— Ты представляешь, у них у всех уже что-то есть. Что-то свое, особенное, — обиженно на весь мир ворчит Бокуто.
Он удобно лежит головой на коленях Акааши и довольно жмурится от ощущения его теплых пальцев, перебирающих светлые волосы. Это, впрочем, нисколько не мешает ему расстраиваться.
— А Кенма с Хинатой вообще кольцами обменялись. Но их же приходится снимать перед играми, — фыркает Котаро. — Не хочу так.
Кейджи уже не первый месяц слушает страдания своего парня по поводу вещей и вообще хоть чего-то одинакового, что носят парочки. Он откладывает книгу и кладет локоть на диван, задумчиво дергая серьгу с цепочкой и крестом на конце.
Кенма и правда теперь официально занят. Он ездит за Хинатой по всем его соревнованиям и каждый раз после игры заново надевает на безымянный палец рыжего урагана кольцо. Знак вечной любви приходится снимать из-за неудобства, но все эти действия переросли в их собственную милую традицию.
— Нет! Ты не подумай, — вдруг вскрикивает Бокуто. — Я хочу с тобой кольца! И свадьбу хочу!
— Знаю, — с мягкой улыбкой отвечает брюнет, разглаживая указательным пальцем морщинку между бровей любимого. — Все будет.
Почему-то Котаро зациклился на всех этих любовных штуках и никак не может выкинуть их из головы. Все, что сейчас остается Кейджи, найти ту самую вещь, которая всегда будет с ними обоими. А до того момента, отвлечь парня просмотром его любимых фильмов на проекторе в их общей спальне.
***
— У Ячи с Ямагучи несколько одинаковых луков уже набралось, — сонно вещает Цукишима, едва не вырубаясь за столиком кафе.
Перед блондином огромная чашка американо, которая совсем не помогает уставшему студенту придти в себя. Их с Бокуто и Куроо прогулка по магазинам окончательно его утомила.
— Ну вот и у них! — Котаро вскидывает руки и почти сбивает официантку, перед которой тут же сотню раз извиняется.
— Ничего не поделаешь, им безумно идет, — лыбится Тецуро и пьет свой чай.
— А у вас? — вдруг напрягается Бокуто. — У вас есть?
Кей устало бурчит, складывает руки на столе и тут же кладет на них голову. Сил отвечать никаких. Да и его парень точно не сможет промолчать.
— Во, — смеется Куроо и показывает брелок в виде динозавра на ключах от их общей с Цукишимой квартиры. — У него такой же висит.
Говорить о том, что дома лежат две одинаковые огромные домашние футболки с котами как-то не хочется.
Бокуто на минуту подвисает и окончательно огорчается. Ему безумно хочется что-то их личное, милое и особенное с Акааши.
***
— У Льва и Яку тату, да? — вдруг вспоминает Цукишима, вскидывая голову над книгой.
— В виде созвездия льва, ага, — поддакивает Куроо, занятый с парнями заказом ужина.
Лев и Мориске и правда сделали тату. Хайбе модельная карьера не помешала набить звезды на запястье, где любой может их видеть. А вот Яку прячет тонкий рисунок под одежду, чтобы не деформировать его постоянными ударами мячом по рукам. Теперь несколько звезд на ключице можно видеть, выглядывающими из-за воротника его спортивной формы.
Бокуто на эту новость реагирует не так бурно, как обычно. Лишь молча собирается и выходит из квартиры.
Шанс, что Кейджи набьет еще одну татуировку равен нулю. Котаро очень любит тонкие линии, которые собираются в рисунок небольшой ушастой совы на бедре парня. Бокуто каждый раз приходит в восторг от того, что только он может видеть и трогать эту красоту, скрытую обычно под джинсами или шортами. Зацеловывать эту область на бледной коже — отдельный вид удовольствия. И парень просто не может и не смеет просить брюнета о большем. Он помнит, как болезненно заживала сова и не хочет повторять те страдания снова.
Акааши строго смотрит на парней, когда входная дверь громко хлопает.
— Он первый начал, ты же видел, — тут же защищается Куроо, продолжая оформлять доставку на дом.
Кейджи не в состоянии злиться на этих двоих только вздыхает. Комната, наконец, прогревается от обогревателя после их прихода, и становится жарко. Акааши снимает теплый свитер, но цепляется за шерстяную нить серьгой.
Бокуто заходит в комнату, шурша пакетом с напитками, как раз, когда Цукишима заканчивает распутывать тонкую цепочку и освобождает брюнета из плена.
Котаро за руку ведет парня обрабатывать покрасневшую мочку уха в ванну.
— Ну зачем ты ее носишь, если постоянно цепляешься? — бурчит Бокуто, заботливо держа на ухе ватный диск с обеззараживающим средством. — Больно же себе делаешь.
— Это ведь твой подарок, — шепчет брюнет, тут же получая нежный поцелуй в висок.
***
— Зима в этом году очень красивая, — улыбается Акааши, покрепче сжимая руку любимого. — Встречать Рождество с тобой всегда так тепло, Котаро.
Почему-то очень хочется сказать именно это, и брюнет позволяет себе назвать любимого по имени. Видит, как загорается взгляд парня и оказывается прижатым к горячему телу. Котаро крепко обнимает, а потом ведет Кейджи в кафе.
Акааши обычно тоже не очень чувствительный к холоду, но Бокуто и вовсе является живой печкой. Ходит зимой без шарфа и с легкостью отогревает ледяные руки брюнета, ворча о том, что мог бы и начать надевать перчатки. А брюнет обычно прикусывает губу и оправдывается тем, что хочет держать парня за руку и чувствовать его тепло, а не ткань перчатки между ними.
Поэтому в кафе Бокуто дарит Акааши коробочку, от содержимого которой тонкие губы сами расплываются в улыбке.
— Перчатка для двоих? — брюнет забавно вскидывает брови и достает то, что раньше видел только в интернете.
— Я не устал греть твои руки, правда! — зачем-то тут же оправдывается Котаро. — Просто не хочу, чтобы ты хоть немного мерз. Твои пальцы созданы не для борьбы с холодом.
Бокуто берет руки брюнета в свои. Он любит смотреть, как рисует Акааши, как печатает, сидя за ноутбуком, как готовит, аккуратно и быстро шинкуя овощи острым ножом. Котаро так безумно любит эти ладони, что все зимы активно закупает в магазинах крема и раскидывает их по рюкзакам и курткам Кейджи, чтобы у того не сохла кожа. Подолгу зацеловывает каждый тонкий палец брюнета в приступах безграничной нежности и тает, когда Акааши гладит его по голове, зарываясь в отросшие светлые волосы.
— Спасибо, — у Кейджи даже мысли нет обвинять парня в нежелании согревать его холодными зимними вечерами. — А твой подарок ждет дома.
Невыносимо забавно видеть, как загораются по-кошачьи желтые глаза Бокуто. Как блики от всех этих рождественских лампочек, развешенных по кафе, отражаются во взгляде полном любопытства. Как сильные руки в нетерпении крепче сжимают пальцы Акааши. Котаро выскочил бы из кафе прямо сейчас, и потащил брюнета с собой, но держит себя в руках. Они обещали друг другу провести этот праздник вместе, никуда не спеша.
После кафе Кейджи водит парня по магазинам с милыми рождественскими украшениями и даже берет маленькую гирлянду, хотя их квартира уже давно украшена.
— Повесим на кухне, — объясняет он новую покупку вопросительно смотрящему Бокуто.
У того уже не остается терпения. В ожидании своего подарка, Котаро приходится ждать еще несколько часов, прежде чем они заходят в квартиру, нагруженные едой ближайшего кафе и напитками из магазина. Бокуто хочется провести вечер максимально уютно, нежась в постели с вкусностями за просмотром какой-нибудь комедии и бесконечно долго держать в своих руках Акааши. Но желание узнать, что же приготовил ему брюнет намного сильнее.
— Ммм, подарок? — тихо напоминает Бокуто, когда все для просмотра фильма уже готово.
— Я не забыл, — улыбается Кейджи и мягко проводит пальцами по щеке парня. — Пойдем.
Приходится следовать за брюнетом в гостиную, слушаться легкого жеста руки и садиться прямо на пол, где стоял. Интерес и любопытство Бокуто становится почти осязаемым. Он нетерпеливо ерзает, сидя на коленях и внимательно наблюдает за каждым действием Акааши.
Кейджи открывает последний ящик комода, что стоит у дивана, и что-то вытаскивает. Часть брюнет прячет в карман джинс, прикрывая его длинным черным свитером, другую оставляет в руках. К Бокуто подходит медленно, совсем не спеша. За его спиной ставит что-то, но обернуться не разрешает. Садится на колени напротив и серьезно смотрит в глаза.
— Ты позволишь сделать тебе больно? Совсем немного, — тихо говорит и придвигается ближе.
Бокуто кивает так, что шея начинает болеть. Что угодно, если этого хочет Акааши.
— Спасибо, — улыбается так, будто совсем не сомневается степени доверия парня.
Брюнет аккуратно приближается к Котаро, проводит пальцами по щеке, вызывая легкую волну дрожи в теле. Гипнотизирует взглядом, хотя на самом деле сам готов утонуть в ярких глазах Бокуто. Ведет линию от ключицы, не припоминая, когда парень успел снять с себя теплый свитер и остаться в футболке. Легко касается косточки, приподнимается на коленях, опираясь одной рукой о плечо, щекочет шею и кожу за ухом. Останавливается на месте и обрывает контакт глаз, прихватывая мочку уха Бокуто. Тот ойкает от неожиданности и теряется, когда чувствует смоченную в чем-то вату, а затем и прохладный металл, заменивший теплые пальцы.
— Потерпи, — шепчет внезапно очень сосредоточенный Акааши.
После тихого утвердительного «угу» следует громкий щелчок рядом с ухом и легкая боль, от которой Бокуто вздрагивает.
— Котаро, — улыбается Кейджи, снова прикладывая к мочке ватный диск с антисептиком. — Ты у меня такой молодец.
Бокуто не знает, как реагировать. Он крепко прижимает брюнета ближе, заставляя буквально забраться к нему на колени, и снова заглядывает в любимые глаза.
— Кейджи, но зачем? — парень тянется рукой к проколу, но одергивает себя.
— Ты хотел что-то парное, — шепчет ему в губы Акааши и немного неуклюже достает из кармана белую бархатную коробочку. — Я решил не брать на себя ответственность за кольца и остановился на них.
Брюнет соскальзывает с сильных ног, но оказывается тут же подхваченным под бедра и снова усаженным верхом, но уже на диване. Бокуто откидывается на спинку, чтобы было удобнее взять коробочку из рук Акааши.
Внутри, на белом же бархате лежат две серьги. Серебряные колечки идентичны по размеру и ширине. Бокуто вертит в руках одно из них, рассматривает с интересом и находит на внутренней стороне тончайшую гравировку.
Дата их первой встречи в старшей школе. Они так часто вспоминают тот день, что Акааши как-то пометил его в календаре, как их личный праздник. День, когда жизнь обоих изменилась, а сердца впервые пропустили удар.
— Наденешь, когда прокол заживет, — шепчет брюнет.
— Акааши, — все, что успевает сказать Бокуто, прежде чем прижимает его к себе, зацеловывая щеки, скулы, нос и лоб, не разбирая куда попадает.
Фильмы на ночь отменяются до того момента, пока Котаро не устанет благодарить Кейджи за то, что тот просто существует. Парень ловко перетаскивает возлюбленного в спальню и пол ночи нежит его уже там, доводя до крайней точки одними своими искренними комплиментами. Целует так, что тело плавится, а сознание перестает воспринимать реальность и Акааши отдается этим ощущениям целиком и полностью. Прогибается навстречу каждому прикосновению, прижимает к себе настолько близко, насколько вообще возможно и бесконечно повторяет одно единственное любимое имя.
Они обязательно обменяются кольцами позже. Но даже тогда две эти серебряные сережки будут стоить для обоих больше, чем самые дорогие драгоценности мира. И именно это совместное Рождество, проведенное в их общей квартире станет особенным. Первым и далеко не единственным знаком того, что они будут вместе рядом всю оставшуюся жизнь, а может и немного дольше.