Воздух в доме казался спертым, будто перед грозой. Густым настолько, что им невозможно было дышать. Сюэ Ян весь день избегал Сяо Синчэня — то есть сидел у себя в комнате, потому что не был уверен, где тот объявится в следующий момент. Такой расклад его не радовал, но, если он не хотел разговаривать с ним, других вариантов не было.

А разговаривать с ним Сюэ Ян не хотел.

Не то чтобы он жалел о том, что наговорил. То есть, конечно, отчасти жалел, но не совсем — теперь он по большей части просто…

Как будто кто-то пришел и вывернул его наизнанку, оставив пустую и слегка… растерянную оболочку. И ему это не нравилось.

Но он даже не знал, что со всем этим делать.

На самом деле, он ведь никому раньше об этом не рассказывал. Цзинь Гуанъяо знал, что к Чанам у него было что-то личное, но никогда не спрашивал, что именно. Такой вот он был тактичный. Но даже если бы он спросил, Сюэ Ян бы, наверно, просто соврал что-нибудь. Плевать ему было, знает ли кто-нибудь. Он и не хотел никогда, чтобы кто-нибудь знал.

А теперь знал Сяо Синчэнь. Сяо Синчэнь. Тот самый Сяо Синчэнь, которого он ненавидел, которого поклялся уничтожить, который вскоре намеревался убить его и до сих пор не сделал этого только из-за каких-то странных представлений о чести и справедливости.

Это было несправедливо, это было нечестно, это было неправильно.

Это важно для меня.

Он не совсем понимал, что чувствовал — облегчение или раздражение — от того, что Сяо Синчэнь оставил его одного. Но то, что А-Цин не последовала его примеру, определенно раздражало.

— Что случилось? — требовательно спросила она, ворвавшись в комнату так, будто не заметила закрытую дверь. Сюэ Ян устремил на нее мутный взгляд.

— Не твое дело, — сказал он. — О чем ты вообще? И кстати, не стоит вот так врываться в чужую комнату. Я мог тут передергивать или еще чего похуже.

А-Цин поморщилась, но и только.

— Не-а, — сказала она. — Ты просто сидишь здесь и отчего-то дуешься. Что сказал Даочжан?

— А что, — сказал Сюэ Ян. — Хочешь в деталях послушать, как он меня вынул и извлек? Почему бы тебе не спросить его?

— Потому что он мне не скажет, — ответила она.

— И поэтому ты спрашиваешь меня, — сказал Сюэ Ян. — Потому что думаешь, что я тебе расскажу? С чего бы мне?

Она не сразу нашлась с ответом и решила сменить тактику.

— Ну и долго ты еще будешь сидеть здесь и дуться?

— Я не дуюсь, — ответил Сюэ Ян. — Просто я сегодня не в настроении возиться с тобой.

Она покачала головой.

— Ты избегаешь Даочжана, — сказала она. Сюэ Ян дернул плечом.

— Отъебись от меня, мелюзга, — сказал он. — Тебе не удастся выклянчить у меня ответы — я вышвырну тебя гораздо раньше. Я это могу, с легкостью.

Она фыркнула, но не ушла. Так и осталась стоять на месте, вцепившись в свою палку и буравя его взглядом.

Сюэ Ян откинулся на постели и вздохнул.

— Что ты хочешь за то, чтобы свалить отсюда? — спросил он.

— Чтобы ты ответил на мои вопросы, — сказала она. — Я же говорила.

— Без вариантов. Что еще?

— Ничего, — упрямо ответила она. Сюэ Ян сжал правую руку в кулак, всерьез раздумывая над тем, чтобы претворить свою угрозу в жизнь и действительно вышвырнуть ее за дверь. Но для этого пришлось бы приложить слишком много усилий.

— Ну тогда тебе остается торчать здесь и скучать, — сказал Сюэ Ян, сложив руки за головой и прикрыв глаза. Он слышал, как А-Цин нетерпеливо вертелась на месте, и ждал, что же она будет делать.

— Ты что-то сделал, — сказала А-Цин после нескольких мгновений тишины. Дольше, чем он ожидал. Сюэ Ян распахнул глаза и сел.

— Я что-то сделал? — переспросил он. — И с чего же ты так решила? Зато твой драгоценный Даочжан точно не мог ничего сделать.

— Он расстроен, — сказала А-Цин, и это ошарашило Сюэ Яна не на шутку.

— Из-за чего расстроен? — спросил он.

— Об этом я тебя и спрашиваю, — недовольно сказала А-Цин. — Потому что если он расстраивается, то это обычно твоя вина.

Внутри у Сюэ Яна все как-то странно, неприятно дернулось, и он подумал: «Я ведь и смешил его тоже, со мной не так уж плохо», — но даже не приблизился к тому состоянию, в котором мог бы сказать это вслух.

— Все когда-то бывает впервые, — отрезал Сюэ Ян. — И что вообще значит расстроен? Ну, бесится, грустит, или что?

На лице А-Цин мелькнуло недовольство.

— Ни то, ни другое, — сказала она. — Просто… ну, ты знаешь. Весь из себя серьезный, тихий и задумчивый.

Да уж. Он знал. Сюэ Ян почувствовал, как скривились его губы.

— Скорее всего опять думает о своем ненаглядном Цзычэне, — сказал он. — С таким лицом он тоскует о человеке, который его бросил.

— Бросил? — спросила А-Цин, прищурившись. Сюэ Ян хмыкнул.

— Сам бы он так не сказал, но да, — ответил он. Глупо с его стороны. Сюэ Ян понятия не имел, о чем Сун Лань думал, позволяя Сяо Синчэню уйти. Еще одно доказательство того, насколько же тот бесполезен.

— Не думаю, что дело в нем, — неуверенно сказала А-Цин, но он видел, что она для себя что-то вынесла. Вот будет весело, подумал он, если они с Сяо Синчэнем когда-нибудь в будущем наткнутся на Сун Ланя, и А-Цин начнет оборонительно пыжиться уже на него.

А потом вспомнил, что в этом будущем сам он будет уже мертв, и все веселье тут же испарилось.

— А я думал, ты не знаешь, — сказал Сюэ Ян. Она поморщилась.

— Не знаю, — ответила она. — Но я не думаю, что причина в этом. Я знаю выражение лица, о котором ты говоришь, но это другое. С таким лицом он ходит, когда его беспокоит что-то, связанное с тобой.

Сюэ Ян моргнул. Первой его мыслью было: «И откуда же ты знаешь, как выглядит его лицо, Цин-Цин», — но его больше интересовало то, о чем она говорила. Он сел ровнее, заинтригованный.

— Говоришь, у него было такое лицо?

А-Цин помедлила с ответом, будто не была уверена, стоит ли вообще что-то на это отвечать.

— Ну да, — сказала она наконец. — Ты его очень беспокоишь.

Это было уже не то, что она говорила раньше — то было уже совсем другое.

— Он рассказывал тебе про меня какую-нибудь херню? — требовательно спросил он, в затылке засвербело от любопытства. А потом он осознал, как это прозвучало, и скривился; А-Цин смерила его каким-то странным взглядом.

— В общем, — сказала она. — Так я и поняла, что ты что-то натворил.

Это не было ответом на его вопрос, но он не стал настаивать.

— Вот только я ничего не сделал. Я всего лишь рассказал ему историю.

— Какую историю? — подобралась А-Цин, как ищейка, напавшая на след. Сюэ Ян фыркнул.

— Хорошая попытка, — сказал он. — Не твое дело.

Так это беспокоило Сяо Синчэня… почему?

Это было несправедливо.

А-Цин слишком внимательно к нему присматривалась. Будто что-то в нем разглядела, будто видела его насквозь, и у Сюэ Яна от ее взгляда по спине поползли мурашки.

— Так он сказал что-нибудь? — спросил он и тут же почувствовал себя последним идиотом. Звучишь, как девчонка, которая расспрашивает об очередном понравившемся придурке.

А-Цин снова не торопилась с ответом. Затем пожала плечами.

— Просто спрашивал что-то о том, как я росла, — ответила она слишком уж непринужденно.

— И что ты ответила? — спросил Сюэ Ян. Как он и предполагал, она тут же закрылась.

— А ты скажешь, о чем вы с ним разговаривали?

— Нет, — ответил Сюэ Ян. Внутри вдруг заболело, словно что-то поселилось за грудиной. — Не скажу. И что бы там ни беспокоило Сяо Синчэня, пусть либо сам мне об этом скажет, либо успокоится уже.

— А как насчет того, что беспокоит тебя? — раздраженно спросила А-Цин. Сюэ Ян прижал язык к нёбу.

— С чего ты взяла, что меня что-то беспокоит? — спросил он сухо, предупреждая. Губы А-Цин скривились.

— Даже не знаю, — сказала она. — Может быть, то, что ты с самого утра не выходишь из комнаты, навело меня на мысль, — и, не успел он огрызнуться в ответ, как она хмыкнула. — Ну и ладно. Раз ты не собираешься мне рассказывать, я ухожу.

— Тебя это никогда не бесило? — вдруг спросил Сюэ Ян, слова сами вырвались из него. А-Цин остановилась, не успев выйти за порог.

— Что именно? — подозрительно спросила она.

— Он, — ответил Сюэ Ян. — Его эта… злоебучая… святая наивность, непонимание того, как работает мир; то, что он считает, что все вокруг должны быть таким же добрыми и справедливыми, как он, и совершенно не понимает, насколько легче так думать, когда никто на самом деле не может тебя ранить. Тебе никогда не хотелось просто… — пальцы сжались в кулак. — Заставить его понять?

Какое-то время А-Цин не отвечала.

— Нет, — сказала она. Сюэ Ян запрокинул голову, сжав челюсти, но прежде, чем он успел что-либо ответить, она продолжила. — Ну ладно, да, иногда это немного раздражает, но мне нравится, — она вскинула подбородок. — Может, иногда он немного глуповат. Но он хороший, и добрый, и… я украла его кошелек, когда мы впервые встретились, и он поймал меня, но сказал, что я могу его оставить и не воровать больше, потому что иначе попаду в неприятности.

Сюэ Ян вытаращился на нее, а потом нервно рассмеялся.

— Да ты шутишь.

— Нет, — ответила А-Цин. — Можешь спросить его, если хочешь.

Звучало вполне правдоподобно, если задуматься. Сяо Синчэнь шкуру бы со спины содрал для любого, кто попросит. Но это было просто…

— Я бы и не хотела, чтобы он был другим, — твердо закончила А-Цин. — Даже если временами это раздражает, оно все равно того стоит.

Сюэ Ян шумно втянул воздух носом, в желудке поселилась странная пустота.

— Почему сто́ит? — спросил он.

— Лучше пусть рядом будет кто-то вроде Даочжана, чем никого, — сказала А-Цин. — Понятное дело, что он одним махом не исправит мир вокруг, ничего подобного. Но мне все равно кажется… — она осеклась и едва заметно покраснела, но решительно продолжила. — Я думаю, рядом с ним все же немного лучше.

Она замолчала и уставилась на Сюэ Яна, готовая к его насмешкам. Он и рассмеялся. Не мог не рассмеяться, хотя смех больно оцарапал горло.

— Кажется, он тебя заразил, — едко сказал он. — Сделал тебя глупее.

— Он бы тебе не нравился, если бы был как ты, — сказала А-Цин.

— Мне он и так не нравится, — ответил Сюэ Ян, но и сам услышал, насколько неубедительно это прозвучало. Он будто сам спрашивал, а не знал наверняка. А-Цин так и пялилась в его сторону, не двигаясь с места.

— Кто-то тут точно умом не блещет, и это не я, — сказала она и снова повернулась, готовая уйти. Сюэ Ян напрягся.

— Эй, Цин-Цин, — позвал он нетвердым голосом. — Откуда ты вообще знаешь, как выглядит Сяо Синчэнь? Ты же слепая, разве нет?

Было чудовищно приятно видеть, как она замерла, как напряглись ее плечи. Он хрипло рассмеялся.

— Не волнуйся, — сказал он. — Я не скажу. Остается только догадываться, что бы он подумал, если бы узнал, что ты врала ему все это время.

— Не нужно злобствовать просто потому, что я права, — громко заявила А-Цин и ушла, ей даже почти удалось не хлопнуть дверью. Отсутствующий мизинец заныл, внутри по-прежнему царила сосущая пустота.

Он скучал по Сяо Синчэню. И это было нелепо. Он не так давно его видел, да и вообще не должен был по нему скучать. Было бы так просто выйти отсюда и просто… притвориться, что ничего не было.

Но он хотел не этого. Он хотел…

А она все же права. Он тебе нравится. И это все тоже. Эта дурацкая жизнь с ее дурацкой рутиной. Тебе в жизни не было так спокойно, потому что по какой-то тупой, совершенно идиотской причине, ты чувствуешь себя здесь в безопасности.

Ну разве не смешно. Жить здесь с врагом, который планирует убить его, и чувствовать себя в безопасности.

Может, А-Цин все-таки была права, и из всех идиотов в похоронном доме он был самым грандиозным.

***

Он не мог — ну ладно, не собирался — прятаться у себя в комнате вечно. Не настолько он был жалок.

А еще ему хотелось есть.

Сюэ Ян не стал красться — он сделал все, чтобы выйти из комнаты со всей возможной ленивой грацией, на которую был способен, будто бы не провел всю ночь и половину следующего дня, избегая Сяо Синчэня. И с облегчением и разочарованием обнаружил, что тот ушел. Он не спросил А-Цин, куда, а просто наскреб себе остатки риса на обед, жалея, что у него не осталось ничего сладкого. Рис, найденный им на кухне, был творением Сяо Синчэня, а потому едва ли его можно было назвать съедобным, а еще он все еще чувствовал себя как-то странно — неуверенным, выбитым из колеи.

Все ведь было — и должно было оставаться — кристально ясно. У него был план. Выжить, выяснить, как обернуть ситуацию в свою пользу, использовать отсрочку, чтобы спланировать поражение Сяо Синчэня, убить его, насладиться победой, а потом двигаться дальше. Теперь же…

Теперь от мысли о том, чтобы уйти, он снова ощущал дыхание той бездны, которая маячила на периферии его зрения после убийства Чанов и кое-как отгонялась работой на Цзиней. Бездна, в которой не было цели, только лишь скука. Да и мысль о том, чтобы убить Сяо Синчэня…

Он все еще мог отчетливо себе это представить: как загоняет Цзянцзай ему в сердце, или перерезает горло, или кромсает его на кусочки, — и все тело пронзало вспышкой удовольствия, как и должно было быть, но потом перед глазами представало его мертвое тело, лежащее на земле, и в животе что-то больно сжималось.

Где-то он успел знатно проебаться, но даже не мог понять, в какой момент это произошло и как. Просто Сяо Синчэнь умудрился пробраться ему внутрь, как червь-паразит, постепенно ослабляя его.

Если не сможешь собраться, и быстро, тебе пиздец.

Хотеть того, что он не мог получить, было не в новинку. Но хотеть того, чего ему не хотелось хотеть, он еще не пробовал.

Пиздец тебе пришел уже давно. А теперь ты еще и жалок.

Даже гребаная А-Цин, наглая, надоедливая, пронырливая маленькая сучка — мысль о ее смерти уже не приносила удовлетворения. Будто он сделает это, потому что должен, а не потому, что хочется. Он даже чувствовал легкое разочарование.

Как же глупо.

Он пошел полоть дурацкий огород Сяо Синчэня, чтобы немного очистить голову, а потом понял, что выдергивает сорняки, чтобы почувствовать себя хоть немного лучше, и расстроился еще сильнее, но ему и правда полегчало. Достаточно, чтобы к возвращению Сяо Синчэня ему уже не хотелось содрать на себе кожу.

Он ничего не сказал, просто сел на пятки, наблюдая, как тот входит во двор.

— Даочжан! — воскликнула подбежавшая А-Цин; Сяо Синчэнь улыбнулся, а она вцепилась в его рукав, щебеча о том, что слышала о городке неподалеку отсюда с красивыми фонарями и можно они сходят туда, пожалуйста.

Он вдруг почувствовал болезненную усталость, будто не спал несколько дней, работая над очередным проектом. Что-то свернулось в груди, и он сжал кулаки, согнувшись над землей и кусая внутреннюю сторону щеки. В горле застрял ком.

Это было нечестно.

Как и все остальное в мире.

«А знаешь, что», — вдруг захотел сказать он. — «Давай уже покончим с этим, а, чего ждать, зачем тянуть кота за яйца, давай уже, даочжан Сяо Синчэнь, заканчивай».

— Может быть, — ответил Сяо Синчэнь. — Но до него больше дня пути, и я не могу… — он осекся. Сюэ Ян чуть не рассмеялся, во рту стало горько. Точно. Не может рисковать и увести его так далеко, и не может оставить его здесь одного надолго.

Улыбка Сяо Синчэня увяла.

— Сюэ Ян все еще… — начал он и запнулся, прежде чем продолжить, — в своей комнате?

А-Цин бросила взгляд на Сюэ Яна. Сюэ Ян склонил голову к плечу, с каким-то отстраненным любопытством ожидая, что же она скажет.

— Кажется, он недавно выходил поесть, — сказала она, а затем добавила. — Я же говорила тебе, он выйдет, — ловко опуская их предыдущий разговор. Интересно, почему, хотя едва ли там было что-то и впрямь важное. Выражение лица Сяо Синчэня едва заметно изменилось — если бы Сюэ Ян не знал его лучше, то сказал бы, что теперь в нем читалось облегчение. Да нет, ерунда какая-то.

— А сейчас? — спросил Сяо Синчэнь.

А-Цин снова бегло на него посмотрела.

— Не уверена, — сказала она. Сюэ Ян прикусил кончик языка, раздумывая.

— Не такой уж я и тихий, — сказал он. Сяо Синчэнь обернулся настолько быстро, что Сюэ Ян почти рассмеялся. — Привет, Даочжан. Я бы поблагодарил тебя за то, что оставил немного еды, но, честно говоря, ее и в рот-то класть было страшно.

Он вложил в голос всю возможную небрежность, беспечность, но чувствовал, что ходит по тонкому льду над глубокими, темными водами. Ничего не стоило сломать его, и пристальное внимание Сяо Синчэня ложилось на плечи тяжким грузом.

— Я… мне следует извиниться? — осторожно спросил Сяо Синчэнь. Он казался настороженным, и от этого волосы у Сюэ Яна на затылке вставали дыбом.

— Как хочешь. Мне все равно, — он отвернулся обратно к грядкам, выдернул маленький сорнячок и принялся отрывать от него листочки. «Чем ты вообще занимался?» — хотел спросить он, но не решался выдать своего любопытства. Будто это было бы уже слишком.

Сяо Синчэнь долго молчал — достаточно, чтобы Сюэ Ян, не выдержав, обернулся к нему и увидел, как тот хмурится.

— Что ты делаешь? — наконец, спросил он.

Сюэ Ян пожал плечами.

— Да так. Беспокоишься, как бы я чего не удумал? — он гаденько ему улыбнулся, или попытался, но улыбка на собственном лице ощущалась будто приклеенной.

— Нет, — после недолгой паузы ответил Сяо Синчэнь. — Просто интересуюсь.

А-Цин странно на него посмотрела. Не то раздраженно, не то недовольно, но совершенно точно не злобно.

— Ну так перестань, — ответил Сюэ Ян, поднимаясь на ноги. — Я сюда не для допроса вышел.

— Я и не планировал тебя допрашивать, — сказал Сяо Синчэнь с той же вымораживающей осторожностью, от которой Сюэ Яна перетряхивало. «Я не стеклянный», — хотел огрызнуться он. — «Чего ты так боишься, а?».

Может, Сяо Синчэнь и сам не знал ответа на этот вопрос.

Тот, помолчав еще немного, сказал, отчаянно стараясь звучать невозмутимо:

— У меня для тебя кое-что есть.

Сюэ Ян тут же недоверчиво прищурился.

— Для меня? Не стоило.

У Сяо Синчэня едва заметно покраснели уши, но по большей части он казался таким же полным решимости.

— Что ж, я все равно их принес, — сказал он и протянул ему сверток, обернутый в какую-то ткань. Сюэ Ян уставился на него, а затем взял, кожей ощущая взгляд А-Цин и одновременно разрываясь между любопытством и настороженностью.

Злясь на себя, он развязал узелок, развернул его и чуть было не уронил на землю. Внутри, словно яйца в гнезде, лежали три сладкие булочки, горячие и свежие, а он вдруг почувствовал, будто его пнули в живот.

Не надо меня жалеть, не смей, я этого не хочу…

Но Сяо Синчэнь просто стоял напротив со странным выражением лица, которое Сюэ Ян распознал не сразу. Он как будто… надеялся на что-то, чего-то очень сильно желал, словно ждал реакции Сюэ Яна и хотел услышать, что все сделал правильно.

— Я не собираюсь делиться, — сказал Сюэ Ян. На лице Сяо Синчэня настолько явно было написано облегчение, что Сюэ Ян едва не рассмеялся, хотя внутри все сжалось.

— Я же сказал, что они для тебя, — ответил Сяо Синчэнь.

— Что там? — встряла А-Цин. — Что он тебе дал?

— Не твое дело, — сказал Сюэ Ян. — Это мое, — в горле застрял ком.

Глупо. Это ведь ничего не меняло. И исправить тоже ничего уже было нельзя. Вот только у Сяо Синчэня, кажется, получилось. Хотя и не совсем.

Сюэ Ян откусил от одной из булочек и издал довольный звук — нечто среднее между мычанием и стоном. Сяо Синчэнь замер на мгновение с приоткрытым ртом, а потом прочистил горло.

— Вкусно? — спросил он чуть взволнованно.

— Ага, — ответил Сюэ Ян странным, хриплым голосом. — Вкусно.

— Не думай, — помолчав, добавил Сяо Синчэнь. — Что я не… тебе все же не следовало угрожать тому человеку вчера. Но… Госпожа У скоро должна поправиться. И, если бы я не смог сделать лекарство, ее выздоровление… как минимум затянулось бы, и шло бы гораздо тяжелее. И ее дочь настояла на том, чтобы мне заплатить, и я подумал… не то чтобы, конечно, все сразу стало хорошо, — поспешно добавил он.

Сюэ Ян почувствовал, как дрогнули губы, прожевал, проглотил, а затем сказал:

— Не волнуйся, Даочжан, я не собираюсь привыкать к этому.

Сяо Синчэнь с облегчением улыбнулся — видимо, не понял, что Сюэ Ян имел в виду. Или, судя по тому, как быстро угасла эта его улыбка, понял, но с запозданием. Он отвернулся.

— Спасибо, — сказал Сюэ Ян.

Сяо Синчэнь замер, словно хотел сказать что-то еще, но обронил только:

— Пожалуйста.

— Речи твои слаще этих булочек, Даочжан, — поддразнил его Сюэ Ян; Сяо Синчэнь поджал губы и покачал головой, но расстроенным не выглядел.

— Булочки? — переспросила А-Цин. — Он принес тебе сладкие булочки?

— И я не собираюсь ими делиться, — сказал Сюэ Ян. — Прости, Цин-Цин. Но это только для меня.

Он откусил еще, наслаждаясь сладостью. Тоскливая мысль заволокла его разум, словно туча: вот было бы здорово, если бы это все не заканчивалось.

Ага, точно. И как ты себе это представляешь? Будешь счастливо жить здесь, ничего не делая, с Сяо Синчэнем и его маленькой слепышкой до конца своих дней?

Мысль эта уже не казалась такой отвратительной.

Человек и правда привыкает ко всему.

Сяо Синчэнь так ничего и не сказал о том, что Сюэ Ян ему наговорил. Он был тих и задумчив, но не пытался с ним об этом поговорить. И хорошо. Сюэ Ян, вероятно, предпринял бы самоубийственную попытку придушить его, если бы тот попытался.

***

Шторм обрушился на них резко и внезапно.

Не то чтобы совсем ничего не предвещало — небо в последнее время выглядело довольно зловеще, — но Сюэ Ян не думал, что непогода устроит им такие уж большие неприятности.

Он ошибся.

Ливень стоял стеной, от порывов ветра сотрясался весь дом, и Сюэ Ян уже поглядывал на крышу, гадая, не снесет ли ее целиком. Сяо Синчэнь вернулся с рынка вымокший как мышь и такой же жалкий в своих насквозь мокрых белых одеждах, с налипшими на лоб волосами и корзиной, полной размокших овощей.

— Внутри сухо, — заорал Сюэ Ян, стараясь перекричать ветер и дождь, при этом не сильно вылезая из убежища. — По крайней мере, пока.

Сяо Синчэнь пересек двор и направился к дому, под его сапогами хлюпала стремительно превращающаяся в грязь земля.

— А-Цин еще не вернулась? — встревоженно спросил он, и Сюэ Ян опешил.

— Я думал, она с тобой, — сказал он настороженно.

— Мы разминулись, — ответил Сяо Синчэнь. — Она сказала, что ей нужно что-то сделать. Никто не ожидал, что все так обернется, — добавил он в свою защиту.

— Да я ничего и не говорю, — сказал Сюэ Ян, покусывая нижнюю губу. — Она не дура, — помолчав, добавил он. — Наверно, уже идет назад.

— Наверно, — повторил Сяо Синчэнь, но уверенности в его словах не было, и он не спешил войти в дом и укрыться от дождя. Сюэ Ян подался вперед.

— Да ладно, Даочжан. Она не могла уйти далеко, и ты ничем не поможешь, если будешь стоять здесь и мокнуть.

— У меня дурное предчувствие, — взволнованно сказал Сяо Синчэнь, все еще не делая попыток укрыться от потоков воды. Сюэ Ян закатил глаза.

— Это не новость, — ответил он. — Насколько я могу судить, ты постоянно о чем-то тревожишься.

— Это не так, — сказал Сяо Синчэнь. — Дело не в…

Он осекся. А вот это уже что-то новенькое. Может, Сяо Синчэнь не всегда был из тех, кто места себе не находит, если не знает, кто где обретается. Может, он не всегда так нервничал, когда люди оказывались не там, где он рассчитывал.

Внутренности Сюэ Яна сделали какой-то странный кульбит, но он его проигнорировал.

— И что, — сказал он. — Хочешь попробовать поискать ее? В такой ливень? — Сяо Синчэнь поджал губы, с кончика его носа свисала капля воды. Сюэ Ян скептически хмыкнул. — Куда ты вообще пойдешь? У тебя есть идеи, куда она могла отправиться, или ты планируешь просто бродить по окрестностям в надежде наткнуться на нее?

— Я не жду, что ты ко мне присоединишься, — сухо ответил Сяо Синчэнь.

— Конечно нет, — сказал Сюэ Ян — Я просто говорю, что глупо будет безыдейно слоняться в такую бурю без малейшего представления, куда идти.

— Какая тебе разница? — спросил Сяо Синчэнь. Сюэ Ян удивленно моргнул.

— Чего?

— Какая тебе разница, глупо это или нет? Разве тебе же не лучше, если со мной что-нибудь случится?

Сюэ Ян открыл было рот, но тут же его закрыл. Сяо Синчэня, казалось, такой ответ вполне удовлетворил; он развернулся, расправив плечи.

— Я пошел.

Блять. Блять.

— У тебя хоть зонт есть или еще что-нибудь, — обреченно позвал Сюэ Ян, зная, что из-за ветра его едва ли слышно. Он посмотрел на грязь, на небо, на дождь — такой сильный, что он не видел ничего дальше ворот.

— В такой ливень он все равно не поможет, — ответил Сяо Синчэнь.

— Ладно, — сказал Сюэ Ян. — Хорошо, как скажешь. Пиздючка сама виновата будет.

Сяо Синчэнь обернулся к нему, и Сюэ Ян осознал с отчетливостью, которая ему совсем не понравилась, что только что, по сути, добровольно вызвался идти в бурю, потому что одна паршивка не сподобилась вовремя вернуться домой.

Если Сяо Синчэнь хоть слово скажет…

— Тогда пойдем, — сказал Сяо Синчэнь и просто вышел в дождь. Сюэ Ян втянул воздух через нос, подумал: «За тобой должок, мелочь, и лучше бы тебе быть благодарной», — и пошел следом.

Снаружи оказалось хреново, как он и ожидал. Ветер бросал дождевые капли в лицо с такой силой, что кожу начало саднить, и просто идти вперед оказалось тем еще испытанием. Там, где земля еще не успела утонуть в огромных лужах, она превратилась в непроходимую грязь; улицы опустели, и они оказались единственными идиотами, которым приспичило бороздить такие хляби.

— Жаль, что Старейшина Илина не изобрел Компас Надоедливых Малявок, — сказал Сюэ Ян. Сяо Синчэнь даже не улыбнулся.

Он вот думал, что шутка получилась забавная. А еще это и правда было бы полезно. Он сделал себе заметку поразмыслить над талисманами для поиска конкретного человека позже, стараясь не думать о том, что этого позже у него могло и не быть.

— Так у тебя есть хоть какие-то идеи, где она может быть? — спросил Сюэ Ян.

— Возможно, — коротко ответил Сяо Синчэнь.

— Ну так, может, поделишься?

Сяо Синчэнь сжал челюсти, но потом расслабился.

— Вверх по течению от того места, где мы купались, есть мост через реку. Она иногда туда ходит.

Сюэ Ян услышал слово мост, вспомнил, как А-Цин говорила, что не умеет плавать, и снова посмотрел на дождь. Стоило ли говорить Сяо Синчэню, что полноводная река — плохое место, чтобы искать труп?

Ему это, скорее всего, не понравится. Да он и слушать не станет.

— Ходит туда для чего?

— Она говорила, что в той стороне есть небольшая ферма. И что там для нее иногда находится работа, — Сяо Синчэнь все еще стремительно шел вперед на своих ходулях, и Сюэ Яну приходилось постараться, чтобы держать темп.

— Ты же понимаешь, что она проворачивает всякое за твоей спиной, и говорит все это только чтобы тебя успокоить? — спросил Сюэ Ян. Снова взвыл ветер, швыряя ему в лицо капли дождя, и он поднял руку, чтобы хоть немного от них закрыться. Сяо Синчэнь только поджал губы и не ответил — конечно, он знал или хотя бы подозревал, просто не хотел говорить об этом.

Наверно, моральный облик А-Цин в этот момент беспокоил Сяо Синчэня меньше всего.

***

Мост затопило.

Не полностью, правда, но все к тому шло: накатывавшие то и дело огромные волны омывали доски, делая их скользкими и превращая в смертельную ловушку для любого, кто решился бы пройти здесь.

А-Цин нигде не было видно.

—А-Цин! — закричал Сяо Синчэнь. — А-Цин!

Но Сюэ Ян и сам еле слышал его за шумом дождя и воем ветра, так что вряд ли она смогла бы, тупая малявка, опять умудрилась вляпаться, почему сразу не пошла домой, видела же, к чему все идет…

Все случилось быстро. Она вполне могла переоценить свои силы.

— Мосту конец, — сказал Сюэ Ян. Сяо Синчэнь нахмурился, и Сюэ Ян добавил, чувствуя, как сводит кишки. — Мелочи хватило бы мозгов не переходить по нему в шторм. Если она и правда пошла этой дорогой, то, наверно, осталась на том берегу переждать, пока буря стихнет.

— Она могла и не знать, что тут небезопасно, — напряженно сказал Сяо Синчэнь.

— Если она пыталась перейти и до сих пор не вернулась, Даочжан, то…

— Не говори этого, — осадил его Сяо Синчэнь неожиданно резко, достаточно, чтобы Сюэ Ян и правда заткнулся. — Я пойду туда.

— Ну тогда иди сам, потому что… — Сюэ Ян замолчал на полуслове, вглядываясь вдаль через пелену дождя. — Погоди-ка.

— Что? — спросил Сяо Синчэнь, повернувшись к нему. Сюэ Ян подошел чуть ближе к берегу, осторожно, чтобы тот не осыпался у него под ногами, и сморгнул дождевые капли с ресниц, стараясь рассмотреть пространство перед собой получше.

— Я что-то видел, — сказал он. — Кажется.

— Что видел? Где? — тут же оживился Сяо Синчэнь и подошел к нему.

— В воде, — ответил Сюэ Ян. Сяо Синчэнь судорожно вздохнул.

— Где, — повторил он более настойчиво, тревожно. — Что ты видишь, скажи мне…

Порыв ветра унес остаток его вопроса и на мгновение ослепил Сюэ Яна; он снова проморгался, морщась, но упустил свою цель из виду.

Нет, вот она. Едва заметная в бушующем потоке, но не просто блик на воде — она выделялась достаточно, чтобы его взгляд выхватил ее из общей серости. Она хваталась за… что-то, ветку, наверно, или камень, и, ну, блядь, ей явно оставалось недолго.

Он посмотрел на Сяо Синчэня — тот подался вперед, будто и правда мог что-то рассмотреть, если бы хорошо постарался. Может, он и уловил бы что-то с помощью своей ци, но одного-единственного, обычного человека, да еще и в такой неразберихе? Навряд ли.

Сюэ Ян и не должен был ничего говорить. Ему и пальцем шевелить не нужно было. «Наверно, ошибся, Даочжан, там ничего нет», — мог сказать он. — «Лучше посмотрим где-нибудь еще». А почему бы и нет, чего ему беспокоиться, она же просто глупый ребенок, и если она сама не в состоянии о себе позаботиться…

Тоненькая фигурка в воде попыталась подтянуться немного выше и соскользнула вниз, чуть было совсем не уйдя под воду. Как тонущий котенок.

Ох, ну еб твою.

Сюэ Ян скинул сапоги, затем ханьфу — они только на дно потянут — и прокричал Сяо Синчэню:

— Я скоро вернусь, никуда не уходи.

— Погоди, что, — начал было тот, но остальное Сюэ Ян уже не услышал. «Что ты творишь, ну что ты, мать твою, творишь», — выл голос в его голове, и был прав, но он уже привык игнорировать его, не так уж сложно это было.

Он сразу нырнул стрелой — иначе ему не удалось бы уплыть далеко, а так он еще немного двигался по инерции, — стараясь держаться ближе к поверхности. Благо дно реки устилал ил, а не камни, и биться было почти не обо что. Он, блять, не утонул в детстве и сейчас тем более не утонет, хотя было бы гораздо проще, если бы он мог использовать свою запечатанную, драть ее, ци…

А-Цин, как оказалось, уцепилась за камень. Обхватив его, насколько хватало рук, она держалась из последних сил, повернувшись спиной к течению — неплохо, отстраненно заметил Сюэ Ян, не растеряла еще последние мозги. Тем не менее, она выглядела так, будто вот-вот разожмет руки.

Он подплыл к ней со спины, обхватил за талию и потянул в сторону, поворачивая лицом к течению и спиной к себе, чтобы она не вцепилась в него и не потащила ко дну. Она заорала — захлопнись, идиотка, ты воды наглотаешься — и врезала ему локтем под ребра.

— Кончай, блять, дергаться, — крикнул Сюэ Ян, или попытался, но из-за своих стараний только хлебнул водички. Сука. Было бы проще просто вырубить ее, но тогда она, скорее всего, сама бы наглоталась речной воды, и Сяо Синчэнь не стал бы разбираться, чья это вина.

Поэтому он сосредоточился на том, чтобы держать их головы над водой и плыть к берегу. Он, наверно, мог не торопиться — впереди не было водопадов и прочего подобного говна, может, несколько порогов, он припоминал что-то такое, но если он будет продолжать плыть в сторону берега, то скоро…

Пальцы ног едва коснулись речного ила, и он рванулся к берегу сильнее; А-Цин перестала сопротивляться — либо выдохлась, либо померла. Он очень надеялся на первое. Будет просто охуительно, если она умрет после того, как он приложил столько усилий для того, чтобы ее вытащить.

Он сам уже начал выдыхаться — вот это было бы совсем весело, — когда его ступни, наконец, достали до дна. Сюэ Ян рванулся еще раз и выбросил А-Цин так далеко на берег, как только смог, а потом сам бросился вперед и вылез из воды, извиваясь, как речной угорь. После этого он обернулся и окончательно вытащил А-Цин из реки; наводнение облегчило ему задачу, потому что самые отвесные части берега оказались под водой.

А потом он грохнулся на землю, дрожа от холода и загнанно дыша, и закашлялся, выплевывая остатки воды из легких. По крайней мере, он и так вымок до костей — дождь хуже уже не сделал бы.

— Только попробуй, сука, умереть, — сказал он А-Цин, но тут она перекатилась на живот и начала блевать речной водой, кашляя и хрипя, но продолжая дышать. Она дрожала так, что он даже сквозь ветер слышал, как стучат ее зубы, но явно не собиралась на тот свет. Он хотел было повернуться и лечь на спину, но это значило бы подставить лицо под потоки дождевой воды.

— Пошли, — сказал он, собираясь с силами, и потянул ее вверх за одежду. — Давай, мы уходим, надеюсь, Сяо Синчэнь стоит там, где я ему и сказал…

Они, едва переставляя ноги, побрели вдоль берега, и А-Цин повернулась к нему.

— Ты… — начала она; Сюэ Ян был почти уверен, что именно это она и пыталась сказать.

— Замолкни, — сказал он: что бы она ни имела сказать, он не хотел это слушать. Под ногами чавкала грязь, и… наконец-то. Как удобно, что Сяо Синчэнь носит белое, даже в такой серости его не проглядишь.

— Даочжан! — позвал он так громко, как только смог, и Сяо Синчэнь, стоявший на самом краю, будто сам вот-вот собирался прыгнуть, стремительно развернулся в их сторону.

— Сюэ Ян…? — неуверенно откликнулся он. Сюэ Ян забрал у него темную — и насквозь мокрую — кучу собственного шмотья и швырнул ему в объятья А-Цин, справедливо полагая, что тот успеет подхватить ее прежде, чем она сверзится обратно в воду. Затем развернул нижнее ханьфу, пытаясь решить, стоит ли надевать мокрую одежду поверх такого же мокрого нательного белья.

Наверно, хуже не станет. И легче будет нести его на себе, чем в руках. Хотя пытаться влезть в мокрые шмотки было непросто, особенно с навалившейся на него усталостью и не прекращающейся дрожью. А ведь им еще нужно было идти назад.

Он обернулся к А-Цин и Сяо Синчэню и обнаружил, что последний стянул свое верхнее ханьфу, завернул в него девчонку и теперь нес ее на руках. Укутанная в большую белую тряпку, она была похожа на огромного младенца, особенно с закрытыми глазами — наверно, отключилась или слишком устала, чтобы держать их открытыми. Везучая малявка. Он бы тоже не стал возражать, если бы Сяо Синчэню вдруг приспичило нести его на руках.

— Сюэ Ян? — снова позвал Сяо Синчэнь.

— Я здесь, — откликнулся Сюэ Ян. — Мы можем уже идти обратно, или ты хочешь еще немного задержаться, так, веселья ради?

Сяо Синчэнь повернулся к нему с каким-то странным выражением лица, но сказал только:

— Да, мы возвращаемся.

— Замечательно, — ответил Сюэ Ян. — Именно это я и хотел услышать.

Они повернули домой, и Сюэ Ян как мог кутался в свое промокшее ханьфу, будто оно хоть как-то помогло бы ему согреться.

Не помогло.

***

А вот сбросить мокрое тряпье помогло. И теплое одеяло, и горящий очаг, хотя Сюэ Ян сомневался, что сможет просидеть перед ним долго, не уснув. Сяо Синчэнь молчал; молчала и А-Цин, но только потому, что дремала, прислонившись к плечу своего даочжана.

Это сейчас она самоустранилась, но у нее еще будет возможность вывести его из себя.

— Ты так и не сказал, что сделал, — вдруг подал голос Сяо Синчэнь. Сюэ Ян пожал плечами. — Ты… прыгнул в воду и вытащил А-Цин?

— Ну не крылья же она отрастила, — ответил Сюэ Ян немного раздраженно.

— Почему? — спросил Сяо Синчэнь.

— Это твой любимый вопрос? — спросил Сюэ Ян в ответ. — Какая разница? Я просто взял и сделал. Если бы она утонула, ты бы наверняка обвинил меня в том, что я не спас ее или вроде того.

— Я бы не стал, — сказал Сяо Синчэнь. Сюэ Ян хмыкнул.

— Это ты сейчас так говоришь, — ответил он, протягивая руки к огню и потирая ладони друг о друга.

— Я не мог найти ее. Не мог увидеть, почувствовать. Если бы не ты…

— Ох, да заткнись уже, — сказал Сюэ Ян. — Не надо тут… я просто рад, что она не сдохла. Если бы она отъехала после того, как я прыгнул в воду, клянусь, я бы поднял ее лютым мертвецом. Слышишь меня, Цин-Цин?

Она не ответила, только промычала что-то неразборчиво и бросила на него недовольный взгляд. Сюэ Ян расправил плечи.

— А-Цин, — сказал Сяо Синчэнь после недолгого молчания. — Тебе надо поспать.

— Я могу поспать здесь, — пробормотала она. Сяо Синчэнь мучительно нежно улыбнулся ей, и Сюэ Ян отвернулся.

— Нет, — сказал он. — Тебе будет удобнее, если ты приляжешь.

Она скривилась. Затем повернулась к Сюэ Яну, но тут же отвела взгляд. Она ведь так и не сказала ему спасибо, ну и ладно. Неблагодарная маленькая дрянь. У него на ребрах точно останутся синяки.

— Спасибо, — вдруг сказал она. Сюэ Ян прищурился сначала на нее, а потом на Сяо Синчэня, гадая, а не он ли ее надоумил. — За то… что вытащил меня из воды, — закончила она.

Сюэ Ян прикусил нижнюю губу.

— Глупо было вообще в нее падать, — сказал он. — Тебе повезло, что я не бросил тебя сразу после того, как ты меня лягнула.

Она поморщилась.

— Заткнись, — сказала она сонно. Улыбка тронула уголки его губ прежде, чем он успел поймать ее.

Сяо Синчэнь помог ей подняться на ноги и проводил до постели. Сюэ Ян откинулся на руки и уставился на очаг. Странно: он был измотан до крайности, но спать не хотелось.

Вскоре вернулся Сяо Синчэнь. Он постоял рядом некоторое время, и Сюэ Ян было подумал, что сейчас он и ему скажет отправляться спать, но вместо этого тот сел рядом на расстоянии вытянутой руки.

— Я не знаю, почему ты отказываешься слышать правду о своих собственных действиях, — сказал Сяо Синчэнь. Сюэ Ян фыркнул.

— Потому что я не хочу слушать твои брехливые объяснения о том, что я, по-твоему, думал, — сказал он.

— Нет никаких объяснений, есть факты, — Сюэ Ян недовольно застонал. — Ты спас ей жизнь, — настойчиво продолжил Сяо Синчэнь.

— Ты тоже мою спас, — ответил Сюэ Ян. — И все равно собираешься меня убить. Как-то оно ни на что не влияет, не находишь?

— Я не хочу, — сказал Сяо Синчэнь. Губы Сюэ Яна дрогнули.

— Ну да, — сказал он. — Ты уже говорил. Как это ужасно, забрать чью-то жизнь, но ты должен, а иначе это несправедливо, неправильно, я в курсе. В этом и суть. Я не…

— Нет, — ответил Сяо Синчэнь. — Я имел в виду, что не хочу убивать тебя. Я не хочу с тобой сражаться, я не хочу…

Внутри у Сюэ Яна все сжалось, плечи закаменели.

— Ну так не сражайся, — отрезал он.

— Ты мог бы перестать, — сказал Сяо Синчэнь настойчиво, почти отчаянно. Сюэ Ян нахмурился.

— Перестать что? — спросил он. — Сопротивляться? Хочешь, чтобы я просто упал на землю и сдался?

— Перестать причинять людям вред! — ответил Сяо Синчэнь. — Ты можешь быть другим, ты можешь… я это видел. Что, если все это не закончится, если ты просто… согласишься…

— На что? Хорошо себя вести? — спросил Сюэ Ян, волосы на его загривке встали дыбом. — Делать, что говорят, как хорошая собачка, позволить тебе нацепить на меня ошейник с поводком? Стать твоей домашней зверушкой, чтобы тебе не пришлось марать об меня руки?

— Нет же, — ответил Сяо Синчэнь. — Я не это имел в виду, и это не то, чего я хочу.

— Нет? — рыкнул Сюэ Ян. — Тогда что же ты имел в виду, Даочжан, чего же ты хочешь…

— Я хочу друга, которым ты мог бы мне стать! — выкрикнул Сяо Синчэнь. — Если бы все было иначе, если бы я встретил тебя раньше или… или…

— Ты хочешь человека, которого не существует, — перебил его Сюэ Ян. — Его нет, а меня ты не хочешь, ты хочешь кого-то, кто похож на меня, но лучше…

— Нет, — сказал Сяо Синчэнь. — Это не так, ты не слушаешь.

— Очень даже слушаю!

— Мне нравишься ты, — сказал Сяо Синчэнь. — Да помогут мне Небеса, я пытался это прекратить… но ты мне нравишься. С тобой так легко забыть — хотеть забыть — что ты натворил, скольких людей искалечил. И ты иногда делаешь что-то, якобы в собственных интересах, но в результате чинишь текущую крышу, или помогаешь мне, когда мне это нужно, или спасаешь А-Цин, рискуя собственной жизнью.

У Сюэ Яна закружилась голова. Он качнулся назад.

— Ты не…

— А что насчет тебя? — спросил Сяо Синчэнь. — Ты все еще хочешь… убить меня? Это сделает тебя счастливым, Сюэ Ян?

Сердце колотилось как бешеное, дыхание сбилось — с ним что-то было не так.

— Почему тебя так волнует, что сделает меня счастливым? — рыкнул он.

— Потому что… — начал Сяо Синчэнь, затем повернулся в ту сторону, где спала А-Цин, и продолжил уже тише. — А почему меня не должно это волновать?

Сюэ Ян уставился на него, слишком обескураженный, чтобы ответить сразу. Вернее, ответов у него было много, даже слишком, и он не верил, что Сяо Синчэнь не знал хотя бы один из них, а значит он снова затеял какую-то гребаную игру.

Сяо Синчэнь наклонился к нему, словно думал, что, если он будет ближе, его слова будут звучать убедительнее.

— Я не хочу, чтобы это заканчивалось, — сказал он твердым, как его меч, голосом. — И если… если вопрос лишь в том, что тебе нужно будет делать… то тебе не придется делать ничего, что ты не делал все это время.

Вниз по позвоночнику пробежала дрожь, его вдруг посетило ужасное желание подорваться на ноги и бежать от Сяо Синчэня прочь, словно тот ему угрожал.

— Но это не так, — яростно ответил он. — И дело тут не в том, что ты хочешь, а в том, что ты, по-твоему, должен сделать.

— Но если… если бы я не…

— Ну и как это должно работать? — перебил его Сюэ Ян; он хотел, чтобы получилось резко, злобно, но вышло горько. — Я не смогу вернуть Чанам жизни, да и не стал бы. Я не могу вернуть твоему драгоценному Цзычэню его глаза или возродить храм Байсюэ. Это так не работает, ничего не изменилось, и ты не встретил меня раньше, так какого же хера я теперь должен делать, а; что, по-твоему, здесь вообще происходит?

Сяо Синчэнь сглотнул.

— Я хочу сделать все правильно, — начал он. Сюэ Ян лающе рассмеялся.

— Ты всегда этого хочешь, — сказал он с отвращением. Ему хотелось отстраниться, и поэтому он подался вперед. — Я тебя ненавижу. Я ненавижу тебя и все твои бессмысленные «если», «вдруг» и «могло бы», они все равно ничего не значат.

Он чувствовал, что вот-вот развалится на куски.

— А если бы значили? — спросил Сяо Синчэнь. Он положил руки Сюэ Яну на плечи — тот не заметил, в какой момент это произошло, они просто оказались там, удерживая его. — Ты хотел бы…

«Чего хотел?» — подумал он, кипя от злости, но все внутри терзала странная, безотчетная паника, поэтому он сказал:

— Хочешь знать, чего я хочу, Даочжан Сяо Синчэнь? — а затем подался навстречу и снова его поцеловал, жестко, требовательно, потому что на этом все и закончится, Сяо Синчэнь прекратит свою дурацкую игру.

Вот только Сяо Синчэнь поцеловал его в ответ.

Будто он тоже этого хотел, и Сюэ Ян пораженно выдохнул Сяо Синчэню в рот. Тот прижался к нему и подтолкнул назад, словно собираясь завалить его на пол, и, честное слово, это звучало не так уж и плохо.

Сюэ Ян выгнулся ему навстречу и потянул вниз, отпустив ворот его ханьфу, чтобы вцепиться в плечи, хотя руки ослабли настолько, что он мог только повиснуть на чужом теле. Сяо Синчэнь приглушенно застонал, и этот звук прошел сквозь него, а озноб после купания в шторм окончательно уступил нарастающему жару. Он хотел, и у него не было никаких причин сдерживать свои желания, разве нет, ему уже нечего было терять. Сяо Синчэнь уже вывернул его наизнанку, разрушил до основания, а вскоре, возможно, и убьет.

Так почему бы, блять, и нет.

Он сильнее впился пальцами в плечи Сяо Синчэня и отстранился — опьяненный слабым недовольным вздохом, слетевшим с его губ, — чтобы забраться ему на колени, седлая. Сяо Синчэнь вздрогнул под ним, и Сюэ Ян зарылся пальцами в волосы у него на затылке, потянул вперед и снова поцеловал — горячо и голодно, призывая к активным действиям, но Сяо Синчэнь либо не понимал прямых намеков, либо был слишком ошеломлен, чтобы принять приглашение. Он качнулся вперед, ближе, готовый к тому, что Сяо Синчэнь оттолкнет его, скинет с себя, отпрянет с отвращением.

Сюэ Ян прикусил его нижнюю губу, и тот тихо застонал. Его руки неуверенно легли Сюэ Яну на талию, и тот едва не подскочил, его тело ожило, желая большего, от возбуждения сердце билось где-то в ушах, член дернулся. Он вцепился Сяо Синчэню в волосы и снова потянул, запрокидывая ему голову, чтобы можно было провести открытым ртом по нежному местечку под нижней челюстью, царапая зубами кожу, а затем прижаться языком там, где лихорадочно бился пульс. Сяо Синчэнь судорожно вздохнул и сам откинул голову, его тело напряглось, но тут же обмякло.

«Какой же ты тихий», — подумал Сюэ Ян, но сам боялся сказать хоть что-то, словно это нарушит какой-то порядок и все тут же прекратится, а потому просто повел губами ниже, посасывая кожу так сильно, насколько хватало смелости, надеясь оставить синяк, хоть какой-то след. Руки Сяо Синчэня сжались сильнее, а его вздох был больше похож на стон, и Сюэ Ян толкнулся бедрами в попытке найти контакт, которого ему так не хватало. Он низко, недовольно застонал и почувствовал, как Сяо Синчэнь под ним дернулся, а его пальцы впились Сюэ Яну в бока. Поза была не самая удачная, на полу было жестко и холодно, но он чувствовал, что, если остановится сейчас, все закончится, и эта перспектива стремительно становилась более страшной, чем если бы Сяо Синчэнь прикончил его на месте.

Он хотел уже коснуться его кожи, но между ними было слишком много слоев одежды. Сюэ Ян слышал, как тот хватал ртом воздух, стараясь выровнять дыхание, и куснул его за плечо. Руки Сяо Синчэня соскользнули ему на бедра, удерживая, и Сюэ Ян ощутил его член, упирающийся в задницу, когда в очередной раз толкнулся бедрами навстречу.

— Даочжан, — выдохнул он ему в ключицу, стягивая ханьфу с чужих плеч. — Блять, — голод скручивал все тело, требуя большего.

— Я… — сказал Сяо Синчэнь дрожащим голосом, впиваясь пальцами в бедра Сюэ Яна, но пока не хватая за задницу. — Я…

Сюэ Ян длинно лизнул его от ключицы вверх по шее и прикусил мочку уха. Сяо Синчэнь рефлекторно усилил хватку, притягивая его ближе, и вот оно — Сюэ Ян застонал и притерся к нему с лихорадочной настойчивостью, тяжело дыша. Было хорошо, так чудовищно хорошо, что этого быстро стало недостаточно.

Сяо Синчэнь вдруг извернулся и потянул Сюэ Яна в сторону, ссаживая с себя. Он приземлился спиной на жесткий пол, не удержав вздоха, и на головокружительный, ужасный миг остался лежать один на холодном полу, брошенный и покинутый, сжигаемый неутоленным желанием. Но затем Сяо Синчэнь вернулся, нависая над ним. Он успел распустить волосы, давая им высохнуть, и теперь они ниспадали по его полуобнаженным плечам; нос и щеки его заливал румянец, расползаясь до самых ушей, а шею украшали розовые отметины, оставленные Сюэ Яном. Хотел бы он сейчас видеть его глаза, узнать, какими они могут быть, когда он в таком состоянии.

Сяо Синчэнь помедлил и лизнул нижнюю губу, треснувшую от укуса. Сюэ Ян проглотил всхлип, выгнулся, а затем грохнулся обратно на пол, тяжело дыша. Пол все еще был холодным, но нарастающий жар в его теле делал холод почти приятным.

Он потянулся к поясу Сяо Синчэня и кое-как ослабил его — достаточно, чтобы скользнуть руками под его ханьфу, найти край нательной рубахи и забраться под нее. Его кожа была такой мягкой наощупь, гладкой и чистой — Сюэ Ян представил, как оставляет свои метки на этой груди, и его повело. Он посмотрел на Сяо Синчэня — тот нависал над ним с приоткрытым ртом и выглядел таким же поплывшим, не соображающим. Сюэ Ян уставился на него, завороженный.

Сяо Синчэнь шумно втянул воздух и практически свалился на него, чуть не выбив весь воздух из его легких и крадя остатки поцелуем. Он целовался влажно, отчаянно и неуклюже, и Сюэ Ян застонал в поцелуй, подаваясь навстречу лихорадочными рваными толчками в такт движениям Сяо Синчэня. Он хотел всего и сразу: хотел ощутить рот Сяо Синчэня на своем члене и хотел попробовать его семя, хотел, чтобы Сяо Синчэнь насадил его на свой член и хотел выебать его до беспамятства. Он хотел все, но все получить не мог, у тебя есть только один шанс…

— Пожалуйста, — вырвалось у Сюэ Яна без его ведома. — Выеби меня. Пожалуйста, Сяо Синчэнь. Даочжан.

Сяо Синчэнь задушено вздохнул, едва не всхлипнув.

— Я не… — начал он, и Сюэ Ян абсолютно жалким образом захныкал. Он не стал дальше его уговаривать и решил пойти коротким путем, запустив руку Сяо Синчэню в штаны. Тот вскрикнул, как раненое животное, словно Сюэ Ян пырнул его ножом. Его член был твердым, горячим и влажным; Сюэ Ян судорожно выдохнул.

— Просто позволь мне, дай… — сказал он, силясь закончить предложение, но Сяо Синчэнь напрягся всем телом и с задушенным стоном кончил.

«Нет», — подумал Сюэ Ян, пока Сяо Синчэнь дрожал в его руках. — «Слишком рано». Хотелось кричать. Хотелось плакать от обиды, да какого хрена…

Сяо Синчэнь, все еще плохо соображающий, неловкими руками сжал его через штаны. Он недовольно выдохнул, и Сюэ Ян чуть не рассмеялся, но был слишком занят тем, что помогал стягивать с себя штаны. Он не знал, чего вообще ожидал — пары грубых рывков, какой-то безучастной поддержки, — но Сяо Синчэнь был нежен и медленно, почти с любопытством ласкал его, словно проверял, что будет. Было бы забавно, если бы это не сводило Сюэ Яна с ума. Он мог бы решить, что тот нарочно над ним так издевается, но он был слишком нежен.

Он чувствовал, что разваливается на части. Слышал, какие звуки издавал — не слова даже, — и на лице у Сяо Синчэня было написано восхищение, почти благоговение.

Сюэ Ян кончил с задушенным воем, крупно дрожа, и Сяо Синчэнь продолжал ласкать его, пока он не стал настолько чувствительным, что на глаза навернулись слезы.

— Я не могу, — выдавил он, но, когда Сяо Синчэнь отстранился, тут же об этом пожалел.

Надо было подниматься. Ему не хотелось. Если он встанет, реальность снова обрушится на него, а он просто хотел еще хотя бы пару минут провести затраханным до блаженного тумана перед глазами, прежде чем это случится.

Сюэ Ян прикрыл глаза, паря в невесомости. Он слышал, как выравнивается дыхание Сяо Синчэня, и подумал было притянуть его к себе поближе. Прижаться к нему казалось неплохой идеей. Но для этого надо было приложить усилия, а он очень устал.

— Сюэ Ян, — позвал его Сяо Синчэнь слабым, неуверенным голосом, но прямо сейчас Сюэ Ян не хотел разбираться с его сомнениями.

Он притворился спящим. Сяо Синчэнь не стал звать его снова, а потом и притворяться стало незачем.

***

Буря закончилась, оставив после себя вымокший до последнего листочка мир. Наступившее утро казалось до абсурдного солнечным. Сюэ Ян проснулся голым, в полном раздрае и по-прежнему на полу, хотя теперь на нем было одеяло.

«О чем ты, мать твою, думал», — подумал он, невидящим взглядом пялясь в потолок.

Он и раньше подумывал о том, чтобы потрахаться с Сяо Синчэнем. Не то чтобы ему не понравилось, не то чтобы он не хотел. Но он рассчитывал, что все будет спланировано. Продумано. Что он сможет не спеша довести Сяо Синчэня до исступления и превратить его в хнычущую, ничего не соображающую тряпочку.

Случилось в итоге… совсем не это.

Завернувшись в одеяло как в плащ, Сюэ Ян поднялся на ноги. Он все еще чувствовал себя уставшим, тело ломило. Никто не говорил, что после спасения кого-то от утопления чувствуешь себя так херово. Разве не должно тебе быть хорошо от того, что ты влез в подобное дерьмо?

Ему вот хорошо не было.

Сюэ Ян проверил свою одежду — все еще влажная. Да ну еб твою за ногу. Он дотащился до своей комнаты, вытерся насколько мог одеялом и натянул чистое исподнее — уже что-то.

Куда вообще пропали А-Цин и Сяо Синчэнь?

Сяо Синчэнь… Сяо Синчэнь.

Он еще и наговорил вчера всякого. От своих слов он не отказывался, но ему было… он и со всем остальным-то не представлял, что делать, а с этим тем более.

Сюэ Ян снова вышел из комнаты. Побродив по дому, он обнаружил спящую А-Цин, сопящую в обе ноздри. Он остановился и замер на пару мгновений, наблюдая за ней, а затем двинулся дальше.

Сяо Синчэня он нашел на кухне, сидящим за столом и медитирующим над тарелкой каши, словно мог увидеть в ней будущее. Сюэ Ян остановился и уставился на него.

Он вспомнил свое отчаянное, искреннее «пожалуйста» — он умолял Сяо Синчэня его трахнуть, и от воспоминания об этом к щекам прилила кровь.

Сяо Синчэнь чуть повернул голову в его сторону.

— Кто это? — спросил он неуверенно.

— Я, — ответил Сюэ Ян, и Сяо Синчэнь тут же выпрямился, выражение его лица из чуть хмурого стало… каким-то другим. Сюэ Ян не мог сказать точно, что оно означало, и его это беспокоило.

— Эм, ты… — начал было Сяо Синчэнь, но замолчал на полуслове. Неуверенный, решил Сюэ Ян. Он был сбит с толку, не знал, что делать. Облегчение накатило на него волной.

Его плечи расслабились, и он лениво вошел и сел рядом, беспечно улыбаясь Сяо Синчэню.

— У меня все отлично, — сказал он. — Просто замечательно. Спал как гребаный младенец.

Лицо Сяо Синчэня дрогнуло, неуверенность росла в нем, и вместе с ней росло что-то еще. Боль, решил Сюэ Ян. Это было… неожиданно, ведь он даже ничего для этого не сделал.

— Это… хорошо, — осторожно сказал Сяо Синчэнь. Он открыл рот, потом закрыл его. Затем сказал, — насчет… насчет прошлой ночи.

В животе у Сюэ Яна что-то встрепенулось. Он облокотился на стол.

— А что с ней не так? — спросил он настолько непринужденно, насколько смог, надеясь, что трепет птичьих крыльев у него в кишках не слышно с другого конца стола. Сяо Синчэнь поник и отвернулся. Птички внутри выпустили когти. — Если ты спрашиваешь, было ли мне хорошо…

— Нет, — перебил его Сяо Синчэнь. — Я не об этом, — затем его все же прорвало, и он спросил, — А было? — он густо покраснел и продолжил, — ты просто… ничего не сказал, ты…

— Даочжан? — глухо позвала А-Цин, и Сяо Синчэнь тут же отвлекся на нее, поднимаясь со своего места и уносясь на зов. Сюэ Ян выдохнул с облегчением, хотя бьющееся набатом сердце не думало успокаиваться, а в груди по-прежнему было тесно.

«Да соберись уже, ебаный ты рот», — раздраженно подумал он и ушел в свою комнату, захватив по пути мокрую одежду. Может, если он что-нибудь наденет, это поможет ему стряхнуть с себя ебучее наваждение.

***

Не помогло. Он чувствовал себя странно весь день, и большую его часть провел, избегая Сяо Синчэня, что было не сложно, поскольку тот хлопотал над А-Цин. А у Сюэ Яна появилось время, чтобы разложить по полочкам все сказанное и понять, что же с ним было не так.

Потому что с ним явно что-то было не так. Слабость никуда не делась, даже усилилась. Сердце колотилось как бешеное, в груди было по-прежнему тесно, и где-то глубоко в ней даже что-то болело.

Он не планировал идти спать. Он просто… задремал в своей комнате, куда он пошел только для того, чтобы немного отдохнуть, потому что предстать в таком жалком состоянии перед Сяо Синчэнем прямо сейчас казалось сущим кошмаром.

Но когда он проснулся…

Что-то было не так.

Он проснулся в смятении, легкие словно сдавило тисками, а сердце билось как у кролика, убегающего от волка. Перед глазами все плыло, сознание помутилось, и на краткий, ужасающий момент он забыл, где он и почему.

«Блять», — подумал он и начал подниматься. Гордость гордостью, но это было нехорошо, а Сяо Синчэнь умел лечить человеческие болячки лучше него. Его что, отравили? Да нет, глупость какая.

Он не успел уйти далеко, потому что начал кашлять — и продолжал кашлять, сильно, будто собирался выплюнуть собственные легкие.

Он остановился; ребра ныли, он хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться.

— Ох, — захрипел он.

В дверях возник Сяо Синчэнь, видимо, пришедший на его кряхтение, и просто замер над ним, не приближаясь, будто Сюэ Ян мог его испачкать. Ну да, конечно, горько подумал Сюэ Ян. Не то чтобы он и правда думал, что от перетраха с Сяо Синчэнем что-то изменится, да и не должно было, но он не хотел, чтобы тот начал жалеть.

Блять, но как же ему было хреново.

— Мог бы и постучать, — сказал он Сяо Синчэню.

— Я стучал, — ответил тот, хмурясь. Вот как. Сюэ Ян, кажется, ничего не слышал. Должно быть, его ебаный кашель заглушил стук.

Он поднялся на ноги и схватил нижнее ханьфу, натягивая его неожиданно ослабевшими руками. Где-то глубоко в животе становилось очень холодно, но он не обратил внимания, занятый попытками выровнять дыхание.

Ну да. Что-то определенно было не так.

— Сюэ Ян? — позвал Сяо Синчэнь. Он глубоко вздохнул, но снова закашлялся, и на этот раз не останавливался до тех пор, пока его не начало практически тошнить.

— Какого хрена, — сказал он, потирая грудь, словно мог выдавить из нее боль. Это не помогло, и, как бы он ни пытался раздышаться, воздух словно выбивало из него, и он никак не мог вдохнуть полной грудью.

Голова вдруг закружилась, и он приземлился обратно на кровать, чтобы не упасть, сердце стучало гораздо сильнее, чем ему следовало бы. Собственное тело подавало сигналы тревоги, а он даже не знал, почему, и если Сяо Синчэнь ничего не собирается делать, то пусть валит, хотя Сюэ Ян даже не представлял, чем тот мог бы помочь.

Но просто… он стоял здесь и просто смотрел — ну ладно, не смотрел, но ощущалось это именно так, — пока он сражался за каждый вдох, пока в груди у него все сжималось…

— Сюэ Ян, — снова позвал Сяо Синчэнь, но он был слишком занят, пытаясь заставить свои ебаные легкие работать.

Сюэ Ян захрипел и закашлялся, а потом почувствовал на лице что-то влажное. Он вытер губы, ожидая увидеть на ладони какую-нибудь мерзкую жижу или кровь, но увидел розоватую пенистую жидкость.

А вот это плохо.

— Сюэ Ян, скажи что-нибудь, — настойчиво сказал Сяо Синчэнь, делая шаг вперед. Он казался напряженным. С чего бы ему вдруг напрягаться, его-то легкие работали исправно…

— Отъебись, — сказал он жалким, тоненьким голосом. Ему нужно выбираться отсюда. Снаружи больше воздуха, там он сможет дышать без ощущения, что вот-вот захлебнется.

Блять. Нет. Не может быть. Он мог вдохнуть немного воды, но все же было нормально, тогда какого ж хрена…

Сюэ Ян поднялся на ноги, изо всех сил игнорируя то, как поплыла перед глазами комната. Он едва слышал собственные хрипы за грохотом сердца в ушах. Просто дыши, это не так уж трудно.

— Что случилось? — раздался голос А-Цин, и Сюэ Ян едва не зарычал — меньше всего он хотел, чтобы она видела его в таком состоянии, жалким-слабым-уязвимым, и его телу было плевать, что таким она его уже видела, когда они нашли его на дороге. Он бросил взгляд в сторону двери, но еще один приступ кашля с подкатившей к горлу пеной не дал ему выбраться из комнаты.

Сяо Синчэнь подошел ближе, вытянув руку, будто тянулся к напуганному животному, и Сюэ Яну вдруг неудержимо захотелось вцепиться в нее зубами. Его брови сошлись к переносице.

— Да отъебись ты, — снова выдавил Сюэ Ян, но на этот раз вышло даже более жалко, как у ребенка, прогоняющего ночные кошмары. А что, похоже, потряхивало его примерно так же.

— Ты очень тяжело дышишь, — сказал Сяо Синчэнь. Сюэ Ян отшатнулся от него и уперся спиной в стену, глупый страх нарастал: загнали в угол, некуда бежать.

— Позволь помочь, — сказал Сяо Синчэнь нежно, он такой нежный, всегда такой нежный, наверно, даже горло Сюэ Яну он перережет очень нежно…

— Как ты помог прошлой ночью, — выдавил он. Сяо Синчэнь вздрогнул, но эту победу Сюэ Ян ненавидел, как и потрясение на лице А-Цин, которая тут же повернулась к своему Даочжану, будто ждала, что тот все опровергнет.

Такая нелепость, на самом деле — утонуть из-за собственных легких. Поганая, мать ее, удача или просто у небес хреновое чувство юмора: смотри-ка, Сюэ Ян, протянул так долго, полагаясь только на себя, а потом сделал глупость и помог кому-то, и вот что вышло.

— Как удобно, — сказал он, а затем добавил, чтобы избежать недопонимания. — Для тебя.

— Что удобно, — осторожно спросил Сяо Синчэнь, подходя чуть ближе. Сюэ Ян булькающе рассмеялся на последнем издыхании.

— Тебе даже… делать ничего не надо, — ответил Сюэ Ян.

— О чем ты, — сказал Сяо Синчэнь, а потом вдруг оказался прямо перед ним, поддерживая его за локти. Сюэ Ян моргнул и уставился на него, на его дурацкое красивое лицо с этими дурацкими мягкими губами и дурацкой морщинкой меж бровей.

— Тебе вообще не придется меня убивать, — сказал он. Картинка перед глазами начала расплываться по краям. Сяо Синчэнь встревоженно вздохнул, хватка на его предплечьях усилилась.

— Что ты сейчас чувствуешь, — спросил он. — Скажи мне… Сюэ Ян, соберись.

Собственная голова казалась Сюэ Яну неподъемной. Он позволил ей упасть Сяо Синчэню на плечо со вздохом, который быстро перешел в кашель. Тот взял Сюэ Яна за руку и нащупал пальцами пульс; его ладонь казалась ледяной.

— Ты горишь, — сказал Сяо Синчэнь. — Пот, затрудненное дыхание…

— Даочжан, — пробормотал Сюэ Ян Сяо Синчэню в плечо. Оно было прохладным, хорошо. — Ты меня все-таки доконал.

— Что? — переспросил Сяо Синчэнь. Его голос казался очень далеким, а он так устал, хотя проснулся совсем недавно.

«Так я еще не умирал», — подумал он, что было странно, ведь он не умирал никогда. Подобное происходит с человеком лишь раз.

Он надеялся, что Сяо Синчэнь будет плакать. Жаль, что сам он этого уже не увидит.

***

Он плыл в дымке из снов, улавливая тут и там обрывки и фрагменты разговоров: знакомые голоса говорили что-то, а он не понимал. Это казалось важным, но недостаточно, чтобы удержать его внимание.

Так вот каково это, быть призраком? Оказалось не так весело, как он ожидал.

— Глотай, — сказал кто-то и вложил что-то ему меж губ. На вкус было отвратительно, и он попытался выплюнуть, но этот кто-то зажал ему рот, и пришлось проглотить, лишь бы избавиться от неприятного привкуса на языке. А затем он снова соскользнул в беспамятство.

— … будет в порядке, Даочжан, — услышал он и хотел было спросить, о ком она говорит, но для этого нужно было прикладывать слишком много усилий.

Он приходил в себя медленно, постепенно собирая себя по кусочкам. Первое, что он выяснил — он не призрак, хотя именно призраком, легким и бестелесным, он себя и ощущал. В груди больше не болело так сильно, зато голова раскалывалась.

Все еще жив, решил он. И, кажется, пока не торопится умирать.

Это у Сяо Синчэня что, какой-то безусловный рефлекс? Или нет — наверно, тот просто решил, что будет нечестно позволить Сюэ Яну умереть, не притворившись, что у него есть шанс на выживание. Слишком очевидно. Если бы Сяо Синчэнь считал иначе, он бы просто позволил ему умереть тогда, на дороге, и сэкономил бы всем кучу времени.

Даже как-то неловко, в самом деле. Создать себе такой образ, чтобы потом пришлось его поддерживать. Смотреть тошно.

Сюэ Ян с трудом разлепил глаза, надеясь оценить обстановку перед тем, как ему придется с ней взаимодействовать. Он лежал в своей постели и, насколько он мог судить, был в ней один. Дверь была закрыта и, возможно, заперта.

А еще его ци больше не была запечатана.

Она не то чтобы была заблокирована, просто… подавлена, текла медленно и неохотно, но это все равно было больше, чем он ощущал за многие месяцы, и Сюэ Ян затаил дыхание, сердце забилось быстрее. Он попытался вспомнить, когда в последний раз Сяо Синчэнь проворачивал на нем свой трюк с иглами — еще до бури, но он не знал, сколько с тех пор прошло времени. Получается, блок просто выдохся, и Сяо Синчэнь не стал накладывать новый?

Он услышал шаги за дверью и тут же напрягся, а затем попытался расслабиться, выравнивая дыхание, чтобы хотя бы звучать спящим, пусть глаза его и были открыты.

Конечно же, это был Сяо Синчэнь. Он, кажется, не заметил, что Сюэ Ян проснулся, и просто подошел и сел на кровать. Тот расслабился и дышал ровно. Сяо Синчэнь взял его за руку и до дрожи нежно коснулся запястья. Сердце Сюэ Яна забилось быстрее, и Сяо Синчэнь замер, но не отстранился. Сюэ Ян тоже не двинулся с места, его пульс частил под чужими пальцами.

— Ты проснулся? — тихо спросил Сяо Синчэнь.

Сюэ Ян скривился.

— Что, если я скажу нет? — поколебавшись, сказал он. Его голос звучал странно: слабо и хрипло. Губы Сяо Синчэня дрогнули, словно собираясь сложиться в улыбку, и от этого в животе у Сюэ Яна что-то перевернулось.

— Я бы заподозрил неладное, — сказал Сяо Синчэнь. — Большинство людей не задают вопросов, пока спят.

— Может, я особенный, — ответил Сюэ Ян, а потом выдохнул через нос, прикрыл глаза и сдался. — Хорошо, да. Я проснулся.

Он как никогда остро чувствовал пальцы Сяо Синчэня, так и не отпустившие его запястье. Должно быть, тот уже уловил изменения в его ци. Или нет? Он должен был заметить, что его энергия уже не была подавлена. Но ничего по этому поводу не сказал. Может, он ждал, что Сюэ Ян сам что-нибудь об этом скажет или попробует воспользоваться чуть ослабленным поводком? Может, это была какая-то ловушка, чтобы доказать, что ему нельзя верить…

То есть, конечно, ему нельзя было верить, он и не хотел этого, доверие Сяо Синчэня было для него не более, чем инструментом для выживания, разве не так?

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Сяо Синчэнь. Он казался до странного спокойным. Осторожным, встревоженным, будто держал в руках что-то очень хрупкое. Вниз по спине Сюэ Яна поползли неприятные мурашки.

— Нормально, — ответил он. — Просто прекрасно. Это у тебя развлечение такое или что?

Сяо Синчэнь едва заметно нахмурился.

— Что?

«Спасать мою жизнь, чтобы самому меня потом прикончить», — собирался уточнить он, но вдруг вспомнил про «Я не хочу, чтобы это заканчивалось», сказанное Сяо Синчэнем, и слова застыли у него на языке, непроизнесенные. Сяо Синчэнь еще больше посмурнел лицом, но немного погодя отпустил запястье Сюэ Яна и положил руку ему на грудь ладонью вниз. Сюэ Ян чуть не подпрыгнул на месте, внезапно очень остро ощутив, что между его кожей и рукой Сяо Синчэня был лишь один тонкий слой ткани.

— Сделай глубокий вдох, — попросил Сяо Синчэнь. Сюэ Ян подчинился, пользуясь возможностью отвлечься и взять себя в руки, а заодно оценить, что осталось от его заклинательских способностей.

— Еще раз, — сказал Сяо Синчэнь, наклоняясь немного ближе, и Сюэ Ян вспомнил, каково это — притянуть его к себе, поцеловать, прижаться всем телом.

Хорошо, что он был слишком измотан для того, чтобы возбудиться. Пока что.

— Твое дыхания стало чище, — серьезно отметил Сяо Синчэнь. — Ровнее. Это хорошо.

— Хм, — отозвался Сюэ Ян. Глубокие вдохи все еще давались ему с трудом, принося с собой глухую боль в груди, но это и рядом не стояло с тем, что было ранее, и он больше не чувствовал, что задыхается. Неплохой прогресс.

— Ты чувствуешь головокружение? Головную боль, тошноту, слабость…

— Нет, да, нет, да, — ответил Сюэ Ян. — Но умирать я больше не собираюсь. Так что спасибо за это.

Лицо Сяо Синчэня как-то странно дрогнуло, но Сюэ Ян не совсем понял, что это значило.

— Я бы не позволил тебе умереть, — сказал он почти укоризненно.

«Почему нет», — подумал Сюэ Ян, но вслух не спросил. Он надеялся, что Сяо Синчэнь и так услышит этот вопрос в его молчании.

— Как долго? — спросил он вместо этого.

— Два дня, — ответил Сяо Синчэнь. Сюэ Ян быстро провел нехитрые расчеты в уме. Еще два дня позади. У него осталась… неделя в лучшем случае.

Время пронеслось стрелой, м-да.

— Столько времени из-за какой-то хуйни, — пробормотал он себе под нос.

— Что?

— Ничего, — ответил Сюэ Ян. — Два дня. Сука. Благие деяния приносят великую радость, ага, сто раз.

Сяо Синчэнь явно не знал, чего ему хотелось больше: смеяться или хмуриться немым укором совести.

— Это не было наказанием, — сказал он.

— На великую радость как-то тоже не тянет.

Сяо Синчэнь покачал головой, но, кажется, немного отвлекся. Сюэ Ян хотел было сесть, но вспомнил, что тот так и не убрал руку с его груди, словно забыл, что положил ее туда. Сяо Синчэнь вздрогнул, видимо, тоже заметив это, и отстранился.

Он скучал по теплу чужой ладони, по ее тяжести больше, чем ему следовало бы.

Сяо Синчэнь, казалось, все не решался что-то сказать. Сюэ Ян уже собирался огрызнуться на него по этому поводу, но тот наконец выдал:

— Ты… кое-что сказал.

— Я много чего говорил, — настороженно ответил Сюэ Ян. — Что тебя конкретно интересует?

— До того, как ты… потерял сознание, — пояснил Сяо Синчэнь. Он казался болезненно неуверенным, и странная дрожь скрутила внутренности узлом.

— Потому что не мог дышать, ага, — зачем-то уточнил Сюэ Ян. Он попытался вспомнить, что же такого наговорил, но все будто… заволокло туманом из боли и страха.

— Ты сказал, что я что-то с тобой сделал, — нерешительно сказал Сяо Синчэнь. Сюэ Ян непонимающе уставился на него.

— Например, — сказал он. Сяо Синчэнь заламывал пальцы, сжав губы в тонкую линию.

— Ты сказал, — ответил он, а затем осекся, но было поздно: Сюэ Ян уже понял, о чем он, услышал собственные слова из глубин своей памяти.

Даочжан, ты меня все-таки доконал.

— Ты сказал, что я… причинил тебе вред.

Сюэ Ян нервно хохотнул.

— Я не это сказал, — ответил он прежде, чем успел остановиться. Он не должен был этого говорить. Он вообще ничего говорить не должен был, но чего уж теперь; жаль, что он не мог вернуться и вырвать самому себе язык прежде, чем выставить себя полнейшим идиотом. — Я сказал, что ты меня доконал.

— Что это значит? — спросил Сяо Синчэнь. Ему… кажется, и правда было важно. Он так страстно желал услышать ответ, словно тот мог все расставить по местам, и было бы неплохо, если бы так оно и оказалось: Сюэ Ян бы очень хотел, чтобы происходящее вновь обрело хоть какой-то смысл.

— Ровно то, что я сказал, — ответил Сюэ Ян, садясь на постели, и на этот раз Сяо Синчэнь не стал его останавливать. — Ты что-то со мной сделал. И теперь со мной что-то не так. Все стало таким… сложным.

До Сяо Синчэня все равно не дошло, Сюэ Ян видел это по его лицу.

— Все и так было сложно, — сказал он.

— Не для меня! — Сюэ Яна перекосило от того, насколько жалко это прозвучало. Теперь все стало еще хуже, но было поздно что-то с этим делать. — Это ты постоянно носишься с тем, чтобы все было правильно, хорошо и справедливо. Мне плевать. Я знаю, чего хочу, делаю это и двигаюсь дальше.

— И я это изменил? — спросил Сяо Синчэнь. В его голосе слышалась надежда, и это еще больше вывело Сюэ Яна из себя.

— Нет, — огрызнулся тот. — Ты просто каким-то образом умудрился влезть мне в голову и… интересно получается, знаешь, Цин-Цин вбила себе в голову, что это я пытаюсь заморочить тебе голову, но выходит, что это ты морочишь голову мне.

Сяо Синчэнь открыл было рот, но тут же его закрыл с еще более странным выражением лица.

— И как же, — начал он. — Как же я… заморочил тебе голову?

«Ой, да нахер иди», — подумал Сюэ Ян.

— А это важно?

— Иначе я бы не спрашивал.

— Ты просто… — у Сюэ Яна заболела голова. — Надо было просто дать малявке захлебнуться.

— Это не ответ, — упрямо гнул свою линию Сяо Синчэнь, и был неправ — отчасти это и был ответ. У Сюэ Яна в груди снова стало тесно, и Сяо Синчэнь отвернулся.

— Ты меня поцеловал, — сказал он уже менее уверенно. — А потом…

Он едва заметно покраснел и неловко кашлянул. Сюэ Ян немного истерично рассмеялся.

— Если ты ждешь, что я начну извиняться за то, что воспользовался…

— Нет, — быстро перебил его Сяо Синчэнь — слишком быстро, судя по выражению его лица — и продолжил. — Я не поэтому… ты был серьезен в своих намерениях?

— В смысле? — спросил Сюэ Ян. — Что ты имеешь в виду, хочешь знать, хотел ли я трахаться с тобой или…

— Нет, — снова перебил его Сяо Синчэнь, теперь уже краснея как маков цвет. — Я не это имел в виду.

— Тогда что, — сказал Сюэ Ян. Сердце колотилось как у загнанного зверя; странно, ему ведь больше нечего было бояться.

Сяо Синчэнь замолчал.

— Когда ты… — начал он, но замолчал на полуслове. Он, казалось, крепко о чем-то задумался.

— Забудь обо всем остальном, — сказал он со странной решимостью после еще одной паузы. — Вообще обо всем, и просто… в идеальном мире, твоем идеальном мире, что бы сейчас произошло?

— Нет такого, — ответил Сюэ Ян, сердце которого билось в горле.

— Представь, что есть.

Я бы убил тебя, вытащил из твоего тела Цзянцзай, затем покромсал бы Цин-Цин на кусочки и скормил собакам, а после ушел бы и отправился туда, где никто меня не знает, и начал бы заново.

Он покачал головой. Почему-то он вспомнил о «не хочешь заработать целую тарелку пирожных, мальчик» — предложении слишком заманчивом, чтобы отказаться, и слишком щедром, чтобы быть правдой. Желудок свело.

— Неважно, — сказал он.

— Ты бы убил меня?

Сюэ Ян мотнул головой.

— Мне придется, — сказал он. — Либо ты, либо я… и я не собираюсь…

— А ты этого хочешь?

Под ним будто разверзлась бездна, готовая проглотить его целиком.

— Нет, — ответил он онемевшими губами.

— А если… если я отступлю. Куда ты пойдешь?

— Ты не отступишь, — отчаянно сказал Сюэ Ян.

— В твоем идеальном мире я бы не отступил?

Сяо Синчэнь подтачивал его, как вода точит камень. Понимает ли камень, что происходит, или просто просыпается однажды, понимая, что от него почти ничего не осталось?

— Нет, — каркнул он.

— Тогда что?

— Это я бы, — сказал Сюэ Ян, слова вылетали из него, как мухи из гниющей туши. — Не ушел. Я не хочу уходить, — он снова рассмеялся, легкие сдавило спазмом. — Видишь… вот о чем я говорил, ты и правда… это пиздец, надеюсь, ты собой гордишься, Даочжан, потому что, потому что…

Он чувствовал, что давится воздухом. Что боится, хотя бояться было нечего.

Что дрожит, и очень надеялся, что этого не слышно.

— Я бы хотел… — Сяо Синчэнь глубоко вздохнул. — Я бы хотел… пересмотреть некоторые пункты нашего соглашения.

Сюэ Ян уставился на него. Рот наполнился слюной, и он ничего не сказал.

— Останься, — сказал Сяо Синчэнь. Сюэ Ян ждал, но тот, кажется, не собирался продолжать.

— И что, — выдавил он.

— Просто… останься. Я не могу… — Сяо Синчэнь издал нервный, безрадостный смешок. — Я все пытался придумать, как… но я не думаю, что смогу убить тебя, Сюэ Ян.

— Будет легче, чем ты думаешь, — ответил он, чувствуя легкое головокружение. — Я подрастерял хватку.

— Нет, я имею в виду… я не смогу, — сказал Сяо Синчэнь. — Может… может, я бы смог отпустить тебя, безоружного и с предупреждением, но…

Рот Сюэ Яна скривился.

— Но ты не можешь верить мне на слово, потому что ты не полный идиот.

—… я не хочу, — сказал Сяо Синчэнь громче. — И… да, это правда, но даже если бы я был полностью уверен… я не хочу.

Собственное дыхание казалось Сюэ Яну слишком громким. Мысли лихорадочно метались в голове, путаясь и перемешиваясь, слишком быстрые, чтобы можно было ухватиться хотя бы за одну. «А что бы сказал твой Цзычэнь, Даочжан, а что насчет, а если…».

— Если я… что это будет за справедливость, если ты сейчас умрешь? Кто будет отмщен? Кому станет от этого легче? Станет ли… мир более гармоничным, чем он есть сейчас, с твоей смертью? Имею ли я вообще право решать? Я хочу, — сказал Сяо Синчэнь чуть дрожащим голосом, — сохранить то, что есть.

Я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Сяо Синчэнь обнажил перед ним свое горло. Практически вложил меч Сюэ Яну в руку и приставил острый край к своей нежной коже. Такой невыносимо уязвимый, что Сюэ Яна едва не стошнило; хотелось пустить ему кровь, чтобы тот понял уже, что нельзя вот так просто открываться, не стоило, насколько тупым вообще нужно быть…

В воображении Сюэ Яна пальцы на мече разжались, и тот упал на землю.

— Есть разница между хочу и надо, Сяо Синчэнь, — сказал Сюэ Ян странным, как будто не своим голосом.

— Разве?

Итак, бездна разверзлась. Теперь он просто повис в воздухе. Оглушенный, сбитый с толку, без твердой почвы под ногами.

— Да что с тобой, блять, не так, — отупело спросил Сюэ Ян. Сяо Синчэнь рассмеялся, как-то нервно и неуверенно, хотя он даже не шутил.

— А со мной обязательно что-то должно быть не так?

— Со мной вот точно что-то неладное, — сказал Сюэ Ян. — Я не должен был. Все не так.

Сяо Синчэнь медленно придвинулся ближе.

— Останься, — сказал он снова, на этот раз более уверенно.

— Я хочу, — ответил Сюэ Ян, слова лились из него, как кровь из вспоротой глотки.

— Тогда… как ты там сказал? Ты знаешь, чего хочешь, и делаешь это.

Язык, казалось, не помещался во рту, в собственной коже было слишком тесно. Он хотел, чтобы Сяо Синчэнь коснулся его, впился пальцами в его плоть так сильно, чтобы остались синяки. Хотел вонзить свои зубы в его гладкую кожу между шеей и плечом.

Хотел забраться Сяо Синчэню под ребра и остаться там навсегда.

Сюэ Ян кое-как заставил свое горло издавать звуки.

— Если хочешь, чтобы я ушел, Даочжан, — сказал он хрипло. — Придется меня убить.

У Сяо Синчэня перехватило дыхание. Он снова сел на кровать.

— Я не хочу, — сказал он, будто давая обещание. Сюэ Ян обещаниям не верил, но слышать это было приятно. Может, потом он передумает, а может, и нет, но на этот раз, по крайней мере… на этот раз Сюэ Ян решил принять его слова на веру.

Он не знал, что еще сказать. Просто уставился на него, немного потерянный, выбитый из колеи.

— Можно тебя поцеловать? — вдруг спросил Сяо Синчэнь смущенно, и Сюэ Ян подумывал рассмеяться и ответить что-то вроде: «Я думал, мы уже прошли этот этап, Даочжан», — но из него вырвался только странный, жалкий всхлип и тихое:

— Да.

Сяо Синчэнь подался чуть ближе, потом замер. Он поднял руки, и Сюэ Ян позволил ему обхватить ими свое лицо. Он целовал Сюэ Яна так, будто ему было любопытно. Будто он изучал его, и Сюэ Ян склонил было голову, пытаясь ответить, но Сяо Синчэнь держал крепко. Затем он скользнул языком ему в рот, словно проверяя, что получится, и Сюэ Ян тихо застонал. Пальцы Сяо Синчэня дрогнули, и Сюэ Ян почувствовал его быстрый, судорожный вздох, прежде чем тот повторил свой маневр уже более настойчиво.

Сюэ Ян застонал чуть громче и подался навстречу рукам Сяо Синчэня, целуя в ответ, и то, что начиналось легко и ненавязчиво, очень быстро стало более вдумчивым и жадным, и Сюэ Ян ощутил, как откликается его тело. Он слышал дыхание Сяо Синчэня — быстрое, тяжелое.

Тот вдруг отстранился.

— Ты восстанавливаешься, — сказал он. — Тебе нужно отдыхать.

— Я в норме, — ответил Сюэ Ян. — Мне это даже на пользу будет наверно: ну знаешь, в терапевтических целях…

Сяо Синчэнь, кажется, прыснул, и Сюэ Ян воспользовался этим, чтобы поцеловать его, надеясь, что это его отвлечет. Он прикусил его нижнюю губу и в награду получил всхлип, который прошел через все его тело, как стрела. Он куснул его снова и почувствовал, как плавится Сяо Синчэнь в его руках, вжимаясь в него с низким стоном. Внутри все обожгло огнем, и Сюэ Ян подался навстречу — попытался, по крайней мере, но Сяо Синчэнь подтолкнул его назад, и он поддался.

— Я не хочу, чтобы тебе было больно, — сказал он.

— Да плевать мне, — ответил Сюэ Ян. — Можешь делать мне больно столько, сколько хочешь. Если хочешь, — это было даже слишком честно, и от едва заметной морщинки меж чужих бровей желудок Сюэ Яна сделал кульбит.

— Не хочу, — сказал Сяо Синчэнь и вернулся к своим экспериментам, ведя ртом по линии челюсти Сюэ Яна и выцеловывая его шею. Внутри что-то невесомо трепетало, он поднял руки, обхватывая ими Сяо Синчэня и притягивая ближе, пока тот не поймал его за запястья и не прижал их по бокам от его тела. Сюэ Яна прошибло легкой дрожью, он словно со стороны услышал тихий выдох, сорвавшийся с его губ. У Сяо Синчэня перехватило дыхание, и он замер на мгновение, прежде чем снова прижаться к нему.

Он хотел, чтобы Сяо Синчэнь опрокинул его на спину, прижал к постели, чтобы его вес помог Сюэ Яну удержаться в собственном теле. Вместо этого Сяо Синчэнь отстранился; Сюэ Ян уставился на него с приоткрытым ртом — раскрасневшегося, с припухшими губами и растрепанными волосами, — и почувствовал, будто ему выпустили кишки. Ему не хотелось знать, что за выражение лица у него сейчас было, и он был рад, что Сяо Синчэнь тоже его не видит.

— Иди сюда, — сказал он, хватая Сяо Синчэня и пытаясь утянуть его на постель. Тот чуть не опрокинулся на него с приглушенным вскриком, неловко заваливаясь сверху и заехав Сюэ Яну бедром в бок и локтем в живот. Он повернулся к Сюэ Яну и рассмеялся, а у того внутри все перевернулось от этого зрелища и на мгновение закружилась голова.

— Дай-ка, — сказал Сяо Синчэнь и повернулся, забираясь полностью и на постель, и на Сюэ Яна. Попутно задев его пах, и Сюэ Ян, издав жалобный не то стон, не то скулеж, жадно толкнулся навстречу прежде, чем успел осознать свои действия. Сяо Синчэнь замер, и Сюэ Ян почувствовал, как пылает лицо.

— Проблемы? — спросил Сюэ Ян, стараясь звучать непринужденно, но голос был для этого слишком хриплым.

— Никаких, — ответил Сяо Синчэнь задумчиво, а затем прижался к нему более осмысленно, снова прощупывая почву, чуть потираясь бедрами и выбивая весь воздух у Сюэ Яна из легких. Он схватил Сяо Синчэня за бедра и притянул его навстречу сильнее, а затем потянулся и прикусил кожу у него на шее.

Он замер, шумно выдохнув, и, когда Сюэ Ян отстранился, прижал его к постели и поцеловал, блуждая руками по телу, изучая его и касаясь гораздо легче, чем Сюэ Яну того хотелось. Он потянул Сяо Синчэня за ханьфу.

— Одежду снимать не собираешься? — выдохнул он, когда Сяо Синчэнь отлип от него. Вопрос застал его врасплох, хотя это его руки отделял от кожи Сюэ Яна лишь тонкий слой нижних одежд. И, по личному мнению Сюэ Яна, этого уже было слишком много.

— Ох, — ответил Сяо Синчэнь, задыхаясь, и отстранился. Сюэ Ян сдержал недовольный вздох и попытался расслабиться, наблюдая, как Сяо Синчэнь скидывает с себя одежду и распускает волосы. Все нутро ухнуло вниз, охваченное странным чувством нереальности происходящего и туманом похоти.

Он позволил последней захватить его и приподнялся, снова утягивая Сяо Синчэня за собой и захватывая его губы в поцелуй, покусывая нижнюю, а затем зализывая укусы языком. Сяо Синчэнь снова навалился на него, и Сюэ Ян отстранился только для того, чтобы скинуть рубаху. Одной рукой Сяо Синчэнь снова коснулся его бока, и от плотного контакта с оголенной кожей удивленно, довольно выдохнул, и выдох этот прошелся дрожью через все тело Сюэ Яна.

Он обвился вокруг Сяо Синчэня, обнимая его руками и ногами, и притерся ближе. Он чувствовал, как у того встает, слышал его сбивающееся дыхание, ловил его выдохи ртом. Сюэ Ян впился ногтями Сяо Синчэню в плечи, и тот толкнулся бедрами навстречу с вскриком, обжегшим Сюэ Яна, заставившим его повести ногтями ниже, оставляя полосы, и снова прикусить кожу между плечом и шеей, дрожа от предвкушения и чувствуя дернувшийся в чужих штанах член.

Штаны эти Сюэ Ян тут же с него стянул, чтобы почувствовать этот член, обнаженный и горячий, у своего живота. Свои он тоже стащил, желая столько контакта кожа к коже, сколько вообще возможно, нуждаясь в нем, как в воздухе, и громкий стон Сяо Синчэня, когда Сюэ Ян обвил его ногами за талию и присосался к мягкой коже за ухом, был сладок, как глоток свежего воздуха после погружения под воду.

— Ты собираешься меня сегодня трахать или как, — выдавил из себя Сюэ Ян, надеясь, что не звучит так же жалко, как себя ощущает. Потому что он действительно ощущал себя жалким, отупевшим от того, как сильно ему этого хотелось — быть прижатым к постели, раскрытым, разорванным на куски Сяо, мать его, Синчэнем.

«Как ты до этого докатился», — спросил недоверчивый, ехидный голос на краю сознания, но он был тихим и его очень легко было игнорировать.

Сяо Синчэнь вздрогнул с тихим, приглушенным вздохом и спросил:

— Ты... — с сомнением в голосе, которое явно не разделял его член. Сюэ Ян едва не зарычал.

— Я б не спрашивал, если б не хотел, — начал он, но Сяо Синчэнь оборвал его поцелуем, и все раздражение тут же испарилось.

Сяо Синчэнь отстранился и сказал, отчаянно краснея:

— Я не знаю, ах… — он закашлялся, смущенный, и Сюэ Ян не смог удержать смеха, а потом продолжил хохотать над обиженным выражением лица Сяо Синчэня.

— Это не так уж сложно, — заверил его Сюэ Ян. — Не волнуйся, Даочжан, ты умный, быстро разберешься…

Сяо Синчэнь снова поцеловал его. У него получалось все лучше.

— Это ты так пытаешься меня заткнуть? — спросил Сюэ Ян, когда тот снова отстранился. — Потому что у тебя, похоже, получается.

— Я не против послушать, как ты говоришь, — ответил Сяо Синчэнь так искренне, что его будто пронзило мечом, сладко и болезненно. Затем он добавил, — большую часть времени, — и это помогло Сюэ Яну перевести дыхание и рассмеяться.

— Тебе придется сначала использовать пальцы, — сказал Сюэ Ян. — Или, ну, наверно я мог бы…

— Нет, — перебил его Сяо Синчэнь с таким уверенным выражением лица, что у Сюэ Яна внутри что-то схлопнулось, растекаясь в груди теплом и совершенно отвратительной нежностью. — Я хочу.

— Не думай, что я стану возражать, — ответил Сюэ Ян. Сердце, успевшее чуть успокоиться, снова пустилось галопом. — Тебе… блять, тебе понадобится что-нибудь скользкое: какое-нибудь масло там или мазь из морских водорослей, если у тебя есть, — ему не хотелось, чтобы Сяо Синчэнь вставал. — Не думаю, что ты что-нибудь с собой захватил.

Сяо Синчэнь поник.

— Нет, — сказал он. Сюэ Ян выругался, но Сяо Синчэнь уже встал с него, неловко замотался в свое верхнее ханьфу, а потом практически вылетел за дверь. Сюэ Ян откинулся на подушку, надеясь, что Сяо Синчэнь не передумает на полпути и не сбежит, как крыса.

Он не сбежал, быстро вернувшись с какой-то баночкой и выглядя чрезвычайно собой довольным.

— Вот, — сказал он. — Это подойдет?

Мазь из морских водорослей. Полезно бывает ебаться с человеком, у которого в запасах полно лекарств, отстраненно решил Сюэ Ян, который был занят тем, что затаскивал Сяо Синчэня обратно в кровать, чтобы притереться к его бедру и вернуть стихшее было возбуждение.

— Смажь ею свои пальцы, — сказал он на ухо Сяо Синчэню. — Начни с одного, и не надо нежничать. Мне даже понравится, если ты будешь немного груб…

— Я не хочу быть грубым, — ответил Сяо Синчэнь, замерев. Сюэ Ян чуть не выругался.

— Даочжан, — протянул он. — Знаешь, что и правда грубо? Заставлять меня ждать вот так.

Сяо Синчэнь рассмеялся, хотя он не то чтобы шутил, и медленно, вдумчиво его поцеловал. Сюэ Ян раскинул ноги, давая ему место, и закинул одну Сяо Синчэню на талию. Тот влажными пальцами провел по внутренней стороне его бедер, посылая по телу мурашки, и он вздрогнул еще сильнее, когда они коснулись отверстия. Он не понял, было ли дразнящее прикосновение к нежной коже намеренным или нет, но оно, так или иначе, вырвало из легких Сюэ Яна всхлип. Он услышал, как Сяо Синчэнь вздохнул.

— Давай уже, ну, — сказал он тихим дрожащим голосом, толкаясь навстречу руке Сяо Синчэня, пока тот не протолкнул свой длинный тонкий палец внутрь. «Наконец-то», — подумал, — «так-то лучше», — и собирался даже озвучить свои мысли, но вырвался у него только стон; он раскинул ноги шире, еще немного… мысли путались, крутясь вокруг того, каково это будет, когда еще больше пальцев начнет его раскрывать, когда их заменит член, заполняя его до отказа, и вытрахает из него последние оставшиеся мысли, выворачивая наизнанку с каждым толчком…

С его собственного члена, уже сочащегося смазкой, потекло еще сильнее. Он попытался сосредоточиться на лице Сяо Синчэня, чтобы немного отвлечься — он не хотел, чтобы все закончилось так же быстро, как в прошлый раз, — но выражение его лица тоже не спасало: смесь восхищения и… чего-то, похожего на благоговение. Внутри все сжалось.

— Ты такой… — начал он, но замолчал. Палец внутри дернулся, и Сюэ Ян вздрогнул.

— Еще, — потребовал он, потому что это было уже слишком, этого он вынести не мог, в отличие от легкого жжения. Дыхание Сяо Синчэня сбилось, и он не стал спорить, вытаскивая первый палец и тут же дразняще прижимаясь вторым. Сюэ Ян всхлипнул, и Сяо Синчэнь… поцеловал его в плечо, мазнул по нему губами, толкаясь пальцами внутрь и кончиками задевая место внутри, от прикосновения к которому все тело Сюэ Яна прошибло дрожью, а с губ сорвался еще один стон. Сяо Синчэнь замер.

— Это была… — сказал он и снова двинул пальцами, ощупывая, ища…

Сюэ Ян блаженно выдохнул, когда Сяо Синчэнь попал пальцами куда нужно, снова посылая дрожь вниз по позвоночнику прямо к члену, который напряженно, почти болезненно запульсировал.

— Хорошо, — выдохнул Сяо Синчэнь, и Сюэ Ян почувствовал, будто его пнули в живот, только… в хорошем смысле.

— М-м-м, — слабо промычал он.

Сяо Синчэнь успокаивающе пробормотал что-то, видимо, совершенно без задней мысли, потому что потом он совершенно намеренно повторил движение пальцами. Сюэ Ян вздрогнул всем телом и задушено всхлипнул, его член снова дернулся. Сяо Синчэня, кажется, его реакция порадовала, и он сделал это снова, потирая подушечками пальцев комок нервов внутри. Сюэ Ян собрал всю свою волю в кулак, но чувствовал, что стремительно несется к финалу, слишком быстро, слишком скоро.

— Сейчас, — попытался предупредить он. — Сяо Синчэнь, Даочжан, я… — но Сяо Синчэнь не ослабил напор, не остановился, а он не мог найти слов, чтобы сказать ему сбавить обороты и дать ему время…

С несчастным, почти болезненным стоном он кончил, не притронувшись к себе.

Вот теперь Сяо Синчэнь остановился с удивленным вздохом. Лицо Сюэ Яна пылало.

— Ты…

— Я пытался тебе сказать, — сказал Сюэ Ян, надеясь возмутиться, но получился какой-то скулеж. Сяо Синчэнь начал отстраняться, и Сюэ Ян выпалил, не подумав — нет, не надо.

Сяо Синчэнь замер, и Сюэ Ян, смущаясь собственного смущения — что он, девица в первую брачную ночь, что ли, — добавил:

— Если только ты не собираешься засунуть в меня что-то другое, — он почувствовал себя немного отмщенным, любуясь румянцем Сяо Синчэня и его приоткрытым ртом, хотя в ушах все еще шумело, а тело слушалось с трудом.

Но достаточно, чтобы помочь Сяо Синчэню направить член в себя, горячий и скользкий в руке. Тот застонал и толкнулся вперед, а Сюэ Ян шумно выдохнул, когда он скользнул внутрь, чувствительное нутро отозвалось на вторжение почти без протеста. Он вцепился Сяо Синчэню в плечи, пряча лицо в его шее, и прижался распахнутым ртом к коже, чтобы заглушить любые звуки, готовые сорваться с губ.

Сяо Синчэнь же не издал ни звука — только выдохнул, а затем вообще перестал дышать. Его бедра дернулись, вбиваясь в него до конца, и Сюэ Ян впился зубами ему в плечо, глуша крик, отчего Сяо Синчэнь только вздрогнул всем телом, и его член оказался еще глубже. Сюэ Ян разжал зубы и отпустил чужое плечо, тяжело дыша ему в шею; он чувствовал мелкую дрожь, бьющую Сяо Синчэня и отдающуюся в его собственном теле.

— Ну и чего ты ждешь, — выдавил Сюэ Ян, и подался бедрами навстречу на случай, если слов окажется недостаточно.

Намек, похоже, был понят. Сяо Синчэнь тихо застонал и толкнулся внутрь до основания, член раскрывал его глубже, чем могли бы пальцы. Сюэ Ян расслабился и откинулся на постели, его грудь тяжело вздымалась. Член Сяо Синчэня ощущался больше, чем казался на вид, но у него давно никого не было, и это не было плохо — просто немного слишком, особенно сейчас, пока он оставался таким чувствительным. Он, кажется, чувствовал малейшее движение члена внутри, каждый нерв, который он задевал.

И его тело, похоже, было не против второго захода. Не совсем в нужной кондиции, но он уже чувствовал, как возбуждение начинает скручивать низ живота.

Он попытался приподнять бедра, призывая Сяо Синчэня двигаться, но тот замер на месте, хватая ртом воздух. Сюэ Ян практически видел, как сердце пульсирует у него в горле.

— Как же… — едва слышно выдохнул Сяо Синчэнь. — Так… это так…

Он немного подался назад, а затем легонько толкнулся вперед, но у Сюэ Яна воздух вышибло из легких от остроты ощущений, на грани выносимого. Наверно, надо было сказать Сяо Синчэню смазать свой член, но так ему нравилось даже больше — было приятно знать, что он еще долго будет чувствовать его внутри.

Сяо Синчэнь снова двинулся, и Сюэ Ян издал еще один задушенный, сдавленный вздох, его тело рефлекторно сжалось. Сяо Синчэнь выдохнул и толкнулся внутрь, будто мог загнать свой член еще глубже.

А потом он начал двигаться, медленно покачивая бедрами, а у Сюэ Яна перед глазами плясали искры. Невыносимо, хорошо.

— Ты можешь… сильнее, — сказал он, почти прохрипел, и Сяо Синчэнь тихо застонал, чуть сбившись с ритма, но затем набирая его вновь. Глаза Сюэ Яна закатились, и он вцепился Сяо Синчэню в плечи, снова твердея.

Он прижался ртом к плечу Сяо Синчэня и ставил засос на нетронутой коже. Сяо Синчэнь издал болезненный, совершенно потрясающий звук, от которого внутри у Сюэ Яна загорелся пожар, и начал трахать его уже всерьез — еще не бешено, но определенно к этому стремясь: глубокими, сильными толчками, заставляя тело Сюэ Яна петь от того, как замечательно его член скользил внутри. Он чувствовал, как дрожит над ним Сяо Синчэнь, как тяжело, загнанно тот дышит. Он обхватил его ногами за талию, чуть приподнимая бедра — и да, вот так, теперь член Сяо Синчэня скользнул еще глубже, идеально проезжаясь головкой по все еще чувствительным нервам…

— Ох, — едва слышно выдохнул Сяо Синчэнь и кончил. Сюэ Ян отчаянно притерся к его подрагивающему животу, в такт пульсации члена внутри, и последовал за ним.

Сяо Синчэнь тяжело опустился сверху, все еще тяжело дыша, и они оба так и остались лежать потным, липким клубком переплетенных конечностей, пока грохочущее сердце Сюэ Яна возвращалось к нормальному ритму. Он уткнулся лицом Сяо Синчэню в шею, наслаждаясь блаженной пустотой в голове, и удовлетворенно выдохнул.

Искушение провалиться обратно в сон было очень велико. И неважно, что он проснулся совсем недавно. Ему было хорошо. Легко, тепло и сыто в дымке удовольствия.

Сяо Синчэнь пошевелился, кажется, собираясь отстраниться, и Сюэ Ян вцепился в него сильнее, недовольно бурча, а потом осознал, что сделал, и вздрогнул, постепенно приходя в себя.

— Нам надо помыться, — сказал Сяо Синчэнь. Сюэ Ян приоткрыл глаза, пытаясь оценить выражение его лица. Что ж, пока что он жалеющим не выглядел. Немного поплывшим разве что, все еще раскрасневшимся, и его нижняя губа уже наливалась в том месте, где Сюэ Ян ее прикусил.

— Я бы в ванне повалялся, — лениво протянул Сюэ Ян. — Придется тебе натаскать воды, раз уж я недееспособен.

Сяо Синчэнь рассмеялся.

— О, — сказал он, поддразнивая. — Так ты теперь недееспособен?

Сюэ Ян решил проигнорировать шпильку в свой адрес: ему было слишком хорошо, чтобы беспокоиться по этому поводу.

— Ну да, — сказал он, улыбаясь от уха до уха, и добавил, — некий даос только что выебал меня в задницу почти насухую, чего ты еще ожидал.

Сяо Синчэнь удивленно икнул, его брови взлетели вверх, теперь он выглядел обеспокоенным.

— Ты… я же не…

Сюэ Ян боднул его в плечо.

— Заткнись, — сказал он. — Ты ж не слышишь, чтобы я жаловался, правильно?

Он не удержал тихого вздоха, когда Сяо Синчэнь все же вытащил из него член. Тот оставался рядом, пока приводил себя в более-менее приличный вид, и Сюэ Ян следил за ним из-под полуприкрытых век, чувствуя себя благодарным за это и потому жалким. Он не хотел, чтобы тот уходил, но не собирался говорить этого вслух.

— Я не… — Сяо Синчэнь замолчал на полуслове, но потом все же закончил тихо. — Я не собираюсь больше запечатывать твою ци.

Сюэ Ян хмыкнул.

— Это ты мне так доверяешь или это проверка? — спросил он.

— Я не знаю, — поколебавшись, ответил Сяо Синчэнь.

— Хм, — сказал Сюэ Ян. Он закрыл глаза и пробормотал. — Всегда любил вызовы.

Сяо Синчэнь снова поколебался, но на этот раз сомнения его длились недолго.

— Позволишь расчесать твои волосы перед ванной? — сказал он. — Они наверно совсем запутались.

Сюэ Ян не совсем понимал, с чего вдруг такие порывы. Наверно, ни с чего, поэтому он просто ответил:

— Конечно, Даочжан, если хочешь.

В итоге он едва не уснул под чужими руками. Похоже, он все же ненадолго задремал, потому что, кажется, он что-то говорил Сяо Синчэню о том, что это одна из самых приятных вещей, которые для него когда-либо делали, а Сяо Синчэнь целовал его в плечо и отвечал со странной смесью нежности и грусти, что надеется, что это не так.

— Ты говорил, что хочешь друга, которым я мог бы тебе стать, — говорил он во сне. — Ты знаешь… ты же знаешь, что я все тот же. Правда?

— Ты это все еще ты, — тихо отвечал ему Сяо Синчэнь. — Но я не думаю, что ты все тот же.

Сюэ Ян слишком устал, чтобы спорить, и решил, что будет волноваться об этом позже.

К тому моменту, как Сяо Синчэнь разбудил его, опустив в горячую — очень горячую! — воду, он уже обо всем забыл.

— Это за перепих или за то, что я чуть не утонул? — спросил Сюэ Ян, наблюдая за тем, как клубится пар над водой. Сяо Синчэнь поджал губы.

— Ни то, ни другое, — ответил он. Сюэ Ян рассмеялся и послал ему солнечную улыбку — как жаль, что тот был не в состоянии оценить.

— За все сразу?

— Мойся уже, Сюэ Ян, — сказал Сяо Синчэнь и вышел. Сюэ Ян съехал глубже в воду и расслабился практически полностью впервые за, кажется, более чем десять лет.

Не полностью. Но близко к тому.

И это было приятно.

***

Следующим утром он выполз из кровати, впервые чувствуя себя собой с тех пор, как вырубился посреди нигде после того, как Цзинь Гуанъяо решил, что пришло ему время помереть. По его меридианам вновь текла сила, едва не переливаясь через край после столь долгого перерыва. Казалось, он был готов лютого мертвеца завалить голыми руками, если бы очень захотел.

Не то чтобы он собирался проверять свои возможности, но тем не менее.

Он начал натягивать на себя одежду и замер, вспомнив — и отчетливо осознав, — что вчера произошло. Разомлевший после хорошего траха, горячей ванны и истощения от того, что, блять, чуть не отдал концы, он почти забыл обо всем остальном.

Наверно, потому, что это до сих пор казалось чем-то нереальным. Сяо Синчэнь не собирался его убивать. Сяо Синчэнь хотел, чтобы Сюэ Ян просто… остался здесь. Он не сказал ничего про правила и ограничения, ничего похожего на «будь хорошим мальчиком, а иначе…», — наверно, решил, что ему и не нужно, что Сюэ Ян сам до всего додумается, но…

Я хочу сохранить то, что есть.

Все еще немного в смятении, он оделся и вышел из комнаты. А-Цин, угрюмо жевавшая какой-то хлеб, смерила его полным искреннего отвращения взглядом. Он остановился.

— Проблемы? — спросил он. — Уже забыла, что я твою задницу спас?

А-Цин скривилась.

— Нет, — ответила она. — Но… — она осеклась, затем возмущенно продолжила, — если теперь у вас все время будет... вот так, придумай, как заглушить звуки, иначе я подкину тебе в кровать дохлую крысу.

Сюэ Ян моргнул и расхохотался.

— Сяо Синчэню ты то же самое сказала?

— Нет, — тут же ответила А-Цин, едва заметно краснея. — Не сказала, и не собираюсь, и больше я вообще ничего об этом не скажу.

Сюэ Ян улыбнулся ей.

— Принесу тебе немного воска, уши заткнуть, — сказал он. — Раз уж я сегодня такой великодушный.

Она снова бросила на него злобный взгляд, но на этот раз в нем, кажется, было чуть меньше лютой ненависти. Сложно сказать наверняка. Но взгляд она вскоре отвела. Сюэ Ян ждал, не скажет ли она еще чего-нибудь, но она продолжала сидеть в тишине, и он, пожав плечами, направился к выходу.

— Так ты правда остаешься? — спросила А-Цин. Сюэ Ян замер, желудок крутанулся вокруг своей оси.

— Похоже на то, — подумав, сказал он, а потом обернулся к ней и оскалился во все зубы. — Кажется, ты тут со мной застряла, Цин-Цин.

— О, — ответила она, вскинув подбородок, — потому что он тебе нравится.

К щекам прилила кровь, и Сюэ Ян фыркнул.

— Может, я на это подписался, потому что у него шикарный…

— Если все это какой-то трюк и ты сделаешь ему больно, я тебя прикончу, — сказала А-Цин со всей возможной серьезностью. Будто и правда думала, что у нее получится. Сюэ Ян склонил голову к плечу, прикидывая ее возможности и свои варианты.

— Ну ладно, — сказал он. — Справедливо.

Пусть попытается.

А-Цин решительно кивнула, выражение ее лица стало чуть менее напряженным. Не дружелюбным, но и не кровожадным.

— Ты сказал, что научишь меня плавать, — сказала она. — Раз уж ты не собираешься в ближайшее время умирать, можешь заняться этим. Я не…— она шумно сглотнула, на мгновение вся бравая спесь сошла с ее лица, уступая место страху человека, побывавшего на волосок от смерти и не совсем понимающего, как теперь с этим жить. Это длилось всего мгновение, а затем к ней вернулась решимость. — Этого больше не повторится.

— Да уж, пожалуйста, — ответил Сюэ Ян. — Я не собираюсь больше тебя вытаскивать. И вообще, где Даочжан?

— Ушел, — сказала А-Цин.

— Я догадался, раз уж его здесь нет, — сказал Сюэ Ян и вышел. Он глубоко вдохнул свежий воздух и почувствовал слабое жжение в легких — хорошее напоминание о том, что все случилось совсем недавно, и, как бы хорошо он себя ни чувствовал, лучше себя на прочность не испытывать.

Он потянулся, поднимаясь на носочки, а затем опустился, и как раз в этот момент во двор вошел Сяо Синчэнь, почему-то еще более красивый, чем обычно. Сюэ Ян смотрел на него и чувствовал, как губы расплываются в улыбке. Каким же идиотом он наверно выглядел.

Хорошо, что его никто не видел.

— Утречка, Даочжан, — лениво протянул он. Сяо Синчэнь сбился с шага, а потом нерешительно улыбнулся, но желудок Сюэ Яна все равно потянуло куда-то, как мертвую рыбину.

— Сюэ Ян, — сказал он, — доброе утро.

Он немного потоптался на месте, а затем подошел к нему; Сюэ Ян поймал себя на том, что напрягся, неожиданно уверенный, что тот сейчас… что-то сделает. Ударит его, или рассмеется, мол, ты и правда думал, что…

Сяо Синчэнь перевесил корзину на другую руку и потянулся к нему, будто хотел коснуться, но передумал.

— Ты хорошо спал? — неловко и неуверенно спросил он, и Сюэ Ян рассмеялся.

— Серьезно? — поддразнил он. — Так ты теперь собираешься себя вести?

Губы Сяо Синчэня сжались в тонкую линию.

— Как? — спросил он. Сюэ Ян подкрался к нему и запрокинул голову.

— Так холодно, — мурлыкнул он. Сяо Синчэнь снова поджал губы, но на этот раз не столько разочарованно, сколько пытаясь сохранить лицо.

— И как же я тогда… должен себя вести? — осторожно спросил он.

Сюэ Ян подумывал проверить, насколько сильно он сможет заставить Сяо Синчэня краснеть, но в конечном итоге искушение оказалось слишком велико. Он взялся увечной рукой за ворот его ханьфу, приподнялся на носочках и поцеловал его — не так развязно, как мог бы, но далеко не невинно.

Отстранившись, он увидел пылающие щеки.

— Ох, — едва слышно выдохнул Сяо Синчэнь. — Мне… принять это как руководство к действию?

— Вроде того, — ответил Сюэ Ян. Внутри непривычно искрило — странное, но не неприятное чувство.

— Что ж, — сказал Сяо Синчэнь почти торжественно. — Буду знать.

У Сюэ Яна не было причин для смеха, но тот все равно поднимался изнутри, и он позволил ему вырваться, потому что причин сдерживаться не было тоже, и ему было хорошо.

Было прекрасное утро, он чувствовал себя обновленным и невероятно, болезненно живым.