Над лесом висела туманная дымка, опускалась между деревьев, мешая как следует рассмотреть путь и понять, куда вообще можно пойти. Все направления выглядели одинаково. Только огоньки, словно ориентир, танцевали в этом тумане. Они завораживали. Манили за собой. В сгущающихся над лесом сумерках они выглядели особенно притягательно. 

– Подождите! 

Парень вытер вспотевший лоб и огляделся. Может он зря полез в такую глушь? Да и ребята переживать будут. 

Но это было выше его сил. 

Вчера утром они с друзьями приехали на обычную летнюю прогулку. Палатки, костёр, летний отдых. Всё как полагается. Хотели отпраздновать успешное закрытие очередной сессии. Да и нужен ли повод? 

Ну и разрешение у местных властей получили, само собой. Или потом такой огромный штраф огребёшь, что забудешь как звать и сколько тебе лет. 

И вот, он решил пойти грибы поискать. Рассудил, что его знаний, приобретенных ещё в детстве у деда, достаточно, чтобы отличить поганку от белого гриба. 

И совершенно заблудился. Забрел в самую глушь. Ещё и своим только примерное направление указал. Куда пойдет в смысле. 

Именно тогда он увидел их. 

Огни сияли, завораживали, танцевали над поверхностью где-то вдалеке. Помогали различить путь. Ведь туман стал совсем густым. Как молоко! 

А ещё, ему показалось, или он увидел кого-то? Чья-то одежда вдалеке? Точно! Именно так. Похоже, здесь есть люди! Они помогут ему отсюда выбраться! 

Парень прибавил шагу, споткнулся об очередной корень и чуть не свалился. 

Дурацкий лес! Когда он выберется отсюда, они сразу же свернут лагерь и свалят. С него достаточно всего этого идиотизма! 

Он отмахнулся от кучи лезущей в глаза мошкары и вполголоса выругался. Все равно некому здесь на него ворчать за нецензурщину.  

Все деревья выглядели одинаково. Вроде бы он знал, что ориентируются по моху, ищут направление, но дальше что? Что ему даст дурацкое знание, в какой стороне север, если он понятия не имеет, откуда пришел, а мобильник не ловит? Сеть как сдохла, так оживать и не планировала. 

В голову лезли не менее дурацкие, чем знание мысли о бесследно пропавших молодых людях, уехавших отдыхать в глушь. Всякие страшные истории, книги, фильмы ужасов. 

Он моргнул, на мгновение постарался скинуть с себя зачарование, но огоньки снова засияли, совсем близко и сложились в два женских изящных силуэта, колыщущихся, но кажущихся такими реальными. 

Настойчивый шёпот зашелестел ему почти в уши, и парень вздрогнул. Шепот становился настойчивее, громче. Он словно просил его ускорить шаг. Почти как мольба о помощи, мягкая, но такая просящая. 

Которой невозможно было противостоять. 

Какая-то отдалённо-отстраненная часть его рассудка на мгновение забила тревогу. Кричала, что не может все быть так просто. Что ситуация ужасающая. Что он, как разумный взрослый человек должен развернуться и побежать обратно. 

Но ни разум, ни тело его не слушалось. 

Впереди снова мелькнуло два женских силуэта. Те самые, которые он видел чуть раньше. 

– Подождите! – снова вскрикнул он. Огни снова переместились вперёд. Все это напоминало бег на месте. Сколько бы он ни пытался их догнать, ничуть не мог приблизиться даже на несколько метров. 

Ещё несколько шагов, и неожиданно, перед ним возникло ровное пространство – он огромное озеро. Нет, когда-то это действительно было озером. Сейчас оно сплошь заросло осокой, превратившись в болото.

Прежде чем парень успел додумать эту мысль, он метнулся в сторону огоньков. 

Тусклые, серо-зеленые, почти лишенные недавнего таинственного притягательного света, они испускали лишь почти незаметное свечение. Они казались странными светлячками, стеклянными шариками, которые кто-то подсветил в насмешку. 

Ноги провалились в трясину сразу по щиколотки. 

– Нет! 

Он рванулся обратно на берег, но потерял равновесие и упал на спину. Вода оказалась холодной, и, одновременно, вязкой. 

Парень пытался выбраться на поверхность, бил руками по поверхности, тянулся изо всех сил к спасительному броду, к тому месту, откуда он пришёл, но ничего не мог сделать. 

Трясина затягивала его все глубже, и его тщетные попытки выбраться только вели его к смерти. Он на некоторое мгновение замер. 

Точно. Он где-то читал, что если меньше шевелиться, то ты медленнее тонешь. 

Его панический взгляд искал рядом на берегу что-нибудь. Хоть что-нибудь, способное ему помочь. Палка, за которую можно ухватиться. Толстые ветви деревьев.  

Но все кусты находились слишком далеко, а их ветки слишком выглядели слишком тонкими, чтобы выдержать вес его тела. 

Люди! Где же люди?! Он видел кого-то здесь! 

Когда среди качающейся на ветру осоки и зарослей камышей мелькнула светлая ткань чего-то наряда, парень оживился. Вот оно! Ему не показалось! Здесь действительно кто-то есть! 

– Помогите! Прошу вас! 

В сумраке, среди кустов брусники и костяники, пушащихся свежими зелёными листьями, он увидел девушку, в просторном светлом платье, спускающемся почти до лодыжек. Свободные рукава ниспадали, почти скрывая её ладони. 

Она неподвижно стояла и смотрела на него. В сумраке он не мог как следует рассмотреть её лицо, но её длинные темные волосы, похоже, были заплетены в косу. Челка и неровные пряди волос спадали на глаза, скрывая его выражение. 

Она молчала. Просто не шевелясь смотрела на него. 

– Пожалуйста, я вас умоляю…

Вода рядом неожиданно пошла пузырями, и оттуда вынырнуло два отвратительных создания: они напоминали женщин, чьи лица содрали и наклеили обратной стороной. Их зубы, местами сгнившие, местами кривые, а местами слишком длинные и с трудом помещающиеся в их неестественно больших пастях, распахнулись. 

Парень так опешил, что на мгновение оцепенел от подобного зрелища. Даже несмотря на недостаток света, оба создания находились слишком близко, поэтому он мог как следует рассмотреть их. 

Ужас сковал его тело. Все тело, которое он ещё мог чувствовать. 

– Нет! Прошу! Не надо! 

Твари накинулись на него. Их склизкие перепончатые лапы ухватили его за руки, обвили его тело. Он принялся отбиваться, не силы были неравны. Несмотря на чудовищную внешность и кажущуюся тщедушностью, они оказались невообразимо сильными. 

– Умоляю. Спасите меня! 

Девушка на берегу молча наблюдала. Молочный туман поднимался и кружился вокруг неё, оплетал ее тело подобно покрывалу. Словно именно ее он должен был укрыть от посторонних глаз. Теперь она будто сияла. На мгновение свет осветил ее лицо, и тёмные, пустые глаза. 

Он ощутил как вода вдруг стала ещё холоднее и прежде чем острые зубы впились в его плоть, а боль не стала такой сильной, что он не мог молить больше ни о чем, лишь о её прекращении, он успел заметить, как ярко засияла в вышине луна, и расступилась осока, и вода стала чище, прежде чем эта самая вода окрасилась в цвет его крови, а его самого утащили вниз. 

На самое дно.