Проснулся Ричард в одиночестве. Вторая половина постели была чуть теплой. Это давало понять, что последние слова Алвы ему не приснились. Аккуратно встав на дощатый пол, Дик дошел до стола, на котором стал графин с водой. Во рту было сухо, как в багряной пустыне, а голове звенело от любого звука. Что-то подсказывало, что лучшим решением было бы выпить отвар горичника. Дик мелкими глотками выпил два стакана, а третий вылил себе на голову. Мысли начали приходили в норму. Звуки внешнего мира постепенно просачивались в каюту.

Выйдя на верхнюю палубу, Ричард прикрыл глаза от яркого солнца и постарался спрятаться в тени парусов. Алва и Вальдес стояли на капитанском мостике и тихо переговаривались между собой. Увидев его Ротгер приветливо улыбнулся и поманил Дика на мостик

— А вот и представитель совиного семейства. — Рокэ кивнул и весело улыбнулся.

— Как спалось?

— Тепло было. — Отвечая Ричард кинул взгляд из-под челки на Алву. — Спасибо.

Ворон профессионально проигнорировал благодарность. Ротгер только хитро прищурился и перевел взгляд на карту. Вмешиваться в дела этих двоих он не собирался, большие мальчики — сами разберутся.

— Как ваши руки, юноша?

Ричард неопределенно пожал плечами. На время он вообще забыл об веревочных ожогах, но сейчас тупая боль возвращалась на место.

— Чешется немного.

Вальдес удивленно посмотрел на Дика. В памяти еще сохранились воспоминания бытия юнгой, и первые ошибки на морском поприще. Ходить с перевязанными руками первые пол года было обычным делом, для неопытных юношей.

— Кажется, мы уже говорили, что враль из вас никакой. — Рокэ приподнял бровь и очень выразительно посмотрел на Дика.

— Я стараюсь. — Дик смущенно отвел взгляд на линию горизонта.

Алва отправил Ричарда в каюту, нужно было снова обработать ладони и перевязать.

— Положи лучше на стол. — Рокэ коротким кинжалом начал срезать повязки с тыльной стороны ладони. — Сейчас будет очень больно.

— Снова предложите кричать?

— Только если сам захочешь. — С этими словами он начал отдирать последний слой ткани.

Ричард плотно сжал губы. Боль была хоть и сильная, но недолгая.

— Ничего не касайся. Лучше даже не шевелись. — Алва открыл одну из баночек и начал нагревать ее в ладонях. Когда температура его удовлетворила, он густо нанес мазь вокруг травм. — Сейчас должно стать легче.

— Все так говорят. — Дик зажмурился и глубоко вздохнул. Ладони начинало щипать от мази. — Хоть бы раз сбылось.

Рокэ только усмехнулся и начал наново перевязывать ладони. В этот раз он накрутил чуть меньше слоев, но плотно примотав пальцы друг к другу, на манер варежки. Аккуратно спрятав кончик ткани, он несколько секунд полюбовался своей работой. Все же когда работа выполнена хорошо, это вселяет в душу некоторое умиротворение.

— Теперь точно никуда влезть не сможете.

— Спасибо. — Дик не стал отстранятся и тоже смотрел на перевязанные ладони. Странно было не ощущать тяжесть фамильного кольца, все же за эти несколько месяцев выработалась привычка.

Рокэ задумчиво поглаживал ладони юноши и не сразу отреагировал на благодарность

— Его Величество отдал мне оруженосца живым и целым, так что и вернуть я вас должен без лишних травм.

— Это будет тяжело. — Ричард сочувственно посмотрел на герцога.

— Я заметил. — Алва отпусти ладони. — Неприятности просто поджидают тебя с завидной регулярностью.

— Я не ищу их специально. Они сами меня находят. — Юноша тут же нахохлился и стал похожим на встрёпанного воробья.

— Охотно верю. — Искушение родилось раньше Ворона, поэтому он снова потрепал Дика по волосам. В какой-то момент ему показалось, что тот сам подставил голову для большего удобства.

Дальше морское путешествие пошло строго по плану. Пару раз Ричард чуть не запутался в канатах, все же ходить с перевязанными руками было очень неудобно. Матросы глядели на него сочувственно, но у них было множество своих дел, к тому же Ричард пока плохо понимал южный язык, чтобы можно было вести беседу. Большую часть времени Дик проводил на капитанском мостике и учился считать кабельтовые. Вальдес рассказывал как правильно пользоваться специальными приборами для расчёта скорости корабля и определения его местоположения в пространстве. Если с астролябией удалось разобраться довольно скоро, то квадрант и секстант не поддавались до самого конца. Алва только не зло посмеивался над ричардовыми мучениями и комментировал его ошибки.

Когда шлюпки, с утренним приливом, наконец пристали к пирсу Ричард облегченно выдохнул. Все же даже неполное трёхдневное пребывание на море было довольно изматывающе для него. Горы Кэналлоа приветственно гудели, радуясь возвращению Повелителя Скал на берег. Глубоко вздохнув Дик медленно шел, стараясь сохранить равновесие. Ему казалось, что земная твердь качается, как корабль на волнах. Немного оглядевшись, он заметил, что почти все в порту ходили немного в вразвалочку, широко размахивая руками.

— Не торопитесь, юноша. — Алва внимательно смотрел на работу порта. — Сейчас дождемся Бещеного и отравимся в замок.

— Хорошо. — Дик не рискнул кивать головой, боясь, что его стошнит.

— Присядь пока. — Рокэ указал на ящики. — Закрой глаза и попробуй сосредоточится только на звуках. Должно стать легче.

Дик сильно зажмурился, оставляя для себя только звуки. Крики чаек мешались со звуками никогда не засыпающего порта, практически, заглушая рокот моря. На границе сознания слышался гул камней, и он мысленно потянулся за ним. Полностью раствориться в окружающих звуках не дала опустившаяся на плече ладонь. Несколько раз сглотнул выделившуюся слюну, Ричард более-менее пришел в себя. Колокольный звон разнесся по порту, возвещая о смене вахты. Алва слегка поглаживал плечи юноши.

Когда все вопросы были улажены и Вальдес вернулся от начальника порта, они отправились в замок. С перебинтованными руками сесть на коня было сложно, а править им — невозможно. Поэтому Алва просто посадил Дика перед собой, а Ринго на время передали старшему слуге. Моро в нетерпении бил копытом землю, казалось, что наличие второго седока его абсолютно не волнует. Ричард старался даже не дышать, чтобы случайно не упасть со спины коня.

— Главное не дергай за гриву. — Рокэ легко взлетел в седло и перекинул уздечку.

Дик аккуратно опусти ладони на шею Моро. Даже сквозь повязку можно было ощутить всю мягкость шерсти. Алва слегка потянул за уздечку, и Моро тихо пошел по мощенной дороге. Размеренная качка конного шага усыпляла, но Ричард старался не поддаваться сну. Но в какой-то момент Рокэ просто притянул его к груди, заставив опереться на себя, и пустил Моро рысью. Дик прикрыл глаза только на несколько секунд и не заметил, как погрузился в легкую дремоту.

— Проснитесь, юноша. — Алва слегка потрепал юношу по плечу. — Сейчас без резких движений.

Ричард протер глаза тыльной стороной ладони и еще несколько раз моргнул, фокусируя зрение на отделки упряжи. Алва передал узду конюху, чтобы тот придержал Моро на месте, и спрыгнул на землю.

— Аккуратно перекинь ногу. Постарайся не упасть.

Дик попробовал перекинуть ногу, как делал это обычно, из-за этого чуть не упав. Вернув себе равновесие, он снова попробовал, в этот раз переводя ногу через шею. Пришлось полностью перенести весь вес на левое стремя. Даже без шпаги делать это было трудно, поэтому Ричард даже боялся представить, как будет спрыгивать. Моро нетерпеливо переступил и дернул головой, но сделал это так чтобы не сбросить юношу. Алва твердо взял Дика под руку и помог соскользнуть со спины коня. Когда Ричард уже стоял на земле, Моро толкнул его головой в плечо.

— Ай! — Дик обернулся и возмущенно посмотрел на коня. Моро насмешливо фыркнул и гордо прошел за конюхом в свой денник.

Алва только покачал головой на очередную выходку коня. Ричард подождал пока во двор заведут Ринго и погладил его по морде.

***

Вальдес уплыл на Марикьяра через пару недель. Как он сам говорил, нужно было набрать пополнение в команду и почистить дно «Астеры» от ракушек. За это время руки Ричарда успели зажить, и он несколько раз успел пофехтовать с Ротгером.

— Я очень рад, что теперь мой винный погреб больше никто не разграбит. — Алва на прощание крепко обнял друга.

Бешенный рассмеялся: — Что бы осушить твой винный погреб нужно больше, чем бравый капитан.

После отплытия «Астеры» дни потекли своим обычным чередом. Иногда Рокэ присоединялся к прогулкам Дика по побережью и рассказывал об обычаях кэналлийцев и марикьяр. Так же он научил Дика пускать блинчики плоскими камнями. Как-то само собой разумеющимися стали вечера в кабинете с гитарой и вином. Алва пел в основном на кэналлийском, очень редко переходя на талиг.

Допев очередную песня Рокэ отложил гитару и потянулся за бокалом. Ричард сидел на ковре и просматривал черновик перевода легенды о водяной ведьме. Он то хмурился, то задумчиво кусал губы.

— А вы делаете успехи в языках. — Рокэ перевел взгляд на огонь в камине.

— Я хочу понимать, что говорят вокруг. — Ричард пожал плечами. — К тому же у вас очень красивые легенды.

— Легенда о Ла Льорене скорее печальная, чем красивая. — Рокэ забрал у Дика листок и пробежался по строчкам. — Есть множество версий этой легенды. Самая популярная рассказывает о молодой крестьянке по имени Мария, которая вышла замуж за богатого мужчину. Пара некоторое время прожила счастливо и родила двоих детей, прежде чем муж Марии потерял к ней интерес. Однажды, гуляя по реке со своими двумя детьми, Мария увидела, как ее муж проезжает в своей коляске в сопровождении симпатичной молодой женщины. В порыве ярости Мария бросила своих двоих детей в реку и утопила их обоих. Когда ее гнев утих, и она поняла, что сделала, она погрузилась в такое глубокое горе, что провела остаток своих дней, плача у реки в поисках своих детей. В другой версии истории Мария бросилась в реку сразу же после своих детей.

— В каждой деревне ее рассказывают на свой манер. Константами легенды всегда являются мертвые дети и плачущая женщина, как человек, так и призрак. Ла Льорона часто замечают в белом, плачущей о своих детях возле проточной воды.

Дик пересел чуть ближе, оказываясь совсем рядом с подлокотник кресла Алвы. Рокэ уже привычным жестом зарылся в волосы юноши. Ричард закрыл глаза полностью растворяясь в этой нехитрой ласке. Он бы никому никогда не сказал, что за эти несколько недель привык к руке Ворона в своих волосах. Признаваться даже самому себе в том, что он соскучился по обычному проявления человеческого тепла. Еще когда отец был жив, он мог ненароком легко потрепать Ричарда по голове, когда у него было хорошее настроение. После его смерти матушка, словно, окутала льдом себя и все свое окружение. Глаза начали потихоньку слипаться, и Ричард опустил голову на колено Ворона.

Тот все продолжал водить рукой по волосам, задумчиво смотря в огонь. Когда юноша размеренно задышал, полностью погружаясь в сон, Рокэ аккуратно переставил бокал на другой подлокотник. Мальчишка сейчас казался самим воплощением невинности. Искушение опустить ладонь ниже зародилось где-то на периферии сознания и росло с каждой секундой. Удерживало от этого необдуманного действия обещание данное когда-то самому себе. Старое проклятие все еще висело Ракановым мечом над головой Рокэ. Это Фердинанд может без последствий привязать к себе мальчишку, в долгосрочной перспективе это даже принесет хрупкий мир. Ворону же приходилось выбирать между плохим и очень плохим вариантами. Если он не будет и дальше игнорировать легкую юношескую привязанность, то рискует выпить вино с ядом, если же привяжет к себе мальчишку окончательно, то придется хоронить очередного Повелителя Скал. В последний раз проведя по русым волосам, Рокэ подтяну Дика чуть-чуть выше.

***

Когда руки окончательно зажили, Ричард начал выходить в фехтовальный дворик. Иногда к нему присоединялся капитан Бадильо. Он показал несколько новых приемов с кинжалом. Еще реже к ним присоединялся соберано, по утрам того чаще всего посещали многочисленные реи. Он приходили с различными прошениями и предложениями, иногда просили провести различные суды.

Так же Ричард стал частым гостем на конюшне. Кухарки уже привычно отдавали невостребованные овощи и фрукты. Большую часть скармливались Ринго, пока Дик чистил его или заплетал темную гриву. Моро в такие моменты смотрел на юношу выжидательно, но когда ему протягивали морковку или капустный лист гордо отворачивался, начиная жевать овес.

— Ну что тебе надо? — Дик вздохнул и опустил руку с морковкой.

Моро насмешливо фыркнул и махнул шикарной гривой.

— Да ты просто издеваешься!

— Иго. — Уши конь развел в разные стороны.

Дик странно посмотрел на вороного. Это был первый раз, когда Моро, вообще, в его присутствии подал голос.

— Моро, с тобой точно все хорошо? — Ричард положил левую руку на калитку денника.

Конь резко качнул головой и стукнулся влажным носом по ладони. Дик с опаской почесал Моро по кончику морды. Ответом ему стало довольное пофыркивание.

— Так ты хочешь, что бы тебя почесали?

Моро согласно качнул мордой и даже поскреб копытом по доскам.

— Ты ведь не затопчешь меня, если я войду? — Умом Ричард понимал, что сейчас он совершит большую глупость, но остановить себя уже не мог. Аккуратно открыв щеколду он прошмыгнул в денник. Закрыть калитку изнутри было большой проблемой, особенно когда плечо нетерпеливо покусывали.

— А потом я удивляюсь, откуда у меня синяки. — Дик повел морковкой рядом с мордой.

Моро застрекотал ушами и потянулся за корнеплодом. Умяв несколько сочных морковок он подставил шею, лиловые хитро поблескивали в лучах солнца. Когда ему надоело, что человек продолжает стоять неподвижно, он ткнулся мордой в плечо. Недовольное фырчание разнеслось по помещению: «Чего стоишь? Давай чеши меня.»

Ричард неуверенно провел по черной шерсти. Моро довольно ворчал и, словно, поощряя подставлял бока. С каждой секундой движения Дика становились все уверенней. Когда он начал чесать коня в обе руки, даже показалось, что Моро машет хвостом, словно большой пес.

— Может тебя еще и хорошим мальчиком назвать?

Моро явно понравилась такая перспектива, поэтому он довольно ткнулся Дику в плече. Еще немного почесав коня Ричард вышел из денника.

Гонец прибыл в Алвасете на закате первого дня Весенних Волн. Он привез письма из Торки, содержание которых Ворону явно не понравилось.

— Даже из заслуженного отдыха выдергивают, что за люди.

Письмо полетело в разожжённый камин.

— Плохие новости из столицы? — Дик смотрел, как огонь поедает бумагу.

— Если бы из столицы, юноша. — Алва потер виски.

— Северной границы?

— Будете тыкать во все политические проблемы? — Рокэ странно ухмыльнулся. — А если это военная тайна?

— Если бы это была тайна, то мне вы не сказали бы ни слова. Да я бы даже о гонце не знал. — Дик пожал плечами. — Я угадал?

— На удивление вы угадали. Старые гусаки снова что-то задевают.

— Вот как. — Дик посмотрел на пепел от бумаги.

— Так что идите собирать вещи, юноша. — Алва взял в руки гитару.