Часами можно было бы наблюдать за тем, как опадают лепестки цветущей сливы, усеивая траву и поверхность воды маленького пруда настолько, что не видать было его дна. Они осыпались медленно, от каждого малейшего порыва ветра, подобно снегопаду, долго кружили в воздухе прежде, чем опуститься вниз. А вода в пруду холодная несмотря на то, что весна в самом своём разгаре — в тени старой сливы она никогда не прогревалась достаточно. Из окна летнего павильона наблюдать было хорошо. За цветущей сливой, за каждым уголком сада в целом.

Однако все прелести весеннего цветения меркли, когда взгляд возвращался снова к госпоже, спокойно сидящей за столом с резными солнцами. К тому, каким изящным жестом бралась она, придерживая рукав одежд, за свою пиалу, только-только наполненную горячим чаем заботливой рукой подчинённой, как задумчиво вдыхала его запах вместе с паром, как касалась чаши губами, осторожно пробуя на вкус. Слишком трудно было бы не смотреть на неё такую — спокойную, расслабленную. Нередко госпожа бывала в дурном настроении, или же просто ужасно напряжена. Однако теперь, найдя свободное время на то, чтобы побыть в тишине, она, кажется, была почти счастлива — лёгкая улыбка играла на её губах без тени иронии. Она была особенно хороша, когда её всё устраивало.

Впрочем, хороша она была всегда. Так хороша, что её возжелал бы всякий, кто видел её, если бы страх не был сильнее любого желания. Так же, как она была красива, она была и жестока. Она терпеть не могла наивных влюблённых дураков, имеющих надежды на то, что глава Ордена подарит им свою ласку. Слишком часто она получала безымянные письма с признаниями в любви; их авторы находились очень скоро и больше не могли её побеспокоить.

Подавая госпоже очередную такую записку, Вэнь Чжулю заранее могла предугадать её реакцию. Вэнь Жохань смеялась, читая сбивчивые строки, а после в гневе сжигала каждое такое письмо, отдавая приказ немедленно найти того, кто осмелился передать его ей. Не менее зло реагировала она на все предложения вступить в брак, которых получала тоже немало. Многие видели выгоду в том, чтобы глава Цишань Вэнь стала их женой, многие желали прибрать к рукам всё то, что ей принадлежало и чего она добилась, встать во главе самого сильного Ордена вместо неё. Вэнь Жохань всегда это понимала и слишком дорожила властью, что была в её руках; и собственной свободой.

— Сегодня, я надеюсь, нет никаких писем? — спросила она, отставив пустую пиалу на стол и подняв взгляд на Вэнь Чжулю, стоявшую рядом в лёгком поклоне. Та сразу же подняла голову и ответила:

— Нет, моя госпожа.

Глава Ордена удовлетворённо кивнула и прикрыла глаза, позволив себе лишь ненадолго изменить привычно гордому виду и расслабиться. Сегодня ей плохо спалось, и она чувствовала себя в этот ранний утренний час ужасно уставшей. Прогулка и отдых вдали от чужих глаз помогли немного прийти в себя. Однако от того она не чувствовала себя в меньшей степени раздражённой. Ей казалось, что любая мелочь способна сейчас разозлить её. Потому видеть никого не хотелось.

Кроме Вэнь Чжулю. Её личная служанка, бывшая её телохранителем, никогда не создавала проблем и никоим образом не мешала ей. Она сохраняла всегда молчание и не позволяла себе никакого неподчинения. Вэнь Чжулю как никто другой хорошо знала нрав своей госпожи и идеально с ней справлялась, зная, как вести себя с ней. С ней Вэнь Жохань чувствовала себя в безопасности, будучи полностью уверенной в её безоговорочной преданности. Эту преданность она ценила и пыталась поощрять; никаких наград и подарков Вэнь Чжулю не принимала. Такая скромность казалась главе Ордена весьма забавной, ведь она в самом деле могла бы дать подчинённой что угодно, если бы та согласилась. Тем не менее, предлагать дважды Вэнь Жохань не имела среди привычек. Она не настаивала.

— Не стой там, — тихо, но уверенно приказала глава Ордена, даже не поворачивая головы и не глядя в сторону Вэнь Чжулю. — Присядь.

Этот приказ весьма озадачил, но спорить она не смела. Потому Вэнь Чжулю послушно опустилась за стол напротив неё, стараясь не выдавать ничем своего напряжения. Глава Ордена не сводила с неё настойчивого взгляда, отчего становилось очень неуютно. Этот взгляд — Вэнь Чжулю лишь один раз случайно встретилась с его гранатовыми огнями — обжигал сильнее разогретого зноем в летний полдень камня, сильнее пламени очага, сильнее горячей лавы вулкана. Страшный взгляд; манящий. Вэнь Чжулю не понимала, чем провинилась и за что госпожа столь пристально смотрит на неё. Ей хотелось, чтобы она сказала хоть что-нибудь, что развеяло бы её сомнения и опасения и заставило хотя бы немного успокоиться. А пока в груди всё пекло от волнения, когда она сидела напротив Вэнь Жохань в тишине, выдерживая её долгий взгляд на себе.

Деревянные створки окна с грохотом распахнулись, заставив их обеих отвлечься от прежнего занятия. Глава Ордена обернулась в ту сторону, вздрогнув даже от неожиданности. Вэнь Чжулю поднялась и оказалась у окна мгновенно, хватаясь за рукоять меча. Самой первой мыслью было защитить госпожу, с кем бы ни пришлось иметь дело. Но это был лишь резкий порыв ветра, что нёс за собой всюду нежные белые лепестки. Ставни были слегка прикрыты, их раскрыло ветром. Узкий подоконник весь усеян был белыми цветами. Вэнь Чжулю не удержалась и коснулась этой поверхности, чувствуя хрупкие мягкие лепестки, мокрые от росы, под пальцами.

— Всего лишь ветер, моя госпожа, — пояснила она, убеждая главу Ордена в том, что она в безопасности. Та поднялась следом за ней и подошла к окну. Её голос Вэнь Чжулю услышала где-то совсем рядом за плечом, чувствуя, как вновь подступает то самое напряжение:

— Даже от ветра будешь защищать меня?

Она, кажется, смеялась. Вэнь Чжулю поняла, почему — рука её всё ещё крепко держалась за меч, так сильно, что и без того бледная кожа над костяшками побелела как цветки этой сливы. И неловко опустила руку, ослабив хватку. Вэнь Жохань всё ещё стояла рядом, слишком близко. 

Потянувшись к россыпи белых цветов, она выбрала самый крупный из них, поправив слегка помявшиеся лепестки. Задумчиво смотрела на него, заставляя подчинённую затаить дыхание от волнения; а потом Вэнь Чжулю едва успела уловить совсем лёгкое прикосновение к собранным в простую причёску волосам, когда она зацепила цветок между прядями. Вдохнуть не получалось, расслабиться — тоже.

— Посмотри на меня, — схватив её за предплечье, глава Ордена вынудила её развернуться к ней лицом. Вэнь Чжулю не решалась поднять голову. Даже почувствовав лёгкое касание у щеки. Не решалась смотреть даже тогда, когда Вэнь Жохань за подбородок подняла её голову, смерив её тяжёлым взглядом. Этот взгляд всегда невыносимо было терпеть. Смотреть же ей в глаза было попросту страшно. Вэнь Чжулю видела в её глазах собственную смерть, этот взгляд, всегда такой острый и холодный, обещал любому самые жуткие мучения. Однако сейчас он исполнен был странной теплоты. Вэнь Жохань никогда ни на кого так не смотрела. От этого взгляда становилось ужасно стыдно.

Вэнь Чжулю ничего не понимала. Не понимала, что делает госпожа. Не понимала, чего она желает. Не понимала, что сама она чувствует. Тепло зарождалось где-то в груди, когда глава Ордена так на неё смотрела и так её касалась. Какие-то непотребные мысли посещали её, но она поспешно гнала их прочь, не смея даже думать. Этот момент, казалось, окончательно застыл, и время не текло дальше. Они всё смотрели друг на друга и не могли оторваться. Вэнь Жохань — с ощущением невольного превосходства и выражением лёгкой беззлобной насмешки. Вэнь Чжулю — со стыдом и восхищением.

— Пойдём уже, — сказала наконец глава Ордена, разрывая это наваждение, и, отвернувшись, направилась к выходу, заложив руки за спину. Успевший было потеплеть воздух в лёгкой беседке вновь оледенел. Вэнь Чжулю покорно последовала за ней, глядя только на её напряжённую спину, зацепляясь взглядом за украшения в её сложной причёске, и не обращая внимания ни на усыпанный цветам пруд, ни на отчаянно цветущую сливу. Она всё думала о том, как близко Вэнь Жохань к ней была и в целом обо всём, что было, пока они оставались наедине. И не понимала, почему от мысли об этом и так тепло, и так горько одновременно.

<center>***</center>

В Огненном Дворце Вэнь Чжулю всегда чувствовала себя не самым лучшим образом. Это место она не любила. Однако вынуждена была часто там бывать, сопровождая госпожу. Оставить её одну она не посмела бы, особенно там.

В стенах этого подземелья было душно, сухого раскалённого воздуха всегда не хватало для того, чтобы свободно вдохнуть. Даже камень стен был горячим — нагревался от подземного жара. Сплошную темноту немного разгонял свет факелов на стенах и жаровен на пересечениях длинных коридоров и в залах с высокими потолками. Тот, кто возвёл его — однозначно безумец. Вэнь Жохань приходила в восторг, оказываясь здесь, и только бродить по Огненному Дворцу могла долго, зная каждый поворот. Но приходила же она сюда для совершенно иных целей. Ведь это место было пленом злейших её врагов и её личной пыточной. Вэнь Чжулю её пристрастий не разделяла, хоть и не говорила о том — знала, что сама окажется здесь, если проявит несогласие. Несмотря на то, что ради госпожи она готова была на любые страдания, Огненного Дворца она всё же боялась. И того, что глава Ордена могла бы сделать с ней, если бы только захотела.

Нередко Вэнь Жохань расправлялась с узниками этого места сама — когда была в особенно дурном настроении. Её фантазия подсказывала много удивительных в своей жестокости вещей. Такую её Вэнь Чжулю боялась особенно сильно. Глава Ордена не брезговала касаться других, если дело имела с пытками, не брезговала пачкать руки чужой кровью, когда входила во вкус. Ей не надоедало много часов слышать болезненные стенания. 

От обстановки Огненного Дворца и даже от удушающего жара на самых последних его этажах далеко внизу она не уставала. Казалось, что всё это напротив придаёт ей сил. Вэнь Чжулю же не выдерживала; даже её терпения было недостаточно. Вэнь Жохань добивалась своего жестокими методами; порой её пленники рассказывали всё, что она желала знать, как только видели её, спускающуюся властной походкой по ступеням и мрачно улыбающуюся.

Вэнь Чжулю в такие моменты понимала, что ей одного вида госпожи было бы достаточно, чтобы отдать душу предкам, окажись она на месте тех, кто чем-то вызвал её недовольство и оказался в Огненном Дворце.

Возвращались обратно они в мрачном молчании. Вэнь Чжулю рвалась поскорее выбраться к свету и вдохнуть свежего воздуха, всеми силами пытаясь не думать обо всех зрелищах, за которыми неизменно заставляла её наблюдать глава Ордена. Вэнь Жохань, как назло, не спешила, не обращая внимания ни на лёгкую усталость и головокружение, ни на то, что её некогда идеально белые одежды сплошь были залиты кровью, прибавляя кровавого пламени к уже имеющимся его завиткам. Она никогда не отрицала того, что она — чудовище. Ей нравилось им быть.

Поднявшись по длинной лестнице, долго петляющей кверху, и заперев массивную дверь на сильный магический замок, разрушить который не смог бы никто, а открыть — только она сама и её самая преданная подчинённая, Вэнь Жохань спокойно, с целиком удовлетворённым видом направилась отдыхать. Её дела на сегодня были завершены. Остановившись, она слегка повернула голову вбок, опаляя следующую за ней Вэнь Чжулю огнями гранатового взгляда и попросила распорядиться подготовить её купальни и накрыть ужин на террасе на двоих. Подчинённая послушно удалилась исполнять её приказ, а она сама вернулась за стол своего рабочего кабинета и взялась раскладывать бумаги в том порядке, в каком она возьмётся за них завтра.

В дверь постучали; она точно знала, что это Вэнь Чжулю. Потому немедленно сказала войти, не отрываясь от дела. Та замерла в поклоне у входа и сразу же отчиталась, коротко и чётко:

— Ваш приказ исполнен, моя госпожа.

Закончив с бумагами, Вэнь Жохань поднялась и последовала за ней. Сперва — до личных комнат, где Вэнь Чжулю помогала ей распустить волосы, вынимая украшения из сложной причёски. Глава Ордена смогла вдохнуть с облегчением, когда тяжёлые тёмные пряди свободно опали вдоль спины до колен, не сдерживаемые более лентами. После — подчинённая помогла ей снять испачканное пятнами крови ханьфу, расстегнув все крепления пояса, и она в одном белом нижнем платье, тоже тронутом багровыми следами, направилась к личной купальне на горячем источнике, где любила проводить время после тяжёлого дня. Вэнь Чжулю привычно осталась ждать её у входа, но та неожиданно сказала:

— Пойдёшь со мной. Поможешь.

Обыкновенно этим занимались её служанки, которых на этот раз она выставила прочь за дверь, едва войдя. Те непонимающе переглянулись и поспешили убраться, не навлекая её гнева на себя. Вэнь Чжулю понимающе проводила их взглядом, всеми силами стараясь не смотреть на то, как глава Ордена распускает шёлковый пояс нижнего платья, а после сбрасывает его с себя. Только распущенные волосы слегка прикрывают её тело сзади, спадая за спину. Подчинённая смотрит в пол, не смея поднять взгляда выше.

Вэнь Жохань с лёгкой насмешкой улыбается и, коснувшись воды на пробу, удовлетворённо заходит сразу по пояс, спускаясь по нагретым каменным ступеням. Пряди её волос намокают и ещё больше чернеют, и вьются змеями по поверхности воды за ней следом.

За всем этим Вэнь Чжулю наблюдала заворожённо, не в силах сдвинуться с места. Глава Ордена будто бы именно этого и добивалась, обжигая гранатовым взглядом.

— Иди сюда, — приказала она, присев на край этого бассейна спиной к подчинённой. Та не смела ослушаться, понимая, чего она требует; вспомнив, что живым положено дышать, она подошла и на колени опустилась у неё за спиной. Убрав намокшие волосы с её плеч набок, Вэнь Чжулю сперва несмело коснулась её кожи. Ей всё ещё трудно было решиться, трудно было преодолеть волнение. — Смелее, — распорядилась Вэнь Жохань, дёрнув плечом.

И она поняла, что больше не может медлить, если не хочет, чтобы глава Ордена и её прогнала как своих служанок. Ей нравилось касаться чужих напряжённых плеч, пальцами надавливая слегка на те точки, что невольно вынуждали расслабиться. Вэнь Чжулю старалась, массируя её плечи, прекрасно зная по себе, как ноет всё тело после долгого дня, и как порой нужен вот такой отдых. И если она себе подобного позволить не смогла бы, то у Вэнь Жохань было к кому обратиться. Та спокойно отдалась ей на милость, наслаждаясь её действиями — это в самом деле помогало немного снять усталость. Прикрыв глаза, она просто отдыхала, не думая ни о каких заботах, чувствуя горячую воду, ласкающую ноги, и столь приятные прикосновения подчинённой, всё ещё выдающие её сомнения. Объяснять глава Ордена ничего не хотела. Говорить о том, что никому не может доверять кроме Вэнь Чжулю, что никого другого не хочет видеть рядом, что компания излишне болтливых служанок ей в тягость.

Вэнь Чжулю долго ждала, пока она вдоволь насладится купанием в горячей воде, будто намеренно дразня её. На главу Ордена невозможно было не смотреть, и в этом удовольствии подчинённая себе не отказывала. С осуждением ловила себя на мысли, что слишком откровенно разглядывает её, но ничего не могла с собой поделать. Вэнь Жохань нравилась, пожалуй, всем, кто её видел. Хотя бы даже внешне. Вэнь Чжулю лишь получила возможность убедиться, что взглянуть есть на что. Никогда прежде никто не притягивал её внимания так, как глава Ордена. Хотелось поскорее сбежать. Или хотя бы чтобы она прекратила дразнить и наконец оделась.

Не почувствовать на себе взгляда подчинённой Вэнь Жохань не могла. Лукаво улыбалась, ловя его на себе и вынуждая тем смущённо отвернуться, и намеренно продолжала, несмотря на то, что не преследовала таких целей изначально. Если бы не реакция Вэнь Чжулю на её вид, она бы и не подумала играть с её чувствами. Просто это показалось ей забавным. Та веселье госпожи не разделяла, всякий раз чувствуя себя ужасно неловко, когда она видела, как ею любуются.

Когда ей это надоело, Вэнь Жохань выбралась из воды, всё так же властно, но слегка устало поднимаясь по ступеням. Вэнь Чжулю сразу подала ей сухое полотенце, а после и её ночные одежды, мысленно радуясь тому, что она перестанет вынуждать её желать сбежать. Глава Ордена была красива во всём; но открыто наслаждаться видом её тела она бы не посмела — слишком неловкими казались ей подобные вещи. Вэнь Чжулю набросила халат ей на плечи, вспоминая невольно, как приятно было касаться её кожи, и стараясь прогнать это наваждение. На этом она надеялась всё же оставить её.

Главу Ордена ждал ужин, и она намеревалась провести с кем-то время своего отдыха. Вэнь Чжулю не смела и не хотела мешать ей, и с какой-то необъяснимой ревностью пыталась понять, кто же станет её спутником этим вечером или даже ночью. О том, что Вэнь Жохань ни в каких развлечениях себе не отказывает она знала как никто другой хорошо, и осуждать была не вправе, хоть ей это и не нравилось. Поведение главы Ордена казалось ей чересчур легкомысленным. Она отказывала в предложениях брака, но делила постель с теми, кто, как была убеждена Вэнь Чжулю, её совершенно не заслуживал.

— Доброй ночи, моя госпожа, — тихо сказала она, поклоном провожая её до её спальни. Она намеревалась отправиться отдыхать тоже, но голос Вэнь Жохань остановил её:

— Ты остаёшься со мной.

Вэнь Чжулю в недоумении попыталась возразить:

— Но вас ждёт ужин…

— Верно, — подтвердила её слова глава Ордена и улыбнулась. — С тобой. Я хочу сегодня провести время с тобой.

Отчего-то её слова сильно смутили, но на сей раз подчинённая не подала вида. Вэнь Чжулю была в ещё большей растерянности. Ей казалось странным то, о чём говорила Вэнь Жохань. Всё было словно в нереалистичном полуденном сне, извращающем действительно существующий порядок вещей. Она никак не могла объяснить себе то, что происходило. От пришедшей на ум ассоциации невольно подступал мучительный стыд — ведь ещё несколько мгновений назад Вэнь Чжулю пыталась догадаться, с кем глава Ордена сегодня разделит ложе, только потому, что она пожелала ужин на двоих!

— Я не понимаю, — неуверенно сказала Вэнь Чжулю, взглянув на неё. Вэнь Жохань сохраняла прежнюю тёплую улыбку, но объяснять ничего не спешила. Только ей она улыбалась так — без скрытого злого умысла и насмешки, без злости и превосходства. Потому что рядом с подчинённой почему-то чувствовала себя так, будто что бы ни случилось — всё будет в порядке.

— Не подумай ничего лишнего, — ответила она на то, — я лишь хочу поговорить с тобой.

Вэнь Чжулю согласно кивнула, принимая её условия, и последовала за ней. Заперев дверь, Вэнь Жохань провела её до своей широкой террасы, больше похожей на маленький сад, и велела сесть за стол напротив, когда устроилась сама. Старая вишня нависала над их головами, кусты скрывали их от посторонних глаз, мерцающий свет бумажных фонариков дарил ощущение какой-то тайны. Вэнь Чжулю эта атмосфера нравилась, хоть даже она и чувствовала себя неуместно за одним с главой Ордена столом. Та одним только взглядом убедила её взяться за свою порцию, и она не стала упрямиться, начав пробовать блюда под её настойчивым взглядом. Вэнь Жохань всё ещё нравилось наблюдать за её реакциями и поведением в столь необычных условиях. Она видела, что подчинённой это нравится, и всё загадочно улыбалась, ловя её взгляды.

— О чём вы хотели со мной поговорить? — Вэнь Чжулю всё же не удержалась от вопроса — слишком любопытно ей было то, зачем глава Ордена привела её в свои личные комнаты и зачем угощает изысканным ужином. Обыкновенно она не задавала лишних вопросов и в целом говорила сдержанно и очень редко. Теперь же случай был совсем другой.

— Не сейчас, — твёрдо сказала ей Вэнь Жохань, не давая ответа, и потянулась к сосуду с вином. И наполнила вначале свою пиалу, а после — Вэнь Чжулю. Подчинённая хотела было возразить — она предпочитала избегать алкоголя, но взгляд главы Ордена, которым та обожгла её, вынудил её согласиться. — Пей, — весьма резко приказала она, а после сразу пригубила напиток из своей пиалы, не сводя глаз с Вэнь Чжулю. Она выпила сразу, чуть неприязненно поморщившись сперва, когда обожгло горло и горечь осталась на языке. Вэнь Жохань довольно улыбалась, не скрывая того, как льстит ей подобная покорность. Она могла бы заставить подчинённую сделать что угодно — это было в её власти, но она не видела в том необходимости. Тем более — не видела необходимости издеваться. Глава Ордена лишь хотела, чтобы она чувствовала себя с ней хотя бы немного спокойнее и перестала так сильно её бояться. Даже если для того придётся прибегнуть к помощи «Пылающего рассвета» — самого крепкого и известного цишаньского вина.

Вэнь Чжулю повторила свой вопрос. Вэнь Жохань на то усмехнулась и добавила ей ещё, взглядом намекая на то, что выпитого недостаточно, чтобы она начала говорить. Подчинённая это понимала, потому исполнила её волю снова. И нетерпеливо подняла на неё взгляд, ожидая всё же ответа.

Глава Ордена с улыбкой сказала:

— Я хотела поговорить с тобой о твоей службе.

Эти слова настораживали. Вэнь Чжулю вдруг испугалась того, что её прогонят прочь. Она пыталась понять, что сделала не так и чем расстроила госпожу, чтобы знать, как всё исправить. Она очень не хотела с ней расставаться.

— В чём я перед вами виновата, моя госпожа? — отчаянно спросила она. Вэнь Жохань с улыбкой заставила её выпить ещё, явно испытывая её терпение, а потом дала ответ.

— Твоей вины нет, успокойся. Напротив — я хотела сказать тебе, что ценю твою преданную службу вот уже сколько лет. Кроме тебя в этом дворце и в этом мире мне больше некому доверять, — она говорила спокойно и расслабленно, будто со старым другом. Впрочем, Вэнь Чжулю она именно им и считала, ведь за всё то время, что та посвятила служению ей, глава Ордена успела не раз разочароваться в других, но только не в ней. Вэнь Чжулю никогда не давала поводов для сомнений. — Поэтому я хочу, чтобы и у тебя было так же. Ты можешь доверять мне, Чжулю. И можешь просить о чём захочешь, что бы тебе ни потребовалось.

Её ответ значительно успокоил Вэнь Чжулю, она почувствовала облегчение. Не только потому, что никто не собирался наказывать или прогонять её. Но ещё и потому, что она в самом деле верила главе Ордена и видела, что говорит она искренне. Такая поддержка оказалась очень приятной. Госпожа была благодарна ей за её преданность — и потому Вэнь Чжулю ещё больше желала быть преданной ей до последнего своего вдоха.

— Эта недостойная благодарна главе Вэнь, — сложив руки перед грудью в благодарственном поклоне, она учтиво склонила голову. Радость переполняла её настолько, что вот-вот, казалось, улыбка сменит её всегда серьёзное выражение. Вэнь Жохань это видела, и её уже это радовало. Пусть так.

— Не стоит, — жестом она приказала ей прекратить, и Вэнь Чжулю вернулась в прежнее положение. — Дай руку.

Глава Ордена вынула что-то из рукава и ждала исполнения своего приказа. Вэнь Чжулю поколебалась недолго, не зная, чего она хочет, а после послушно протянула ей чуть дрожащую руку. Вэнь Жохань развернула её раскрытой ладонью кверху и вручила ей что-то, а после крепко сжала её руку в кулак, вынуждая принять подарок. Вэнь Чжулю, когда она отпустила её спустя несколько мгновений, растерянно посмотрела на то, что дала ей глава Ордена. Это была золотая подвеска, изображающая солнце с двенадцатью лучами и цветок белой сливы. Чёрный шёлковый шнурок вместе с металлом приятно холодили пальцы. Подчинённая долго разглядывала восхищённо каждую линию.

— Нравится? — спросила Вэнь Жохань с едва сдерживаемым самодовольством, видя, что реакция Вэнь Чжулю превзошла все её ожидания. Подчинённая улыбалась — впервые за всё то время, что Вэнь Жохань её знала.

— Прекрасно, — на выдохе произнесла Вэнь Чжулю. Но потом протянула подвеску ей обратно. — Я не могу принять.

— Это тебе за твою преданность, — Вэнь Жохань твёрдо отказалась принимать обратно. Она не любила, когда её милости отказывали.

— Я не заслужила никакой награды.

— Замолчи.

Ощутив лёгкое раздражение, она, чтобы успокоиться, выпила ещё. А после ещё больше. Глава Ордена очень не хотела внезапно сорваться на ней из-за мелочи. Чувствовала, что близка к тому, и не хотела. Вэнь Чжулю, не желая стать причиной её гнева, молча забрала свою награду, слегка смущённо поджав губы. Она понимала, что Вэнь Жохань не из тех людей, кто стал бы дарить что-либо столь дорогое — а она догадывалась, что подвеска обошлась главе Ордена весьма недёшево — кому попало. К тому же, то необъяснимое тепло внутри, разгорающееся всё больше не только из-за крепкого алкоголя, не позволяло ей отказаться от того, что Вэнь Жохань выбрала для неё. Она невольно гладила подвеску пальцами, держа её в руках, обводя по краю и чувствуя каждую тончайшую линию — это была искусная работа явно какого-нибудь прославленного мастера.

— Спасибо, — Вэнь Жохань снова смогла увидеть её улыбку, сдержанную и тёплую, когда она поблагодарила её.

Ветер шумел в верхушках деревьев и где-то далеко в ущельях, чуть скрипели ветви и мерцал свет фонариков. Чем выше поднималась луна, тем прохладнее становилось. Но только допив вино до последней капли, Вэнь Жохань решила всё же отправиться отдыхать. Она приятно провела время и осталась довольна тем, как они по душам поговорили с Вэнь Чжулю. Подчинённая как никто другой хорошо умела слушать. А ещё ей просто можно было доверить любые переживания. И глава Ордена говорила обо всём, что её беспокоило, и много чего рассказывала. Пока не почувствовала сильную усталость и не решила завершить на сегодня разговор. Вэнь Чжулю настояла на том, чтобы провести её обратно до спальни — сама она бы не дошла. Помогла ей снять халат и устроиться на постели. И лишь после ушла, пожелав ей доброй ночи.

Оказавшись в коридоре, она ощутила вдруг непонятный страх. Как будто она оказалась в западне. Вэнь Чжулю не чувствовала опасности, но ей было страшно настолько, что сердце болезненно сжималось. Прислонившись к стене, она пыталась привести в норму дыхание. Она не понимала, что с ней, и это настораживало только ещё больше. Жар то и дело приливал к щекам, и голова ощутимо кружилась. Она выпила слишком много, только ради госпожи. Вэнь Чжулю поймала себя на каких-то совершенно непотребных мыслях и решила, что это из-за того, что ей не стоило столько пить. Ей показалось, что глава Ордена нравится ей совсем не так, как должна нравиться ей её госпожа — что-то неприемлемое было в этом чувстве. Выбросить это из головы не получалось, а чувствовала она себя только ещё тоскливее, думая о ней.

Вэнь Чжулю ощутила, как ловушка в самом деле захлопывается, и выкарабкаться из неё не получалось. От панического страха она задыхалась, но осознать, что она в действительности чувствует и чего хочет, она не могла. Кое-как, держась за стены и до боли впиваясь в шероховатый камень пальцами, а другой рукой сжимая подарок главы Ордена, она добралась до своей комнаты, вдыхая с трудом, как будто что-то душило её. И только там, когда дверь за ней закрылась, а она, измученная этим ощущением, повалилась без сил на постель, стараясь не замечать того, как всё перевернулось перед глазами и смазалось мутными пятнами, ей удалось снова вдохнуть. Это подарило облегчение. Сил на то, чтобы встать и переодеться или хотя бы развернуть одеяло не было, совсем скоро Вэнь Чжулю просто потеряла сознание.

Это ощущение было для неё новым и слишком сильным, она не смогла с ним справиться.