Принцессам и не нужно иметь человеческий облик. Как и драконам не нужно иметь чешую. Рыцарям не нужно благородство. Достаточно кода, прописанного создателями. Достаточно, чтобы предназначение его текло вместе с «кровью» под металлом. Достаточно, чтобы сердце его никогда не переставало биться.
А принцесса — не просыпалась.
Она никогда не желала быть запертой, да и он защищать не хотел. Быстро понял он, что защищать нужно не её, а тех, кто спрятал. Спрятал в нём. В башне, которая стала ему телом. А она — его сердцем.
У неё наверняка было имя, оно у всех людей есть. Тело-то точно — оно стало основой нового обличья. А была ли душа, даже не спрашивал. Быть может, понял и так, когда стал почти живым с её помощью. Почти — потому что сердце не бьётся. Почти — потому что своей души у него нет. Почти — потому что для его жизни нужна была чья-то смерть.
А то, чем она стала, жизнью не назвать.
Он обращается внутрь себя вновь и вновь, направляет камеры, вновь и вновь видит тот же алый сгусток. Он ещё покоится. Не спит, и не дремлет.
Ему почти хочется коснуться, но подавить живое желание за миллисекунду удаётся снов.
Ведь её может разбудить любой шорох. И тогда весь мир захлебнётся её отчаянием. И, конечно, он будет самым первым.
Он должен защищать. Не только их, но и её.
От её же — человеческих — чувств.