлагал выпить, на что я ему твёрдо отказывал. И спустя пару попыток он просто силой потащил меня в сторону уборной. Я пробовал вырваться, но силы у того явно было больше. Не знаю, чем бы всё это закончилось, если бы не незнакомец. Парень на вид чуть старше меня, спортивного телосложения, с каштановыми волосами и правильными чертами лица. Он подошёл вплотную к пацану и пригрозил ему неприятностями, если тот не отпустит меня. Предупреждение подействовало только после угрозы отрывания бубенцов прямо здесь, на месте. В ту же секунду того мудака как ветром сдуло. А моим спасителем оказался Чон Чонгук, он учился на втором курсе университета, в который я собирался поступать.

После того прошло пару месяцев, как мы начали встречаться. Все это время Чон поддерживал меня, помогал во всём. Я поступил в желанный университет на архитектора. Вроде надо радоваться, но не получалось. Дома дела также были плохи, и часто после сильных ссор с отчимом я оставался ночевать у Гуки.

Он жил один, родственников не было, родителей даже не помнил, его воспитывала тётя, которая несколько лет назад скончалась и оставила наследство. «До встречи с тобой я чувствовал себя таким одиноким. Никто не переживал за меня, как я, где я. Никто не спрашивал, поел ли и не устал ли. Этого просто не было кому делать. И вдруг появился ты, просто в ту ночь, такой беззащитный и такой искренний. Я сразу влюбился. Понял, что хочу дарить тебе всё самое лучшее. Я не знал, ответишь ты взаимностью или нет, но мне так хотелось увидеть тебя счастливым, улыбающимся. Я готов был звезду с неба достать, чтобы просто увидеть твою улыбку», — говорил он.

После такого признания я не мог сдержать слёз радости. Я был так удивлён. И в то же время счастлив, что кому-то не безразличен. Я отдавал Чонгуку всего себя, и он делал также. Мы принесли в жизни друг друга то, чего нам так не хватало.

Нам было хорошо вдвоём. Это был словно подарок судьбы после пережитых страданий. Но прошлое так легко не забывается. В какой-то степени, я винил себя в произошедших событиях, в том, что мог что-то изменить. Поэтому иногда меня стали посещать дурные мысли, я боялся опять что-то испортить. Я начал переживать, что мешаю Чонгуку проживать молодость и веселиться; что я всегда грустный и не хожу на вечеринки, когда его зовут друзья, я остаюсь дома, а он… он тоже остаётся со мной. Говорит, что без меня ему там нечего делать. Как-то я вспылил и наговорил ему всякого, мол, он со мной чисто из-за жалости; что лучше, чтобы он нашёл себе девушку и уделял ей это внимание, а не мне, простому не нужному никому человеку. Чон внимательно выслушал меня, подошёл и, крепко сжав в объятиях, прошептал на ухо: «Зачем мне кто-то другой, если есть ты? Мне кроме тебя никто не нужен».

В этот момент внутри меня что-то ёкнуло. Я крепко-крепко прижался к нему и расплакался. Я почувствовал себя самым счастливым человеком на планете.

***

Дни летели, и вот уже подошёл к концу второй курс университета. Мы уже были в предвкушении того, как проведём лето, пойдём работать; мечтали, что за годы учёбы накопим денег и снимем общую квартиру где-то в уютном квартальчике.

В это весеннее время на улице можно встретить множество компаний: как школьников, так и студентов. Все уже начинали отдыхать и веселиться.

Поэтому пара молодых парней, гуляющих в парке, не привлечёт лишнего внимания и косых взглядов. Мы прогуливались около фонтана и решили загадать желание, кинув по монетке.

— Давай ты первый, — сказал Чон, кладя руку мне на плечо.

— Знаешь, говорят, что если сильно во что-то поверить, то это сбудется. Поэтому я хочу, — зажмурив глаза и зажав монетку в руке, я подумал о своём самом сокровенном желании, — объехать весь мир и никогда больше не возвращаться в этот город, — я посмотрел своему парню в глаза. — Я хочу сделать это вместе с тобой.

Я кинул монетку и повернулся к Гуки. Встав на носочки и быстро-быстро чмокнув его в щёку, бегом побежал в сторону сувенирных лавок.

— Во даёт, — щёки Чонгука покрылись румянцем. Повернувшись к фонтану и выудив из кармана монету, он шёпотом проговорил своё желание: — Хочу, чтобы мы были вместе до самого конца.

***

Завалившись в квартиру Гука, мы громко смеялись. В какой-то момент из задорного взгляд перешёл в соблазнительный и явно намекающий. Заметив это, Чонгук подхватил меня на руки и втянул в долгий поцелуй. Из нежного он перерос в более глубокий и страстный, от которого перехватывало дыхание. Из-за недостатка кислорода тело начинало дрожать. Разорвав поцелуй и дав мне сделать вдох, Чон начал целовать мою шею и оставлять яркие засосы на ключицах. Он прервался, направляясь в сторону кровати. По пути с меня была снята футболка, а на шеи Гука уже красовался лёгкий укус.

Опустив меня на постель, он лишил нас остатков одежды, а открывшийся перед глазами вид лишил нас рассудка.

Тёплые руки Чона легли на мои бёдра и слегка сжали, выбивая тихий стон. Он быстрым движением перевернул меня на живот и начал осыпать поцелуями спину. Спускался ниже и ниже, пока не дошёл до самого сокровенного. Чон мягко раздвинул половинки и прошёлся языком по колечку мышц, которое от неожиданности сжалось. Я притянул ближе подушку, спрятав в неё краснеющее лицо.

— Гуки, не… — но договорить мне не дали. Чон слегка поднял мои бедра, и его юркий язычок начал медленно изучать нежное местечко. Он медленно обводил колечко пальцем, иногда немного погружая его во внутрь. Эти действия вызывали дикое смущение и параллельно очень возбуждали.

С характерным чмоком Чонгук отстранился, не забыв на последок прикусить мягкую булочку. Наклонившись надо мной, он засунул руку под соседнюю подушку и достал на половину пустой тюбик смазки. Когда он вернулся в исходную позицию, я почувствовал на своей дырочке два мокрых пальца. Они неглубоко скользнули внутрь, после чего выскользнули обратно. Чон повторял эти движения, пока не почувствовал, что пальцы входят легче.

Он продолжал медленно растягивать меня пальцами. По всему телу волнами распространялось удовольствие. Когда пальцы проникли глубже, цепляя нужный комок нервов, я резко выгнулся, громко вскрикнув. Плавные толчки доводили до грани, но в последний момент перед пиком Чон остановился и вышел, на что я протестующе застонал.

Я слегка приподнялся на локтях и посмотрел назад, стараясь мутным взглядом уловить действия любимого. Чонгуки улыбнулся и выпрямился. Подхватив свой член, он густо смазал его для легкого скольжения. Притянув мои бёдра ближе к своим, он направил головку к дырочке и аккуратно толкнулся. Я рухнул обратно на постель, глуша стоны подушкой.

— Солнышко моё… — он рвано выдохнул. — Ты такой узкий.

Чон медленно провел рукой вдоль моей спины. По телу пробежались мурашки. Его руки плавно перемещались от плеч к рёбрам и медленно опускались на талию. Тело расслаблялось, полностью отдаваясь ласкам.

Резкий толчок. Вскрик и протяжный стон удовольствия. Мне очень нравится этот контраст резких толчков и плавных движений рук по моему телу.

Ритм становился быстрее. Дыхание учащалось. Бешеный пульс эхом отдавался в ушах.

— Гуки-и… я сейча…а…с

Его рука соскользнула вниз, и спустя пару движений я излился на простыни. Парой толчков Чон догнал меня, и мы вместе завалились на кровать.

Наши глаза встретились. Его — напоминали океан, настолько глубокий, что можно было легко утонуть. Ну или легко затеряться вдвоём, средь бескрайних вод. По словам Чонгука, мои напоминали яркие изумруды, которые были самыми большими и самыми искренними, единственными в своём роде.

— Какой ты красивый, — Чон вытянул руку и погладил меня по голове. Временами он запускал пальцы в мои золотистые волосы, и залипал на то, как они рассыпались по подушке. — Мой прекрасный. Мой светлячок.

— Почему? — осипшим голосом спросил я.

— М-м?

— Почему светлячок?

— Ты как он: маленький, красивый и освещаешь путь в будущее.

— Так он же совсем кроха, как он осветит путь?

Чонгук мягко посмеялся и притянул меня в объятия.

— Размер не имеет значения, а твоего света мне вполне достаточно, чтобы знать, в какую сторону двигаться.

***

Пока я сидел в ванной, то услышал, как Чонгук разговаривает по телефону. Выключив воду, я слегка прислушался и понял, что он говорит о работе.

Около недели назад ему предложили хорошую должность в другом городе на всё лето, в будущем с возможностью официального трудоустройства. Чонгук обещал подумать. Мы не обсуждали это и что будет с нами, если он уедет в другой город, поэтому я с замиранием сердца ждал, какой он даст ответ. И… он отказал, сказал, что не сможет поехать в другой город. А на вопрос о причине отказа он… сообщил, что его любимый человек ещё учится и пока не сможет поехать с ним, а без него он ехать не собирается.

Чонгук отказался из-за меня, он не захотел оставлять меня.

Честно, я был рад, что так важен для него. Но вдруг я подумал о том, что отобрал у него возможность устроиться на перспективную работу. Что я подпортил планы и плохо повлиял на его будущее.

От этой мысли мои коленки подкосились, и я осел на бортик ванной. Ком подступил к горлу. Я почувствовал себя таким виноватым перед единственным любимым человеком. Мне стало так плохо и горько от этого, что в мою голову пришла опрометчивая идея. Я бегло осмотрел комнату. Взгляд задержался на умывальнике. Поднявшись, я на ватных ногах подошёл к раковине, на краю которой лежал новый станок. Вероятно, это самое быстрое и глупое решение в моей жизни.

Но я подумал, что так будет лучше.

.....

«Что-то он долго, может ему нужна помощь?» — Чонгук отложил телефон и, встав с дивана, подошёл к ванной комнате.

— Солнышко, ты скоро? — но ответа не последовало. — Тэхён? — Чон ещё раз постучал в дверь. Тихо, совсем тихо.

Паника охватила парня, каждая новая мысль, зарождающаяся в голове, была хуже предыдущей. Поэтому он решил действовать: несколько раз дернув за хлипкую ручку, он с лёгкостью сломал её.

.....

Распахнув дверь, Чонгук зашёл внутрь, где увидел меня сидящим около ванной. Я с ужасом смотрел, как по левому запястью текла кровь, а рука, в которой я держал лезвие, дрожала, впрочем, как и я.

Чон подошёл ко мне и, присев на колени, зажал полотенцем мою руку. Он держал крепко, старался остановить кровь. Какой же я дурак.

— Солнышко, взгляни на меня. Ну? — нежно сказал он.

— Б-больно… — я поднял на него взгляд, полный слёз.

Гуки смотрел на меня перепуганными глазами, в которых плескалось беспокойство. Он переживал? За меня?

— Всё, всё, успокойся, — он притянул меня к себе. — Не плачь. Я рядом, — уткнувшись в его грудь, я разрыдался от отчаяния и беспомощности, которые переполняли меня.

Какой же я идиот. Он любит меня, а я… Я чуть не лишил его… И себя…

— Прости меня, — прошептал я и сильнее разрыдался, крепко прижавшись к любимому. — Я, — всхлип, — очень лю… — всхлип, — люблю тебя.

— Бусинка моя, я тебя тоже очень сильно люблю, — он мягко гладил меня по спине. — Тихо, всё хорошо, всё обошлось.

Мы сидели в тишине, которая временами прерывалась моими всхлипами. Нам не нужно было слов. Нужно было только присутствие. Я сжал его футболку и упёрся головой ему в грудь. Он же просто держал меня в объятиях и целовал мои волосы.

В нашей памяти навсегда отпечатается момент, когда мы могли потерять друг друга.

.....

Мы сидели в комнате молча. Чон обработал порез и замотал бинтом мое запястье. Я встал, чтобы одеть толстовку, моя голова ещё слегка кружилась, поэтому Гуки подошёл помочь.

Разобравшись с одеждой, мы так и продолжали стоять друг напротив друга. Каждый думал о своём, я после произошедшего мог только смотреть в пол, мне было стыдно за свои действия. А Чонгук, наверное, разочаровался во мне? Конечно, кто будет рад, что его вторая половинка вены режет? Стыдно аж.

— Давай уедем? М?

Этот вопрос прозвучал неожиданно и громко, от чего я вздрогнул и поднял на него взгляд. Он не шутит, это заметно по его сосредоточенному взгляду и бороздке меж бровей, которая появлялась, когда он был очень серьёзен.

— Что? Куда?

— Куда-то далеко-далеко, где нас не найдут. Где будет тихо и спокойно. Свободно, — он притянул меня к себе. — Только мы вдвоём. Хочешь?

— Ты шутишь? — он отрицательно махнул головой. Нет, не шутит. Он готов бросить всё и уехать со мной куда угодно.

Хотелось сразу же согласиться. Я готов поехать с ним хоть на край света в любой момент. Но по голове ударила реальность.

— А как же отчим? — я сжал его футболку. — Он не позволит.

— Его никто не спрашивал.

— Я не знаю, — тихо сказал, обдумывая его слова. — Я боюсь.

Правда я очень боюсь, что отчим может испортить жизнь. Точнее, за себя я не боюсь, мне страшно за Чонгука. Что если отчим ему навредит? Я этого не переживу.

— Я буду рядом, — он крепче обнял меня. — Всегда.

Погруженный в свои мысли я уткнулся в его плечо. Запах лавандового мыла успокаивал меня, мысленно перенося куда-то в цветочное поле, где нет никаких забот, где мы одни. Вместе и навсегда.

***

Домой я вернулся ближе к одиннадцати ночи.

Зайдя в квартиру и тихо прикрыв дверь, я уже хотел идти в спальню, как вдруг зажегся свет. И прозвучал строгий и недовольный голос.

— Явился.

.....

Он сказал мне сесть за стол. Минут пятнадцать я молча наблюдал, как отчим перебирал какие-то бумаги. Уже открыл рот, чтобы сказать, что его разговор может подождать, и я иду спать, как вдруг отчим ошарашил меня новостью.

— Сегодня я забрал с твоего универа документы. Так что у тебя есть день, чтобы собрать вещи. И в понедельник ты летишь в Англию. Я уже оплатил твое обучение.

Сказать, что я офигел, ничего не сказать. Я был в полном шоке. Я молча уставился в лист бумаги о моём поступлении, которое организовал отчим. Он отобрал последнее, что у меня было — право решать.

В этот момент я понял, что у меня медленно отобрали всё: семью, друзей, любимую профессию и вторую половинку. Если за первые два пункта смысла бороться не было, то за остальное я готов бороться. За любимого я готов пойти на всё. Я не собираюсь и в этот раз молчать.

— Я сам поступил в университет на бюджет и имею право его окончить! Мне не нужна никакая Англия. У меня только стала налаживаться жизнь. Поэтому я никуда не поеду! Не хочу!

— Тебя не спрашивают, что ты хочешь. Ты поедешь учиться в Лондон, и точка. С твоей мамой мы это решили ещё давно.

— Нет! Почему, почему ты так со мной?! Я сам буду решать, где мне учиться, ты не можешь решать за меня! — чуть ли не плача сказал я. — Мама и сестра поддержали меня, если бы узнали, что мне нравится учиться здесь на архитектора!

— Ещё как могу, — он ухмыльнулся. — Тебе всего девятнадцать, поэтому сейчас твоё будущее в моих руках.

Да, девятнадцать, было бы больше, уже давно свалил бы отсюда. Ну, ничего, третьего апреля мне исполнится двадцать, и после я и на день не задержусь в этом месте. Прости, мама, я стал не тем, кем бы ты хотела меня видеть.

— Тебе никто не поможет. Мама твоя умерла, а сестра… Разве ты хочешь жить, как твоя сестра? Думаю, нет. Поэтому хватит препираться, и иди собирать вещи.

— Видела бы сейчас мама, как ты относишься ко мне, бросила бы не задумываясь! — сглотнув ком обиды в горле, я продолжил. — А ещё, как смеешь вспоминать Эми! Единственный, кто виновен в том, что у неё сложилась такая жизнь, это ты! Из-за тебя она умерла! Ты довёл её!

Он встал и отвесил мне подзатыльник. Теперь он считает, что имеет право распускать руки.

— Вообще страх потерял. Кто разрешал говорить со мной таким тоном? — он стукнул по столу кулаком. — Твоя сестра сама решила покончить с жизнью. Я тут ни при чём.

— А как же, ни при чём он. Именно ты каждый день её провоцировал! Обвинял во всём!

— Что сказал? — от злости на его лбу выступили вены.

— Правду! Ты её упрекал во всём, что она такая-сякая, что она ненормально себя ведёт! Что с неё будет плохая жена, что… — он оборвал меня.

— Заткнулся сейчас же! Она сама так решила. Я её за руку из дому не выпроваживал!

— Конечно, нет, ты же просто взял и выставил её вещи за дверь. А когда она через неделю вернулась домой, так как ей изменил парень, ты сказал, что она сама виновата в этом! Что она ни на что не годна, поэтому парень так быстро нашёл ей замену! Каждый день напоминал, что она в свои двадцать пять живёт с родителями, не работает и ничего не умеет, и что всю жизнь будет одна! — я перешёл на крик, так как уже не мог сдержать свои эмоции, мне было всё ещё очень больно, хоть и прошло четыре года.

Говорят, время лечит, но когда ты потерял родного человека, то время не властно. Эми была той, кто меня поддерживала, давала советы, никогда не осуждала.

По моим щекам потекли слёзы. Сейчас близким мне человеком является Чонгук, моя вторая половинка. Единственный, кто меня понимает и защищает. И я не собираюсь его бросать из-за решений чужого человека.

Я встал из-за стола и направился в сторону спальни. Но слова отчима заставили меня остановиться.

— Что, не хочешь из-за него ехать? Да? — в его голосе звучала издевка. — Ёбаря своего оставлять не хочешь? Ну, ничего, уедешь в пансионат, там с тебя быстро всю дурь выбьют.

Я развернулся и, в два шага сократив расстояние, вмазал этому придурку. Удар был такой силы, что тот свалился вместе со стулом.

— Заебал, сам туда едь! Какой ты конченый! Как тебя мать могла полюбить! Ублюдок бесчувственный!

— Я сейчас ментов вызову, и на этом закончится всё твоё будущее! — он попытался подняться, смотря мне в глаза. Неужто надеялся, что помогу?

— Пошёл нахуй! — я вылетел с комнаты и с силой хлопнул дверью спальни.

Я слышал, как отчим что-то кричал мне, но я уже не слушал. Глотая слёзы, подошёл к столу и взял телефон. Не секунды не колебавшись, я написал смс тому, кто всегда готов на всё ради меня.

«Гуки, я согласен».

Ответ пришёл спустя пару секунд.

«Завтра в пять около круглосуточного магазина».

«Люблю тебя».

«И я тебя люблю».

Рано утром, пока отчим спал, я открыл окно и тихо вылез на улицу. Первый этаж, раз плюнуть. Я часто так делал. Положил на подоконник нужные вещи, которые вчера собрал, и аккуратно вылез. Став на землю, я схватил рюкзак и направился к любимому.

***

Третий день мы находились в дороге, скоро уже должны были прибыть на место.

В окна задувала лёгкая вечерняя прохлада, мы ехали по трассе в сторону маленького посёлка, нам оставалось проехать пару десятков километров.

Я помню, как когда-то в детстве с сестрой ездил этой дорогой. Как только мы пересекали туннель, перед глазами открывался неимоверный вид на бескрайний лес и горы. Воздух там чистейший, такое чувство, что организм очищается от городского дыма, и твои лёгкие наполняются здоровьем и свободой. Да, именно ей. Как мне этого не хватало.

Поэтому мы и выбрали именно это место, там где нас никто не будет искать, хотя и некому нас искать.

Правда сейчас не было ощущения, что мы едем отдыхать и вернёмся потом домой. Мы убегаем ото всех и частично от себя. Мы не вернёмся. Никогда.

Вот уже едем в тоннеле, и, мне кажется, я вижу впереди закат.

— Смотри, какая красота. Это первый наш свободный закат, — парень улыбнулся.

Его улыбка отпечаталась в моей памяти. Я посмотрел вперед и увидел закат. Первый и последний. Спустя мгновение мы увидели приближающийся яркий свет, но не от солнца.

Это был свет в конце туннеля.

Так вот каково чувство настоящей свободы.

Теперь мы как птицы. Сами решаем, куда двигаться. Мы облетим весь мир. Вдвоём.

3 апреля ХХ26года на трассе Е47 произошло ДТП.

Столкнулись фура и легковой автомобиль.

Водитель фуры, мужчина 50 лет, не пострадал.

На момент аварии в легковом авто находилось два парня.

Водитель 15.02.ХХ01 года рождения и пассажир 03.04.ХХ06.

Оба скончались на месте.