Что мне снег, что мне зной
Что мне дождик проливной
Когда мой пистолет со мной
Инструктор достал из коробки Глок. Положил передо мной на стойку. Рукояткой ко мне, предлагая взять.
Я смотрела на вороненую сталь пистолета, будто видела своего старого друга впервые.
— Может, ты хочешь Беретту? — инструктор неплохо изучил мои вкусы.
Я отрицательно покачала головой.
— Я знаю, что тебе нужно! — он подмигнул.
Инструктор достал другую коробку. Открыл. А в ней… Он был таким огромным и блестящим, что у меня перехватило дыхание. Я думала, такие показывают только в кино.
Я провела ладонью по блестящему стволу. Металл холодил пальцы. Но это ненадолго. Еще несколько минут, и он раскалится от выстрелов. И тогда уже пистолет будет согревать мою ладонь своим теплом нагретого металла.
— Кто это? — Спросила я, как про живое существо. А так оно и есть. Ведь у каждого оружия своя душа, свой характер. Нужно только позволить себе это почувствовать.
— Таурус.
Привет, Таурус! Уверена, мы подружимся.
— Сколько патронов? — Спросил инструктор.
— 50. — как всегда.
Взяв Таурус и коробку с патронами, я зашла на стрельбище.
Инструктор зашел за мной. Он вряд ли научит меня чему-то новому. Но по правилам он не должен оставлять меня одну. Возможно, ему даже любопытно наблюдать за мной.
Одиннадцатый патрон вошел в обойму уже туго. Несмазанная пружина сопротивлялась.
Привычным движением вставляю обойму в рукоятку. Передергиваю затвор, посылая патрон из магазина в ствол.
Только взяв Таурус в руку, я полностью осознала, какой же он большой. Моей маленькой ладошки не хватает обхватить его рукоятку.
Я подняла пистолет на уровень мишени. Держала Таурус двумя руками. Одной не удержать. Палец лег на спусковой крючок. Несколько секунд я выжидала, целилась. Палец осторожно спустил курок.
Таурус разорвал воздух громом выстрела, отозвавшимся глухим эхом через наушники. Ударил силой отдачи в руки. А у тебя строптивый норов, друг Таурус! И мощный голос! А еще говорят, что Беретта громогласная…
Силы моих пальцев не хватило, чтобы нажать на спусковой крючок. Таурус упирался. Я передернула затвор вручную. Выстрел. У Тауруса упрямый характер. Он не желал мне подчинится.
Я снова передернула, как в вестернах про ковбоев. Выстрел. Я найду к тебе подход, Таурус. Ты у меня в руках.
Пятый… Шестой… Я считаю выстрелы, помня, сколько патронов я вложила в обойму. Если магазин пуст, но остался патрон в стволе, которого не заметишь — ситуация может стать рискованной. Иронично, но инструктор никогда не говорил мне о подобной опасности. Я знаю об этом из боевиков.
Седьмой… Вибрирующий воздух щекочет ноздри едковатым запахом сгоревшего пороха.
Восьмой… Таурус строптиво дернулся у меня в руках, меняя траекторию выброшенной затвором гильзы. И посылая ее, раскаленную, прямиком в глубокий ворот моей кофточки.
Гильза обожгла грудь своим первым горячим прикосновением. И провалилась в декольте.
Я попыталась достать ее, просунув руку в вырез блузки, под пристальным взглядом инструктора, ставшим таким же жарким, как обжегший меня кусочек металла.
Гильза убегала от меня, проваливаясь все глубже под одежду. Я принялась подпрыгивать, пытаясь вытряхнуть незваную гостью. Инструктор наблюдал за моими телодвижениями парализованный происходящим. И только глаза расширились, и сверкали заводным безумием.
Наконец гильза, совершив вояж от моей груди вдоль живота, вылетела из-под блузки, и упала на пол.
На груди, на месте первого соприкосновения с гильзой уже успел появиться пузырек ожога. Скверный у тебя характер, Таурус. Привередливый. Ты захотел показать мне, кто из нас двоих хозяин положения. Но твой поцелуй — это не банальный засос. Таурус, ты устроил мне настоящее приключение.
Сентябрь 2009