Далеко за полночь Вэнь Жохань поспешно куда-то тащила подчинённую за собой. Та едва поспевала за ней, спотыкаясь на каждом шагу в темноте. Глава Ордена вела её за руку, смертельной хваткой удерживая за запястье. Ни одного проблеска света не было в кромешной тьме. Они давно миновали самые страшные коридоры Огненного Дворца и направлялись в неизвестном направлении, Вэнь Чжулю даже предположить не могла, куда. Только слепо следовала за госпожой, опасаясь, что если она вдруг отпустит её — она неизбежно потеряется здесь. Зажечь хотя бы самый маленький огонёк Вэнь Жохань ей запретила. Сама же она знала эти тайные подземные переходы как свои пять пальцев, и ориентировалась в них даже в темноте. Она чувствовала страх подчинённой, и почему-то этот страх питал её, заставляя и дальше испытывать её.

Выпустив её руку, когда они пришли к нужному месту, Вэнь Жохань в темноте нашарила дверь и замок на ней. Вынув ключ, который она всегда имела при себе и вставив его в замок, она несколько раз провернула его, и он открылся. Со скрипом распахнув дверь, она за руку втащила Вэнь Чжулю внутрь, и дверь заперлась за ними. А глава Ордена ещё и запечатала её. Подчинённая ощутила себе в смертельной ловушке. Она по-прежнему не знала, где они, и ей было не по себе уже оттого, что ей ничего не объясняли. А ещё оттого, что здесь было невыносимо жарко. Она чувствовала себя как на дне огромного котла, который медленно раскалялся над огнём. Ей было страшно.

Вэнь Жохань оставила её в растерянности стоять у входа, исчезнув в темноте. Вэнь Чжулю потянулась было к ней, когда она отпустила её запястье, но под пальцами ощутила лишь пустоту. Тишина была такая, что каждый шаг гулко отдавался эхом где-то высоко над головой. Подчинённая не решалась идти дальше. Она слышала где-то там дальше шаги главы Ордена, неведомый шорох и тихий перезвон. А ещё — как бьётся собственное сердце, будто намереваясь пробить грудную клетку и вырваться наружу.

Яркий свет пламени вспыхнул ослепительной полосой слишком внезапно в темноте, заставляя вздрогнуть. Вэнь Чжулю пыталась понять, что происходит. Этот свет загорался в разных концах большого зала с высокими потолками снова и снова; стройную высокую фигуру удавалось разглядеть мельком. Несомненно, это была глава Ордена. Вот только что она делает Вэнь Чжулю не понимала. Могла только смотреть заворожённо, как ступает она изящно по полу босыми ногами, освещая всё вокруг огнём, срывающимся с её ладоней, а потом снова скрывается во тьме, чтобы оказаться в противоположном конце. Этого света, то вспыхивающего на мгновение, то гаснущего, недостаточно было, чтобы рассмотреть убранство огромного подземного зала. Но достаточно, чтобы заметить, что в то время, пока Вэнь Чжулю стояла в растерянности, её госпожа успела сбросить с себя одежды, и теперь была полностью обнажённой. Это походило на какой-то танец. Для чего это всё было необходимо подчинённая не знала.

Она увлечённо наблюдала, как в темноте мелькает силуэт главы Ордена, как та негаснущим пламенем расчерчивает каменные плиты неведомым узором, медленно складывающимся в печать. Под каждым её шагом деталь сложного огненного рисунка загоралась, подчиняясь ей; становилось светлее, Вэнь Чжулю могла разглядеть смутные очертания жутких статуй у стен. И насчитала их двенадцать. Узор на полу складывался в солнце с двенадцатью лучами, каждый из которых медленно полз, змеёй извиваясь по полу, к зияющей тёмными провалами глаз статуе. Вэнь Жохань однозначно знала, что она делает. И это впечатляло. Вэнь Чжулю не могла оторвать взгляда. Не только от вспышек пламени, не только от расползающегося по плитам солнечного рисунка. От чужого не прикрытого ничем тела, смотреть на которое было и так стыдно, и так хорошо одновременно. Вэнь Жохань была хороша. Очень хороша.

Огонь послушно стелился за ней, укутывал её тело, не опаляя, короной складывался у неё на голове. Статуи у стен одна за другой загорелись ярким светом, ослепляя так, что от этого света некуда было скрыться. Пламя вырывалось из их глазниц, стремясь всё выше и выше к потолку. Вэнь Жохань стояла в центре этого пламенного представления, прекрасная, как никогда. Целиком сотканная из пламени мантия укрывала её плечи, не пряча её красоты. Большая птица, расправив широкие огненные крылья, сидела у неё на руке, покорная её воле. Вэнь Чжулю не могла сдвинуться с места, не могла пошевелиться от восхищения. Страх полностью вытеснило это чувство, переполняющее её. Восторг, вытекающий в беспредельное обожание. Вэнь Жохань улыбалась ей так, что она не чувствовала пола под ногами.

— Моя госпожа… — она не смогла сказать ничего более, не смогла подобрать слова для того, чтобы это чувство озвучить. Вэнь Чжулю смотрела на неё с восхищением, которое до боли впивалось в рёбра изнутри каждый раз, когда она судорожно вдыхала.

— Молчи, — сказала ей глава Ордена, видя всё по её выражению и без лишних слов. Она устроила всё это лишь для того, чтобы увидеть такие сильные эмоции своей привычно сдержанной подчинённой. Лишь хотелось снова иметь возможность видеть её растерянность. А ещё её неловкое обожание. Вэнь Жохань не спешила усмирять вздымающееся кверху пламя, закончив с этим представлением. Огонь, прирученный ею, не оставлял на теле ожогов и не причинял боли. Она ещё раз показала всю свою силу. То, каких высот она достигла в самосовершенствовании и насколько хорошо владеет она своими силами.

Она подошла к Вэнь Чжулю ближе. А после протянула ей руку. Подчинённая взялась за чужую ладонь без раздумий, не соображая, что она делает. Просто потому, что так хотела. Не почувствовала никакого неприятного жара, хоть и готова была смириться с ожогами и вынести что угодно только ради капли милости госпожи. Но её пламя Вэнь Чжулю не ранило. В этом и была милость главы Ордена. Если бы потребовалось — этот огонь стеной укрыл бы Вэнь Чжулю от всего мира.

Сердце рвалось прочь из груди, когда она произносила слова, которых даже не слышала за собственным волнением. Не слышала собственного дрожащего голоса, того, как она запинается и повторяется. Шума огня. Ничего. Только чужой завораживающий голос, перекрывший собой все прочие — лишние — звуки:

— Я тебя тоже, Чжулю.

Вэнь Чжулю видела улыбку на прекрасном лице госпожи. Такую улыбку, какую всегда хотелось видеть. И хотелось, чтобы так Вэнь Жохань улыбалась только ей одной. После — она видела только темноту, когда вдруг потеряла сознание. Глава Ордена сразу подхватила её на руки, развеяв пламенное зрелище, созданное её духовными силами, что требовали выхода наружу. Осторожно уложила на ещё тёплый пол и взяла за руку. Вэнь Чжулю лежала перед ней неподвижно. Поняв, что впечатление было для неё слишком сильным, Вэнь Жохань наспех оделась и с подчинённой на руках скоро покинула подземелья. Она вернулась в свою спальню, пребывание в которой всё ещё напоминало ей о том неприятном случае. Устроила её на своей постели и присела рядом.

Её духовная сила всё ещё бушевала и бурным потоком переполняла каналы, но Вэнь Жохань легче было это контролировать. Она не объясняла Вэнь Чжулю ничего раньше; это было её слабым местом. То, что она не всегда могла удерживать собственные силы под контролем и они причиняли ей боль. То, что она на самом деле намного слабее, чем кажется. Глава Ордена не хотела, чтобы она знала эту её сторону. Но всё же захотела открыться. Не столько для того, чтобы показать ей всю беспредельность своей силы. А для того, чтобы Вэнь Чжулю имела представление о том, с кем имеет дело. Для того, чтобы напомнить ей о том, что она опасна.

Но она никак не ожидала, что подчинённая будет настолько впечатлена её способностями, что признается ей в своих чувствах. Вэнь Жохань давно о них догадывалась, но давить на неё и принуждать рассказать всё как есть она не хотела. Этот момент наступил внезапно теперь; и она призналась в ответ, не медля и не сожалея о том. Она не задумывалась о последствиях. Просто сделала то, что ей очень захотелось сделать.

Едва придя в себя и поняв, что она лежит на постели главы Ордена, Вэнь Чжулю поднялась и села с трудом, не зная, что сказать в своё оправдание и что сделать, чтобы заслужить вновь милость госпожи. Ей казалось, что она ужасно зла на неё, что разочарована в ней, что прогонит её прочь. Но Вэнь Жохань была спокойна и не спешила бранить её. Из-за её молчания становилось только страшнее. Чужую духовную силу не почувствовать Вэнь Чжулю не могла. Отказавшись от того, чтобы делить постель с кем-либо, глава Ордена лишила себя возможности тратить её излишки и направлять её в нужном русле, потому вынуждена была прибегать к иным способам. То, что увидела подчинённая — лишь малая часть; малая часть, впечатлившая, однако, так, что Вэнь Чжулю по-настоящему боялась этой силы.

Она пыталась начать просить прощения, но пальцы госпожи коснулись её губ, заставляя сохранять молчание. А затем, ласково скользнув по щеке и обведя линию нижней челюсти, приподняли её голову за подбородок, и у Вэнь Чжулю не было иного выхода, кроме как заглянуть в глубины гранатовых глаз. И — к своему удивлению — не увидеть там ни холодного гнева, ни яростного разочарования. Ничего из того, что она ожидала увидеть. Горячие пальцы главы Ордена держали её мягко, а в её взгляде была лёгкая насмешка. Ни тени презрения.

— Напугала же ты меня, — сказала Вэнь Жохань и улыбнулась. — Никогда не видела такой реакции на ответное признание.

Вэнь Чжулю отчего-то смутилась. Госпожа говорила это без издёвки, но ей всё равно было неловко из-за того, что произошло. Она чувствовала себя слишком слабой, ей это не нравилось. Она невольно вспоминала то, что увидела, и то самое чувство снова просыпалось в груди, отчего она ощущала лёгкое тепло. Только тепло — и никакой боли, никакого сожаления. Глава Ордена сама сказала ей это. Она не желала больше ничего. Только услышать снова эти слова из её уст — чтобы убедиться, что там, в том зале, ей не послышалось и не почудилось.

— Повторите это ещё раз, моя госпожа, — попросила она. Вэнь Жохань понимала, что она имеет в виду. И рада была повторить это для неё — повторить столько раз, сколько раз она пожелает это слышать.

— Вэнь Чжулю, я люблю тебя.

Подчинённая ощутила, как дыхание замерло снова, как тогда. Она очарована была голосом главы Ордена — каждым оттенком чувств в её тоне, тем, как она об этом говорила. Вэнь Жохань намного смелее, чем она сама. На её лице не видно было никакого сомнения и стыда. Напротив — она говорила об этом с гордым достоинством, говорила уверенно и серьёзно. Ей Вэнь Чжулю верила. Госпоже незачем было бы её обманывать, незачем дарить напрасные надежды. И только теперь она поняла, что чувствовала всё это время. Она её любила. Это чувство было прежде ей незнакомо, и Вэнь Чжулю была уверена, что ей просто не дано умение любить. Но она полюбила Вэнь Жохань; беспокоилась о ней, ревновала и тосковала без неё.

Глава Ордена обнимала её крепко, прижав к своей груди. Гладила по волосам и по спине, чувствовала, как она дрожит. Надеялась успокоить и убедить, что в осознании своих чувств нет ничего страшного. Вэнь Жохань отчасти понимала её. Если Вэнь Чжулю в самом деле впервые в жизни так сильно влюбилась в кого-то… Должно быть, это было невероятно волнительно. Она и сама слегка переживала. Никто не относился к ней с таким трепетным обожанием прежде, и это оказалось приятно. Вэнь Жохань всё же нашла человека, который принял бы её, которому она могла бы без стеснения открыться, который любил бы её независимо от обстоятельств. Теперь ей хотелось лишь сделать Вэнь Чжулю счастливой.

Чужие руки касались её тела, и впервые Вэнь Чжулю это не было неприятно. Глава Ордена была невыносимо ласковой, и этих прикосновений хотелось только больше и сильнее. Прижавшись к ней, она ощущала себя спокойно и безопасно. Знала, что Вэнь Жохань достаточно сильна, чтобы защитить её от чего угодно. Подчинённая позволила себе быть слабой рядом с ней.

— Моя госпожа, я не знаю, какой была бы моя жизнь без вас, если бы я не знала вас. Если бы не вы — я бы никогда не стала такой счастливой, как теперь. Я люблю вас, — Вэнь Чжулю повторяла слова о том, насколько дорога ей глава Ордена и насколько рада она тому, что эти чувства стали взаимными, столько раз, что Вэнь Жохань вконец, не переставая улыбаться, накрыла её губы ладонью, вынуждая замолчать.

— Я знаю, Чжулю, знаю. Перестань, — и, отняв ладонь, поцеловала её, пальцами зарывшись в её волосы и прижав её к себе теснее. Вэнь Чжулю не сопротивлялась. Целоваться ей никогда ни с кем не приходилось, потому получалось не слишком хорошо. Её госпожа готова была простить ей её неопытность: ведь она принадлежала только ей каждой частью тела и каждой мыслью. Главе Ордена доставляло удовольствие уже само то, что она думала об этом.

— Я не достойна вашей любви… — сказала Вэнь Чжулю, придя в себя после долгого — далеко не последнего теперь — поцелуя. Она смотрела на госпожу восторженно, не осознавая того, что улыбается. А Вэнь Жохань улыбалась оттого, что видела её улыбку.

— Я сама решу, достойна или нет, — она легонько толкнула её в плечо и засмеялась — беззлобно, беззаботно. Вэнь Чжулю была счастлива — она могла видеть главу Ордена такой, какой её не видел никто другой. Открытой, искренней, счастливой. Для неё одной Вэнь Жохань так улыбалась. Она готова была забыть обо всём, что было когда-либо. Значение теперь имело только то, что глава Ордена была с ней.

<center>***</center>

Вэнь Жохань ужасно любила делать дорогие подарки. Сколько бы Вэнь Чжулю ни просила её прекратить и не тратить на неё так много, сколько бы ни говорила, что ей ничего не нужно — она не слушала её. Первым шагом стало то, что однажды глава Ордена прямо объявила ей, что она переезжает. Вэнь Чжулю не понимала её, пока она не указала ей на комнату недалеко от своей. И аргумент у неё, разумеется, уже был: чтобы она могла её защитить и всегда была на всякий случай рядом. Подчинённая долго спорила и отказывалась, говоря, что её всё устраивает и в прежней её комнате, но никаких возражений Вэнь Жохань не принимала.

После она постоянно дарила ей что-нибудь новое. И каждый её подарок был неповторим. Чаще всего это бывали украшения, о стоимости которых Вэнь Чжулю старалась не задумываться. Глава Ордена непременно примеряла всё на неё. И просила её почаще бывать перед ней с чем-нибудь из того, что она дарила. Но Вэнь Чжулю всё равно упрямо носила при себе только ту подвеску, что Вэнь Жохань подарила ей впервые. Она значила для неё слишком много. Она больше всего ассоциировалась с чувством главы Ордена.

Теперь Вэнь Чжулю с множеством сомнений глядела на очередной подарок госпожи, завёрнутый в красный шёлк. Ничего похожего Вэнь Жохань ей прежде не дарила, и она терялась в догадках, что же это может быть. Фантазия главы Ордена могла подсказать что угодно из того, до чего сама Вэнь Чжулю бы никогда не додумалась. Вздохнув, она распустила чёрную ленту и развернула ткань. То, что подарила ей Вэнь Жохань, оказалось каким-то нарядом. Рассмотрев его, Вэнь Чжулю понадеялась лишь на то, что выражения стыда не заметно на её лице. Это едва ли вообще можно было назвать одеждой — платье намеренно почти ничего не прикрывало. Она не допускала даже возможности, чтобы надеть это. И надеялась, что как и все другие подарки главы Ордена она просто спрячет его куда подальше.

Но вечером Вэнь Жохань передала через служанку ей записку, в которой её аккуратным почерком выведен был приказ явиться к ней после полуночи; явиться в том, что она ей подарила. Вэнь Чжулю чувствовала, что вот-вот провалится под землю от стыда. Развернув подаренное главой Ордена платье и снова посмотрев на него, она вздохнула и принялась переодеваться.

Плечи были открыты, а низ и вовсе представлял собой два лоскута спереди и сзади, из-за чего бёдра тоже почти всегда не были ничем прикрыты. Вэнь Чжулю чувствовала, как действительно пылает от стыда, когда глядела на себя в зеркале и судорожно пыталась поправить одеяние так, чтобы было хотя бы немного приличнее. Но даже грудь толком прикрыть не получилось. Пояс широкими красными лентами с множеством золотых подвесок обхватывал талию — и это был единственный контрастный элемент, выделяющийся в чёрном наряде. Завязывался он почти под грудью, из-за чего ещё больше привлекал именно к ней внимание. Выглядело это максимально откровенно. Думать о том, для каких целей подобные одежды предназначались, ей было несколько страшно. Главу Ордена она, разумеется, не боялась, зная, что ничего она с ней не сделает, однако ей всё равно было слегка волнительно.

Набросив на себя ханьфу для приличия, Вэнь Чжулю выскользнула в коридор и направилась к покоям главы Ордена, постоянно оглядываясь. От стыда было жарко. Заходить она долго не решалась — и так и стояла под дверью, пытаясь найти в себе силы её открыть.

И всё же решилась. Вэнь Жохань ждала её — она стояла у окна со скучающим видом. Подчинённая сразу обратила внимание, что на ней и вовсе только лёгкий халат, пояс которого подчёркивал её изящность.

— Долго ты там стояла у двери? — слегка насмешливо спросила она, отчего Вэнь Чжулю смутилась ещё больше. Глава Ордена слишком хорошо её знала. И именно это одеяние выбрала для неё не просто так. Ей хотелось любоваться подчинённой, но она была слишком замкнутой и не позволила бы этого. Потому она придумала подарить ей то, что не помешает ей видеть её во всей её красоте. — Ты исполнила мой приказ только наполовину.

Поняв, что ей никак не избежать неизбежного, Вэнь Чжулю нерешительно сняла с себя верхнее одеяние, оставаясь в подаренном ей наряде. Чувствовать удовлетворённый взгляд госпожи, с любопытством разглядывающей её, было невыносимо стыдно. Но она послушно стояла ровно, позволяя ей разглядывать себя.

Вэнь Чжулю была красивой — в точности настолько, насколько Вэнь Жохань представляла себе. Одеяние тесно облегало её тело там, где стоило бы подчеркнуть его красоту, и открыто было так, чтобы можно было разглядеть всё. Главе Ордена нравилось, как это смотрится на ней.

— Иди сюда, — сказала она, а сама опустилась на край постели. И настойчиво посмотрела на подчинённую. Так, что та не смогла бы ей воспротивиться. Вэнь Чжулю подошла к ней и замерла рядом. Вэнь Жохань схватила её за запястье и усадила к себе на бёдра. Та попыталась вырваться, но она удержала её на месте. Подчинённой стало ещё более неловко, когда она встретилась с ней взглядом так близко. — Не бойся меня, ничего страшного не произойдёт.

Едва она смущённо отвернулась, скрывая румянец на щеках, как глава Ордена развернула её к себе, вынуждая смотреть только на неё. Вэнь Чжулю совершенно не понимала, чего она добивается. Ей в самом деле было несколько страшно. Неизвестность пугала.

Насладившись её растерянностью, Вэнь Жохань втянула её в долгий поцелуй. Это уже стало привычкой, но теперь Вэнь Чжулю казалось, что этот поцелуй совсем не такой, как это было всегда. Глава Ордена не отпускала её, крепко прижав к себе и слегка поглаживая её по открытой спине, отчего дрожь пробегала по телу. Её прикосновения были приятными, хоть одновременно с тем и заставляли чувствовать себя невероятно неуместно. Вэнь Жохань словно ненамеренно водила вдоль её тела, испытывая наощупь. Чуть хмурилась, натыкаясь кончиками пальцев на пересекающие кожу шрамы, но не отступала.

Отпустив её, госпожа коснулась её щеки, мягко поглаживая. Вэнь Чжулю хотела убрать её руку, но так и не нашла в себе сил сделать это.

— Моя госпожа… Я не понимаю… — почти шёпотом сказала она. Вэнь Жохань приложила палец к её губам; этой же ладонью огладила её шею, а затем на ухо прошептала ей:

— Чжулю, не упрямься. Просто я хочу тебя.

Вэнь Чжулю не посмела соврать, что её слова не пробудили в ней что-то такое, чего она никогда ни к кому не чувствовала. Ощущение, осознание которого заставило её пристыжённо отвернуться. Она слегка вздрогнула, когда это ощущение только сильнее расплылось вдоль тела, когда она представила себе с главой Ордена в ещё более близких отношениях, чем есть сейчас.

— В этом нет ничего такого, — будто читая её мысли о неправильности и непристойности всего этого, Вэнь Жохань пыталась убедить её в обратном. — Нет ничего плохого в том, чтобы получать удовольствие и быть счастливым.

В чём-то она была права, Вэнь Чжулю признавала. Но мысль о близости всё равно казалась ей дикостью. Хоть и желанной, но дикостью. Она совершенно не представляла себе, как это вообще может быть, а думать об этом было неловко. В отличие от главы Ордена, она совсем не имела никакого опыта и боялась, что этот факт её расстроит. Но Вэнь Жохань изначально об этом знала, и ей напротив очень льстило то, что её подчинённая достанется ей первой.

— Ради вас я соглашусь на что угодно, моя госпожа, — сказала ей Вэнь Чжулю, и скромная улыбка тронула её губы. Вот такой она Вэнь Жохань нравилась до безумия. Когда подчинённая была готова ей открыться, когда она хотела этого.

— Значит будешь моей, — с довольной улыбкой прошептала глава Ордена ей на ухо, почти касаясь губами шеи. А потом впрямь поцеловала нежную кожу. Вэнь Чжулю ощущала каждый новый влажный поцелуй всё ниже, пока её госпожа не прихватила кожу над ключицей зубами, оставляя след. Это было немного больно, и Вэнь Чжулю вздрогнула.

Видя её полную растерянность, глава Ордена взяла инициативу в свои руки. Она ласково гладила подчинённую по щеке, почти невесомо касаясь её щёк кончиками пальцев, она целовала каждый открытый участок её тела, она с хитрой улыбкой заглядывала в её глаза, полные обожания. Стянув платье с её плеч, Вэнь Жохань огладила их, ощущая каждый шрам на её коже. Хмурилась, водя вдоль них пальцами, а потом ласково целовала, будто пытаясь унять фантомную боль. Это было приятно. Вэнь Чжулю наслаждалась её пока ненавязчивыми ласками, не переходящими границ. Прикрыв глаза, она пыталась интуитивно предугадать, где в очередной раз окажутся руки госпожи. Так все чувства становились острее и ярче. Ладони главы Ордена были столь горячими, что хотелось больше этого тепла. Столько, чтобы это тепло заслонило от всего холода внешнего мира.

Вэнь Чжулю вздрогнула и почти испуганно схватила её за запястье, когда губами та обхватила её сосок. Это было необычное, очень приятное ощущение. От которого было ужасно стыдно. Улыбнувшись, Вэнь Жохань её ладонь устроила у себя на груди. Она ждала какой-нибудь инициативы, она хотела, чтобы подчинённая перестала ограничивать себя в столь понятном желании. Вэнь Чжулю не решалась сперва. И всё же, затаив дыхание, чуть сжала пальцы на чужой коже, отчего госпожа удовлетворённо заулыбалась. Познавать все прелести любви было так странно, так неловко, но Вэнь Чжулю радовалась тому, что учит всему этому её именно глава Ордена. Ей она готова была позволить всё. И позволяла.

Чем Вэнь Жохань нагло пользовалась. Её пальцы скользили вниз по коже над рёбрами, обводя каждое — подчинённая была напряжена от лёгкого страха, и её тело казалось ещё более хрупким, угловатым, — перебегали по животу, очерчивая хорошо заметные мышцы. Вэнь Чжулю дрожала, но не возражала. Даже когда госпожа вынудила её слегка развести колени, до того до боли сжатые вместе. Просто ей довериться было нетрудно. Глава Ордена знала, что делает. Её прикосновения — самые властные и почти грубые — были приятными. Что-то в этом всём было неправильное — но такое сладкое и желанное, что сомневаться больше не хотелось.

Осторожно, будто ненамеренно уложив подчинённую на спину на постель и устроившись совсем близко — меж её коленей, Вэнь Жохань касалась её ласково, пальцами выводила узоры на бёдрах, скользя к нежной гладкой коже внутренней стороны. Снова поднималась ими выше — по лобку к животу, заставляя её вздрогнуть — слегка щекотно. Вэнь Чжулю не знала, куда деть руки; дрожащие пальцы впивались в шёлковую простыню. А глава Ордена беззастенчиво дразнила её. Подчинённой стыдно было признавать, но внутренний жар требовал куда более откровенных действий, с которыми её госпожа не спешила. Конечно, она боялась — по неопытности. Но желание было сильнее.

Едва только чужие прохладные пальцы от середины бедра оказались у складок половых губ — Вэнь Чжулю невольно попыталась свести колени, но глава Ордена удержала её от того, вернув в прежнее положение. И погладила по бедру, успокаивая. Она могла понять её стыд. И хотела помочь отпустить его.

— Ничего страшного в этом нет, не бойся.

— Мне не страшно, — ответила Вэнь Чжулю, приложив ладонь к щеке и ощутив жар собственной кожи. — Мне… очень стыдно.

Вэнь Жохань понимающе улыбнулась и поцеловала её коленку. Та смущённо отвернулась, пряча горящее от стыда лицо. Главе Ордена нравилось видеть её такой — без привычной серьёзности и сдержанности. Она провела кончиками пальцев вдоль её промежности, а после — меж нежных складок, вырывая невольный вздох. Вэнь Чжулю никогда не думала, что чужие прикосновения к столь чувствительным местам могут быть приятными настолько. Непривычно. Но невероятно.

Обведя по краю вход в её тело, будто дразня, глава Ордена пальцы сдвинула выше и чуть надавила на клитор. Вэнь Чжулю тихо заскулила, показывая, насколько сильно и ярко ощущает это. Вэнь Жохань не думала, что она настолько чувствительная, и это открытие её радовало. Расширяло круг всего того, что она могла с ней проделывать. Потому она делала это снова и снова, вынуждая подчинённую выгибаться на постели, напрягая каждую мышцу в теле, и пытаться молчать. Но глава Ордена намеренно действовала так, чтобы это было невыносимым, острым и ярким ощущением. И Вэнь Чжулю не всегда могла держать чувства при себе. Тихие стоны всё же срывались с её губ, а госпожа довольно улыбалась.

Она никогда не чувствовала подобного и никак не могла бы себе вообразить, что такие ощущения будет дарить ей госпожа; было немного неприятно, когда она пальцами, смоченными сладко пахнущим цветочным маслом — чтобы точно не причинить ей боль, — проникла внутрь, осторожно надавливая на нежные стенки. Подчинённая тяжело шумно дышала, не зная, какой должна быть её реакция кроме стыда. Вэнь Жохань была с ней ласковой, желая показать ей, насколько может быть это приятным и желанным, если с ней будут хорошо обращаться. Но Вэнь Чжулю не понимала, что должна чувствовать кроме ощущения чужих холодных мокрых пальцев в себе. Но когда глава Ордена к тому прибавила и прежние ласки — она оценила в полной мере и сумела понять, чем же эти утехи так сильно прельщали её саму.

Госпожа явно наслаждалась тем, что могла обладать ею. Видеть, как она дрожит, как сжимаются её пальцы на шёлковых простынях, как она пытается удерживать чувства под контролем. Но это не получалось. Вэнь Жохань нравилось слышать, как всякий раз она всё же срывается и стонет так красиво и так бесстыдно, что она бы никогда не представила, что подчинённая вообще это умеет. Её ласки были настойчивыми, их было слишком много для такой чувствительной Вэнь Чжулю. Ей нравилось всё, что делала с ней глава Ордена. Это лишало её рассудка, будто сводило с ума — она не соображала здраво так же, как всегда. В голове был сплошной туман, а жарко было настолько, что растрепавшиеся волосы липли к мокрому от пота лбу, а дышать становилось труднее. Кровь шумела в висках, голова кружилась.

— Моя госпожа… — шёпотом позвала она, привлекая её внимание. — Поцелуйте меня, прошу…

Не послушать её Вэнь Жохань не могла. Потому она наклонилась и сперва только коснулась её губ своими, оттягивая этот момент, но после втянула в полноценный поцелуй — глубокий и жадный. Подчинённой нравилось с ней целоваться — это походило на соревнование, в котором она по неопытности всегда проигрывала, но ещё больше ей хотелось её ласк, которые та пока прекратила. Глава Ордена чувствовала её желание. Пока целовала её, прижав к постели собственным телом, сжимала её соски между пальцами, чуть оттягивала до того, что та вздрагивала и скулила в поцелуй, крепко жмурясь, и играла с ними так, как только хотела. Вэнь Чжулю тянулась к ней, оглаживая её безупречное тело.

Оторвавшись от её губ, госпожа вдруг больно укусила её за плечо, оставляя заметный след. Её пальцы снова оказались внутри, и Вэнь Чжулю не смогла сдержать стон, когда она чуть развела их в стороны, растягивая сильнее, а большим пальцем снова настойчиво огладила по кругу клитор. Она до предела была напряжена, и госпожа любовалась её красиво сложенным телом, пока ласкала её. Та дрожала всем телом и просила прекратить, ощущая невыносимый жар, а от каждого прикосновения, каждого действия госпожи она чувствовала, как отзывается как-то остро, обжигающе кожа. Отнюдь не неприятно — она чувствовала, как это зарождающееся где-то внизу пылающее ощущение стягивало низ живота из самых глубин и растекалось по жилам волной, отчего Вэнь Чжулю вздрогнула сильнее и зажала рот себе рукой, пытаясь молчать, прогнулась в пояснице и с силой зажмурилась. И обессиленно, с уставшим видом опустилась обратно, только теперь поняв, что Вэнь Жохань сидит рядом и улыбается, отняв руки от её тела.

— Что думаешь об этом? — весело спросила она, разглядывая её раскрасневшееся лицо и растрепавшиеся волосы.

— Невероятно, — шёпотом ответила та. — Я не могу описать. Странно. Невыносимо. Приятно.

Глава Ордена посмеялась и огладила слегка её грудь, а потом поцеловала в уголок губ. Вэнь Чжулю хотела сказать что-то ещё — она видела по глазам её задумчивость.

— Говори уже.

— Могу ли я… — она не знала, как выразить словами своё слишком бесстыдное желание. — Могу ли сделать для вас то же самое?..

С улыбкой Вэнь Жохань игриво ущипнула её за сосок и ответила:

— Отдохни. У нас впереди ещё много ночей. Успеешь ещё.

Вэнь Чжулю с ней согласилась. Она ужасно устала, а эти любовные игры только ещё больше утомили её. Заснула она довольная в горячих объятиях госпожи, которая гладила её по спине, огибая выступающие края лопаток, и прижимала к себе, чувствовала её сердцебиение. Она чувствовала спокойствие и была полностью счастлива обнимая человека, который всецело принадлежал ей и телом, и душой.