— Доброго дня, светлая душа. Вы позвонили в волшебный приют «Пиноккио», чем я — Карло Коллоди — его директор могу вам помочь?
Щёлк.
— Хватит, Коллоди, когда я смогу забрать его? — Джек не ведётся на трюк, помнит, что звонит на личный номер.
И звук — проклятый звук внутреннего механизма всегда выдавал Карло со всем его шестерёночными потрохами.
— Как ты догадался?
Щёлк.
— Чутьё, — отозвался Лондон.
— Ты так хочешь отобрать его, что я начинаю жадничать, — протянул Коллоди, — Он мой лучший воспитанник, — добавляет так, что от переполнившей слова гордости звенит в ушах.
Щёлк.
— Живой, — поправил Джек, — Поэтому, я и хочу получить его раньше, — накрутив воображаемый провод на пальцы, проскрипел зубами.
— Мой лучший воспитанник, — повторил Карло — громче, чем нужно, — Он часть семьи, — кажется хорошим отцом, но звучит, как разводчик собак среди особо породистых чучел:
— Я никогда не причиню ему вреда — никто из нас!
Щёлк. Щёлк. Щёлк.
— Прости, — Лондон знает правила, на территории Коллоди (пусть и образной) ему нужно держать себя на поводке, — Меня тоже тревожит его состояние, — выдерживает пробную паузу:
— Мы оба хотим для него только лучшего, верно?
— Всегда.
Щёлк.
— В стае ему будет лучше, — обернувшись к внимательно наблюдающему за разговору Говарду — Джек закатил глаза, — Гораздо лучше.
— У него будет хорошая клетка?
Щёлк.
— Сам сможешь проверить, если пойдёшь нам на встречу.
— Ты умеешь убеждать, — скрежет, — Завтрашнее утро подойдёт?
Щёлк.
— Идеально, — довольно буркнул Лондон, — Буду к открытию, — мысленная заметка.
Точка.
— Если, — выдохнул Карло.
Щёлк. Щёлк.
— Вернёшь его под своё крыло, — опередил Джек.
— Поверю, — сухой скрип.
Щёлк.
— Договорились, — Лондон бросил трубку, — Отправишься со мной, кто знает, чему он его научил.
— У щенка есть имя? — Лавкрафт не спорит.
— Оскар Уайльд, — поморщился Джек.
— Француз? — подхватил Говард.
— Ирландец.
— Беспородный, значит.
— Волчонок, — заключил Лондон.
— Надеюсь ты знаешь на что подписался.
— Только посмей скорчить своё «я же тебе говорил, Джеки».
— Нет повода.
— И не будет, Говард.
— За успех, — кивнул Лавкрафт, вскинул руку со стаканом кофе.
— Издевается, — подумал Лондон, — Издевательство, — он поправил себя, когда сияющий Коллоди открыл дверь.
То, что находилось за ней — тот, кто дрожал, свернувшись у серой стены с яркими отпечатками детских ладоней, действительно походил на щенка.
Брошенного.
— Карло! — рявкнул Джек.
— Тише, ты его пугаешь, — Коллоди невозмутимо прошёл вперёд, — Поздоровайся с гостями, Оскар, — хлопает в ладони.
Рядом с Уайльдом он напоминал приглушённого клоуна — настолько неуместно смотрелось его присутствие в пустой комнате — из малобюджетного фильма ужасов.
И Оскар соответствовал: начиная заметной худобой, заканчивая сковывающим руки вязанным чехлом.
Чем не жертва.
— Добро пожаловать, хозяин, — выкашлял Уайльд, сжался крепче.
— Хороший мальчик, — не меняясь в лице похвалил Карло.
— Ты обещал мне здорового, — Лондон перешёл на шипение.
— А ты просил подготовить, — Коллоди склонил голову набок.
— Господа, — миролюбиво встрял Говард, — Почему вы выбрали, — берёт паузу, — Такие методы?
— Способность, — даже не обернулся, — Последние гости ему не понравились, — Карло указал на правую стену.
Подняв фонарик выше, Джек увидел и открыл спутнику несколько чётких портретов, очевидно по запаху выведенных собственными отходами — их шеи перечёркивало что-то красное.
Черты знакомые — если не Лондону, то Лавкрафту точно — социальные работники, погибшие в аварии.
На пустынной дороге.
— Он убил их не так ли? — подступил Говард.
— Рассёк глотки, хотя я об этом не просил, — тон Карло изменился, — Пришлось преподать ему урок, — и также быстро вернулся к сочувствующему мурлыканью.
— Тебе не угодить, — огрызнулся Джек, но не смог продолжить.
От услышанного вопроса слова сами встали в горле.
— Ослепить? — Лавкрафт первым обратил внимание на повязку.
— Временно, — поправил Коллоди.
— Как же твоё обещание не причинять ему вред? — зубы Лондона громко скрипнули.
— Ради общего блага, — Карло приторно заскулил, — Я затянул ошейник — нельзя позволять детям делать всё то, что им вздумается, — его уголки губ опустились вниз, — Иногда требуется твёрдая рука.
— Это поправимо? — придержав Джека, поинтересовался Говард, — Мы должны знать степень урона.
— Ни одна ресница, — Коллоди попытался переиначить известное выражение, но быстро сдался, — Вы можете снять её — сейчас, — наконец, он повернулся к Лавкрафту.
— Мы можем дальше доверять вам? — тот не остался в долгу.
— Больше ничего не утаю, — обратившись к Лондону, заверил Карло.
— Ублюдок, — вспыхнул Джек.
Лавкрафту пришлось ухватить его за локоть:
— Не вынуждайте меня использовать Морок.
— Есть ещё сюрпризы? — Лондон всё же притих.
— Нет, — вскинув ладони, поклялся Коллоди.
— Мы уходим — собери его, — тряхнул головой Джек.
— Прежде, я хочу получить ответы на два вопроса, — настоял Говард, наперекор Лондону и перестуку за их спинами.
— Вы мне нравитесь — ответственный, — протянул Карло, — Чем я могу удивить вас?
— Сперва, мастер Лондон, должен знать больше о способности мистера Уайльда. После, не могли бы вы выпустить его из своей? — аура Лавкрафта потяжелела.
— Я был обеспокоен вашей безопасностью, если он нарисует вас, то перечеркнув красным оставит без голов, — Коллоди потёр затылок, — Единственный способ остановить его, это ограничить зрение и забрать краски, — избежал «лишить», — У него удивительно хорошая память, — в свете фонаря Говарда пучок волос сорвался с ладони Карло.
— Освободите его, — напомнил Говард.
— Пусть подаст голос, — Джеку не понравилось то, как быстро от него ушло всё внимание.
— Вы уверены? — Коллоди вскинул брови.
— Иначе не проверить, — парировал Лавкрафт.
— Убедительно, — щелчок пальцами, — Берегите его.
Сотни невидимых нитей подхватили Оскара, мотнули из стороны в сторону, и бросили к груди Говарда.
Мимо Лондона, но достаточно, чтобы он услышал.
Так сталкиваются деревянные бруски.
Так чокаются фарфоровыми чашками.
Так…
— Осторожнее, — Лавкрафт обратился ко всем сразу, — Тише, мистер Уайльд, тише, — теперь лично, и увернувшись от первых судорог.
— Пусть сверчок замолчит, — вытянувшись на мысках, Оскар больно боднул Говарда под подбородок, прижался, надавив на живот.
Мелко бьётся в держащей паутине.
Не то закапался в чужое тепло, не то рвётся в прежний холод.
— Благодарю за сотрудничество, — Джек скривил губы.
— Здесь всегда рады счастью наших постояльцев, — Карло невозмутим — так, словно неделю назад не таскал Уайльда за волосы, и не тыкал носом в выведенный слюной овал лица, — Помни о своём обещании.
— Если он выживет, — напряжённые плечи Лондона опустились.
— Безусловно, одна добрая фея превратила его в настоящего мальчика, а вторая забрала себе, — Коллоди всплеснул руками.
Щёлк. Щёлк. Щёлк.
Щёлк. Щёлк.
Щёлк.
Виски заломило, когда под сброшенной повязкой блеснули пустые кукольные глаза — под языком стало кисло, когда Лавкрафт стянул чехол с рук Оскара, и свет отразился на искусственных суставах.
Им подсунули больного щенка.
Натасканного на единственный укус.
А Джек не любил нести потери:
— Добрая фея всё исправит?
— Зачем вам игрушечный щенок? — зрачки Коллоди расширились.
В просвете коридора появились тени.
Щёлк.
Щёлк. Щёлк.
Щёлк. Щёлк. Щёлк.
Щёлк. Щёлк. Щёлк. Щёлк.