Круглосутки придумали боги, не иначе. Или такие же задолбаные жизнью студенты, которые на том свете пришли во снах обычным смертным, надоумив создать пристанище несчастных выживающих. До сдачи курсовой неделя, а Юнги выжат абсолютно полностью. Монотонное клацанье по клавиатуре, синева экрана оттеняющая почти фиолетовые синяки под глазами… Мин не особо соображал, что он вообще писал. Добавляется букв в документе и ладно, всё равно потом править нужно. То и дело отвлекаясь от усталости и дёргая телефон навязчивым движением, будто ему в половине третьего кто-то мог (нет) написать.
И только когда следующий дёрг зацепил пустую чашку, а та свалилась на пол, Юнги вздрогнул и отчаянно зевнул. Посмотрев на написанное, он ткнул автосохранение, захлопнув крышку ноутбука. Промычав раненым бизоном, по-кошачьи стёк со стула на пол к чашке, а оттуда зомбчески проковылял к шкафчикам на кухне, чтобы заварить кофе. Или чай, если совсем худо. Но, ни того, ни другого, во всей квартире не оказалось. Юнги не помнил, сколько он выпил за день, но на упаковке надпись «на 60 чашек», а за сегодняшний день он допил остаток четверти. Нормальному человеку сердце, с такими дозами, написало бы длинную отказную и обязательно с матами, но не третьекурснику у которого сроки тлеют, а от курсача зависит стипендия и, хоть с каким-то достатком, жизнь.
Юнги как был так и вывалился с дому в спортивных штанах и футболке с отпечатком упавшего соусного бутерброда. Честно старался отстирать, но забил на существование пятна. Влажный, тёплый воздух отозвался ласковыми касаниями, оглаживая встречными потоками сонное лицо. Юнги шёл, размахивая руками, стараясь хоть немного сбросить напряжение с утрамбованного организма. Никаких прохожих, парочка мерцающих лампочек над подъездами, забавные разноцветные клумбочки разносили приятное полотно цветочных запахов по кварталам. На окнах сидят коты, а в некоторых домах до сих пор горит свет у таких же сов как и сам Юнги. А может, кто-то банально встал водички попить и в туалет сходить.
Юнги, неторопливо разглядывая всевозможные вариации штор на редких светящихся окнах, добрёл до магазинчика. Яркое «Источник радости» Юнги воспринял не иначе как «гадости», потому что чёртовы светодиоды заделались в чирлидеры сбитому режиму парня. Тихонько звякнул задетый краем двери потертый звоночек, и Мин скользнул внутрь.
— Вечер добрый! Чего изволите? — позитивный бархатный голосок донесся из подсобки. — Простите, я сейчас. Тут коробки упали из-за меня, а точнее — на меня, не уходите пожалуйс… — что-то грохнуло и голос прозвучал глухо. — …ста… Уф.
Мин растерянно хлопнул глазами и, обогнув прилавок, заглянул внутрь чуланчика.
— Вам помочь?
— Не откажусь, если честно, — виновато протянул продавец, протягивая в направлении звука руки.
Кряхтя парень схватил тёплые руки и подтянул, являя на свет божий продавца с коробкой на голове. Тот хохотнул и стянул её, пинком закидывая в подсобку, хлопая дверцей с прошлогодним календарём на ней и рекламой колбасы от поставщиков. Юнги слегка засмотрелся на улыбку сердечком и веселые, задорные глазки, от которых лучиками расходились мимические морщины. «Солнышко» — подумал он.
— Мне кофе пожалуйста. Любой, просто кофе. — проскрипел Юнги, оглядывая пестрящий разными товарами прилавок.
— Одну секунду, — парень кинулся лаской между стеллажей, молниеносно переставляя коробки и пакеты. — Простите, закончилось, — в голосе зазвучала неподдельная грусть.
Юнги с болью вздохнул, взлохмачивая пятерней волосы. Уснуть не сможет, взбодриться тоже, осталось только просить подарочный набор верёвки с мылом и надписью «В случае необходимости — разбить стекло». Мин постарался отогнать мысли о самоликвидации из мира простейших смертных, совершенно не замечая, как простоял недвижимо минуту под взором растерянного продавца, и начал валиться на бок. Хосок подскочил, хватая парня под руки, усадил на табуретку, откидывая спиной на прилавок, и скрылся за табличкой санузла. Намочив салфетку ледяной водой из-под крана, Чон вернулся к бессознательному парню, обтирая лицо и слегка хлопая по щекам.
— Проснитесь, эй… — парень не двигался, дыша размеренно, будто резко уснул, а не в отключке. — Первый раз вижу, чтобы человека так сильно расстроило отсутствие кофе, — проворчал Хосок, скользя по аккуратному лицу, замечая длинные ресницы, почти фиолетовые синяки под глазами и чуть впалые, но мягкие щёки. «Тоже студент» — подумал он, тихонько снимая и подкладывая фартук под голову парню, чтобы тот не лежал головой на жёстком дереве. Стараясь максимально тихо шуршать, Чон занялся уборкой магазина перед закрытием. Выкинул просроченное, протёр пыльные кафельные полы, восстановил в подсобке тетрис из коробок и, уже собирая вещи в рюкзак, подпрыгнул, услышав позади хриплое: «Фартук не забудь». Юнги встал, сжимая коричневый квадратик ткани, мутными глазами бегая по напряженной мордашке Чона.
— И на сколько меня вырубило?
— Хм, на полчаса точно. Ты когда спал последний раз нормально? — поинтересовался Хосок, забирая фартук и, звеня ключами, выключил свет, выходя с Юнги на улицу.
— Только что…
— До нормальности тут как до Сеула ползком. А до этого? — замок тихонько щёлкнул.
— Не помню… Мне кажется, я своё имя не вспомню…
— Кстати, Чон Хосок, — протянул руку парень и её пожали.
— Мин Юнги, — споткнувшись он чуть не улетел под ноги внезапному собеседнику. — Прости.
— А сказал, что имя не помнишь, хех. За что прощать?
— Уснул, задержал, побеспокоил… Эх-х-х-х… Вот и вышел за кофе.
Хосок размеренно шёл, подстраиваясь под нетвердый шаг Юнги, поглядывая на нового знакомого.
— Студент?
— Угу.
— Понятно, режим в кювете, — сделав вывод, Хосок затормозил перед Мином, тот уткнулся ему в грудь носом и замер. — Тащить лебёдку?
— А?
Хосок вздохнул:
— Отоспись ты, Юнги Мин. Сам студент, понимаю, но ты до сдачи не доживешь, а я не хочу потом стоять на похоронах нового друга, которого сожрала учёба.
Юнги молчал, так и не отлипая от крепкой груди. Футболка чуть колыхалась, пуская ночную прохладу по телу, а рядом с Хосоком было так уютно, что хоть атомная бомба рядом, Мин бы и не сдвинулся. Думать не хотелось ни о чем. Чон стоял, замечая наклёвывающийся на горизонте рассвет и тоже желал поспать. Желательно в обнимку с этим очаровательным парнем. У Хосока чуйка на хороших людей всегда работала безотказно. А тут обмякшая рыбка пригрелась и сопела миниатюрным круглым носиком в солнечное сплетение.
— Юнги? — немного отстранил за плечи друга. — Ты доверчивый к людям? А то вдруг я тебя прибить собираюсь, а ты не знаешь.
Мин удивленно уставился и зевнул, прикрываясь рукой:
— Не доверчивый. Но ты не можешь быть плохим. У тебя лицо доброе.
— А вдруг обман зрения? — поднял бровь Хосок.
— С тобой не прокатит, — отмахнулся Юнги, тыкая в сторону подъезда. — Я пойду, пожалуй, рассвет уже, а мы тут языком метелим.
Хосок подтянул рюкзак повыше, попрощавшись, парни разошлись. Юнги плюхнулся на кровать не раздеваясь, завёл будильник, чтобы через три часа тот его разбудил турецким маршем, уснул, улыбаясь своим мыслям. Чон проследил за удаляющимся Мином, хмыкнул и… Зашёл в соседний подъезд. Рыжая, пушистая кошка Матроска лежала кверху брюхом на кухонном столе, полностью игнорируя хозяина. Чон запустил руку в косматую шерсть, а Матроска, жест не одобрив, укусила того за палец. Хосок ойкнул, убирая руку и нащупывая корм на полке. Работать в ночные смены Хосок привык, совсем недавно со старого места в магазине одежды уволился, задолбавшись терпеть постоянное урезание зарплаты, а аренда квартирки деньги тянула изрядно.
Потому ничего не оставалось, как найти малоизвестный магазинчик исключительно для завсегдатаев квартала и устроиться туда. Последние, особо загруженные дни, не выдерживала даже его вечная батарейка. Одногруппники говорили ему, что он или был сумасшедшим или что-то употреблял, ибо ну невозможно работать днём и ночью, и оставаться бодрым как заяц которого гоняет по склону лиса. А Хосок, может, и держал себя в лёгкой дымке самообмана относительно состояния, но это ему помогало не загнуться. Ну и что, что слишком весёлым кажется. Зато смех продлевает жизнь, а значит — он уже как минимум имеет пару лишних лет в запасе.
На учёбе завалы, смена утомила, с поставщиком поругался за перепутанные заказы. Чон фыркнул, заматываясь в пуховое одеяло, поставщик хотел спихнуть неправильный заказ ему, но не на того напал. Ближе к закрытию он хотел залезть посмотреть что у него есть из товара для субботней акции, но неловко обрушил на себя половину склада. И как кстати появился покупатель в лице Юнги. Хосок видел в нём уставшего и доброго трудягу. Немного заторможенного из-за недосыпа, но приятного собеседника. Хоть и до смерти Хосока перепугал отключкой. Поворочавшись Чон понял, что за всю самую странную беседу в его жизни, они не узнали ни номеров друг-друга, ни возраста. Что-то подсказывало Хосоку, что Юнги ему, всё же, хён. Знал только, что Мин Юнги живет рядышком.
Хосок не любил сталкерить, всегда будучи верным позиции, что если человек человеку нужен — человек человека отыщет даже в другом полушарии. Жара плавила мозги вместе с кепкой, субботнее утро обещало пустыню Намиб уже в полдень, Юнги, припоминая ночную встречу из разряда случайных недознакомств «отпусти и забудь», шёл к излюбленной кофейне неподалёку от академии. Предвкушая холодный Американо со льдом, Юнги толкнул дверь внутрь кофейни. Не успел Мин к стойке дойти, как услышал, до яркой вспышки в мозгу, знакомое:
— Здравствуйте! Чего изволите?
Мин уставился на баристу, ловя уехавшие на затылок брови.
— У нас есть… Юнги?! — вскрикнул Чон резко, что аж из-за угла выглянул сотрудник.
— Чего орешь, Хосок? — нахмурился Тэхён. — Кофе на себя вылил?
— Нет-нет, Тэ, это друг пришёл, — улыбнулся извиняясь парень. — Юнги, что будешь?
— Американо со льдом, будто сейчас что-то другое пьют, жара неописуемая, — кофемашина под умелыми руками Чона зажужжала. — А здесь ты как оказался, Хосок-а?
Бариста поставил стакан перед Юнги, загадочно ухмыльнувшись и произнося тихонько, чтобы не привлекать внимание Тэхёна:
— А я говорил, вдруг какой челик жуткий окажусь, везде являюсь тебе, а ты повёлся.
— Не трынди. Давай сначала, я смог выспаться немного по твоему наставлению даже пару раз проспал будильник, хотя раньше вскакивал моментально, зато вроде мозги на место стали. Мин Юнги, двадцать шесть, архитектор… В будущем. Третий курс, — Мин в ожидании потянул напиток, слегка постукивая льдинками по зубам.
— Чон Хосок, двадцать четыре, автомеханик в будущем. Первый курс. Погодь, — парень отошёл к Тэхёну, вручая тому листочек с заказами. Помимо палитры кофе к ней прилагалась и палитра выпечки. А Тэхёнову выпечку брали сверх обычных заказов, вручая щедрые чаевые. Выйдя к Юнги, Хосок обнаружил его за столиком, сняв кепку, парень взлохматил волосы и мягкая улыбка с лисьим прищуром осветила лицо. Хосоку захотелось пищать.
— Автомеханик, значит, — побарабанил Юнги по столу пальцами, привлекая к ним неподдельное внимание. — С меня дом, с тебя машина, собаку вместе выберем, идёт?
Хосок действительно запищал:
— Ты сейчас что сделал? — смущенно зарделся. — Куда так быстро?
— Расслабься, Хосок~и, — десневая улыбка расцвела на лице. — В каждой шутке доля шутки, а кофе, кстати, прекрасен. Ты молодец.
— Спасибо, — скукожившись и краснея пробормотал Хосок. — Кстати, мы живём оказывается, в соседних подъездах.
Юнги неподдельно поперхнулся остатком кофе:
— Ты серьезно?
— Агась.
— Следил.
— Да ты чего, — возмутился Чон. — И в мыслях не было. Я вслед смотрел, пока ты ковылял к себе тогда на заре, ну и выяснилось. А сталкерить не стал, всё равно же встретились.
— Кстати об этом. Сначала ты в магазине квартала, потом тут, а дальше где? — Юнги повозил кепкой по столу и смял стаканчик.
— Ну-у-у-у… — выдержал паузу. — В твоей кровати? — невинно ухмыльнулся Чон.
— Урыл, — Юнги, как оказалось, смутить очень легко и Хосок решил, раз пошла пляска, надо брать реванш за собственное красное лицо.
— Я серьезно. Мне надоело обнимать акулу, когда засыпаю, живой человек, всё-таки, живой…
— Не кайфую я от обнимашек, — сделал лицо «три чёрточки» Мин.
— Научу значит. А тут я со вчера работать начал, дневная смена по выходным, а место квартального магазинчика освободил, мои нервы не железные. Так что, тут я надолго, с запасами кофе у тебя проблем не будет, — засмеялся Хосок, играясь рукой Юнги. — И вообще нам бы обоим режим восстановить.
Юнги разглядывал Хосока, отпустившего руку Юнги и унесшегося обслуживать новых посетителей, и думал. Много думал. Полчаса сидел, взвешивая все за и против. Несмотря на предельную осторожность к людям… Хосок располагал к себе целиком и полностью и, с явным подтверждением, это оказалось взаимно. Юнги боялся рисков, но здесь не было страха, а лишь желание улыбаться человеку-солнышку. Откуда-то резко взявшиеся дополнительные силы заставили его рассмеяться, слегка прикрываясь кепкой. Чон застыл, поправляя каштановую чёлку, и воззрился на недопарня-передруга. В целом и общем, пока что просто человека «это Юнги, с ним охрененно». Мин поднялся, подходя к стойке и протягивая руку:
— Хосок~и. Ты знаешь, что мне нравится?
— Эм… Кофе?
— Да. А знаешь из чего оно?
— Из… Зёрен, — Хосок со сложным лицом смотрел на протянутую руку. — Тебе ещё кофе сделать?
Мин улыбнулся краем рта:
— Дурачок, телефон давай, номер закину, телепатически общаться-то не умеем, а мне ещё курсач доделывать.
— А… — Хосок поспешно вытащил из джинсов смартфон, протанцевав пальцами комбинацию блокировки от которой у Юнги в глазах замерцало, и протянул парню.
— Ты прав, кофе из зёрен, — ответил Мин, возвращая телефон. — Бывай, наберешь как освободишься, поболтаем.
Попрощавшись, Юнги вышел и почти вприпрыжку стартанул домой, заканчивать работу. На пороге квартиры он вытащил телефон, почти плотоядно, но бескрайне счастливо посмеиваясь, Сообщение «Вам звонили» пришло с неизвестного номера, что тут же подписался как «Хосолнышко». Юнги набрал навстречу:
— Юнги, ты? — голос в трубке действовал как личный аккумулятор, у Мина уже щёки болели, столько улыбаться за день.
— Ага-а-а, — протянул довольно. — Эй, Чон, что там с зёрнами?
— Из них кофе, которое ты любишь, — повторился парень. — Ты чего меня вокруг да около таскаешь? Цыганские фокусы ей-бо.
— Будешь моим кофейным зёрнышком?
— А? — голос в трубке опешил.
— Ты всё слышал.
— Даже если бы мне запретили, всё равно буду, — низко рассмеялся Хосок. — Будешь моей личной акулой?
— Конечно, Хосок~и, — Юнги услышал в трубке облегченный выдох. — Хоть сегодня, завтра, каждый раз и, хотелось бы, всегда.
Случайности не случайны, а случайные случайности случайными не бывают. Наверное кто-то свыше сидит и планирует всякие такие случайности. Юнги давно успел смысл слова потерять, лишь чувствуя размеренное дыхание, и мурчание Матроски в ногах, засыпая в объятиях любимого кофейного зёрнышка, оказавшегося поистине бодрящим напитком. Без кавычек.
:)
Вау! Это прекрасно! Спасибо за такую замечательную и теплую работу!)